— Я хочу сообщить им кое-какие новости об их дочери, — пояснила миссис А.
Женщина медленно кивнула, словно пытаясь оценить правдивость ее слов. В конце концов, очевидно, решив, что миссис А. выглядит как человек, заслуживающий доверия, она сказала:
— Думаю, у них начались определенные финансовые трудности, но я вам этого не говорила, хорошо? Все, что я знаю наверняка, — что мы купили у них дом приблизительно месяц назад, и с тех пор о них ничего не слышали. Ну, собственно, с чего бы нам о них слышать, если мы не были знакомы? Впрочем, они оставили адрес для пересылки почты, и, думаю, я смогу его найти. У нас тут все еще небольшая неразбериха после переезда, — объяснила она, возвращаясь внутрь.
Оставив дверь открытой, она стала пробираться через нагромождение коробок. Добравшись до письменного стола где-то в центре холла, она открыла один из ящиков и стала рыться в нем.
— Ага, вот и адрес, — объявила она, вытаскивая маленькую белую визитную карточку. — Я перепишу его для вас.
Несколько минут спустя она вручила миссис А. листок бумаги и сказала:
— Боюсь, они не оставили телефонный номер, но указан адрес в Бате, и я не думаю, что это слишком далеко отсюда. Мне посмотреть его в адресной книге или вы знаете Беннетт-стрит? Это где-то недалеко от комплекса «Королевский Полумесяц», если не ошибаюсь.
— У меня есть карта, спасибо, — сказала миссис А., похлопав рукой по сумке. — Вы мне очень помогли, мэм. Желаю удачи с малышом, — добавила она, кивая на восьмимесячный живот молодой женщины.
Та счастливо просияла.
— Он должен родиться через три недели, — сообщила она. — Это наш первенец.
Вспомнив о Никки и о том, с какой гордостью и нетерпением она ожидала родов несколько месяцев назад, миссис А. доброжелательно улыбнулась и, еще раз поблагодарив милую женщину, вернулась на улицу.
К счастью, сегодня дождя не было, и ветер, завывавший всю ночь, к утру стих, так что ей удалось воспользоваться картой без особых трудностей. Обнаружив, что Беннетт-стрит расположена рядом с Серкус, который действительно находился поблизости «Королевского Полумесяца», она пустилась в пеший поход минут на двадцать.
И хотя миссис А. в целом наслаждалась прогулкой по историческому городу, сегодня она шла быстрее обычного, а мысли ее больше вращались вокруг Никки, чем вокруг памятников роскошной архитектуры, мимо которых она проходила. Она заскочила утром к Никки, уже почти решив рассказать ей, куда она едет, но в последний момент передумала. Куда разумнее было сначала выяснить местонахождение мистера и миссис Грант, и если ей не удастся обнаружить их сегодня, то нет никакого смысла расстраивать Никки и сообщать ей, что они, похоже, исчезли.
Однако они не исчезли, потому что, когда миссис А. добралась до нужного адреса, фамилия Грантов красовалась возле одного из звонков. Очевидно, этот величественный георгианский дом, протянувшийся на длину всего квартала, был разделен на квартиры.
Решительно нажав кнопку звонка, она стала обдумывать, что ей следует сказать. Миссис А. немного волновалась, частично из-за того, что была наслышана о родителях Никки — хотя и знала, что дети, критикуя родителей, часто преувеличивают, — но беспокойство доставляло и предчувствие, насколько трудным будет разговор, даже если они встретят ее приветливо.
Женский голос в домофоне спросил:
— Кто там?
Миссис А. сделала шаг вперед.
— Меня зовут миссис Адани, — сказала она. — Я — друг Никки Грант.
Последовавшая тишина заставила миссис А. задаться вопросом, какую реакцию она вызвала и не обдумывает ли женщина — миссис Грант? — стоит ли ей спуститься на улицу и проверить, что за человек этот неожиданный посетитель, прежде чем впускать ее.
Наконец голос произнес:
— Мы на втором этаже, — после чего миссис А. услышала гудок: это сняли блокировку с замка.
Вестибюль сверкал свежей краской, широкая лестница с удобными низкими ступеньками была покрыта коврами. Все в этом месте, начиная от глянцево-черной входной двери и заканчивая акварелями на стенах и изящными резными перилами, говорило миссис А. о богатстве и респектабельности. Конечно, это не то место, где она ожидала обнаружить людей, испытывающих финансовые трудности; но затем, припомнив роскошный особняк на Грейт-Палтни-стрит, она подумала, что в жизни все относительно.
Добравшись до первой лестничной площадки, она собиралась уже постучать в единственную дверь, когда та открылась, и элегантно одетая дама с яркими серо-голубыми глазами и немного обеспокоенным выражением лица сказала:
— Здравствуйте. Простите, я не разобрала, как вас зовут.
Миссис А. улыбнулась и снова представилась.
— А вы — миссис Грант? — вежливо поинтересовалась она.
— Я? Да. Я… Вы сказали, что вы друг Николь. У нее все в порядке?
— Вполне, — заверила ее миссис А. — Я — ее патронажная сестра и также друг; и я подумала, что мне стоит приехать, потому что… Ну, я не уверена, знаете ли вы, что у вас теперь есть внук. Его зовут Зак, и он прекрасный маленький мальчик.
Хотя глаза госпожи Грант, казалось, смягчились, румянец, заливший щеки, выдал ее смущение оттого, что ей это сообщает незнакомка.
— Он… как? — Похоже, она не знала, что спросить.
Решив, что пора перейти к делу, миссис А. сказала:
— Боюсь, у меня для вас очень печальные новости.
Тревога заострила черты лица миссис Грант.
— Мне показалось, вы сказали, что он — прекрасный маленький мальчик, — напомнила она.
— О да, разумеется, — согласилась миссис А., — но, к сожалению, недавно у него обнаружили очень редкое заболевание.
Кровь отлила от лица миссис Грант.
— О чем вы? Какое заболевание? — спросила она с таким видом, словно в случившемся была виновата миссис А.
Гостья выдержала ее пристальный взгляд.
— Если позволите мне заметить, я считаю, что такие вещи не стоит обсуждать на лестнице.
Миссис Грант, похоже, только теперь сообразила, что позабыла о хороших манерах, и тотчас отошла от двери.
— Конечно, вы правы, — сказала она, делая миссис А. знак войти. — Я сожалею. Пожалуйста, проходите. Вторая дверь справа.
Следуя указаниям, миссис А. оказалась в просторной элегантной гостиной с двумя высокими подъемными окнами, выходящими на улицу, и эклектичным собранием антикварной мебели, которая, казалось, призвана была скорее производить впечатление, нежели обеспечивать комфорт. «Ой!» — испуганно воскликнула она, когда с одного из многочисленных кресел неожиданно встал высокий мужчина с хищным лицом. На нем были вельветовые брюки и серый пуловер, и он был небрит.
— Это миссис Адани, — сообщила ему миссис Грант. — Патронажная сестра Николь. Выясняется, у ребенка… некое заболевание.
Близко расположенные глаза мистера Гранта потемнели от беспокойства, когда он снова перевел взгляд на миссис Адани.
— Какие печальные новости, — угрюмо заметил он. — Не желаете ли присесть?
Устроившись на краешке указанного им кресла, миссис А. переплела руки и положила их на сумку; мистер и миссис Грант тоже присели. Она пыталась найти хоть какое-то сходство между Никки и ними, но родители ни единой чертой не походили на свою дочь, кроме, возможно, матери: что-то неуловимое в очертаниях губ… Если бы она улыбнулась, может быть, сходство усилилось бы, но миссис А. вынуждена была признать, что сегодня мало что могло вызвать у нее улыбку.
— Итак, что это за заболевание? — спросил мистер Грант несколько более приветливо, чем ожидала миссис А.
— Оно называется «болезнь Тея-Сакса», — ответила она.
Гранты беспомощно переглянулись. Очевидно, они никогда не слышали об этой болезни.
— Это серьезно? — уточнила миссис Грант.
— Да, боюсь, что так, — ответила миссис А. — Это наследственное заболевание, и оно неизлечимо.
Миссис Грант ахнула и прижала руку ко рту.
Мистер Грант, похоже, не менее огорченный, спросил:
— Она получила квалифицированную помощь? Обращалась ли к другому специалисту?
— Да. К сожалению, вынуждена сказать, что диагноз подтвердился.
Миссис Грант встала с кресла; выражение лица у нее было одновременно взволнованное и растерянное.
— Эта болезнь, — сказала она, — как он ее получил? Как это вообще обычно происходит?
— Это аутосомное рецессивное нарушение, — пояснила миссис А.
— Вы хотите сказать, что он ее унаследовал? — внезапно рассердилась миссис Грант. — Я так и знала, что из ее отношений с тем мальчиком не выйдет ничего хорошего, а теперь полюбуйтесь, что он сделал: передал ее ребенку…
— Простите, пожалуйста, — мягко перебила ее миссис А., — но, чтобы болезнь передалась по наследству, мутировавший ген должен присутствовать в организме обоих родителей, так что ваша дочь — тоже носитель.
Глаза миссис Грант распахнулись от ужаса, а затем сразу же стали враждебными.
— Вы пытаетесь сказать, что у нас тоже есть этот ген? — возмутилась она.
Миссис А. ничего ей не ответила и внезапно подумала, не является ли худшим ударом для матери Никки понимание того, что она может обладать каким-то типом гена, какой есть у семьи Спенсера Джеймса и им подобных.
Наконец миссис Грант повернулась к мужу, который, казалось, от изумления потерял дар речи. Достаточно раздраженным тоном она произнесла:
— Джереми, пожалуйста, скажи хоть что-нибудь!
Он поднял голову, но не успел ответить, как Адель Грант уже снова повернулась к миссис А.
— Почему Николь не приехала, чтобы сообщить нам это лично? — возмутилась она.
— А ты как думаешь? — вмешался ее муж. — Она все еще рассержена на нас…
— Но мы нужны ей, — заявила Адель, — и просто смешно посылать посредника…
— Вообще-то, она не знает, что я здесь, — заметила миссис А.
Притворившись, что не расслышал, Грант спросил:
— Ей нужны деньги? Боюсь, если так, то она опоздала.
— Ради бога, не своди все к деньгам! — раздраженно воскликнула Адель.
Он продолжал, словно его жена ничего не говорила: