20.
Но Корнелий (зачастую изображаемый с рогом для винопития) не только отнял у своего конкурента сан, но и стал популярным. Как законный «папа», как истинный святой (поминается 16 сентября), но ложный «мученик», ои продвинулся до одного из четырех так называемых маршалов, «гофмаршалов Бога»» «небесных покровителей», к которым обычно взывают при чумных эпидемиях. В католической же Рейнской области их почитают как «скоропомощников», наряду с четырнадцатью основными чудотворцами («за их несравненные заслуги и повседневную помощь», как записано в Кельнской грамоте 1479 г.). Эти четверо: отшельник св. Антоний (Великий), почитаемый прежде всего в Везеле, епископ Губерт (Льежский) — в Арденнах, трибун Квирин — в Нейсе, и собственно Корнелий — в Силикуме, Санкт-Северине (Кельне) и в кафедральном соборе св. Корнелия близ Аахена. Этот чрезвычайно богатый бенедиктинский монастырь был разрушен ахейцами в 1310 г., но затем был полностью восстановлен и секуляризован в 1802 г. Но если почитание вышеперечисленных лиц как «маршалов Бога» сошло на нет с началом Просвещения, то почитание их же как четырех святых продолжалось. Даже в XX в. тысячи людей устремляются в праздник св. Корнелия в этот собор, где находится цель паломников — голова гофмаршала в отставке, его бюст из серебра. В позднем средневековье здесь почитали как основные реликвии «пояс, которым был подпоясан Спаситель во время вечери... и плащаницу, которую возложили на лик нашего Господа во гробе» (Байсель/ Beissel). Помимо этого Корнелий стал «покровителем рогатого скота», а следовательно, по-видимому, и всех круглых дураков*. К нему взывают при судорогах, при падучей (эпилепсии) и т. п. Правда, св. Валентин в этом компетентнее21.
* Здесь игра слов: Hornochse (от нем. Horn — рогатый, и Ochse — бык): круглый дурак, идиот. (Примеч. ред.)
Спорный вопрос о покаянии вызывал и в начале IV в. противоречия при Марцелле I и Евсевий, В период гонений Диоклетиана папа Марцеллин (296—304 ? гг.), как и многие христиане, предпочел мученичеству жизнь. Он, thurificatus и traditor (предатель, перебежчик), приносил жертвы богам и выдавал «Священные писания»; хотя свидетельства на этот счет и вызывают сомнения, так как исходят от донатистов. Однако папа Николай I считал их достоверными. Весьма примечательно, что некоторые старые папские каталоги вовсе не упоминают Марцеллина. Видимо, его, отпавшего во время гонений, покарали радикально — damnatio memoriae — забвением.
После пережитого погрома христиане, и приверженцы строгих правил, и оппортунисты — те и другие имели собственных епископов — принялись громить друг друга. Дважды в это вмешивались власти. Епископу Марцеллу, епископу Евсевию и вожаку клерикальной оппозиции Гераклию пришлось отправиться в ссылку. Похоже, что до 335 г. существовало двойное епископство. Антиепископом был Марк, человек особой «святости». Даже папа Дамас I подчеркивал остроту конфликта: «furor, odium, discordia, lites, seditio, caedes, helium, solvuntur foedera pacis». И в эпитафии, посвященной Дамасом строгому ригористу Марцеллу, последний запечатлен как «ярый враг всех страждущих», упоминается «жгучая ненависть» среди христиан, «раскол и споры, смута и убийства»22.
Считается, что Марцеллин приносил жертвы богам вместе с тремя своими пресвитерами и преемниками: папами Марцеллом I (308—309? гг.), который пришел на епископский трон после того, как тот пустовал почти четыре года (самый длительный перерыв во всей истории папства), Мельхиадом (311?—314 гг.) и Сильвестром I (314—335 гг.). Как это часто случается, эти сведения недостоверны, расплывчаты и сознательно искажены клерикальными фальсификаторами и лакировщиками. Более того, возможно, что Марцеллин и Марцелл — это одно и то же лицо (тот самый человек, которого император Максенций, весьма терпимо относившийся к христианам (кн. 1, стр. 188), неоднократно отсылал на работу в хлев (catabulum), где тот и умер, естественно, как мученик). Во всяком случае, церковь по сей день почитает всех троих (или четверых) как мучеников. Но даже «Liber Pontificalis», официальная папская книга, называет Марцеллина перебежчиком (traditor) и сообщает, что он приносил в жертву ладан, но искупил свой грех, приняв мученическую смерть: по приказу Диоклетиана он был обезглавлен. На короткий период правления Мельхиада пришлись: решающее сражение у Мильвийского моста, Миланский эдикт о терпимости и осуждение донатистов.
Современником Константина, собственно говоря, был Сильвестр I, о котором историк папства Грене/ Grone пишет, что он был «велик, как время». На самом деле, римлянин практически никак не влиял на принимаемые императором решения. Хотя он «правил» полных 22 года, о нем известно меньше, чем о любом другом епископе IV в. Зато он хорошо известен по позднейшим измышлениям и фальсификациям, которым папы и обязаны всем своим положением. Подлинных трудов св. Сильвестра не сохранилось. Предание же здорово напоминает сказку. «Увенчанный пышным венком легенд» (Зеппельт и Леффлер/ Seppelt und ШПег), Сильвестр исцеляет императора от проказы, он избавляет Рим от ядовитого дыхания дракона. А поскольку он, вполне возможно, приносил жертвы богам, христианские байки особенно обстоятельно подчеркивают его стойкость. Наместник же, который пытался принудить его отказаться от имущества церкви, подавился рыбьей костью. А в противостоянии с двенадцатью иудейскими учителями, он сумел воскресить быка, которого убил один из них. «Твой Бог умеет убивать, а мой — воскрешать». (И действительно: на главном алтаре, созданном в 1493—1494 гг. Г. Эрхартом и Б. Цайтбломом в городе Блаубойрен, а также на многочисленных более поздних картинах у ног Сильвестра лежит бык.)23
В середине IV в. Либерии (352—366 гг.) развязал в Риме гражданскую войну.
С этим папой мы уже встречались, когда говорили об императоре Констанции. Тогда Либерии предпочел «принять смерть за Бога», нежели согласиться с вещами, противоречащими Евангелию. Но в ссылке он отказался от своей веры и отлучил от церкви «правоверного» Афанасия (кн. 1, стр. 337). Об этом свидетельствуют учителя церкви Афанасий и Иеро-ним. Однако даже в XX в. теолог-фундаменталист Кестере/ Kosters из Франкфуртской высшей школы иезуитов им. св. Георгия лжет (с двойного церковного благословения), что папа «наверняка не подписывался под еретическими формулировками». В отличие от него, католический теолог Альберт Эрхард/ Albert Ehrhard, едва ли не в том же самом году, но без imprimatur*, так подытоживает результат своих исследований: «Не подлежит сомнению, что Либерии подписал так называемую 3-ю сирмийскую формулу. Тем самым он предал не только самого Афанасия, но и ключевое слово никейского символа веры «Homousios» — «единосущный»24.
Это уже давно допускают и другие католики. Так, историк папства Сеппельт/ Seppelt не сомневается не только в том, что Либерии «поставил свою подпись под так называемой 3-й сирмийской формулой», но и в том, что «он добровольно принял и подписал 1-ю сирмийскую формулу (351 г.), которая также отрицала Homousios». Сеппельт также «уверен в том, что Либерии предал Афанасия»25.
* (Церковное) разрешение к печати. (Примеч. ред.)
Когда изменник Никейской веры возвратился в Рим 2 августа 358 г., там правил (анти)папа Феликс II (355—358 гг.). Либерию пришлось признать его равноправным соправителем (что и было обещано им императору) и руководить римской церковью совместно с Феликсом — страшное унижение, к тому же находящееся в противоречии с церковным правом. Однако только на этих условиях, за которые высказался и синод в Сирмии (358 г.), Либерию было позволено возвращение. С другой стороны, при изгнании Либерия, Феликс совместно с диаконом Дамасом, впоследствии папой, и со всем римским клиром, торжественно поклялся, что, пока жив Либерии, он не признает в Риме никакого другого епископа. Однако всего лишь через несколько месяцев Феликс принял папский сан, как утверждается, с подачи арианской партии и по приказу императора. Ариан он возвратил в церковь, а римский клир перешел на его сторону. И клир, и новый папа нарушили клятву. Но и Либерии, в свою очередь, не сдержал данного им повелителю слова не нападать на Феликса и его бессильное окружение, поскольку народ остался верен изгнаннику и с ликованием встретил его возвращение, восклицая: «Один Бог, один император, один епископ!». Схизма Феликса, борьба двух римских епископов, ради собственной выгоды предавших «правоверный» никейский символ веры, привела к кровавым столкновениям, к так называемым фелицианским убийствам. Феликс II, чье имя содержится в официальном епископском списке, был изгнал в 358 г. и отправился в свое имение близ римской Гавани. Позднее он попытался вернуться, занял базилику Юлия на другом берегу Тибра, но вскоре был выдворен оттуда, скончался в Гавани 22 ноября 365 г. и был надолго забыт. Папа Либерии, подписавший при арианском императоре Констанции полуарианский символ веры, при католическом императоре Валентиниане I возобновил гонения на ариан26.
И все же официальная римская традиция воскресила память о Феликсе II и, в конце концов, даже признала его настоящим папой и причислила к лику святых. Либерии же в последние годы своей жизни не имел особого влияния за пределами собственно Рима и был безнадежно скомпрометирован в моральном отношении. Вероломный Феликс, которого, видимо, почему-то начали путать с мучеником Феликсом с Via Portuensis или с одноименным мучеником с Via Aurelia, начиная с VI в. считается настоящим папой и святым мучеником (поминается 29 июля).
Официальная папская книга, которая, правда, для целой половины тысячелетия не пригодна как исторический источник, ручается за его мученичество. «Феликс был римлянином... он правил год, три месяца и три дня. Он объявил Констанция еретиком, за что император приказал его обезглавить... В ноябре месяце он принял смерть в городе Корона вместе со многими священниками и верующими...»