Постояв еще немного у реки, Тигран дождался, когда противоположный берег потемнеет, подсвеченный приближающимся рассветом. Плоские крыши многоэтажек, нагромождение бетона и стекла, гармоничное в своей непривлекательности — словно отражение его собственной жизни.
— Эй, у вас там все в порядке? — окликнули Тиграна с набережной.
Он поднял голову — у бортика стоял полицейский, светил на него фонариком.
— Вообще-то тут нельзя находиться, — сообщил полицейский с каким-то сомнением.
Тигран кивнул:
— Я в норме, уже ухожу.
Он с сожалением посмотрел на разгорающийся рассвет и направился к лестнице вверх. Проходя мимо полицейского, встретился с ним взглядом: совсем юнец, только после института, у него еще горел взгляд и жизнь казалось долгой-долгой, с правом на ошибку и возможностью переписать неудачные главы.
— У вас все в порядке? — еще раз уточнил юноша и посторонился, пропуская Тиграна.
Тот еще раз кивнул и, сунув руки в карманы брюк, неторопливо направился к парковке, еще чувствуя взгляд озадаченного полицейского между собственных лопаток.
Река посветлела, став из чернильно-черной муторно-серой, но малиновые блики на гребнях ленивых волн добавляли капельку радости в надвигающийся день.
«Могу я что-то исправить?» — спрашивал себя Тигран, невольно подхватывая настроение, тянувшееся от поверхности реки.
И сам же отрицательно качал головой ничего он изменить уже не мог. Его поезд давно ушел, не догнать, не дождаться новый.
Он вернулся в машину, сел за руль, но дверь все еще не закрывал, будто не желая обрубить ту призрачную ниточку надежды, которую дарил рассвет. Откинувшись на спинку кресла, он взял в руки сотовый, который забыл в машине, и активировал экран — сердце неприятно сжалось: двенадцать пропущенных звонков и несколько десятков сообщений в мессенджерах.
Нахмурившись, Тигран открыл журнал звонивших — Марго.
Он переключился в мессенджер, начав прослушивать присланные голосовые сообщения.
— Тигран, ты так быстро уехал. Перезвони мне, как доедешь до дома, я хочу с тобой поговорить.
Тигран посмотрел на время отправки сообщения — двадцать часов пятнадцать минут, он только приехал сюда. Следующие сообщения Марго прислала через двадцать минут после первого.
— Тигран, ты доехал? Набери мне.
— Тигран, ау!
— Да что с тобой. Ты меня игноришь?! Перезвони, ты мне нужен!
Он уже хотел набрать, но решил прослушать все сообщения.
— Тигран, ты мне очень нужен, я только тебе могу довериться… Понимаешь, мама, она всегда на папиной стороне, а папа… папа не поймет, перезвони мне.
С каждым новым сообщением голос Марго становился все несчастнее, на последнем она говорила сквозь слезы:
— Господи, Тигран, я не знаю, что мне делать… Ты не перезваниваешь, я понимаю, у тебя свои проблемы, Карен кого хочешь доведет до белого каления, как ты его еще не прибил, не знаю. Мои проблемы, наверно, тебе кажутся пустыми. Но мне так нужно, чтобы меня хоть кто-то обнял и выслушал, я больше не могу это в себе держать, понимаешь? Это пытка какая-то, быть вечно-довольной-своей жизнью Марго, улыбаться, сиять, потому что… Потому что так надо. А я не могу, не могу больше!
Тигран не стал дослушивать, остановил сообщение и набрал номер сестры.
— Тигра-ан! — выдохнула та, захлебываясь слезами.
— Я уже еду к тебе. Прости, не ответил раньше, оставил сотовый в машине. — Он захлопнул дверь и завел двигатель.
Едва открылась дверь, Маргарита оказалась в его объятьях — бросилась на шею. Из потока причитаний, захлебывающихся жалоб вперемешку с благодарностями Тигран ничего не понял. Мягко сняв руки сестры с собственной шеи, он мягко отстранил ее и проговорил строго:
— Марго, пожалей мои уши, если ты не успокоишься, я ничего не пойму.
Он постарался улыбнуться. Обхватив лицо сестры ладонями, заглянул в глаза — на их дне обнаружилась такая тоска и отчаянье, что у него содрогнулось внутри. Вытер подушечкой большого пальца размазанную по щекам тушь сестры, прошептал:
— Ну-ну, я же здесь… Расскажешь, что произошло?
Марго кивнула и шумно шмыгнула носом.
— Мы с Ринатом расстались.
Тигран нахмурился: Марго встречалась с Ринатом уже больше двух лет, все шло к свадьбе. Марго никогда не упоминала, что у них какие-то сложности в отношениях. Да и семьи прекрасно ладили. Тигран прошел в гостиную маленькой квартирки сестры, усадил Марго в кресло, сам придвинул пуф и устроился напротив, крепко обхватив ладони сестры.
— Расскажи по порядку. Вы поссорились?
Марго отчаянно тряхнула головой, черные волосы рассыпались по плечам, будто дикие змеи. Снова заплакала, сжалась. Вцепилась в костяшку указательного пальца зубами.
Тигран похлопал ее по руке, постарался приободрить:
— Ну-ну, нет ничего непоправимого, кроме смерти. А это у вас не произошло, ведь так? — Он убрал волосы с лица сестры, отвел ее руку и взял в свою.
Сестра еще ниже опустила голову.
— Ринат… Он ушел, понимаешь?.. Мы договорились сходить куда-нибудь сегодня, а я задержалась дома. Я ему позвонила, предупредила, что дома и не освобожусь рано. Он согласился, сказал, что столик заказан в ресторане, но он снимет бронь. Я уже тогда почувствовала что-то неладное, он говорил как-то… отстраненно.
Тигран кивнул:
— Хорошо. У него могли быть какие-то проблемы на работе, или ему было неудобно говорить, например, он был на встрече или где-то еще.
Марго шмыгнула носом.
— Я тоже так подумала. Написала ему сообщение, когда освободилась. Обычно он забирает меня сам. А тут сказал, что встретимся здесь… Я взяла такси и вернулась домой. — Ее плечи дрогнули.
Тигран начал догадываться.
— Он вел себя некорректно? Стал отчитывать тебя из-за сорванного ужина в ресторане? — с каждым словом Тигран все сильнее хмурился.
Марго качнула головой.
— Нет. Наоборот. Мне кажется ему даже… даже стало лучше от того, что ужин не состоялся. Я собрала по-быстрому на стол, кое-что у мамы взяла, здесь только разогреть осталось и сервировать… И Ринат… Ринат даже не притронулся к еде. — Марго заговорила быстро-быстро, будто дамбу, сдерживавшую ее эмоции, прорвало, и они полились потоком. — Он даже не присел. Сказал, что он все обдумал, и не планирует свадьбу и совместное будущее…
Тигран опешил. В их кругу так не принято: если родители обсудили свадьбу детей, согласовали дату и начали подготовку, свадьбы не срывались. Это позор на обе семьи — не подчиниться воле родителей, отказаться от своего слова, данное будущей второй половинке.
Мужчина нахмурился, но промолчал, все еще надеясь, что Марго что-то неправильно поняла, и из ее словесного потока он извлечет разумное объяснение происходящего. Он уже мысленно прикидывал, где сейчас можно найти Рината, чтобы уже к утру, пока молодежь не наломала дров, все уладить.
— … Он сказал, что кольцо я могу оставить себе, если оно мне нравится…
— Погоди-погоди… Так и сказал: оставь себе, если нравится?
Это было вообще не по-мужски. Тигран чувствовал, как в груди закипает злость. На его вопрос Марго, не поднимая головы, кивнула.
— А потом он вышел и все…
Тигран шумно выдохнул.
— Ничего не понимаю… Вы перед этим не ссорились, ничего не обсуждали, чтобы могло как-то объяснить поведение Рината? Потому что это… — Тигран сделал неопределенный жест, будто изображая взрыв, — это ни в какие ворота… Это в любом случае не красит Рината, но… этому должно быть объяснение.
Марго молчала. И по тому, как она еще сильнее вжала голову в плечи, Тигран понял, что попал в самую точку — уход Рината был с чем-то связан, и Марго отлично знала, с чем.
Мужчина снова взял руки сестры в свои, прошептал:
— Ну же, Марго, рассказывай мне все…
— Я… — Девушка всхлипнула. — Я беременна.
Тигран почувствовал, как над его головой будто разразилась ледяная гроза, одновременно оглушив раскатом грома, ослепив молнией и окатив ледяной водой.
— Что?
— Я беременна от Рината, — повторила Марго и вскинула голову. Глаза лихорадочно блестели. — Да, мы были близки. После помолвки.
Тигран едва перевел дыхание.
— Вот урод…
Марго выпрямилась:
— Я узнала, что в положении позавчера. Думала, Ринат обрадуется, написала ему. Он предложил сегодня встретиться, этот ужин… Я думала, мы это отметим… А сегодня… — ее губы дрогнули, — сегодня он сказал, что такая жена ему не нужна.
Тигран почувствовал— это ему дали пощечину. В глазах потемнело.
Марго, собравшись с духом, выпалила:
— Я не буду прерывать беременность. Я буду рожать.
— Марго.
— Тигран, только не говори мне, что я должна поступить иначе, — запальчиво заговорила сестра, в ее глазах плескался страх и одиночество. — Я потому тебе и позвонила, потому что знала, ты не подведешь, не предашь меня… Мне тридцать семь, у меня работа, я подниму маленького сама, мне никто не нужен, а такой, как Ринат, урод, тем более, мне просто важно знать, что я не останусь одна… Хотя, даже если буду знать, что останусь одна, то все равно ничего не изменится, я все равно не убью маленького.
— Марго…
— Что? — девушка отшатнулась и, округлив глаза, уставилась на брата, будто в ожидании приговора.
— Марго, я не знаю, что скажет отец… Он у нас… немного несовременный. Но я всегда на твоей стороне.
Марго всхлипнула и бросилась ему на шею, в ее рыданиях теперь отчетливо чувствовалось облегчение:
— Я знала, что ты не предашь, только не ты, только не ты…
Тигран гладил ее по спине, прикидывая, как лучше поступить. Если Марго только узнала о беременности, то срок маленький. С отцом он переговорит сам, не надо Марго волновать семейными откровениями. Отец, Тигран был уверен, поймет и не откажет в помощи. В конце концов, при всей традиционности их семья уже не была такой уж традиционной — бизнесом, вон, руководил младший из сыновей. И ничего, если знакомые и шушукаются, то в его, Тиграна, сторону.