Первый залп стрел был молниеносен и сокрушителен. Внезапность атаки, точность выстрелов и смертоносность стрел пробивали оборону стен, заставая защитников врасплох. Крид, находясь в первых рядах, лично руководил атакой; его голубые глаза холодно светились в предрассветной тьме. Его «ангелы», стоявшие чуть позади, излучали бледное сияние, что только усиливало ужас, который вызывало нападение. Хотя они не участвовали в рукопашном бою, их присутствие вселяло страх и панику в сердца неподготовленных защитников.
Отряд Крида действовал быстро и слаженно, прорывая слабые места в обороне. Они не стремились к массовому истреблению, а к быстрому захвату ключевых позиций. Цель заключалась не в уничтожении гарнизона, а в подавлении его сопротивления. Лёгкие доспехи и мобильность лучников позволяли им маневрировать с удивительной ловкостью, избегая значительных потерь.
За считанные часы отряд Крида захватил несколько башен, обеспечив себе плацдарм для дальнейшего наступления. Ужас, посеянный внезапностью атаки и присутствием «ангелов», парализовал сопротивление защитников. Феодоро, казавшийся неприступным, пал быстро и неизбежно.
К полудню город был взят. Сопротивление было сломлено. Крид, стоя на главной площади Феодоро под лучами высокого солнца, наблюдал за сценой своего триумфа. Его победа была чиста и эффективна. Он не пролил много крови, но сломил волю непокорных греков. Это была не просто военная победа, это была демонстрация неизбежности его власти, его превосходства над всем. Захват Феодоро стал символом полной победы над Крымом и предвестником завоевания всего мира. Его орда двигалась вперёд, и ничто не могло ей противостоять.
Весть о падении Феодоро разнеслась по Крыму быстрее ветра. Для одних это стало знаком ужаса и неизбежного подчинения, для других – призрачной надеждой на скорое освобождение. Но для Крида это была лишь очередная ступенька на пути к его великой цели – созданию всемирной орды.
В ставку нового хана стекались донесения со всех концов полуострова. Подчинённые племена, сломленные мощью Крида и его «ангелов», спешили принести клятву верности. Генуэзские фактории, ослабленные последующим внезапным нападением, поспешили отправить послов с предложениями о мирных переговорах. Литовские послы, уже ощущая на своей земле дыхание Крида, спешили собрать войска, готовясь к неизбежному столкновению.
Крид, сидя на походном троне хана, окружённый картами и донесениями, наблюдал за этой суматохой с холодным спокойствием. Его победа в Феодоро не была самоцелью. Это был лишь шаг на пути к созданию могущественной империи, которая покорит весь мир. Его «ангелы», не теряя своего сияния, не отходили от него ни на шаг. Они были его тенью, его символом божественной силы и неотвратимости его планов.
Он продолжал вести свою игру на нескольких досках одновременно. Послы в Сарае вели переговоры о «союзе», при этом Крид прекрасно понимал, что это не равноправное сотрудничество, а лишь временный альянс, предназначенный для дальнейших завоеваний. Войска собирались для похода на Литву, готовясь вернуть побережье и расширить владения. В то же время он поддерживал контакт с генуэзскими послами, используя их как инструмент для дальнейшей дестабилизации обстановки в регионе.
Крид не успокаивался. Его цель была слишком велика, его амбиции – безграничны. Он видел будущее не как соперничество государств, а как единое целое, подчинённое его воле. Его империя должна была распространиться на весь мир, и он был готов идти к этой цели, не считаясь ни с какими препятствиями. Падение Феодоро было лишь началом.
Генуэзские фактории, некогда символы богатства и торговли, теперь напоминали разоренные гнёзда ос. Крид, не пролив ни капли своей крови, забрал всё доступное золото и драгоценности, оставив торговцев с пустыми руками, но живыми. Это была демонстрация силы, не нуждающейся в жестокости, демонстрация воли, способной подчинить без кровопролития. Или так казалось…
Он отпустил торговцев с миром, даже с видимой «благодарностью», понимая, что его истинные цели лежат в более глобальном плане, чем просто грабёж генуэзцев. Он использовал их как пешки в своей большой игре. И эта игра только начиналась.
Сразу же после отплытия генуэзцев на них обрушилась буря. Не стихийная, а военная. На них напала Большая Орда, захватив корабли и уничтожив большую часть экипажей. Могущественное войско внезапно появилось из степи, словно призраки, вышедшие из подземного мира. Это был не просто грабёж, это было предупреждение всем остальным – Крид был не один. И его руки достигали даже за морем.
Побережье Азова стало недоступно для генуэзцев, их торговля оказалась парализована. Это был логичный ход Крида, использовавшего Орду как инструмент, способный принести ему максимальную выгоду. Он выждал момент, использовал непримиримость двух сторон и без потери собственных сил устранил препятствия на своём пути.
Но его расчёт был ещё хитрее. Одновременно с нападением Орды на полуострове и в колониях Азова вспыхнули восстания местных татар и греков, подкупленных Кридом. Это было не просто восстание, а организованная игра, задуманная им заранее. Восстание, вызвавшее хаос и дезориентацию местного населения, и без того потрясённого падением Феодоро.
Таким образом, Крид получил контроль над территорией, когда-то принадлежавшей светлейшему дожу, не пролив ни капли своей крови. Он использовал мощь Большой Орды, использовал местные распри, использовал своих «ангелов», сея ужас и панику. Он был настоящим мастером интриги и военной стратегии. В очередной раз он продемонстрировал, что его сила заключается не в количестве войск, а в умении разрабатывать поистине гениальные планы. Он завоёвывал не одной лишь силой, а точным расчётом.
Весть о падении Феодоро и последующих событиях облетела Европу. Генуя, потерявшая свои прибыльные колонии, лихорадочно начала собирать флот. Литва, чувствуя угрозу с юга, усиливала свои позиции на побережье. Большая Орда, ощутив вкус лёгкой добычи, начала поглядывать на Крым с более серьёзным интересом, не понимая, что стала лишь пешкой в игре Крида.
Крид, наблюдавший за этим вихрем событий из своей ставки, не спешил. Он ждал, выжидая наиболее выгодный момент для следующего хода. Его план был сложен и многогранен, подобен тонкой и прочной паутине. Он использовал страх и нерешительность своих противников как оружие, манипулируя ими по своему усмотрению.
Первым ударом Крид направил свои войска против Литвы. Это было не просто небольшое вторжение, а полномасштабное наступление, призванное захватить всё побережье. Литва, ослабленная внутренними противоречиями и неожиданностью нападения, не смогла эффективно противостоять мощи его армии. Войска Крида, укреплённые «ангелами», быстро продвигались вперёд, с каждым днём расширяя свои владения.
Параллельно с походом на Литву Крид начал активно поддерживать внутренние расколы кланов в Большой Орде, используя их в своих интересах. Он умело играл на противоречиях, на жажде власти и корысти, сея семена разорения и раздора в сердце могущественной империи. Ослабив Орду изнутри, он подготовил себе путь для дальнейших завоеваний.
Когда Литва была почти покорена, Крид нанёс свой главный удар. Его войска, напитавшись новыми силами и опытом, внезапно атаковали Большую Орду, воспользовавшись внутренними распрями, которые раздирали её народ.
Битва была жестокой, но исход был предопределён. Крид одержал победу. Он не только расширил свои владения, но и уничтожил одного из главных противников. Большая Орда пала, и её земли были присоединены к его великой орде.
И тогда голубые глаза Крида, холодные и бесстрастные, устремились на запад... На Европу. Аппетит лишь начал просыпаться!
Ослабленная недавними поражениями и внутренними распрями Литва представляла собой лёгкую добычу. Крид, оценив ситуацию, решился на рискованный, но перспективный манёвр. Вместо простого завоевания территорий силой, он предложил местным славяням Рутении широкую автономию в обмен на верность. Это была игра на разделение, в которой внутренние противоречия использовались для достижения собственных целей.
Весть о предложении Крида быстро распространилась по всей Рутении. Для многих русинов, северян и просто лихих людей, измученных литовским игом, это стало манной небесной. Обещанная автономия звучала как свобода, как возможность самостоятельно управлять своей жизнью и землёй. А перспектива всласть пограбить литовцев без риска наказания, при этом приобретя новые земли и богатства, казалась ещё более привлекательной.
Крид не обманывал. Он действительно предлагал значительную автономию, понимая, что управление завоёванными территориями требует не только железной воли, но и тактического подхода. Он позволял местным правителям сохранять свои позиции, собирал дань с земель и устанавливал своё влияние в регионе. Поддержка русинских атаманов позволила ему быстро и эффективно покорить оставшиеся литовские земли в русском регионе.
Это было не просто завоевание, а хитрая игра на опережение. Крид умело использовал противоречия между различными групами, распространяя своих агентов по всей Рутении. Он обещал защиту, богатство и влияние, манипулируя жаждой власти и недовольством местного населения. И они поверили.
Армия Крида пополнилась тысячами новых воинов, закаленных в бесчисленных междоусобных войнах. Это были не просто наёмники, а воины, верившие в его силу и мечтавшие о наживе. Они ждали приказа к наступлению, готовые расширить свои владения за счёт покорённых земель. И это была не просто армия, а могущественная сила, способная покорить весь цивилизованный мир. Это была новая орда, созданная не только из страха, но и из надежды – надежды на лучшую жизнь. А Крид оставался за кулисами, умело манипулируя ими для достижения своих целей.
Успех в Рутении превзошёл даже самые смелые ожидания Крида. Тысячи новобранцев, закаленных в междоусобных войнах, пополнили ряды его армии, принося с собой не только верность, но и ценный боевой опыт. Литовское сопротивление было сломлено, границы его владений значительно расширились. Однако Крид не успокоился. Его взгляд уже устремился дальше – на богатые земли Западной и Восточной Европы.