КОЛИЧЕСТВЕННЫЕ И КАЧЕСТВЕННЫЕ ПОКАЗАТЕЛИ КРЕСТЬЯНСКОГО ДВИЖЕНИЯ В ПОВОЛЖЬЕ В 1918–1922 гг.
Глава 1. КОЛИЧЕСТВЕННЫЕ ПОКАЗАТЕЛИ КРЕСТЬЯНСКОГО ДВИЖЕНИЯ
§ 1. Официальная статистика крестьянских выступлений
Существует официальная статистика крестьянских выступлений в Поволжье в 1918–1921 гг., составленная по отчетным донесениям органов ВЧК-НКВД-Красной армии. В ходе фронтального просмотра информационных материалов данных ведомств нами обнаружены документы, содержащие подобную информацию. Имеющиеся в них сводные данные о динамике крестьянского движения в регионе в рассматриваемый период далеко не полны и нуждаются в уточнении{713}.
Об этом можно судить, например, по выявленным отчетам секретного отдела (СО) ВЧК и бюро печати Наркомата внутренних дел, содержащих сводные показатели по крестьянским восстаниям на территории Поволжья в 1918–1919 гг. Так, согласно данным, полученным СО ВЧК на основе информации губернских чрезвычайных комиссий, в 1918 г. на территории Поволжья (в Самарской, Симбирской, Саратовской, Пензенской, Казанской, Царицынской, Астраханской губерниях) было зафиксировано 48, а в 1919 г. — 34 крестьянских восстания{714}. По нашим расчетам, основанным на изученных материалах, в 1918 г. в Поволжье было отмечено не менее 104 крестьянских выступлений [без выступлений на территории Самарского Комуча. — В. К.], а в 1919 г. — не менее 73, т. е. почти в два раза больше, чем по данным ВЧК (табл. 7 настоящей главы).
Неточность официальных цифр, полученных по линии ВЧК, можно показать на примере годовых и месячных погубернских данных этого ведомства, основанных на информации местных губчека (табл. 1–3).
| Губернии | Количество восстаний | Число жертв восстания при подавлении | Число погибших в ходе восстания | Расстреляно за восстание | Расстреляно за призыв к восстанию | Расстреляно за бандитизм |
| Астраханская | 3 | 386 | ||||
| Казанская | 3 | 196 | 10 | 80 | ||
| Пензенская | 9 | 9 | 15 | 25 | 128 | 8 |
| Саратовская | 7 | 34 | 146 | 4 | 4 | |
| Симбирская | 9 | 9 | 5 | 31 | ||
| Самарская | 10 | 5 | 49 | 9 | 6 | |
| Царицынская | 7 | 10 | 7 | 39 | 16 | |
| Итого: | 48 | 229 | 457 | 339 | 172 | 34 |
| Губернии | Количество восстаний | Число жертв восстания при подавлении | Число погибших в ходе восстания | Расстреляно за участие в восстании | Расстреляно за призыв к восстанию | Расстреляно за бандитизм |
| Астраханская | 2 | 53 | 203 | 16 | 5 | |
| Казанская | 4 | 225 | 14 | |||
| Пензенская | 4 | |||||
| Самарская | 1 | 6 | 26 | 2 1 | ||
| Саратовская | 4 | 8 | 3 | 4 | ||
| Симбирская | 2 | 2 | ||||
| Царицынская | 2 | 3 | 23 |
| Губернии | Всего восстаний | Из них | |||
| Кулацко-левоэсеровских | Белогвардейских | «Зеленых» | Мобилизованных | Расстреляно за участие в восстании | Расстреляно за призыв к восстанию |
| Казанская | 5 | 4 | 1 | 11 | |
| Пензенская | 2 | 1 | 1 | 10 | 14 |
Сравнительный анализ данных, приведенных в табл. 1 и выявленных нами материалов показал, что из поля зрения органов учета ВЧК выпали прежде всего «малые формы» крестьянского движения. Оказались учтены только «высшие формы» — вооруженные восстания, в ликвидации которых принимали участие губернские Ч.К. В остальных случаях крестьянские протесты не фиксировались. Например, не были учтены межобщинные конфликты из-за передела пахотной земли и других сельскохозяйственных угодий, распространенные в регионе в первой половине 1918 г. Кроме того, из поля зрения ВЧК выпали все выступления крестьян, закончившиеся бескровно, в ликвидации ЧК не участвовала. В то же время сама статистика вооруженных восстаний не отражает в полной мере данную форму крестьянского протеста.
Из содержания табл. 2–3 следует, что за период с января по июнь 1919 г. в Поволжье произошло 22 восстания, в ходе которых «за восстание», «призыв к восстанию» и «бандитизм» было расстреляно 333 человека. По нашим расчетам, в указанный период на территории региона было не менее 42 крестьянских выступлений, при подавлении которых власть в 21 случае использовала силу{718}. При этом только в марте 1919 г. во время операции по ликвидации «чапанного восстания», согласно приведенным в отчете командующего 4-й армии М.В. Фрунзе данным, карателями было убито не менее 1000 повстанцев. Кроме того, было расстреляно «свыше 600 главарей и кулаков»{719}. В это же время в Саратовской губернии только в Сердобском уезде в с. Бакуры карательный отряд расстрелял 60 человек, тогда как в сводной таблице за первое полугодие 1919 г. речь идет всего лишь о 15 расстрелянных повстанцах{720}.
Подобная ситуация характерна и для сводных данных наркомата внутренних дел. Так же как и ВЧК, наркомат собирал сведения о крестьянских восстаниях по своим каналам, в частности, от отделов управления губисполкомов, а также из местных и центральных периодических изданий, анализом которых занималось действовавшее при наркомате бюро печати. Затем выпускались специальные месячные и двухмесячные сводки и бюллетени под заголовками: «О кулацких восстаниях», «Сводка о столкновениях», «Из донесений с мест о контрреволюционных выступлениях и заговорах против советской власти» и т. п. Обратимся к данным источникам (табл. 4–6).
| Губернии | Июль | Август | Сентябрь | Октябрь | Ноябрь | Декабрь |
| Пензенская | 4 | 3 | 1 | 4 | ||
| Саратовская | 2 | 6 | 6 | 4 | 1 | |
| Самарская | 2 | 1 | 1 | |||
| Астраханская | 1 | 2 | ||||
| Симбирская | 1 | |||||
| Казанская | 1 | 1 |
| Губернии | Июль | Август | Сентябрь-Октябрь | Октябрь | Ноябрь |
| Пензенская | 2 | 3 | 3 | 2 | |
| Казанская | 2 | 5 | 1 | ||
| Симбирская | 1 | 1 | 4 | 2 | 1 |
| Саратовская | 2 | 7 | 1 | 1 | 2 |
| Самарская | 5 | 1 | 1 | 1 | |
| Астраханская | 1 |
| Название губернии | На почве чего произошло восстание | Мероприятия власти |
| Казанская | Хлебная монополия | Мятеж ликвидирован. Расстреляно 2, арестовано 7, убито несколько красноармейцев |
| 1 | ||
| Пензенская | Продовольственная | Мобилизация |
| 1 | 1 | |
| Самарская | 1 | Убито 6 красноармейцев |
Из содержания табл. 4–6 видно, что в них, так же как и в сводках ВЧК, получили отражение только факты крестьянских восстаний, а не всех форм крестьянского движения. Причем данные НКВД не совпадают с данными ВЧК. По линии СО ВЧК в 1918 г. было учтено 48 восстаний, бюро печати НКВД зафиксировало 41 восстание. То есть в сводках НКВД факты крестьянского движения отражены неполно.
Это доказывается и другими примерами. Так, в октябре 1918 г. в Саратовской губернии было зафиксировано три случая крестьянского протеста, в том числе два выступления, закончившихся расстрелами зачинщиков{724}. В табл. 4 данный факт не учтен, а в табл. 5 зафиксирован лишь один случай «столкновения». В ноябре 1918 г. в губерниях Поволжья не менее тринадцати раз использовались вооруженные силы для подавления крестьянских выступлений{725}. В табл. 5 таких случаев зарегистрировано всего восемь. В сводке НКВД «О контрреволюционных выступлениях и заговорах против советской власти за январь и февраль месяцы 1919 г.» (табл. 6) факты крестьянского протеста учтены на территории трех губерний Среднего Поволжья. По нашим сведениям, в этот период они имели место и в других губерниях региона. В частности, в Симбирской губернии — менее шести, в Саратовской — не менее двух{726}.
Несмотря на неполноту учета, сводки бюро печати НКВД являются важным источником для изучения основных аспектов крестьянских выступлений. В частности, в них можно найти сведения о составе участников выступлений, их причинах и результатах. Например, оценивая крестьянские восстания как кулацкие, сводки, тем не менее, содержат информацию, указывающую на смешанный состав повстанцев. Крестьянские выступления группируются на основе такого критерия как «от кого исходила агитация»: в одном случае повстанцев называют «кулаками», в другом — «крестьянами», «местными жителями» и т. д. (табл. 1 приложения 2).
Согласно данным, приведенным в табл. 1, в сводках НКВД из 41 зарегистрированного во второй половине 1918 г. восстания в Поволжье выделяются шесть восстаний чисто крестьянских по составу участников, четырнадцать — со смешанным составом и только семнадцать — кулацких. Это опровергает официальную трактовку характера крестьянского движения как кулацкого, поскольку даже информационные службы, столкнувшись с масштабностью крестьянского протеста, были вынуждены признать факт участия в нем разных групп крестьян, и отразить это в своих отчетах.
В этом контексте значительный интерес для исследователей представляют уже упомянутые «тематические сводки» Наркомата внутренних дел за 1918 г.: «О столкновениях на почве продовольственной и общей неурядицы», «О расстрелах по приговорам советской власти», «О расстрелах, произведенных противниками советской власти» и др. Прежде всего они подтверждают общекрестьянский характер движения, хотя и написаны языком официальной пропаганды. Содержащаяся в этих сводках информация позволяет судить о масштабах крестьянского недовольства продовольственной политикой большевиков, так как в них учтены факты вооруженных столкновений продотрядов, отрядов ВЧК и Красной армии с населением в ходе реализации закона о хлебной монополии, названы участники этих столкновений и число пострадавших с обеих сторон. Это дает возможность оценить не только масштабы движения, но и степень его ожесточенности (табл. 2–3 приложения 2).
Из приведенных в табл. 2 данных видно, что во второй половине 1918 г. в регионе было зафиксировано не менее 50 вооруженных стычек «на продовольственной почве и почве общей неурядицы». Столкновения имели место во всех губерниях Поволжья, что подтверждает единообразие причин крестьянского движения в различных его районах и свидетельствует о его размахе. Из 50 учтенных столкновений крестьянскими по составу участников было 16. Авторы сводок разделили их на кулацкие (12 случаев) и крестьянские (4 случая). Факт выделения в отдельную графу «крестьянских столкновений» весьма красноречив, поскольку еще раз опровергает официальный миф советской пропаганды о кулацком характере крестьянского движения.
На наш взгляд, как «крестьянские» можно определить выступления не только специально отмеченные, но и другие случаи «столкновений», приведенных в табл. 2. В частности, под это понятие вполне подходят столкновения с мобилизованными (1 случай) и толпой (4 случая). Кроме того, учитывая, что подавляющее большинство столкновений происходило «на продовольственной почве» и в ходе их пострадали красноармейцы, продотрядовцы и местные активисты, к ним правомерно отнести и большинство столкновений с так называемыми «контрреволюционными бандами», состоящими на 90% из крестьян. Таким образом, крестьянскими по составу участников станут уже не 16, а, как минимум, две трети учтенных органами НКВД случаев вооруженных столкновений «на продовольственной почве». Это еще раз подтверждает общекрестьянский характер движения.
В табл. 2–3 приложения 2 приведены данные, характеризующие потери сторон в ходе вооруженных столкновений в регионе во второй половине 1918 г. Из табл. 2 следует, что в данный период жертвами крестьянского насилия стали 120 представителей советской власти. Было ранено 17 продармейцев, 12 комиссаров и 8 красноармейцев, убито — 26 продармейцев, 19 красноармейцев, 17 членов исполкомов, 13 комиссаров, 8 активистов (агитаторов, агентов и т. д.). Всего от рук крестьян пострадало 120 человек, в том числе погибло 83 человека. По составу жертв хорошо просматриваются причины крестьянского недовольства. Наибольшее число убитых и раненых продармейцев, красноармейцев и комиссаров убедительно свидетельствует, что основной конфликт между властью и деревней шел по линии продовольственной политики и мобилизаций в Красную армию.
Данные табл. 3 характеризуют масштабы террора в регионе в 1918 г. Обе стороны стоили друг друга: на подвластной Самарскому Комучу территории было расстреляно 1991 человек, в советских губерниях Поволжья — 1555 человек. В то же время вызывают сомнения приведенные в таблице данные о числе расстрелянных кулаков: 55 человек из 1555, всего 3,5%. Они не соответствуют действительности. Реальные цифры расстрелянных крестьян скрываются за так называемыми «лицами не установленного социального положения», которых в табл. 3 числится 837 человек.
Чтобы доказать это, обратимся к содержанию табл. 1 настоящей главы и табл. 1 приложения 2. В табл. 1 главы приведены данные о числе расстрелянных за призыв к восстанию и участие в нем. То, что подавляющее большинство из них были крестьяне, однозначно следует из табл. 1 приложения 2, где дан анализ восстаний по составу участников. Согласно данным табл. 1, в 1918 г. в Поволжье за участие в восстаниях, призывы к нему, а также за бандитизм было расстреляно 545 человек. Поскольку это были участники крестьянских выступлений, вряд ли стоит сомневаться, что большинство из них являлось крестьянами.
Этот вывод подтверждается анализом статистических сведений о репрессиях по отношению к различным категориям населения, содержащихся в отчетах губернских чрезвычайных комиссий. Так, например, в итоговом отчете Пензенской губчека о деятельности в годы Гражданской войны указывается, что в 1918 г. ею были расстреляны «за участие в контрреволюции» 41 кулак и 49 крестьян. В табл. 3 приложения 2, составленной по данным бюро печати НКВД, речь идет всего лишь о 22 расстрелянных кулаках, т. е. информация не полная. Согласно отчету Пензенской губчека, число расстрелянных крестьян в 1918 г. составило 20% от общего числа расстрелянных{727}.
Сравнивая число погибших в ходе подавления крестьянского движения в регионе в 1918 г. с обеих сторон, можно констатировать, что на 83 представителей советской власти, убитых повстанцами на всей территории региона, только в одной Пензенской губернии приходится 90 расстрелянных крестьян.
При анализе статистических данных о динамике крестьянского движения в Поволжье в рассматриваемый период, содержащихся в информационных материалах ВЧК-ОГПУ-НКВД, нельзя не остановиться на таком ценнейшем источнике как отчеты губернских Ч.К. В них содержатся обобщенные сведения о репрессивной политике советской власти на территории губернии в отчетный период: о числе арестованных, расстрелянных, посаженных в концлагерь и т. д. Эти документы позволяют показать на микроуровне место крестьянского протеста в общем фронте «контрреволюционных сил», действовавших в губернии в годы Гражданской войны, и таким образом оценить, насколько серьезной была данная проблема для власти.
Возьмем для примера уже цитированный выше отчет Пензенской губчека, в частности, содержащиеся в нем сведения о динамике крестьянского движения в регионе (табл. 4–6, 8, 9 приложения 2).
Из приведенных в таблицах данных следует, что крестьяне являлись самой многочисленной в количественном отношении социальной группой, привлекавшейся к ответственности губернской Ч.К. Их больше всего арестовывали, расстреливали, заключали в тюрьму Именно их чаще, чем какую-либо другую категорию населения, привлекали к ответственности за участие «в контрреволюции» и «в восстании». Как видно из табл. 4, в 1918–1920 гг. крестьяне («кулаки» плюс «крестьяне») в общей массе арестантов губчека составлял почти 40%, а среди арестованных «по обвинению в контрреволюции» и «по обвинению в восстании» соответственно 34,2% и 77% (табл. 9). Каждый третий арестант в Пензенской губернской тюрьме был крестьянином (табл. 6). Среди расстрелянных доля крестьяне составляла в среднем за 1918–1920 гг. 25,5%. Но при этом следует учесть, что в 1919 и 1920 гг. в общей массе расстрелянных крестьян было почти половина, соответственно 43% и 46%. Губчека осободила почти 62% арестованных крестьян: 50, 2% — «кулаков», 63% — «крестьян» (табл. 7). Однако не следует забывать, что не в заключении осталось 830 человек, что значительно превосходило численность других категорий населения, оказавшихся объектом внимания чрезвычайной комиссии.
Изложенные факты, характерные и для других губерний Поволжья, красноречиво свидетельствуют о том, что «крестьянская проблематика» находилась в центре внимания органов ВЧК и была важнейшим направлением их работы. Они указывают на размах крестьянского движения, представлявшего наибольшую опасность для власти, по сравнению с другими антисоветскими силами, действовавшими в тылу Красной армии.
Как уже отмечалось, третий и четвертый этапы истории крестьянского движения в Поволжье, охватывающие период со второй половины 1920 по 1922 г. включительно, явились его кульминацией: в регионе развернулась настоящая крестьянская война. Ее организационной формой стало массовое повстанческое движение. На всей территории региона действовали крестьянские вооруженные отряды, применявшие партизанскую тактику рейдовой войны. Именно они, а не сами по себе крестьянские волнения в конкретных селениях стали главной проблемой власти. Поэтому начиная со второй половины 1920 г., органы, занимавшиеся учетом фактов крестьянского недовольства, переключают свое внимание на крестьянское повстанчество. По линии ВЧК-ОГПУ и Красной армии, непосредственно задействованных на «крестьянском фронте», собирается оперативная информация о численности «банд», районах их действия, главарях. При этом сведения о крестьянских выступлениях по-прежнему фиксируются на уровне отчетов губернских ЧК (бюллетеней, сводок), а также сводок секретного отдела ВЧК{728}. Но сводные статистические данные о крестьянских восстаниях за 1920–1922 гг., как это было в 1918–1919 гг., видимо, уже не составляются. Подобной информации в архивах мы не обнаружили. В то же время там широко представлены документы ВЧК-ОГПУ-Красной армии, содержащие оперативные сведения о повстанческом движении в Поволжье в указанный период, в том числе его количественные показатели. В частности, ценным источником является сводная таблица «Группировка и численность “банд”, действовавших на территории Приволжского военного округа в течение 1921 года», составленная в штабе РККА (табл. 13 приложения 2). Она дает наиболее полное представление о территории и масштабах повстанческого движения в Поволжье в 1921 г., поскольку составлена на основе оперативной информации агентуры ВЧК и командования воинских подразделений.
Содержащиеся в табл. 9 сведения указывают, что в 1921 г. эпицентры повстанческого движения в регионе были сосредоточены на Левобережье Волги. Численность повстанцев в момент его кульминации, в марте 1921 г., достигала более 10 000 человек. Наибольшей активностью отличались крестьянские отряды под командованием Попова, Пятакова, Аистова, Сарафанкина, Серова.
В данном случае речь идет о количественной характеристике высшей формы крестьянского движения на тот момент — вооруженного повстанчества. Что же касается других его форм, то о них, как уже сообщалось нами, аналогичной статистики заинтересованными учреждениями не велось. Между тем, в это время территория региона была охвачена массовыми стихийными волнениями крестьян на почве голода, ставшего следствием Гражданской войны и политики «военного коммунизма». Они также нуждаются в учете.
Подводя итог анализу имеющейся в нашем распоряжении информации о количественных показателях крестьянского движения в Поволжье в 1918–1922 гг., можно заключить, что она имеет большое значения для понимания его реальных масштабов. Прежде всего данная информация дает исчерпывающее представление о высших формах крестьянского противостояния власти: восстаниях и вооруженном повстанчестве. Но ими не исчерпывался крестьянский протест. Поэтому приведенная статистика нуждается в дополнении, в учете «малых форм» крестьянского движения: локальных стихийных выступлений, внутридеревенских и межобщинных конфликтов и т. п.
§ 2. Методика и результаты расчетов количественных показателей крестьянского движения
На основе анализа информационных материалов ВЧК-ОГПУ-Красной армии-НКВД, других выявленных документов, ранее опубликованных документальных сборников, монографий и статей нами получена целостная картина крестьянского движения в регионе в годы Гражданской войны, позволяющая определить его количественные параметры. Под последними мы понимаем количество выступлений, конкретные их причины и повод, число задействованных в них участников, территория, число жертв с той и другой стороны.
В историографии существуют следующие методики подсчетов крестьянских выступлений: 1. За единицу учета берется селение (имение), охваченное волнением; 2. Учитывается селение в сочетании с числом населения; 3. За единицу учета берутся факты проявления крестьянского движения; 4. Учитываются отдельно и факт, и количество селений, и людей в них; 5. Крестьянское движение учитывается по его формам. При учете количества крестьянских выступлений исследователи говорят об особой важности качественных показателей — остроте борьбы, уровне организованности, идеологичности протеста. Большинство авторов сходятся во мнении, что определяющим показателем при отборе, учете того или иного случая крестьянского выступления является факт противодействия ему со стороны власти. По-разному решается и проблема многоформных волнений: в зависимости от исторического периода в научный оборот вводятся те или иные формы, характерные для данного периода{729}.
При расчете количественных показателей крестьянского движения в Поволжье в 1918–1922 гг. за единицу учета брался факт крестьянского выступления, конкретное проявление крестьянского протеста в той или иной форме, в конкретном селении или более крупных административно-территориальных единицах (группе селений, волости, уезде), вызвавших реакцию и противодействие власти. Многоформные волнения (крупные восстания) учитывались только раз, с дальнейшим анализом по ходу исследования. Массовое повстанчество, рейдовая война повстанческих отрядов в 1920–1922 гг. учитывались по наиболее ярким фактам их активности в регионе (захват крупных населенных пунктов, решающие вооруженные столкновения, бои с частями специального назначения). При описании факта крестьянского движения определялись крайние даты события, губерния, место выступления (селение, волость, уезд, группы селений, волостей, уездов), формы выступления, его причины или повод, число участников, руководители — вожаки выступления, выдвинутые крестьянами лозунги и требования, применение вооруженной силы участниками выступления и властью, число жертв и пострадавших от него и в ходе ликвидации как с крестьянской стороны, так и с противоположной. Датировка события давалась та, которая указывалась в источнике. В случае отсутствия в документе точной даты выступления учитывалась дата составления документа, в котором сообщалось об этом событии.
Проблема количественного учета крестьянской активности в период Гражданской войны имеет свои особенности. Главные из них — разрозненность, противоречивость и неполнота сведений в официальных документах, обусловленные недостатками работы органов учета соответствующих ведомств. Как уже указывалось выше, фиксация фактов крестьянского противодействия большевистской власти шла по линии трех ведомств ВЧК-ОГПУ, Красной армии и НКВД. Наибольшей полнотой отличались сведения ВЧК — органа, непосредственно занимавшегося борьбой с крестьянским движением. Именно в них приводятся конкретные статистические данные о количестве крестьянских выступлений в конкретных губерниях за отчетный период. Кроме того, в сводках и информационных отчетах ВЧК содержится наиболее полная информация по отдельным крестьянским выступлениям{730}. Но и в них не всегда фиксировались истинные причины выступлений, повторялись штампы о кулацком характере движения, искажались названия селений и т. д. То же самое можно сказать о сводках военного ведомства и Наркомата внутренних дел. Они лишь фиксировали факты, но редко давали им развернутую характеристику, повторяя общие недостатки. Поэтому в такой ситуации единственным выходом для исследователя становится скрупулезный сбор информации из разных источников, их перепроверка и подача в такой форме, какая возможна в каждом конкретном случае.
Именно таким образом нами решалась проблема количественного учета крестьянского движения в Поволжье в 1918–1922 гг. В качестве единицы выступления был взят факт крестьянского противодействия власти. Критерием отбора являлось качественное содержание события. Поэтому в зависимости от обстоятельств за единицу учета бралось крестьянское выступление в одном селении, волости, уезде или сразу в нескольких. В частности, несколько выступлений учитывались как единичный факт крестьянского движения в том случае, если они были «звеньями одной цепи», т. е. вызваны общими причинами и организационно связаны. Это объясняет отсутствие прямой зависимости между количественными показателями и масштабностью крестьянского протеста. Например, крупные крестьянские восстания, охватывавшие сотни сел и деревень, не дробились в соответствии с количеством восставших селений, а учитывались как единичный факт. В то же время, выступление крестьян одного села фиксировалось в качестве единицы движения, если оно имело локальный характер и не оказало влияния на другие крестьянские выступления в волости, уезде, губернии. Исходя из данного обстоятельства, предложенная нами статистика должна рассматриваться в комплексе, с учетом качественного содержания каждого конкретного случая. В зависимости от полноты информации, выявленной в источниках, при учете каждого факта крестьянского движения устанавливалось конкретное селение, где оно происходило, если такой информации не было — то волость, уезд, губерния. Аналогичным образом решалась проблема полноты выявления таких количественных показателей, как число участников, жертв и др.
Руководствуясь охарактеризованной выше методикой учета крестьянской активности, мы смогли получили такие количественные показатели крестьянского движения в Поволжье в 1918–1922 гг.: количество и причины выступлений, формы движения, число участников (табл. 7–9 настоящей главы и табл. 10–11 приложения 1).
| Губернии | 1918 г.[4] | 1919 г. | 1920 г. |
| Количество выступлений | Количество выступлений | Количество выступлений | |
| Самарская | 14 | 15 | 27 |
| Симбирская | 14 | 8 | 10 |
| Саратовская | 35 | 17 | 31 |
| Пензенская | 27 | 16 | 11 |
| Казанская | 11 | 14 | 13 |
| Уфимская | 4 | ||
| Астраханская | 2 | 1 | |
| Царицынская | 1 | 8 | |
| Область немцев Поволжья | 2 | 4 | |
| Итого | 104 | 73 | 108 |
| Формы движения | 1918 г.[5] | 1919 г. | 1920 г. | 1921 г. | Итого |
| Восстания | 10 | 8 | 8 | 4 | 30 |
| Волнения | 87 | 47 | 58 | 66 | 257 |
| Другие формы | 7 | 18 | 42 |
| № п/п | Форма движения | Причины | Количество |
| 1 | Волнение | Против мобилизации в Народную армию | 19 |
| 2 | Волнение | Против власти Комуча | 6 |
| 3 | Волнение | Против действий бывших помещиков по возврату захваченного у них крестьянами имущества, земли и т. п. | 2 |
| 4 | Другая форма (партиизанское движение) | Против власти Комуча | 2 |
| 5 | Волнение | Против восстановления земства | 1 |
| 6 | Восстание | Против власти Комуча | 1 |
| 7 | Другая форма | Крестьянский губернский съезд в Казани поддержал мятеж левых эсеров | 1 |
| 8 | Другая форма | VI Самарский губернский крестьянский съезд против мобилизации | 1 |
| 9 | Другая форма (уездный крестьянский съезд) | Против мобилизации в Народную армию | 1 |
| Итого: | 34 |
В табл. 7 отсутствуют данные о динамике крестьянского движения в Поволжье в 1921–1922 гг. по причине того, что этот период качественно отличается от предшествующих. Это время крестьянской войны, принявшей форму массового повстанчества. В связи с этим мы рассматриваем действия повстанцев как факты, единицы крестьянского движения. Но поскольку, как это видно из табл. 9 приложения 1, повстанческие отряды оперировали на всей территории региона, количественно учесть все их операции, так же как и их последствия в плане влияния на крестьянство, весьма проблематично. Поэтому при анализе динамики крестьянского движения в данный период нами избран другой путь: были учтены только факты крестьянских восстаний и волнений в регионе как формы, поддающиеся учету (табл. 8).
По этой же причине не были включены в итоговую табл. 7 данные о крестьянских выступлениях на территории самарского Комуча. На наш взгляд, в данном случае речь идет о разных политических режимах, а следовательно, существенных различиях в ситуации на контролируемых ими территориях. Поэтому факты крестьянского движения в зоне власти Самарского Комуча выделены в отдельную таблицу
В табл. 13 приложения 1 не указаны причины крестьянских выступлений в регионе в 1921–1922 гг. Объясняется это тем, что в данный период все они проходили под лозунгом отмены продразверстки и в той или иной форме были связаны с тяжелейшим продовольственным положением, голодом, охватившим регион. Таким образом, продразверстка и голод — вот две основные причины крестьянского движения в этот период. Других причин фактически не было. Поэтому мы посчитали нецелесообразным воспроизводить в табл. 11 содержащиеся в документах ВЧК-ОГПУ-Красной армии различные интерпретации одних и тех же обстоятельств.
Из содержания табл. 7 видно, что в 1918 и 1920 гг. в регионе произошло больше крестьянских выступлений, чем в 1919 г. Однако следует учесть, что в 1919 г. регион потрясло одно из крупнейших в годы Гражданской войны крестьянских восстаний — «чапанная война», которое своими количественными характеристиками покрывает указанный «недобор». Кроме того, нельзя забывать, что в 1919 г. Поволжье оказалось в зоне активных фронтовых действий Красной армии с армиями Колчака и Деникина. Это не могло не повлиять на интенсивность крестьянского движения.
В табл. 8 представлены формы крестьянского протеста. Их количественные показатели не совпадают с приведенной выше статистикой крестьянских выступлений, составленной органами учета ВЧК-НКВД (см. табл. 1–3 настоящей главы). Напомним, что, согласно данным секретного отдела ВЧК, в Поволжье в 1918 г. было зарегистрировано 48 восстаний, в 1919 г. — 34. В табл. 8 речь идет всего лишь о 10 восстаниях в 1918 г. и в следующем. Подобное несоответствие объясняется принципиальным различием в подходах органов учета ВЧК-НКВД и автора настоящей монографии к определению понятия «восстание». Для ВЧК и НКВД восстаниями считались все случаи крестьянского протеста, сопровождавшиеся применением силы в ходе их подавления.
По нашему мнению, данный подход не совсем правомерен, поскольку в таком случае игнорируются масштабы явления и его качественная сторона: восстаниями считаются выступления крестьян одного села, локальные, закончившиеся в течение короткого времени без значительного числа пострадавших и одновременно выступления, более массовые по числу участников, более продолжительные по срокам и более ожесточенные по числу жертв с той и другой стороны. Исходя из данного факта, мы предлагаем следующую методику классификации крестьянских выступлений: выделение двух основных форм активного проявления крестьянством своего недовольства властью и собственным положением — восстание и волнение. Восстание — это более высокая, по сравнению с волнением, форма проявления крестьянского протеста. Оно отличается от волнения несколькими параметрами. Во-первых, восстание — более крупная форма. В нем принимает участие значительная масса населения, как правило, нескольких селений, волостей, уездов, губерний. Во-вторых, оно характеризуется высокой степенью ожесточенности, применением насилия с той и другой стороны. Для подавления восстания властью выделяются крупные (значительные) вооруженные силы (более сотни человек, пулеметы и т. д.), а не отдельные мелкие группы милиционеров, красноармейцев, продотрядовцев. В ходе восстания происходят серьезные вооруженные столкновения с карательными войсками, сопровождающиеся большим числом жертв, а не отдельными пострадавшими, как это бывает во время волнений. В-третьих, восстание имеет более высокую степень организации. Восставшие создают руководящие органы восстания, выпускают воззвания, обращения к населению и власти. В-четвертых, восстание оказывает влияние на соседние селения, вовлекая их в движение или стимулируя общее недовольство властью, которое проявится позднее в форме открытого выступления. Проще говоря, восстание не проходит незаметным для окружающих селений и оказывает на них прямое или опосредованное воздействие. В то же время восстание имеет много общего с волнением.
И восстание и волнение являются результатом стихийного протеста крестьянства. И то и другое многочисленны по составу участников, сопровождаются применением силы со стороны власти, оказывают воздействие на крестьян близлежащих селений. Однако все же восстание более крупная форма движения, имеющая другое качественное содержание.
Для волнения, на наш взгляд, подходит широко распространенное в дореволюционной литературе и в современной публицистике определение «бунт».
Его отличает от восстания более низкий уровень организации, власть уделяет волнению относительно меньше «внимания». Волнение внезапно начинается и быстро заканчивается. Оно не требует от власти больших усилий для ликвидации. Как правило, дело ограничивается посылкой агитаторов или небольших вооруженных «отрядов устрашения». Кроме того, волнения усмиряются своевременным удовлетворением властью выдвинутых в их ходе требований, оперативным устранением явных причин недовольства.
Исходя из предложенной методики, в табл. 11 приложения 2 дан перечень крестьянских выступлений, попадающих под определение «восстание». По нашему подсчету, в Поволжье в 1918–1921 гг. было не менее 30 крестьянских восстаний и 258 волнений{734}. Таким образом, часть зарегистрированных органами ВЧК восстаний в соответствии с нашей методикой перешло в категорию волнений, не потеряв при этом своего качественного содержания.
Следует заметить, что в общем списке оказались неравноценные по весу «чапанная война», «вилочное восстание» и восстания в отдельных селениях и уездах. В этом состоит главный недостаток предложенной системы учета, ибо она объединяет в единую цепь мелкие и крупные крестьянские восстания, затушевывая тем самым качественную сторону явления. С аналогичной проблемой мы сталкиваемся и при учете крестьянских волнений. Выходом из подобной ситуации может быть дробление крупных восстаний на сумму мелких, исходя из территориальной принадлежности. Такая методика в несколько раз увеличивает количество крестьянских выступлений и позволяет более полно их фиксировать в плане общего статистического учета всех фактов крестьянского движения в регионе в рассматриваемый период. Однако при этом мы упустим из виду качественную сторону движения, в ущерб ей мы получим голую статистику, мало что дающую для понимания сути проблемы! Поэтому, на наш взгляд, предложенный вариант является оптимальным: фиксировать и крупные, и мелкие крестьянские восстания как равноценные статистические единицы. Одновременно в рамках анализа масштабных крестьянских восстаний, выделенных в отдельные факты в силу их качественного отличия от остальных, необходимо охарактеризовать количественные параметры: число охваченных восстанием селений, число участников, жертвы конфликтующих сторон.
В табл. 8 и 9 имеется графа «Другие формы движения». В данном случае речь идет о формах крестьянского движения, не подпадающих под определения «восстание» и «волнение». К их числу мы отнесли такие проявления крестьянского недовольства политикой власти и своим положением: оппозиционные крестьянские сходы, волостные, уездные и губернские съезды; конфликты между общинами на почве передела пахотной земли и сельскохозяйственных угодий, а также по другим вопросам; противодействие волисполкомов мероприятиям советской власти; несанкционированные перевыборы местных Советов; коллективные письменные жалобы, приговоры; дезертирство вне открытых массовых выступлений; выпуск прокламаций, листовок антиправительственного содержания; мятежи воинских соединений в зоне крестьянского движения; отказы от выполнения государственных повинностей, не вылившиеся в открытые формы протеста; антиправительственная агитация религиозных сектантов и групп верующих; факты насилия по отношению к представителям власти, не вызвавшие открытых выступлений, и др. На наш взгляд, перечисленные формы крестьянского движения не могут игнорироваться исследователями, так как они являются более низкими формами протеста и характеризуют крестьянское недовольство властью и своим положением на другом, более низком уровне. Без их учета невозможно понять причин резких всплесков крестьянской активности в ходе массовых волнений и восстаний, причин их ожесточенности. Они были постоянно «тлеющими углями», могущими превратиться в костер при малейшем «дуновении»: ужесточении налогового пресса государства или его военно-мобилизационной политики.
В табл. 12 приложения 2 приведен перечень причин крестьянского движения в регионе в 1918–1920 гг. Следует отметить, что крупные крестьянские восстания («чапанная война», «вилочное восстание» и др.) были вызваны целым комплексом причин. В этом случае при составлении таблицы эти последние учитывались отдельно для своей группы. Например, чапанная война» в марте 1919 г. началась из-за недовольства крестьян продразверсткой, чрезвычайным налогом, возложенными на них властями трудовыми повинностями. Каждая из этих причин учитывалась в табл. 14 отдельно, в соответствующей графе. При учете причин более мелких крестьянских выступлений в качестве единицы мы брали главную среди них или непосредственный повод выступления, хотя нередко в ходе этих выступлений выявлялись и другие причины, на момент движения не являвшиеся основными.
Приведенный в табл. 12 перечень показывает, что крестьянское недовольство обусловливалось прежде всего продовольственной политикой власти, налогами и различными повинностями, мобилизацией в Красную армию. Кроме того, выступления происходили вследствие межобщинных конфликтов, а также и на религиозной почве. Взяв за 100% все выявленные нами факты крестьянского движения и данные табл. 11, можно определить процентное соотношение вышеназванных причин крестьянского протеста (табл. 10).
Причины крестьянских выступлений … В %
1. Недовольство продовольственной политикой … 51,1
2. Мобилизация в Красную армию … 16
3. Недовольство политикой советской власти и РКП(б) … 14
4. Налоги и различные повинности (гужевая, трудовая) … 11,1
5. Межобщинные конфликты (земельные споры и т. п.) … 4,2
6. На религиозной почве … 4
В табл. 10 необходимо прокомментировать такую причину, как «недовольство политикой советской власти». Данная графа была введена, поскольку в сводках ВЧК-НКВД-Красной армии нередко лишь констатируется факт крестьянского выступления и при этом отсутствует его подробная характеристика. Указывается лишь, что данное выступление было «кулацким», «контрреволюционным», направленным против советской власти и коммунистической партии. Поскольку таких случаев оказалось немало, мы вынуждены были сгруппировать их в указанной рубрике. На наш взгляд, под эту формулировку подпадают основные причины крестьянского недовольства, превосходящие численно остальные. Поэтому крестьянские выступления на почве «недовольства советской властью и РКП(б)» можно считать дополнением к этим основным причинам.
Из содержания табл. 10 ясно следует, что в основе крестьянского движения лежали три фактора: первый — недовольство продовольственной политикой советской власти, второй — недовольство натуральными налогами и повинностями, третий — мобилизации в Красную армию. На них приходится около 80% всех выступлений, а учитывая высказанное выше положение о включении в эту группу выступлений на почве «недовольства советской властью и РКП(б)», — свыше 90%, т. е. подавляющее большинство. Остальные причины (межобщинные конфликты, столкновения на религиозной почве) составляют менее 10%. Подобная ситуация, как уже отмечалось, наблюдалась в 1921 г., когда все повстанческое движение проходило под лозунгом ликвидации продразверстки и требования свободы торговли. Таким образом, статистические данные полностью подтверждают наши выводы о том, что крестьянское движение в Поволжье в рассматриваемый период стало ответной реакцией на «военно-коммунистическую политику» Советского государства.
В табл. 9 дается характеристика количественных показателей крестьянского движения на территории Самарского Комуча. Она свидетельствует о 34 фактах проявления крестьянского недовольства его политикой. В сельских районах, оказавшихся под властью Комуча во второй половине 1918 г., произошло не менее 28 волнений крестьян и одно крупное восстание: 19 выступлений — на почве нежелания деревни защищать «учредиловцев» и 9 — против власти Комуча как таковой. Эти факты красноречиво говорят о негативном отношении крестьянства к данному политическому режиму
В «Хронике крестьянского движения в Поволжье», составленной нами по изученным источникам, приведены данные о числе участников учтенных выступлений{736}. К сожалению, эта информация в источниках крайне скупа, ее можно обнаружить лишь при изучении крупных крестьянских выступлений, и то она весьма противоречива: приводятся разные данные чисел участников. Что же касается мелких выступлений, то в подавляющем большинстве случаев такая информация отсутствует. Поэтому в «Хронике…» данный аспект отражен в той мере, в какой удалось его документально подтвердить.
Тем не менее, даже имеющаяся информация о числе участников, охваченных движением селений, волостей и уездов позволяет сделать вывод, что масштабы крестьянского протеста в регионе были велики. Например, в крупнейших восстаниях 1919–1920 гг. участвовали десятки, если не сотни тысяч крестьян, а в 1921 г. повстанческие отряды состояли из десятков тысяч человек. Поэтому мы в праве говорить о Поволжье как об одном из наиболее крупных центров крестьянского движения в России в рассматриваемый период. В пользу этого утверждения можно привести сравнительные данные о числе участников крестьянского движения в других районах Советской России. И в Тамбовской губернии, и в Западной Сибири, и на Украине они не отличались существенно от численности повстанцев в Поволжье. Например, численность участников Западно-Сибирского восстания 1921 г. составляла около 100 тысяч человек, армия «антоновцев» насчитывала несколько десятков тысяч (от 10 до 30 тысяч человек){737}. В Поволжье только в «чапанной войне» приняло участие свыше 100 тысяч крестьян, в ходе «вилочного восстания» армия повстанцев насчитывала до 30 тысяч человек{738}.
Подводя итог характеристике количественных показателей крестьянского движения в Поволжье в 1918–1922 гг., необходимо подчеркнуть, что полученные нами данные не являются окончательными. Они могут быть уточнены, дополнены на основе более углубленного анализа документов местных архивов. Но в целом, как нам кажется, они дают верное представление о динамике движения. На данный момент они определяют минимальный уровень количественных характеристик, который не может быть понижен и от которого с полной уверенностью может отталкиваться исследователь при дальнейшем изучении проблемы. В то же время вряд ли стоит ожидать принципиальных изменений. Речь может идти лишь об уточнении данных или другом подходе, иной методике расчетов. Основанием для подобного заключения является факт использования в настоящей работе оперативных и аналитических сводок ВЧК-ОГПУ-НКВД-Красной армии — источников, содержащих наиболее полную информацию по рассматриваемой теме.