Ницше
Покончив с демонической сделкой и заключив такую же с Еленой, но на других условиях, я остался доволен и, не скрывая улыбки, покинул пекарню. Полуденное солнце уже во всю занимало собой небо, и Гондэр всё стремительней накалял, и духота приятно грела мою тёмную душу. Насвистывая лёгкий мотив, я покинул город и направился в поисках пещеры или безлюдного места, ибо духовные практики шаманизма не любят лишних глаз, а уж духи молний и подавно спалят любого, кто покусится на их знания.
Воздух был плотным и насыщенным запахом пыли и смолы, которую используют для изготовления ладана в храмах. Я шёл по узкой тропинке, ведущей в глубину небольшого леса. Здесь могучие деревья, словно стремясь проткнуть небо, тонкими шпилями устремлялись вверх.
Пройдя немного, я наткнулся на небольшую поляну, где, словно огромные грибы, возвышались старые деревья, их ветви переплетались над головой, создавая полумрак. В центре поляны, под одним из самых толстых из них, я увидел небольшой пень, словно вырезанный кем-то трон из цельного дерева. Он был покрыт узорами, выжженными огнем, и, казалось, излучал тепло.
«Отличное место», — подумал я, с удовлетворением осматривая пень. Здесь можно было спокойно уединиться, спрятаться от палящего солнца и начать свои практики. Но прежде, чем я успел сесть на пень, из-за дупла выскочила стайка ворон, с оглушительным карканьем кружа над моей головой. Они напоминали черных призраков, а их крики — злобные предзнаменования.
— А ну пошли прочь! — рыкнул я, выпуская лёгкое пламя из рук, как заправский фокусник.
На несколько секунд вороны замолчали, словно прислушиваясь к моим словам. Потом, словно по команде, они взмыли в воздух и улетели вглубь леса, оставив меня одного на поляне. Я вздохнул с облегчением, сбросил с плеч мешок и направился к пню.
«Надеюсь, в этот раз никто не помешает», — прошептал я, уже чувствуя, как моя душа начинает спокойно настраиваться на ритм природы.
Угрюмо читая мантры на изменения погоды, я призвал бурю, и небо стало резко мрачным, и засверкали молнии, и слышался гром, как рокот недовольного духа, чьим вниманием я таки завладел. Пара минут усердных мантр, и молния ударила в паре метров от меня, а затем во вспышке света появился и пурпурноглазый блондин, что недовольно хмурил брови.
Он был высок и строен, с белыми, как снег, волосами, собранными в свободный хвост. Пурпурные глаза заблестели ярче, и в них появился не только яркий цвет, но и новая, дикая жизнь. Зрачки мгновенно сузились, становясь вертикальными, словно у кошки, готовой к броску.
— Кто посмел потревожить мой покой? — проревел он голосом, похожим на раскаты грома.
— Ты говори, да не заговаривайся, дух, — мой голос также ничуть не уступал ему. Я чувствовал, как в моем теле накапливается сила, готовая вырваться наружу, подобно молнии, которая только что ударила в землю.
— Какая дерзкая букашка… — вокруг тут же запахло озоном и послышался треск электричества. Дух, словно огненный вихрь, закружился вокруг меня, его пурпурные глаза загорались яростным блеском.
— От искорки слышу. — усмехаюсь в ответ, видя лёгкое недоумение духа. Я не боялся его гнева. Моя решимость была подобна стали, закаленной в огне.
— А вот это обидно было, — прогудел он, и его голос, словно раскаты грома, пронесся над лесом. В одном движении он укутался в халат из ядовито зелёного мха, который казался живым и дышал. На голову он повесил венец из веток ближайшего дерева, украшенный яркими цветами, что сияли в лучах солнца.
— Так чего тебе надо, собака? — продолжил интересоваться дух, и его тон стал более угрожающим.
— Я пришёл забрать твою силу, — спокойно отвечаю ему, не отводя взгляда от его пурпурных очей.
Дух взорвался смехом, который был похож на треск молний. Он откинул голову назад, закрыв глаза, и его смех разносился по лесу, отражаясь от стволов деревьев и переплетаясь с шумом ветра.
— А ты забавная букашка. И как же ты хочешь забрать мою силу? — ему искренне было интересно.
— Я предлагаю тебе вызов. Дай мне свою силу, и я убью бога, создавшего людей! — Агрессивно сверлю взглядом задумавшегося духа.
— Амбициозная букашка… Что ж хорошо. Сделка! Ты получишь мою силу, но если не справишься то я расплавлю тебя на атомы! — пророкотал дух и мы пожали руки.
Бирюзовые всполохи магии, подобные живым существам, извивались в воздухе, танцуя вокруг нас. Их нежное свечение окрашивало все вокруг в причудливые оттенки зеленого и синего, создавая фантасмагорическую атмосферу. Воздух наполнился сладковатым ароматом, напоминающим одновременно спелые цитрусовые и влажную землю. Сделка, заключенная в этой нереальной обстановке, была словно сама по себе волшебным ритуалом.
Дух, изначальный хозяин силы молнии, вихрем пронесся сквозь меня, оставляя на моем теле неотъемлемую печать — кривую молнию, словно выжженную на моей грудной клетке. Ощущение было одновременно острым и сладостным: будто тысячи игл пронзили мою кожу, но не причинили боли, а лишь принесли небывалую силу.
Мое тело словно зарядилось энергией, а разум погрузился в вихрь ощущений. Я чувствовал, как сила молнии — живая, пульсирующая — заполняет меня, проникает в каждую клетку. Все вокруг замерло.
Мир вокруг закружился в бешеном танце, превращаясь в хаотичный водоворот цвета. Я чувствовал, как мои мысли и тело сливаются в одно целое, подчиняясь стремительному полету. В одно мгновение — и вот я уже не там, где был, а на другом конце света, у самого сердца Африки, в царстве народа йоруба.
Земля под ногами, уже не твердая, а мягкая, словно влажный песок, приглашала к себе. Вокруг стояли высокие пальмы, их листья, как зеленые перья, шелестели на ветру, создавая волшебный звук. В воздухе пахло влажной землей, спелыми фруктами и нежными цветами.
Воздух был пропитан ароматом жасмина, который раскрывался во всей красе в темноте ночи. Я видел, как яркие бабочки с узорами на крыльях порхали между ветвей деревьев. Жизнь вокруг меня бурлила, и я чувствовал себя частью чего-то большого и непостижимого.
Солнечные лучи, пробиваясь сквозь густой полог листвы, как волшебные кисти, что рисовали на земле причудливые узоры света и тени. Они освещали гигантские листья фикусов, на которых застыли капли росы которые переливались, подобно драгоценным камням. Чуть дальше виднелись яркие цветы орхидей с их нежными лепестками, будто вырезанными из фарфора.
В воздухе царило оживленное движение. Птицы с оперением, испещренным яркими цветами, перекликались друг с другом, создавая непередаваемую мелодию джунглей. Обезьяны с громким визгом перепрыгивали с ветки на ветку, иногда падая на землю с шумом, который отдавался эхом в глубине леса.
Где-то вдали раздавался грохот, подобный небесный гром, но это были не грозовые тучи, а шаги больших зверей. Я представлял себе мощных слонов, пробирающихся сквозь джунгли, или львов, охотящихся в тени деревьев. Эти звуки были как напоминание о том, что в этом месте жизнь кипела в своем собственном ритме, не зависящем от человеческих желаний и требований. И подобный расклад вполне меня устраивал, ибо природа есть гармония, и это хорошо!
Я бродил по диким джунглям, словно странник в неизведанном мире. Высокие деревья, сплетенные лианами, создавали непроницаемый полог, отгораживающий меня от солнца и открывающий тайны джунглей. В глубине леса я слышал шепот ветра, который проносился сквозь листву, и шум реки, словно музыка, сопровождавшая мои шаги.
Иногда я выходил на тропы, которые вели к небольшим населенным пунктам народа йоруба. Эти тропы, утоптанные поколениями, петляли сквозь джунгли, словно змеи, извивающиеся в густой зелени. Листья, переплетенные лианами, создавали зеленый купол, сквозь который пробивались яркие лучи солнца. Воздух был пропитан ароматом влажной земли и цветов.
Вдали я увидел небольшую деревню. Деревянные домики, украшенные резными узорами, стояли под пальмами, словно затерянные в зелени оазисы. Дома были построены из темного дерева, и их крыши были покрыты пальмовыми листьями. Стены украшали яркие росписи, изображающие мифических зверей и богов.
Старики, одетые в яркие одеяния, сидели на верандах и курили трубки, вдыхая густой дым, будто общаясь с духами предков. Дети бегали по улицам, смеясь и играя в разные игры. Женщины, одетые в яркие платья, готовились к вечеру. Они мыли посуду в глиняных кувшинах, варили еду на кострах, плели корзины из травы.
И я чувствовал их спокойствие, их гармонию с природой. Они жили в ритме джунглей, в согласии с их тайнами. Их жизнь была проста и красива. Их глаза смотрели на мир с мудростью, а их руки были искусно умелыми. Понял, что эти люди хранили в себе древние знания, тайны своих предков. Их жизнь была связана с природой, с землей. И я хотел узнать больше об их мире, об их истории и богах.
Я старался прислушаться к тихим шепотам века, к незаметным следам божественного, что могли бы остаться в этой земле. Я пытался вынюхивать божественную суть, ту невидимую ниточку, которая связывала их с прежними богами. Я искал её в их песнях, в их танцах, в их рассказах о мифических существах и героях.
Но местные уже давно позабыли о своих божествах. Их верования были покрыты пылью времени. Влияние европейцев и арабов еще не достигло этих глубинных джунглей. Здесь еще царствовали старые традиции. Я видел, как молодые люди, одетые в кожаные набедренные повязки, с копьями в руках, с небрежностью в движениях относились к традициям предков. А старики, сидящие на верандах, с грустью взирали на этот мир, полный изменений.
И я понимал, что в этом мире все течет и меняется, и боги не являются исключением. Но я также чувствовал, что нечто древнее и могущественное все еще живет в этой земле, в сердцах людей, в недрах джунглей. И я решил продолжить свой путь, искать отголоски божественной сути, где бы она ни скрывалась.
В глубине джунглей, где солнце пробивалось сквозь густую зелень листьев, я видел христианские кресты, вбитые в землю перед домиками. Они стояли там, как немые свидетели изменения веков. Я слышал мусульманские молитвы, доносящиеся из тропических рощ, где деревья переплетались с лианами, а воздух был пропитан ароматом влажной земли и цветов.