– Чего такая нервная? – отозвалась я. – Неужто из-за Макса? Да ему эта Эмка на фиг не нужна, уж тебе ли не знать!
– Ой, много ты понимаешь! Она, конечно, выглядит как чучело, но не уродина. А Макс может поступить так просто из вредности. У нас с ним уже давно не клеится, вдруг решит уйти туда, где приветят, обогреют и присунуть дадут?
– И что? Пусть катится, тебе же проще! Ты все равно собираешься его кинуть.
– Вот именно! Я собираюсь. Я его кину, а не он меня. И потом, я еще точно не решила. Надо же его кем-то заменить.
– Ну так брось его и устрой кастинг!
Аринка засмеялась. Мое предложение выглядело заманчивой перспективой. Арина Авзалова вдруг стала свободной, и парни вьются вокруг, жаждая ее внимания. Скарлетт О'Хара на минималках.
– Классно сказано, но нет, – сказала Аринка, вырвавшись наконец из мира мечтаний о будущем. – Знаешь, как это бывает – пока всех перепробуешь… Не нужна мне репутация шлюхи. Мне нужно сейчас выбрать, на кого переключиться. Ну и Макса не потерять раньше времени, конечно! Он хоть и нищеброд, но симпатичный аксессуар!
Она снова расхохоталась – громко и делано, чтобы привлечь внимание столиков. Отсмеявшись, она сделала маленький глоток и покрутилась на стуле.
– Ух ты! – Вернувшись на исходную позицию, она ухватила меня за локоть и притянула к себе. – Там Радмир Кантимиров! Да не поворачивайся!
Радмира я не видела больше месяца, хотя пару раз он звонил и предлагал встретиться. Я находила повод отказать, потому что до конца еще не поняла, нужен ли мне этот новоявленный брат в моей новоявленной жизни, да и мать задевало, что мы общаемся. Мне казалось, он расстраивался после моих отказов, а я всякий раз ловила сердце где-то в пятках, стоило мне услышать в трубке его чуть насмешливый хриплый голос. А потом решала держаться от греха подальше, пока у меня не выработаются к нему чисто сестринские чувства.
И когда он звонил опять, снова отказывала.
Аринке я ничего не рассказала о санта-барбаровском прошлом своей семьи. Все, что она знала: в другом городе у меня есть папаша-подонок, который ушел к девице помоложе и бросил нас с матерью на произвол судьбы.
Поэтому на ее замечание относительно Радмира я сделала удивленные глаза:
– А кто это?
– Ну блин, это самый красивый мужик в Арслане! Мажор, джип больше, чем ваша квартира! Местный бандит – никто не знает, чем он занимается, но всегда при бабле.
«Тянет деньги из папаши и дружит с нужными людьми, мажор, блин!» – подумала я, едва сдерживая усмешку. Тачка, купленная моим братцем на отступные отца, оказалась приличной горстью пыли, которую Радмир пустил в глаза всему городу.
– Блин, вот бы его подцепить!
Глаза Аринки горели адовым пламенем, а я мысленно аплодировала себе, что не открыла ей тайну нашей родственной связи. Представляю, в какой безумный водоворот я была бы сейчас втянута – просто смертельное торнадо! Аринка бы с меня не слезла, пока я их не познакомила, потом опутала бы Радмира своими нежными щупальцами, начались бы страсти-мордасти в их отношениях, и при всех раскладах виноватой осталась бы я.
– Пойду пройдусь, а ты понаблюдай, смотрит ли он!
– Давай, только иди не в туалет, а к гардеробу! В ту сторону освещение лучше.
Аринка довольно захихикала, соскользнула, изящно выгнувшись, с банкетки и не спеша прошествовала в сторону выхода. Я наблюдала за ее дефиле и подумала, что она и впрямь смотрится очень эффектно в темно-синем платье с прямоугольным вырезом – как спереди, так и сзади – и подолом-фонариком. Это платье она взяла у Дашки, и я в который раз подумала, как это классно – иметь сестру примерно одного с тобой возраста, гардероб сразу увеличивается вдвое! Сама я надела неизменное черное платье-футляр – одно из многочисленных, которые мало отличались между собой по покрою.
Как только она скрылась из виду, я высмотрела Радмира за столиком и рванула к нему.
Он сидел вполоборота, и даже в полумраке бара я отметила, какой у него красивый, правильно вычерченный профиль, как на щеках появляются глубокие скобки, стоит ему усмехнуться, как обнажаются его зубы при улыбке, такие белые на фоне черной щетины. Да уж, неудивительно, что Аринка запала на него. Такой парень заставит в себя влюбиться даже на расстоянии.
Рядом с ним сидели еще двое. Такие же дорого и вкусно одетые, с такими же небрежными полуулыбками, как и у Радмира. Все трое держали в руках по кружке темного пива, на столе стояла закусь. Один из парней замолчал и уставился на меня, стоило мне приблизиться. Радмир повернулся, секунду присматривался и, узнав, расплылся в удивленной улыбке.
– Привет! – Он встал и подался ко мне, словно желая обнять. Я перехватила его протянутые руки.
– Привет!
– Как дела? Ты тут с кем?
– Я с подругой, скоро еще друзья приедут. Слушай, я ничего им не рассказывала о… ну, о наших семейных скелетах…
Музыка в баре играла громче обычного, поэтому я могла не переживать, что его спутники меня услышат. Мне показалось, что после моих слов Радмир помрачнел.
– Я понял.
– А если моя подруга узнает, что мы знакомы, это вызовет кучу вопросов. Ты, оказывается, популярная персона в городе!
На этом замечании я улыбнулась и шутливо шлепнула его по плечу, пытаясь смягчить ситуацию.
– Короче, мне сделать вид, что мы незнакомы?
Я понимала, что это звучит ужасно, и чувствовала себя соответственно.
– Ну… я очень рада, что у меня появился вот такой крутой брат, просто нужно время, чтоб привыкнуть к этой мысли. Понимаешь?
– Да без проблем. – Он пожал плечами и выдавил улыбку, но мне все равно казалось, что взгляд его потух. Одновременно с чувством вины я ощутила какое-то тайное торжество.
– Ну ладно, еще поболтаем, да?
– Да.
Я отвернулась и пошла обратно к барной стойке. Уже сидя на банкетке, я осмелилась снова взглянуть в сторону Радмира. Он сидел ко мне спиной. Вскоре вернулась Аринка и засыпала меня вопросами на тему, как вел себя Радмир, когда она вышагивала по бару. Я ответила, что он, кажется, не заметил. Тайное торжество внутри меня росло. Аринка надула губы и одним глотком допила вино.
В этот момент кто-то позади нас сказал:
– Привет!
Мы обернулись и увидели Эмку-художницу. Я, признаться, очень удивилась, потому что в глубине души была уверена, что она не придет. Неужто ей и правда так нравился Макс, что она решила сунуться прямо в пасть ко льву?
Аринка расплылась в фальшивой улыбочке:
– А вот и она! Привет, красотка. Как дела?
Казалось, сияющая физиономия Аринки осветила все вокруг, но для меня, знающей ее истинную сущность, это сияние напоминало светящийся оскал хеллоуинской тыквы.
Она бросилась обнимать обескураженную Эмку. По ее зажмуренным на секунду – длина объятий – глазам я поняла, что художнице нравится происходящее.
– Чего так долго, мы уже все выпили! Надеюсь, ты пьешь алкоголь? Отлично! Закажи на всех, потом поделим и скинем тебе на карту! Не обломно? Нет, если это обломно, ты скажи, никто не обидится!
Эмка принарядилась. Я понимала, что Аринка тоже это заметила: она украдкой разглядывала ее атласную черную рубашку с расстегнутой верхней пуговицей и мини-юбку алого цвета. Бросив взгляд вниз, на обувь, я увидела потрясные черные лаковые туфли на красной подошве – если не сами «лабутены», то очень качественная подделка. Я и сама бы от такой не отказалась. Вот тебе и чучело в наряде моды прошлого десятилетия! Аринка бросила мне выразительный взгляд – в нем сквозил холод. Я поняла, что в душе моя милая щебечущая подруга уже выдергивает из начесанной шевелюры художницы пригоршни волос и полосует ногтями физиономию.
Я молча слушала их треп не вмешиваясь. Они шумно потребовали меню, принялись обсуждать карту бара, глупо хихикая над названием напитков. Эмка купила бутылку шампанского. Аринка, схватив поставленные барменом бокалы, соскочила с банкетки и предложила перебраться за столик на танцполе. Я ненавидела это место – музыка долбит прямо в голову, разговаривать можно только до хрипоты крича прямо в ухо собеседнику, а мелькание света просто сводит с ума. Но на все мои возражения Аринка закатила глаза и заявила, что я брюзжу как бабка. Мы отправились на танцпол в компании Эмки-художницы и «Российского» шампанского.
Танцпол пустовал, прямо возле диджейского пульта дергались несколько девчонок в нехитрой одежонке и явно хорошо поддавших где-нибудь в ближайшей общаге. Парни – совсем мальчишки сидели на низеньких диванчиках, вытянувшихся вдоль одной из стен, и передавали друг другу единственную банку пива. Одна часть зала была отделена низкой решеткой, за которой стояли маленькие столики. Почти все были свободны. Аринка выбрала стол в центре и принялась разливать шампанское. Я села рядом, взяла предложенный бокал и отсалютовала Эмке:
– Спасибо за пойло!
Она меня не услышала, потому что радостно улыбнулась в ответ и подняла свой бокал. Аринка, не умолкая, трещала что-то ей у самого уха, я тщетно пыталась прислушаться к их разговору и в итоге отключила внимание.
Спустя пару бокалов бутылка закончилась, и Эмка оплатила еще одну. Аринка подмигивала мне и самодовольно ухмылялась. Выпив еще по глотку, они потащили меня на танцпол. Танцевать я любила – но под другую музыку и под другое настроение. Сегодня мне было тревожно и неприятно – от того, что Аринка явно задумала какую-то мерзость в отношении этой художницы, и я не знала, какую именно. Мне было стыдно перед Радмиром за то, что веду себя с ним так холодно, мне было стыдно за эту Эмку, которая явно начинала пьянеть – судя по ее нелепым танцам и визжанию.
Крикнув Аринке, что мне нужно в туалет, я вышла за дверь танцевальной зоны. В баре музыка ощутимее глуше, и я почувствовала облегчение. Возле стойки я попросила стакан воды и выложила за него одну из трех имеющихся у меня купюр. Оглянулась – здесь ли еще Радмир?
Но их столик пустовал. На душе стало еще муторней. Допив воду, я вернулась на танцпол.