И мне, правда, неловко, что мои метания ты принял так близко к сердцу. Я, наверное, дала тебе надежду, — она лукаво улыбнулась.
Тигран с трудом кивнул:
— Да, пожалуй…
Она протянула к нему руку ладонью вверх:
— Ну же, Тигран, не будь злым… Давай останемся друзьями, я очень тобой дорожу…
Тигран смотрел на протянутую к нему руку. На нее падал малиново-оранжевый закат, будто Анна окунула в кровь пальцы.
«Давай останемся друзьями», — все еще пульсировало в висках.
— Можно… Я побуду… один, — проговорил с трудом, так и не пожав протянутые пальцы.
Анна спрятала руку. Не проронив больше ни слова, вышла из квартиры, притворив за собой дверь. Вероятно, Марго была где-то рядом, потому что появилась на пороге почти сразу после ее ухода.
Тигран не смог поднять на нее взгляд. Лег на диван и отвернулся к стене.
Марго не ушла от него той ночью, испугавшись оставить одного, а наутро заставила подняться и поехать к родителям.
— Ты не должен перечеркивать свою жизнь! — повторяла она, подталкивая его.
Семья собиралась к обеду. Отец был в гостиной, мама суетилась, накрывая на стол. Ждали Карена. Увидев Марго и тенью замершего за ней Тиграна, Дарина ахнула и тут же бросила испуганный взгляд на мужа. Тот нахмурился и хотел было что-то сказать. Жена остановила его — коснулась плеча, и взмолилась:
— Пожалуйста. Давайте просто пообедаем!
Отец за обедом не проронил ни слова. Гнетущая атмосфера неразорвавшегося снаряда висела над семейным столом. Марго и мама неуклюже шутили. Карен, кажется, был напряжен.
— Тигран, почему ты ничего не поел? — спрашивала мама, заботливо поправляя салфетку сына.
— Хватит с ним сюсюкаться… — заговорил Гамлет и все, присутствующие в гостиной, сразу стихли, повернули к нему лица. — Вот что, Тигран, я могу простить оскорбление, нанесенное мне. Могу принять извинения в оскорблении твоей матери и близких… Надеюсь, ты готов их принести… Но положиться на тебя более не могу. — Он метнул взгляд на открывшую было рот мать, заставив замолчать. Та сникла. — Семейное дело я решил передать Карену, будешь ему помогать, когда возникнет необходимость.
Мать сжала руку старшего сына под столом.
Тигран заставил себя кивнуть.
Глава 21. Тупик
Макс долго смотрел на него, пытаясь понять, что движет этим человеком. Задержанный низко опустил голову, уперся локтями в колени, прошептал:
— Я хотел, чтобы она нуждалась во мне… В моей защите.
— И поэтому вы ее пугали призраком ее умершего мужа? — капитан с трудом скрыл сарказм в голосе.
Тигран кивнул.
— А зачем про дочь начали говорить? Что позовете ее с собой?
Тигран поднял голову:
— Это не я, я такого не говорил… Это был не я.
Макс нахмурился, просмотрел наскоро записанные показания. Уточнил:
— То есть двадцатого августа, третьего сентября, второго и пятнадцатого октября — это были вы. А в ночь с двадцать девятого на тридцатое октября и сегодняшней ночью — не вы? Но подтвердить вы это не можете?
Тигран покачал головой:
— Могу, но вы вряд ли поверите.
Макс вздохнул:
— Что ж, попробуйте. Вернемся к первому вопросу. Где вы были минувшей ночью?
Здесь Тигран ответил быстро, практически не задумываясь:
— У нас был семейный ужин, я был дома у родителей, они, моя сестра, мой брат могут подтвердить.
— Хорошо, проверим. Во сколько вы уехали? Или ушли?
— Уехал, я был на машине… Около восьми вечера… Восемь-пятнадцать примерно.
— И куда направились? — Тигран говорил медленно, и Макс пытался его не то, что поторопить, но хоть ускорить.
— У меня состоялся не самый приятный разговор с отцом, и я не хотел ехать домой. Отправился на набережную, гулял.
— Это может кто-то подтвердить?
Тигран покачал головой:
— Я был один.
— Назовите маршрут прогулки и до какого часа вы гуляли?
Задержанный говорил уверенно, он успокоился, больше не потел и не нервничал. Это настораживало. Тигран придумал алиби? Или у него такие железные нервы?
— Я проехал по Третьему транспортному кольцу, мимо Делового центра. На развязке неправильно свернул и оказался у Делового центра, там припарковал машину и пошел к Пресненской набережной. Там и был…
Макс отметил — маршрут приметный, по идее, передвижения Саркисяна должны зафиксировать камеры.
— Остановились на платной парковке?
Тигран кивнул.
«Значит, это тоже можно подтвердить. Вот только до дома Анны Ревель там — рукой подать», — капитан продолжал изучать задержанного. Тот сидел напротив, опустив плечи и сцепив пальцы в замок.
— Я не хотел причинять зло Анне, — повторил Тигран. — Я хотел, чтобы она пожалела, что так обошлась со мной пятнадцать лет назад, и сама пришла ко мне.
Капитан Александров вздохнул:
— То есть вы всерьез думали, что, испугавшись призрака, Анна бросится вам на шею?
Тигран замялся, опустил голову:
— Женщине нужна поддержка. Анне она всегда была нужна. А я был всегда рядом… Но когда ничего не происходит, это перестаешь замечать.
— И вы организовали в ее жизни приключения, — Макс хмыкнул. — Скажите, а как вы проникали в дом?
— У меня был комплект ключей. Давно Ани оставляла мне, чтобы я приглядывал за их кошкой… у них тогда была кошка. Ани с Ильей уехали в отпуск, я пообещал, что присмотрю. И сделал копию комплекта.
— Но у них же консьерж, Анна могла спросить у нее и та бы подтвердила, что вы ночью приходили.
Тигран покачал головой:
— Я бывал почти каждый день у Ани… В те дни, которые вы назвали, я выходил из квартиры и не спускался вниз, а ждал на лестничной клетке час или два, пока Анна не ляжет спать. Потом переодевался, открывал дверь и говорил с Ани…
— А уходили утром? — догадался Макс.
Тигран кивнул:
— У консьержа перерыв, она всегда отходит в это время. Я проскальзывал мимо и уезжал.
— А машину? Анна ведь могла видеть вашу машину?
— Я парковал ее в стороне, у другого дома… Ани не очень хорошо разбирается в автомобилях, — тихо проговорил Тигран. — Для нее они все на одно лицо…
— А голос? Комплекция? — Макс все еще не понимал, как задержанный смог все провернуть.
— У нас похожие с Ильей голоса… Были. И по комплекции. Он тоже был довольно высокий. Я старался говорить издалека, находясь в тени. Чаще сидел. — Тигран пожал плечами. — Остальное делала темнота.
Макс посмотрел на него с жалостью:
— Тигран Гамлетович, а вот если бы вам удалось, если бы Анна Ревель пришла к вам. Как вы собирались с ней жить? Продолжали бы молчать, что, фактически, заставили ее попасть под вашу защиту?
Тигран молчал. Долго смотрел в пол, задумчиво поглаживал костяшки избитых в драке с Ринатом пальцев.
— Я не знаю… — проговорил, наконец. — Я не думал об этом. Знаете, это было сродни помешательству: Анна вышла замуж, какое-то время мы не общались. Потом я не выдержал, сам пришел. И предложил дружбу. Она стала для меня отдушиной. Как солнце… Мне не слишком нравился Илья. Нет, я не ревновал, но мне всегда казалось, что Ани достойна большего. Она так постарела рядом с ним, — он снова пожал плечами. — А потом Ильи не стало, и я понял — это мой шанс. Но Ани не смотрела даже в мою сторону, а на мои намеки, улыбалась и молчала. Пару раз, когда я пытался заговорить с ней о нашем прошлом, просто попросила меня не начинать разговор. И я понял — она знала, всегда знала, что я ее люблю. И раз не пришла, значит, не любит, и не придет никогда… Тогда-то я и решил показать ей, что я ей нужен. Пусть бы это не был брак по любви, но по расчету — с ее стороны, во всяком случае. Даже такие союзы бывают счастливыми.
— Тигран… — Макс внезапно вспомнил фрагмент разговора. — А почему вы решили, что Анне нужна помощь эзотерика? Это ведь ваша была идея: сходить к гадалке?
— Моя… Я понял, что зашел слишком далеко. Анна была напугана. Гадалка бы показала, что никаких призраков не существует, во всяком случае я бы постарался это подчеркнуть и убедить Анну. И призраков больше бы не появлялось.
— Но появился прямо в ночь установки камер.
— Это было самое страшное… Я решил, что опоздал. Что у Анны прогрессирует заболевание. А потом она сказала, что вы нашли следы. Что есть злоумышленник.
— И вы подумали на кого-то конкретного? — догадался Макс.
— Да. Это мог быть Леонид. Он знал о видениях Анны, а желание забрать ее наследство никогда не скрывал.
— И что вы сделали?
— Я отправился его искать. Дома его не было, Мария прогнала меня, она была на взводе. Но сказала, что Леонид в гараж вчера вечером уходил, мол, если я его увижу, чтобы гнал его домой… Она была очень сердита.
Макс прищурился.
— Какого числа это было?
— Тридцатого. Около двух часов дня.
— И что, вы его нашли?
— Да, он был нетрезв.
— Вы его ударили?
— Да, несколько раз… Он уверял, что ничего не знает. И я ушел.
Макс смотрел в спину Тиграну, которого уводил конвойный: наворотил мужик, и думал. Мог ли он решиться на убийство? Вряд ли? Но мотив у него определенно был, самый банальный — месть. С другой стороны, очевидно, Анна Ревель была нужна Тиграну живой, его умысел не охватывался гибелью женщины.
Другое дело, что нападение на Анну Ревель не выглядело запланированным — неизвестный скорее запаниковал, когда Анна посветила ему в лицо, боялся разоблачения… У Макса екнуло под сердцем: получается, Анна могла его узнать? Значит ли это, что нападавший хорошо ей знаком?
Тигран остановился, резко обернулся, заставив конвоира занервничать и потянуться за дубинкой.
— Господин капитан… Я вспомнил кое-что. Сегодня ночью, когда я бродил по набережной, я спустился к реке. Меня заметил там патрульный, сделал замечание. Я послушал его и ушел. Наверняка он запомнил меня, сможет подтвердить, что я там был. А что касается двадцать девятого, то я сразу после встречи с Анной отправился в Химки, и был там на разгрузке. Я был на складе, с приемщиками. Они смогут подтвердить.