Макс не проголодался, но отказываться пообщаться со свидетельницей, да еще и попутно проверить ее показания, — это слишком большая удача для следователя, глупо от нее отказываться.
— Не откажусь, — ответил он одновременно и Светлане, и собственным мыслям.
Кафе, действительно, оказалось совсем рядом. Уютное заведение с интерьером в изумрудных цветах. Здесь пахло хорошим кофе, выпечкой, было просторно и чисто.
— Отличное место, — отметил Макс, намереваясь привести сюда и Аделию.
Светлана заняла столик у окна, привычно махнула официанту, запрашивая меню.
— Так чем я обязана такой неожиданной встречей?
— У меня к вам несколько вопросов. Вспомните, пожалуйста, чем вы занимались двадцать девятого днем.
Светлана сделала заказ, кокетливо пожала плечами:
— Тут никакого секрета нет. Я была на работе.
— Весь день?
— Почти…
— Мне кажется, ваша сестра говорила, что вы поэтесса. — Удивился Макс. — Поэты сейчас ходят на службу?
Светлана рассмеялась. Зал был полупустым, поэтому ее смех прозвучал колокольным звоном. Молодая женщина поправила светлые волосы, убрала с лица челку.
— Нет, конечно. Поэзия — это чистое вдохновение, концентрат божественной искры, ее не высечь строго по расписанию, с девяти до шести… А кушать хочется двадцать четыре на семь. Поэтому я работаю, сейчас в бухгалтерии.
Макс улыбнулся:
— Какие у вас полярные увлечения… Кстати, вы сказали «сейчас». Это означает, что вы на этом месте недавно?
Светлана беспечно повела плечом:
— Совсем не полярные, бухгалтерия — это поэзия в цифрах. Но на самом деле вы правы, я на это место пришла чуть больше месяца назад, до этого работала в магазине одежды, до этого — в салоне красоты администратор… У меня нет профильного образования в «серьезной», как считают мои родственники, профессии.
— Погодите, мне просто интересно… а бухгалтером без профильного образования разве можно устроиться?
Светлана тихо рассмеялась:
— А кто вам сказал, что я работаю бухгалтером? Я сказала, что работаю в бухгалтерии, а кем — это вы уже сами домыслили. Фирма, где я сейчас работаю, оказывает бухгалтерские услуги, а я на ресепшн сижу, кофе-чай клиентам приношу, записываю на прием, напоминаю о встречах, контролирую рассылку уведомлений о датах обязательных платежей…
Макс едва смог скрыть удивление, но почувствовал, что Светлана ему все-таки нравится. Она была неунывающая, и очень цельная. Она определенно шла на компромисс с близкими, устраиваясь на «серьезную» работу, однако выбирала ту, которая оставляла много времени для творчества. И без сожалений меняла работу, если та становилась скучной. Таким навыкам можно позавидовать. Макс так точно не умел. «А вот Аделия не только смогла, но методично отстаивает свое право заниматься фигней, как ты это называешь», — уколола собственная совесть. Макс нахмурился, вернувшись к мыслям о семье Ревель.
— Так вы весь день были на работе?
— До обеда… Муж у меня на смене, мне было скучно, поэтому позвала Машу, мы сходили в кафе… вот сюда же… пообедали. Пока обедали придумали как будем отмечать день рождения Леонида, решили, что поедем за город. Потом поехали за ключами от дачного дома к Анне.
— Забрали?
— Да, конечно. Анна не жадина, никогда не отказывала, если нормально просить. Вообще она нормальная, — добавила она, понизив голос, будто сказала нечто крамольное.
Макс, снизив так же голос, будто включаясь в игру, уточнил:
— Мария так не считает.
— Да она просто под влиянием Леонида. Леня да, на дерьмо исходится, когда начинает считать деньги Анны. А по мне так это чистое свинство, считать чужие деньги.
Принесли обед. Светлана сразу попросила кофе и холодную воду. Дождавшись, когда официант отойдет, добавила:
— Ну, вы понимаете, если бы это еще мы с Машей говорили, еще как-то можно понять — это все-таки деньги нашего отца. А Леня-то чего ждал? Что его богатенький тесть содержать будет?
Она пожала плечами и принялась за салат.
— А ключи у вас?
— От дачи? — Светлана посмотрела с удивлением. — Нет, конечно. Маша взяла связку папы, а там на ней ключи и от квартиры, и от бабушкиного дома… Короче, вот такой увесистый кусок бряцающего железа. Я с таким куда?
«Мария взяла…»
«От бабушкиного дома…»
Сердце капитана Александрова стало биться чаще.
— И куда вы отправились дальше? После того, как забрали ключи? — он в упор смотрел на Светлану.
— Я поехала домой, Маша — тоже насколько я знаю.
— А вы ничего необычного не заметили в поведении Анны?
Светлана оторвалась от супа-пюре, посмотрела на него пристально.
— Машка проболталась, да?
— О чем? — Макс постарался изобразить недоумение.
Светлана отложила ложку, вздохнула:
— Да ладно вам. Машка точно рассказала… Мне показалось, что за домом Анны кто-то следил.
— Вы уверены? — Максим прищурился.
Девушка поджала губы, заговорила немного обиженно:
— Вот вы сейчас тоже будете говорить, что я творческая личность и придумываю себе невесть что. Но я не сумасшедшая… Около подъезда, чуть в стороне, стоял автомобиль. Иномарка, зеленая новенькая Хонда. Очень крутая тачка, я поэтому на нее внимание и обратила. В салоне сидел человек, внимательно нас проводил взглядом. Я прям чувствовала, как его взгляд между лопаток жег!
— А как он выглядел, вы не запомнили?
— Не особо его разглядывала, — женщина пожала плечами. — Высокий, как мне показалось, не толстый, но и не качок, чернявый. Эффектный. В черной футболке. На актера из турецких сериалов похож. Очки у него еще были прикольные, квадратные.
«Турецких сериалов»…
— Вы его прежде видели? — Макс прикинул, что если бы это был Тигран, девушка его наверняка бы узнала, не может быть, чтобы с другом семьи они ни разу не пересеклись за все пятнадцать лет.
Девушка качнула головой:
— Нет. Точно не видела…
«Чернявый мужчина, как из турецких сериалов», — отметил в блокноте Макс.
— А во сколько вы расстались с сестрой? — уточнил.
Светлана задумалась.
— Так сразу и расстались, я на работу побежала, к метро, а Маша домой.
— И во сколько это было, можете вспомнить?
Светлана прищурилась, побарабанила коготками по гладкой столешнице — будто паучок пробежал.
— Ну-у, встретились мы около часа дня, я пораньше сбежала. Пообедали… ну, допустим, минут сорок… Потом к Анне. Максимум в два были у нее…
— Вы ничего не путаете?
— Да нет же… — Светлана уверенно отмахнулась. — Я вернулась на работу в двадцать минут третьего, меня главбух отчитывала за опоздание. — Девушка ослепительно и в то же время лукаво улыбнулась. — Такое не перепутаешь!
— Спасибо, Светлана, вы мне очень помогли…
Попрощавшись с девушкой, Макс подошел к стойке — оплатить заказ.
Аккуратно, стараясь не привлекать внимание бармена, он показал ему удостоверение и кивнул на Светлану, еще сидевшую за столиком и просматривавшую сообщения в смартфоне:
— Девушка часто здесь бывает?
Бармен кивнул:
— Почти каждый день по будням.
— А двадцать девятого была?
Бармен снова кивнул, но взгляд стал настороженным. Парень бросил быстрый взгляд на напарницу.
— Не волнуйтесь так, ничего «такого-этакого» девушка не совершала. Мне нужно знать, в котором часу она здесь была двадцать девятого: ближе к полудню или после двух часов дня, ближе к трем. Это возможно узнать?
Он положил на барную стойку пару сотенных бумажек, но придерживал их рукой. Бармен почесал подбородок и лукаво посмотрел в глаза. Макс добавил еще одну сотенную бумажку.
— Еще часа не было, когда зашла в кафе… С девушкой постарше, темненькая такая. Пробыли около тридцати минут, что-то обсуждали очень активно, потом заторопились и убежали.
Макс кивнул и подтолкнул стопку сотенных к бармену, тот ловко их смахнул и спрятал в карман.
Получалось, Мария все-таки ошиблась — обед с сестрой у нее состоялся раньше. Или не ошиблась и специально ввела в заблуждение?
Капитан Александров неторопливо брел к паркингу — надо еще раз поговорить с Тиграном.
Глава 24. Поиски
Карен был в бешенстве — после вчерашнего разговора, когда отец встал на сторону брата, тот сделал свои выводы. Решив, что может теперь диктовать свои условия. И сегодня не вышел на работу. Поставщики обрывали телефон, потому что Тигран не подписал документы на оплату и бухгалтер придержала платежки. На стройку нагрянула миграционная служба, а прораб куда-то сунул ключи от сейфа с документами на работников. И теперь вместо того, чтобы быстро спровадить проверяющих с объекта, с ними приходилось разводить политесы и объясняться. Работы встали, проверяющие полезли на объект, само собой нашли нарушения по техничке безопасности и уже готовятся составлять протокол. Если прораб не предъявит документы на мигрантов, то дело будет совсем труба…
А Тигран не брал трубку. Вернее, был вне зоны доступа.
— Ты его никуда не отправил? — спросил отца.
Тот не отправлял, но ситуацией заинтересовался. И начал задавать вопросы.
— Я все решу! — рявкнул Карен, оборвав разговор.
«Черт, отец мне это припомнит», — решил Карен.
Он шумно выдохнул: он привык, что все эти мелочи всегда разруливал старших брат. Он вызывал симпатию и легко располагал к себе, умел вовремя признать ошибки, почувствовать собеседника. Карена это всегда раздражало. Даже больше, чем лукавая ухмылка, которую он нет-нет, да и ловил во взгляде старшего брата. Под этим взглядом он ежился — казалось, Тигран видит его насквозь.
Он еще раз набрал номер старшего брата, снова услышал «аппарат абонента не доступен или находится вне зоны действия сети», тихо чертыхнулся:
— Чтоб тебя…
Он был уверен, что Тигран исчез специально: после вчерашнего разноса отца, захотел показать, что Карен абсолютно беспомощен без него, что на самом деле не Карен, а он, Тигран, ведет все дела семьи.
— Но это уж дудки!