Игорь жестикулировал и показывал на местности точки самого хорошего обзора, разворачивался и фиксировал расположение.
Анна, наблюдая за его стараниями, тихо засмеялась:
— Вы думаете, я в этот момент что-то соображаю? Чтобы куда-то направить Илью или как-то удобно его развернуть? Да я трясусь как осиновый лист!
Романыч резонно заметил:
— Это вы раньше тряслись, а сейчас вы будете понимать, что не одна…
— А вы что… вы как, — лепетала Анна, похоже, решив, что Романыч собирается оставить у не в квартиру засаду. — Вы будете неподалеку?
Детектив снизил голос до ласкового шепота:
— Само собой… Да вы не волнуйтесь так, Анна Максимовна, все зафиксируем…
— А если Илья появится нескоро?
Романыч развел руками:
— Значит, тогда и примем решение — или снимем наблюдение, или оставим камеры, чтобы иметь возможность их просмотреть при появлении призрака. Я рекомендую заказчикам решать проблемы поступательно, то есть когда они поступают, тогда и решать. Сейчас у нас задача зафиксировать.
Аделия подняла взгляд на спрятанную за щитком вентиляции камеру, тайком помахала рукой.
Почти сразу на сотовый пришло сообщение от Макса: фотография его небритой улыбающейся физиономии, термос в руке и комментарий «Жду тебя с чаем и печеньками». И красное, пульсирующее от любви сердечко.
Девушка улыбнулась, поймав себя на мысли, что ей страшно представить день, когда Макса рядом не окажется. А его место займет пустота.
В дверь зазвонили. Анна, не посмотрев в глазок, отворила — на пороге стоял импозантный брюнет на вид чуть за сорок. Высокий и эффектный, как звезда турецкого кино. И с такой же белозубой улыбкой.
— А-аннушка, я ехал мимо… — пропел он, но заметив посторонних, осекся. — У тебя гости?
— Это детективы из агентства, о котором я тебе говорила, — понизив голос, призналась Анна. Посторонившись, она пропустила брюнета в квартиру. Романыч и Аделия переглянулись — вот на такие случаи они и устанавливали дополнительные камеры: многие клиенты были слишком болтливы. Анна повернулась: — Это Тигран, мой старинный друг, ему можно полностью доверять.
Брюнет весело хмыкнул, протянул сразу обе руки детективам:
— Не такой уж я и старый, — прогрохотал.
Его было много. Много шума, много жестикуляций, много эмоций. Он мгновенно заполнил собой холл. Заметив отступившую назад Аделию, Тигран перевел на нее темный и лукавый взгляд:
— Мое почтение.
Склонившись, он дотронулся кончиками пальцев до ладони Аделии и поднес к губам, галантно припав к руке. Анна развела руки:
— Вот в этом весь Тигран, только видит хорошенькую девушку, сразу включает ловеласа…
Игорь, наблюдавший за сценой с порога спальни, громко рассмеялся:
— Хорошенькая девушка давно и прочно замужем за весьма ревнивым товарищем. Так что осторожнее, Тигран… — он протянул руку и вопросительно посмотрел на брюнета в ожидании отчества.
Тот поднял взгляд, протестующе тряхнул головой:
— Просто «Тигран», никаких отчеств. Иначе я совсем себя старцем начну чувствовать… — Пожав протянутую детективом руку, снова повернулся к Аделии, посмотрел снизу-вверх: — В самом деле?
— В самом деле замужем или в самом деле за ревнивцем? — Аделия убрала руку в карман. Внимание брюнета показалось навязчивым и немного бестактным.
Тигран пожал плечами, в одно мгновение почувствовав, что зашел на опасную территорию. Отстранился и заговорил уже более официально:
— Что ж, если я не вовремя, то поеду домой.
Анна вопросительно посмотрела на Игоря и Аделию. Романыч заторопился:
— Нет-нет, мы уже уходим. Подхватив одежду с вешалки, он заторопился к выходу. Его напарник к этому моменту уже упаковал оборудование, смотал шнуры и проволоку, застегнул сумку. Отреагировав на знак начальника, с готовностью защелкнул чемоданчик и выпрямился. Аделия протянула Анне руку:
— До встречи.
Анна кивнула:
— Надеюсь, все получится.
Глава 6. Откровенный разговор
Когда гости скрылись за дверью и Анна закрыла ее на ключ, Тигран спросил:
— Не хочешь рассказать, что тут происходит?
Он выглядел озадаченно.
— Произошло, — Анна направилась в кухню, ловко обойдя мужчину и не коснувшись его. — Я наняла детективов… Чай будешь? Еще теплый…
Молодая женщина прошла к столу, задумчиво погладила фарфоровый бок заварочного чайника.
— Зачем? — Тигран проследовал за ней и замер на пороге.
Женщина с недоумением оглянулась на него.
— Что зачем? Чай пить зачем?
Тигран помрачнел. Темные, как чернослив, глаза стали холодными и злыми:
— Не делай из меня дурака. Я не о чае, а о детективах. Зачем ты наняла этих?
— Потому что есть мнение, что кто-то хочет свести меня с ума. Я надеюсь выяснить, так ли это. И если так, то кто мой враг.
Она разлила ароматный напиток по кружкам, села за стол. Тигран все это время смотрел на нее так, будто только что увидел.
— Свести с ума? Тебя? — повторил. — С какой стати?
Анна подняла на него взгляд. В нем, словно мелкий предновогодний снег, оседало нечто колкое:
— С той стати, что кто-то же приходит ко мне в образе Ильи, а призраков не бывает — это все знают.
Мужчина фыркнул. Пройдя к столу, оседлал табурет. Придвинул к себе чашку и отпил — чашка выглядела хрупкой и неуместной в его руках. Долго молчал, будто переваривая услышанное. Пожал плечами.
— Не знаю, Ани.
Когда они были вдвоем, он часто называл ее «Ани». От этого становилось тепло на душе, будто приходил к тебе ласковый котенок, укладывался на грудь и урчал, щуря глазки и играя золотистой шерсткой. Это обращение сохранилось из тех далеких времен, когда Анна была счастлива, юна и мечтала о большом и настоящем чувстве. Тогда в ее жизни все было «еще впереди». Сейчас от обращения Тиграна горчило: несбывшимися надеждами, несложившимся счастьем, упущенными возможностями.
— Не знаю, Ани, — голос Тиграна вернул ее в реальность, в небольшую, но уютную и обставленную по последнему слову техники кухню, под желтый абажур итальянского производства. — Я боюсь, что ты себя загоняешь. Я понимаю, тебе тяжело. Илья… Он рядом с тобой и… наверняка ему очень больно видеть, что ты с собой делаешь.
Он положил свою руку поверх руки Анны, легонько сжал. Анна наблюдала, как смуглые мужские пальцы чуть поглаживают кожу на ее запястье.
— А что я с собой делаю? — женщина перевела взгляд на Тиграна, посмотрела с вызовом.
— Медленно себя убиваешь.
Анна высвободила руки и, устало проведя по волосам, вздохнула. Тигран откашлялся, почувствовав, что затронул слишком болезненное.
— Ладно, я понял, мне не стоит в это соваться. Как скажешь, — он примирительно поднял руки. — Ты взрослая девочка, я это слышал не раз, так что, в самом деле, наверное, лезу не в свое дело и выгляжу весьма навязчиво… Так зачем приезжали детективы? Вернее — что сделали?
Он сделал большой глоток чая. Повернулся, чтобы достать из холодильника хлеб и колбасу. Привстав, потянул за ручку верхний ящик стола, достал из него нож. Толкнул указательным пальцем, чтобы закрылась. Он действовал уверенно — знал, что где находится, чувствовал себя своим. Да он и был своим. С чего Анна взбеленилась, она и сама не понимала. Но иногда на нее находило. Может, причиной тому — ее стервозность и мягкий, безотказный нрав Тиграна. А может — его давняя в нее влюбленность. Конечно, она переросла в дружбу, но то и дело провоцировала Анну «проверять красные линии».
— Установили камеры, — Анна, наблюдая за тем, как Тигран нарезает колбасу и укладывает толстые кружки на хлеб, неопределенно показала за дверь, в коридор, — в холле, в зале, на выходе из спальни.
Тигран присвистнул:
— Ничего себе, серьезные ребята… — он вернулся к своей чашке и одним глотком допил чай, почти остывший и нестерпимо приторный. Откусил бутерброд. — Не боишься, что сольют персональные данные или твои интимные фотки?
Поймав удивление в глазах подруги, хохотнул:
— Нет, а что? Мало ли какие прохвосты окажутся. Может, скажешь их координаты, я проверю контору?
— Я уже все проверила, — отрезала Анна. — Не надо никого проверять и глупости говорить, Тигран… — Она вздохнула, покрутила в руках кружку с уже остывшим чаем. — Не сердись, мне твоя веселость кажется неуместной.
Мужчина прищурился:
— А кто тебе сказал, что я веселюсь? — Он поставил локти на стол. — Я пытаюсь немного расшевелить тебя, это правда. Потому что мне страшно оставлять тебя в таком состоянии, а ты не захочешь, чтобы я остался у тебя на ночь, верно?
— Конечно…
— Ну вот… — Он отправил последний бутерброд в рот. — Ладно, я поеду, Карен опять будет орать, что я не проконтролировал отгрузки.
Анна была рада перевести разговор на другую тему:
— По-моему, он к тебе цепляется.
Тигран отмахнулся:
— Да ну его… В какой-то степени я могу его понять — отец на него давит, постоянно и во всем контролирует. Тут у кого угодно нервы начнут сдавать…
Он виновато улыбнулся. Взяв руку Анны в свою, поднес к губам, подарив легкий, как дуновение весеннего ветра, поцелуй. Анна улыбнулась: с Кареном, братом Тиграна, у них давняя вражда, в которую Анна устала вникать, а к небрежному отношению к семейным конфликтам старого друга уже привыкла:
— Когда же ты это прекратишь?
— Что именно?
— Быть таким завидным кавалером.
Тигран выпрямился, в глазах на мгновение мелькнула грусть, уступив место привычной теплоте южной ночи.
— Мне нравится, что ты все еще думаешь обо мне, как о кавалере, а не как о старом Казанове. Проводишь меня?
Анна кивнула, поднимаясь. Уже в дверях Тигран обернулся:
— А эти, детективы твои, они будут под окнами караулить?
Женщина пожала плечами:
— Не знаю, Тигран. Думаю, что да.
Мужчина удивился:
— Зачем?
— Ты опять начинаешь?
— Слушай, это все может быть вытягиванием денег, ты не находишь? — он сердился, крылья носа затрепетали, взгляд стал колючим. — Я понимаю, что ты сейчас опять скажешь, что я лезу не в свое дело. Но я твой друг и обещал Илье за тобой приглядывать. А это все, — он сделал выразительный широкий жест, окинув всю обстановку и предположительные места установки камер наблюдения, — похоже на какое-то мошенничество. Нашли женщину в состоянии душевного волнения, накрутили ее, убедили, что ее окружают враги, а теперь будут выкачивать из тебе деньги: на камеры, за дежурства под окнами… Ты думаешь, это все дешево?