Анна напомнила ему о брошенной «призраком» угрозе, она тоже не давала покоя.
И при всем при этом, Макс отчетливо понимал, что цель злоумышленника была напугать, а не убить. Как-то уж больно все виртуозно получалось — мистификация в квартире Анны, отравленная минералка дочери…
Курьер появился на пороге минут через сорок после звонка в техподдержку службы доставки. Перепуганный паренек, вероятно студент на подработке, он подъехал на стареньком мопеде. За спиной — короб для продуктов, на голове — потертая каска. Вспотевший лоб, коричневое от загара и обветренное лицо.
— Я это… Я доставил позавчера продукты. Но я ничего не знаю… Забрал из магаза уже собранные и подписанные пакеты, упаковал в сумку — там заморозка была, кликнул адрес и довез минут за двадцать.
— Почему так долго? Магазин же рядом совсем, — спросил Макс.
Он вышел на улицу, отошел от дома к калитке и, достав привычный блокнот, записывал показания курьера. Задав вопрос, посмотрел на парня в упор — начнет ли нервничать.
У того забегали глаза.
— Да я это… Ну… К девчонке своей по дороге заехал, похавал по-быстрому. Она тут, через дорогу живет. Я потому и этот заказ взял, что удобно.
— Вы пообедали за десять минут?
Парень торопливо кивнул:
— Так накрыто все было, чего там обедать-то. Супешник навернул, бутер зажал и вперед…
Макс кивнул:
— Ясно. Адресок своей ненаглядной дадите?
Парень помрачнел:
— Не верите?
— Это моя работа. Надо проверить.
Курьер, вздохнув, сообщил адрес — в самом деле, рядом.
«Похоже, парнишка не врет, — отметил про себя Александров. — Но надо все-таки проверить».
— И что, пакеты в руки отдали?
— Так не было дома никого. Я позвонил-позвонил, да на пороге и оставил, сфоткал, как положено по инструкции.
— Покажите снимок.
Курьер достал сотовый, шустро открыл приложение и показал рабочий чат:
— Вот, — развернул экран Максу. Тот узнал дверь, увидел несколько пакетов, и, что особенно важно — время. Пятнадцать часов восемнадцать минут.
Он сделала пометку в блокноте.
— И вы сразу уехали?
— Да, конечно, чего ждать, это в работу не входит… Мне новый заказ пришел, я и поехал.
— А заказ остался на крыльце?
— Ну да… — Парень кивнул.
Макс протянул, обведя время доставки жирным кружком.
— Ясно.
— Но не долго, — заторопился добавить курьер. — Я уже отъехал, когда дверь отворилась и пакеты хозяин забрал.
Макса будто молнией прошибло. Он поднял глаза и уставился на парня:
— Как хозяин? Ты уверен?
Курьер застыл, округлил испуганно глаза, сообразив, что сболтнул лишнего. Сглотнул — дернулся кадык.
— Ну да… Мужик какой-то вышел из дома и занес пакеты внутрь.
— Описать его можешь?
Парень пожал плечами.
— Да я не приглядывался и видел-то его в зеркале заднего вида… Среднего роста. В темно-бордовом джемпере и джинсах. Темные волосы… Кажется.
— А лицо, лицо вы его видели?
Парень покачал головой:
— Не-а… Говорю ж, я на другой заказ ехал.
Удивительно, но Зинаида Аркадьевна ни слова не сказала, что в доме живет какой-то мужчина. Впрочем, Макс не спрашивал напрямую. «Теперь придется».
Удивительно, но ни хозяйка дома, ни Регина ни о каком мужчине не знали. И это озадачило Макса.
— Я буквально на полчаса вышла к соседке, Регина на речке была с подружкой. Они уже давно дружат, я совершенно спокойна за девочек. Из службы доставки позвонили, сообщили, что не успевают доставить заказ вовремя, уточнили, готова ли я подождать.
— Оператор позвонил?
— Нет, автомат. Я ответила «да, готова» и он отключился. А через какое-то время в приложение пришло уведомление, что они ищут курьера, у меня списались деньги. Я решила, что минимум полчаса у меня есть и вышла к Антонине, отнесла ей заказ с маркетплейса…
— Зачем? — Макс нахмурился: эти походы к соседками отдавали девяностыми. Когда бегали за солью или еще чем-то.
Зинаида Аркадьевна пояснила:
— Мы делаем общий заказ с маркетплейса всяческих рукоделий. Ну, там, украшения для скрапбукинга, или ленты, или пуговицы. Там часто довольно большими упаковками продается, мы делимся с Тоней. И вот я забрала свой заказ, отложила свое и решила ей занести.
— И в этот промежуток времени доставили продукты?
— Да, именно.
— А вас не удивило, что вас дома не было, а продукты в доме? Курьер же не мог занести в дом?
Зинаида Аркадьевна удивилась:
— Не понимаю, о чем вы говорите. Пакеты стояли на крыльце.
— Завязанные?
— Конечно! Три пакета в целости и сохранности. Я внесла их в дом и убрала в холодильник.
Макс задумался — ничего не складывалось. Он посмотрел внимательнее на хозяйку дома: даже в зеркало заднего вида, даже с большой натяжкой ее никак нельзя было принять за мужчину. Высокая, статная — это так. Но курьер сказал, что забравший продукты был среднего роста и темноволосый. Зинаида Ревель же была платиновой блондинкой с пышной прической.
— А во сколько вы вернулись и обнаружили пакеты на крыльце?
— Без пятнадцати четыре.
— Вы так точно запомнили?
— Да, в это время начинается сериал на «Домашнем», который я смотрю. Я торопилась, чтобы успеть к началу серии.
Макс прикинул — получалось, за двадцать семь минут неизвестный взял доставленные продукты, добавил в заказанную воду какое-то вещество и вернул его на крыльцо, успев скрыться до появления хозяйки.
— А входная дверь была заперта, когда вы вернулись?
— Да, — Зинаида Аркадьевна уверенно кивнула.
Макс посмотрел на нее озадаченно:
— А если бы вернулась Регина?
Женщина всплеснула руками:
— Так входная дверь заперта, а с веранды-то открыта, со стороны внутреннего двора. Зашла бы в дом…
Макс закатил глаза, выдохнул:
— Поня-ятно.
Ему предстояло найти темноволосого незнакомца среднего роста в буром свитере. Всего-то…
Темноволосого незнакомца, проникшего в дом Ильи Ревеля, чтобы отравить его дочь.
«А почему, собственно, дочь, — Макс снова развернул свой блокнот. — Целью с таким же успехом могла быть Зинаида Ревель… Чем больше смотришь на эту семейку, тем больше вопросов».
Глава 16. Неуютная забота
Анна отперла дверь и пропустила дочь вперед. Ночь та провела в больнице, а утром Анна ее забрала домой.
— Ты меня теперь все время будешь контролировать? — ворчала Регина, наблюдая, как мать заносит ее сумку в коридор и ставит рядом с пуфом.
Анна покосилась на дочь, вздохнула:
— Я не контролирую, я переживаю. Здесь тебе безопаснее.
— А бабушка осталась в деревне…
— А бабушку я тоже звала, но она наотрез отказалась, и в отличие от тебя, она взрослая совершеннолетняя женщина, приказывать которой я не могу. А тебе могу. Поэтому ты здесь.
— Да господи, мама, ничего ж такого не произошло, что ты кипишь подняла, — Регина хмурилась и раздражалась. — Это просто какая-то случайность, недоразумение.
— Недоразумение — это в твоих любимых турецких сериалах, а тут в бутылке с минералкой — слоновья доза снотворного. — Анна повернулась к дочери и проговорила строго: — Ты хоть понимаешь, что если бы выпила чуть больше или я приехала чуть позднее, то тебя не откачали бы?
Регина закатила глаза, шумно выдохнула, и, стянув кроссовки, направилась в свою комнату.
— Фу-ух, отравили. Кому я нужна, скажи?
Анна бы тоже хотела это знать — кому. И еще хотелось бы знать, что происходит. Она смотрела в спину удаляющейся дочери и молчала: не говорить же Регине про призрака отца, который собрался забрать ее с собой. Но тот следователь, Александров, прав — целью могла оказаться не только Регина, но и свекровь, обе они дороги Илье, обе находились одни в коттеджном поселке и обе могли оказаться целью злоумышленника. «Обе и ни одна в частности», — отозвалось холодом под сердцем. Потому что целью была все еще она, Анна. И тот, кто организовал покушение, отлично понимал, что Анна поймет сигнал — все серьезно, шутки кончились.
Женщина медленно зашла в ванную, встала перед зеркалом, положив ладони на холодный кафель раковины. Заглянула себе в глаза — там, в отражении на нее смотрела нестарая еще, миловидная женщина, до смерти запуганная и затравленная.
— Илья, как же мне тяжело без тебя, — простонала. Губы ее дрогнули, лицо исказилось от боли. — Мне тяжело без тебя!
Она закричала в отражение, рывком смахнула с полки под зеркалом косметику, та с грохотом упала и рассыпалась по углам, покатилась под ванну, под корзину для белья. Анна, сжавшись и обхватив себя за плечи, бессильно опустилась на пол, прислонилась спиной к шкафчику под раковиной и, закрыв лицо, зарыдала. В дверь поскреблась Регина:
— Мам, у тебя все нормально?
В прежней жизни Анна не стала бы пугать дочь, поспешила бы заверить, что у нее все в порядке, а шум случился не специально, просто что-то нечаянно упало. Но сейчас слезы душили, не позволяли перевести дыхание, а комок в горле становился все туже, Анна не могла говорить, она только рыдала и качала головой. Но Регина этого не слышали и продолжала стучать в дверь, причитая:
— Мам, ну ты что. Из-за этого отравления что ли? Ну ведь фигня вопрос, не случилось ничего. Мам, открой, а?
Девочка еще пару раз дернула ручку двери. Анна не шелохнулась.
— Я открываю! Если ты там раздета, то я не виновата. Я предупредила.
И, достав из ящика запасной ключ, она отперла дверь.
Обнаружив рыдающую мать на полу, бросилась к ней, упала на колени рядом.
— Ты что, ты поранилась? Ты упала? Тебе плохо стало, да?
Анна отчаянно мотала головой. Вцепившись в плечи дочери, привлекла к себе, и обхватила за голову так крепко, что той едва удавалось вздохнуть. Но девочка не сопротивлялась, не пыталась высвободиться. Терпела. И поглаживала мать по теплой руке:
— Ма, ну ты что, ты это прекрати, ты у меня сильная. Это я могу реветь, я маленькая. А ты взрослая, тебе реветь нельзя. Какой ты мне пример подаешь? — бормотала она, понимая, что несет чушь. — Не плачь, все устроится… Я тоже по нему очень скучаю.