57
* Федераты — военнообязанные союзники на границах Римской империи. Термин часто применялся к германским племенам в пределах Римской империи. (Примеч. ред.)
Вскоре после победы Теодориха, большая часть Центральной и Южной Италии, не говоря уже о Риме, закрывшем ворота перед обреченным Одоакром, а также Сицилия признали короля, Чье остготское государства простиралось от Венгрии до Южной Галлии и до прежних римских провинций к северу от Альп, но которому было суждено просуществовать лишь шестьдесят лет и окончательно рухнуть после сражения при Везувии в 553 г. К районам собственно готского расселения относились Самний, Пицен, Северная Тусция, Эмилия, Венетия и, конечно, область севернее реки По. Вкрапления готов имелись в Далмации, Истрии, на реке Саве и в Панно-нии. Теодорих, заключивший союзы со всеми государствами германцев, играл ведущую геополитическую роль. Он женился на сестре Хлодвига из рода Меровингов, а своих дочерей отдал в жены королю вестготов и королю вандалов, а племянницу — королю тюрингов58.
Когда Амалер вторгся в Италию, между Востоком и Западом продолжался вызванный Генотиконом раскол, другими словами, вражда между Константинополем и папством. Это было на руку готу, которого его собственное влияние на Рим интересовало, естественно, больше, чем влияние императора Востока. А в Константинополе трудности в отношениях с Теодорихом объясняли церковным расколом. В действительности, Амалер проводил прокатолическую политику не столько по причине своей природной терпимости, сколько исходя из политаческого расчета. Арианские правители, как вестготов, так и, в особенности, остготов, вообще были гораздо терпимее и не страдали зудом обращения иноверующих. Романское Население не принуждали к переходу в арианство. Оно даже славило великодушие готов, которое, правда* проистекало не из их арианства! а из германского происхождения. В то время говаривали, что проходя между языческим алтарем и церковью не лишне поклониться в обе стороны. Арианский клир, который вплоть до епископов был свободен от целибата и не знал постоянных монастырей| не пытался влиять на собственное правительство и не занимался миссионерством среди своих соседей католиков. Никто не мог упрекнуть короля, что он когда-либо принудил католика стать арианином или подверг преследованию хотя бы одного их епископа. Его мать Герелева приняла католичество и при крещении получила имя Евсевия. Папа Геласий поддерживал с ней отношения, но, с другой стороны, не желал, чтобы епископы посещали короля без его благословения. В Риме Теодорих впервые появился в 500 г. Встрече-ный народом, сенатом и священниками во главе с папой, он сразу прошествовал в собор Св. Петра (за триста лет до Карла Великого), чтобы помолиться у могилы апостола «как католик и с глубоким почтением». Он преподнес в дар св. Петру два серебряных канделябра весом в семьдесят фунтов каждый. К евреям он был, как, по-видимому, и Одоакр, терпим. «Цивилизованные люди, — говорил он, — не должны лишать благой справедливости даже тех, кто еще не обрел истинной веры». Много раз он защищал римских евреев от клириков Рима, где в 521 г. католики сожгли дотла еврейскую синагогу, возведенную на триста лет раньше, чем собор Св. Петра и Латеран. Похоже, это был акт мести католиков за наказание нескольких христиан, убивших своих хозяев-евреев. Римляне неоднократно разоряли синагогу, прежде чем окончательно сожгли ее при Теодорихе. В Равенне христиане также подожгли синагогу. И именно католики в Равенне извлекли из могилы прах Теодориха и осквернили его. Для отправляющих языческие культы готом, взявшим пример с законодательства императоров Маркиана и Валентиниана, была сохранена смертная казнь59.
Как правитель Италии Теодорих обладал и верховной властью над церковью, причем ему принадлежало не только обычное право верховного надзора, но и вся полнота гражданского и уголовного судопроизводства. Папы, которые извлекли выгоду из его правления и смогли расширить свое влияние, также признали его законным правителем. По крайней мере, они были вынуждены «надевать перед всемогущим арианским королем маску дружественного расположения, что, быть может, только распаляло их тайную ненависть» (Дэвидсон/ Davidsohn). Как раз католики Италии не могли смириться с «еретичеством» готов.
Во всяком случае, папы, прежде ведшие против арианства войну на уничтожение, ныне, оказавшись под властью ариан, никогда впредь не восставали против арианства. Геласий, после Льва I наиболее значительный папа V в., и не помышлял о том, чтобы читать проповеди против «еретической» оккупационной власти. Почти по всей Италии арианские епископы служили наряду с католическими. Как в Равенне, так и в Риме существовали арианские церкви, и ни один католический борец за веру пальцем их не трогал, в то время как синагоги сжигались! Ведь евреи не стояли у власти! От них же никто не зависел! Такие уважаемые католические епископы, как Епифаний из Павии и Лаврентий из Милана, особенно тесно сотрудничали с Амалером. И сам Геласий писал подобострастные письма «великому самодержцу» Теодориху. Он мог даже во время судебной тяжбы вокруг финансовых вопросов с готским графом Тейей, человеком, как писал папа, «несомненно не нашего круга», угрожать ему его «господином — королем, моим сыном», ибо «так как он, в своей мудрости, не желает в церковных делах ни в чем идти против церкви, то было бы правильно, чтобы его подданные брали пример с могущественного короля, дабы не казалось, что они поступают вопреки его воле» Яростно нападая на оппозиционную церковь Востока и патриарха Акакия, Геласий все же щадил самого императора и даже заверял его, что и его предшественник Феликс III «ни в малейшей степени не выступал» против императора лично. Геласий даже расточает хвалу тому «благочестивому усердию, которое кроткое Величество показывает в повседневной жизни»60.
На Востоке, тем временем, в ноябре 489 г. скончался Акакий, а спустя четыре месяца, в марте следующего года, и его преемник Фравита. В апреле 491 г. скончался и император Зенон. Папа Феликс, почивший в бозе в феврале 492 г., отзывался о нем довольно прохладно, без эмоций и называл его жертвой никуда не годного патриарха. Вдовствующая императрица Ариадна вступила теперь в союз с пожилым царедворцем, который возвысился при Зеноне за три года до этого, сразу после смерти Петра Суконщика, претендовал на патриарший престол Антиохии, а теперь стал императором — Анастасием I (491—518 гг.)61.
Когда выбор Ариадны пал на Анастасия, он твердо пообещал патриарху Евфимию (490—496 гг.), что будет поддерживать ортодоксию и признает Халкидонский символ веры, но вскоре стал отстаивать Генотикон Зенона. Будучи весьма благочестивым, что признавал даже новый папа Геласий I, он покровительствовал столь же высокообразованному, сколь и удачливому монофизиту Северу, ставшему впоследствии патриархом Антиохии (512—519 гг.), «гениальному мужу» (Вахт/ Bacht), который с 508 г. по 514 г. обитал при императорском дворе. Постепенно император полностью перешел на сторону монофизитов. Еще до своего восшествия на трон он порой агитировал за них, и о нем всерьез говорили, как о возможном преемнике Петра Суконщика. Однако промонофизитская позиция государя вызвала возмущение католиков, прежде всего в Малой Азии и на Балканах, к тому же налоговая политика Анастасия I была жесткой. Его мероприятия в этой сфере получали разную оценку. Особенно позитивно они оценивались Прокопием и образованным Иоанном Аидом. Во всяком случае, монарху удалось с помощью решительной реформы налоговой системы и бережливого и сравнительно мягкого управления укрепить и оздоровить государственные финансы. Он даже стал единственным среди императоров позднеримской эпохи, отменившим хотя бы один налог, а именно: ложившийся тяжким бременем на городское население золотой налог, или хрисаргир (chrysargyron), что облегчило положение малоимущих. После его смерти не осталось государственного долга, а в государственной казне имелось 320 тысяч фунтов золота. Следовательно, с католической точки зрения: «Жажда золота и еретичество запятнали его правление и его имя» (Ветцер/ Вельте // Wetzer/ Weite). Император Анастасий I, в отличие от многих пап, не возводил шикарных построек, зато после него остались портовые сооружения, водопроводы и тому подобное. Помимо всего прочего, он энергично заботился о предотвращении голода среди населения. И наконец, при нем никогда не случались «жестокие преследования, подобные тем, которые развязали Юстин и Юстиниан сразу после отмены Генотикона...; если он считал необходимым смещение какого-то епископа, то строго требовал, чтобы при этом не допускалось никакого кровопролития» (Швартц/ Schwartz). Вот почему даже его теологический противник признавал, что «Анастасий — добрый император, друг монахов и защитник бедных и несчастных»62. Правда, защищал он не всех.
Первым делом Анастасий «очистил» двор от исаврийских земляков своего предшественника: Весь его род пустился в бега. Сама Исаврия на годы стала местом локальной войны, в ходе которой все противники были схвачены и казнены, а значительная часть жителей была переселена во Фракию. Весьма примечательными для этого правления стали и оборонительные войны с персами, старыми и «закоренелыми врагами», а также с болгарами и остатками гуннов, которые объединились с другими азиатскими племенами и на долгие века превратились в нового «закоренелого врага». Вообще-то, этот император, в отличие от своих католических преемников, «принципиально избегал захватнических войн» (Рубин/Rubin)63.
Анастасий I действовал рука об руку с монофизитами.
Придворный патриарх Евфимий (490—496 гг.), сириец и убеждённый поборник Халкидона, с самого начала не доверял будущему императору, поскольку был знаком с его взглядами. Поэтому, накануне коронации Анастасия Евфимий потребовал от него клятвенного заверения, «что тот будет свято хранить неприкосновенность веры и не будет вносить никаких новшеств в Святую Божью Церковь». Текст клятвы патриарх держал в церковном архиве. Патриарх, по-видимому, тяготел Не к своему нарушившему клятву правителю-христианину, но к Риму, несмотря на то, что папы Феликс III и Геласий I его не слишком жаловали. Евфимию удалось уцелеть после нескольких покушений на его жизнь, похоже, что ему удавались и контакты с мятежными исаврийцами, с которыми Анастасий боролся с момента прихода к власти. В 496 г. Анастасий распорядился, чтобы синод Константинополя низложил Евфимия и отлучил его от церкви как государственного преступника, после чего он был сослан в Евхаиту, а новый патриарх Македонии (496—511 гг.) принес клятву верности Генотикону. Этим монарх, разумеется, вызвал усиление сопротивления католиков, и неоднократно сталкивался с опасностью потери трона. Этому имелись не только религиозные, но и политико-экономические причины, которые нередко взаимосвязаны