— Помни наш разговор.
Велимир кивнул, его глаза блестели от эмоций.
— Не забуду, господин.
Дружинники удалились, сопровождаемые слугами, а Виктор последовал за Олавом в терем. По пути советник рассказывал новости, накопившиеся за время их отсутствия: прибыли торговцы из далёкого Царьграда с редкими товарами; племена мери прислали своих представителей для переговоров; у князя родился второй сын, которого назвали Трувором в честь его брата.
Виктор слушал вполуха, его мысли были заняты предстоящей встречей с Рюриком и тем, как князь отреагирует на результаты миссии. Примет ли он предложение северных племён или захочет полного подчинения?
Они достигли княжеских покоев, и стража распахнула перед ними двери. Внутри, у большого очага, сидел Рюрик. Он выглядел отдохнувшим и довольным жизнью, с кубком вина в руке и новой золотой гривной на шее.
— Мой верный Клык вернулся! — воскликнул он, увидев Виктора. — И, судя по твоему виду, с хорошими новостями. Всеслав подчинился или умер?
— Умер, князь, — ответил Виктор, подходя ближе и кладя свой свёрток на стол. — Вот доказательство.
Он развернул ткань, и голова Всеслава, почерневшая и иссохшая, но всё ещё узнаваемая, предстала перед Рюриком. Князь подался вперёд, рассматривая трофей с любопытством.
— Совсем не похож на себя, — заметил он. — Словно высох изнутри. Что с ним случилось?
— Магия, — кратко ответил Виктор. — Он пытался использовать древний ритуал против меня, но что-то пошло не так.
Рюрик хмыкнул.
— Значит, слухи о его колдовских способностях не были пустой болтовнёй. Что ж, тем лучше, что он мёртв. Я не люблю, когда мои подданные балуются с силами, которых не понимают.
Он откинулся в кресле, отпивая из кубка.
— Расскажи всё по порядку. Как прошла миссия? Что с северными племенами?
Виктор изложил подготовленную версию событий: об отказе Всеслава подчиниться, о его попытке использовать магию и последовавшей смерти. О появлении нового вождя, Гостомысла, и его предложении платить щедрую дань в обмен на некоторую автономию во внутренних делах.
— Он уже прислал первую выплату, — сказал Виктор, заканчивая рассказ. — Меха, янтарь, серебро. Всё сейчас во дворе, в повозке.
Рюрик задумчиво потёр бороду.
— Автономия, значит… Что ж, если дань будет достойной, я могу позволить им управлять своими внутренними делами. Пока они признают мою верховную власть и не поднимают оружия против Ладоги.
— Гостомысл готов на это, — подтвердил Виктор. — Он молод, но разумен. И, в отличие от Всеслава, не одержим жаждой власти и тёмной магией.
— Хорошо, — кивнул Рюрик. — Я пошлю гонца с моим решением и условиями договора. А теперь, — он наклонился вперёд, и его взгляд стал более проницательным, — расскажи мне о том, что ты не включил в свой официальный доклад. О том, что на самом деле произошло в храме Перуна.
Виктор не выказал удивления, хотя внутренне был поражён проницательностью князя. Рюрик всегда был умён, но сейчас он словно читал его мысли.
— Что заставляет тебя думать, что я что-то скрываю, князь? — спросил Виктор осторожно.
Рюрик усмехнулся.
— Я знаю тебя достаточно долго, Клык. Когда ты что-то недоговариваешь, ты делаешь паузы в определённых местах своего рассказа. Как будто тщательно выбираешь слова, чтобы не солгать напрямую, но и не раскрыть всей правды.
Он поставил кубок на стол и внимательно посмотрел на Виктора.
— Так что произошло на самом деле?
Виктор колебался. Полная правда была слишком невероятной и опасной. Но и обманывать Рюрика полностью он не хотел — не из страха или верности, а из уважения к его проницательности.
— Всеслав действительно пытался провести ритуал, — начал он. — Но не просто против меня. Он хотел извлечь… нечто, что находится внутри меня. Что делает меня тем, кто я есть.
— Твоё бессмертие, — утвердительно произнёс Рюрик. — Он знал о нём и хотел забрать его для себя.
Виктор кивнул, не удивлённый тем, что князь говорит об этом открыто. После их разговора перед миссией не было смысла продолжать притворяться.
— Да, он знал. И не просто хотел забрать. Он планировал использовать меня, чтобы передать этот… дар тебе, князь. Но сделать это таким образом, чтобы получить власть над тобой.
Рюрик нахмурился, его глаза сузились.
— Власть надо мной? Каким образом?
— Ритуал, который он выбрал, позволял не просто передать бессмертие, но и связать нового носителя с тем, кто проводит ритуал. Ты бы стал бессмертным, но подчинённым его воле.
— Вероломная змея! — выругался Рюрик. — Хорошо, что ты убил его. Никто не смеет даже думать о таком контроле надо мной!
Он сделал паузу, обдумывая услышанное.
— Но если он знал способ передать бессмертие… может быть, существует другой ритуал? Тот, который не даёт проводящему власть над новым носителем?
Виктор вздохнул. Жажда бессмертия в Рюрике была неугасимой.
— Возможно, князь. Но такие знания опасны. Всеслав поплатился жизнью за свои эксперименты с силами, которых не понимал.
— Ты прав, конечно, — нехотя согласился Рюрик. — Но это не значит, что я прекращу поиски. Кстати, о поисках, — он оживился, — у меня есть хорошие новости для тебя, мой верный Клык. Монах из Моравии, о котором я говорил, прибыл в Ладогу три дня назад.
Виктор напрягся. После всего, что произошло в храме Перуна, и разговора со Стражами, монах уже не казался ему таким важным. Но он был частью первоначального договора с Рюриком — успешная миссия в обмен на встречу с монахом.
— Он здесь? В тереме? — спросил Виктор.
— Да, — кивнул Рюрик. — Я отвёл ему комнату в гостевом крыле. Странный человек, должен сказать. Не пьёт вина, мало ест, всё время молится своему богу. Но в его глазах есть что-то… необычное. Словно он видит больше, чем обычные люди.
— Ты говорил с ним обо мне? — спросил Виктор.
— Не напрямую, — ответил Рюрик. — Но упомянул, что у меня есть воин с необычными способностями. Он проявил интерес и сказал, что хотел бы встретиться с тобой.
Виктор кивнул. Несмотря на новые знания о храме в Анатолии, встреча с монахом всё ещё могла быть полезной. Если он действительно обладал способностью видеть истинную природу вещей, возможно, он мог подтвердить или опровергнуть слова Хозяина Даров о судьбе, ожидающей Виктора в том храме.
— Я хотел бы встретиться с ним, — сказал Виктор. — Если это возможно.
— Конечно, — кивнул Рюрик. — Я устрою вашу встречу завтра. А сегодня отдыхай. Ты заслужил это после успешной миссии.
Он поднялся с кресла и подошёл к сундуку, стоявшему у стены. Открыв его, Рюрик достал небольшой мешочек и протянул Виктору.
— Твоя награда. Серебро и два самоцвета, добытые купцами в далёких южных землях. Говорят, такие камни носят только цари.
Виктор принял мешочек с лёгким поклоном, хотя богатство давно перестало иметь для него значение. За века существования он накопил немало сокровищ, спрятанных в тайниках по всему известному миру. Но отказ от княжеской награды был бы воспринят как оскорбление.
— Благодарю, князь, — сказал он.
— Это я должен благодарить тебя, — ответил Рюрик. — Ты снова доказал свою ценность. Иди отдыхай. А голову этого колдуна, — он кивнул на останки Всеслава, — я прикажу выставить на восточных воротах. Пусть все видят, что бывает с теми, кто отказывается признать мою власть.
Виктор поклонился и вышел из княжеских покоев. В коридоре его ждал Олав.
— Князь доволен? — спросил советник, хотя по его лицу было видно, что он уже знает ответ.
— Очень, — подтвердил Виктор. — Он примет предложение Гостомысла о выплате дани в обмен на автономию.
— Разумное решение, — кивнул Олав. — Северные земли слишком далеки для прямого управления, особенно с их лесами и болотами, где легко скрыться от княжеской дружины. Лучше получать регулярную дань, чем тратить силы на постоянные военные кампании.
Они шли по коридору к выходу из терема, когда Олав вдруг остановился и оглянулся, убеждаясь, что рядом никого нет.
— Я должен предупредить тебя, Клык, — сказал он тихо. — В твоё отсутствие здесь произошли… странные события.
— Какого рода? — насторожился Виктор.
— Волхв, тот самый, который всегда был при дворе Рюрика, исчез два дня назад. Никто не видел, как он уходил, и никаких вещей с собой не взял. Просто растворился в воздухе.
Виктор нахмурился. Исчезновение волхва именно сейчас, после всего произошедшего, не могло быть случайностью.
— А монах? — спросил он. — Когда точно он прибыл?
— На следующий день после исчезновения волхва, — ответил Олав. — Странное совпадение, не правда ли?
— Слишком странное, чтобы быть случайным, — согласился Виктор. — Что ты знаешь об этом монахе?
Олав оглянулся ещё раз, затем заговорил ещё тише:
— Его зовут Мефодий. Он из Моравии, как и говорил князь. Проповедует веру в единого бога, отрицая наших старых богов. Обычно такие проповедники не находят тёплого приёма в нашем краю, но этот… другой. Он не пытается обратить всех подряд, не осуждает наши обычаи открыто. Он просто наблюдает, словно изучает нас.
— И что думают о нём люди?
— Мнения разделились, — пожал плечами Олав. — Дружинники считают его безобидным чудаком. Женщины уважают за воздержанность и доброту — он раздал беднякам почти всю еду, которую ему выделил князь. Но есть и те, кто боится его. Говорят, что ночью из его комнаты исходит странное свечение, а когда он молится, птицы слетаются к его окну и слушают, словно понимают его слова.
Виктор кивнул, принимая к сведению эту информацию. Монах, похоже, был действительно необычным человеком, но означало ли это, что он обладал реальной силой? Или это были лишь суеверные слухи, которыми всегда обрастали чужеземцы в маленьких сообществах?
— Спасибо за предупреждение, Олав, — сказал он. — Я буду осторожен при встрече с ним.
— Будь осторожен не только с ним, — добавил советник. — Князь очень изменился за последнее время. Его одержимость бессмертием и древними артефактами растёт. Он почти не занимается государственными делами, проводя дни в беседах с заезжими мудрецами и изучении старых свитков. А ночами… — Олав понизил голос до едва слышного шёпота, — ночами он спускается в подземелья под теремом, где проводит странные ритуалы. Никто не знает, что именно он делает там, но слуги, убирающие его покои, находят странные символы, нарисованные кровью на полу.