И потом, при последней встрече в Мытищах с Рыжим чувствовалось, что у Макара появились задатки лидера группировки и теперь Глеб ему, конечно, не нужен. А может, это просто предлог? Он отлично знает, что Глеб к сроку не успеет разобраться, и у него есть хорошие оправдания перед братвой для ликвидации Глеба.
«Глеб виновен в потере общаковских бабок», – скажет потом Макар.
Думая на эту тему, Глеб просидел почти целый вечер. Неожиданно зазвонил телефон.
– Алло!
Какой-то незнакомый взволнованный голос говорил:
– Глеб, надо срочно встретиться! Тут такие дела!
– Кто это, кто это? – спрашивал Глеб. Но человек, видимо, его не слышал.
– Надо встретиться срочно! Ты где? Я сейчас приеду!
«По-моему, это голос Антона», – подумал Глеб.
– Антон, ты, что ли? – переспросил Глеб.
– Я, я, Глеб! Тут такие дела!
Глеб назвал свой адрес. «А вдруг они приедут сейчас меня валить? – запоздало подумал он. – Но срок-то заканчивается завтра».
Глеб вышел на балкон, там у него лежал пистолет. Он быстро достал оружие и стал думать, как ему удобнее сесть при разговоре, если с Антоном приедет Макар, и как удобнее стрелять, если что. Но подходящего места он так и не нашел. Не сидя же за столом встречать гостей!
Тогда он решил выйти на улицу. Он остановился у подъезда. Там стояла его машина, вернее, «Мерседес», который они изъяли у Рыжего. Стекла были тонированные, и через них совершенно не было видно, находится ли кто внутри. Глебу пришла в голову хорошая мысль.
Он подогнал машину вплотную к подъезду. Таким образом, он прекрасно видел, кто входит в подъезд. Он сел в салон и закрыл дверь. Теперь он будет смотреть, сколько человек войдет в подъезд. Если войдет Макар с Антоном, тогда явно они собрались ликвидировать его.
Он тут же пойдет за ними, и у него появится какой-то шанс. Его появление сзади будет для них неожиданным. Они-то думают, что он находится в квартире.
Ждать пришлось недолго. Через двадцать минут во двор въехала машина. Из машины выскочил Антон. Несколько человек остались сидеть в салоне. Антон был очень взволнован. Он быстро вбежал в подъезд. «Похоже, в самом деле что-то случилось», – подумал Глеб. Он сунул ствол под пиджак, вышел из машины и пошел за Антоном.
Лифт уже поднялся на его этаж. Глеб вызвал лифт и поднялся вслед за Антоном. Там он увидел, как Антон непрерывно звонит в дверь его квартиры.
– Ты ко мне?
– Да, да, Глеб! – почти закричал Антон, тут же оглянувшись. – Давай зайдем, поговорим! Дело есть!
Глеб открыл дверь. Они вошли. Глеб продолжал держать руку на пистолете: если сейчас Антон будет стрелять, он успеет выхватить пистолет. Глеб взвел курок.
– Глеб, – скороговоркой начал Антон, – здесь такие дела. В общем, Макара завалили! – Антон подскочил к столу, на котором стояла бутылка пепси-колы, схватил ее и стал жадно пить из горлышка.
– Как завалили? – ошарашенно переспросил Глеб. «Может быть, это провокация? – подумал он. – Может, сейчас Антон вытащит пистолет с глушителем и начнет стрелять?» На всякий случай он вновь крепко сжал рукоятку пистолета.
Тем временем Антон опустошил бутылку и бросил ее на пол.
– Слушай, как дело было. Сегодня, два часа назад, Игнат назначил нам стрелку. Мы с братвой приехали на двух машинах. На одной сидел Макар, на другой, как ты понимаешь, по инструкции, мы с братвой. Короче, Игнат подходит к нему. Мы разговор их слышали. Машина была заряжена микрофоном. Игнат стал ему говорить: «Ты чего решил? Как будешь – со мной или не со мной?» Макар, понятно, в отказ пошел: «Нет, я с тобой не буду». Тут Игнат говорит: «Тогда тебе живым не быть, парень!» Ну, мы думали, что он просто так, угрожает, – продолжал Антон. – Короче, он потом сказал: «Я пошутил, посиди немного, я тебе интересную вещичку принесу».
– И что дальше? – спросил Глеб.
– А дальше – эта паскуда выходит из машины, идет к своей тачке, садится и уезжает.
– И что?
– Что, что! Только он отъехал, – почти кричал Антон, – взрыв! Машина, где Макар сидел, рванула! И все, нет Макарушки!
– Как взрыв?
– А так! Взорвали они его!
– Погоди, Антон, – сказал Глеб, – а когда же они подложили-то?
– А черт их знает! Взорвали и все! Мы сразу тоже уехали. Что теперь делать, Глеб? Скажи, что делать?
Глеб помолчал. Он понимал, что Антон совершенно растерян.
– Глеб, что я хочу сказать. Я, в общем, всегда был против, – говорил Антон. – Я за тебя, Глеб! Ты же меня знаешь! Это Макар так приказал, это Макар сказал, что ты виновен! А у нас к тебе никаких претензий нет. Мы же понимаем, что все случайно получилось! И жену твою я уже отпустил, она дома сейчас! Глеб, давай будем вместе! Будь нашим старшим! Мы без тебя погибнем! Нас же всех поодиночке перебьют!
Глеб прекрасно понимал, что это правда. Скорее всего члены его бригады просто боятся за свою жизнь. Но он не стал торопиться с ответом. Набрал номер своей квартиры и услышал голос жены:
– Алло!
– Это я, – сказал Глеб. – Я скоро приеду. Ты одна?
– Да, одна, Глеб. У тебя все в порядке?
– Да, вполне.
– Я жду тебя, – сказала жена.
«Значит, действительно все правда? Антон не обманывает!» – подумал Глеб.
– Глеб, ты что, мне не веришь? – спросил Антон.
– Да нет, верю, – ответил Глеб. – Значит, так, – он сделал паузу. Теперь он вновь почувствовал себя старшим, бригадиром. – Поднимай всю братву, говорить будем.
– Да внизу не все, только четыре человека.
– Давай их наверх!
Через несколько минут ребята были в квартире. Глеб, уже в роли командира, давал им инструкции – пока всем затаиться. Суть инструкции заключалась в следующем. Игнат фактически объявил им войну, и они обязаны ответить. Это первое. Второе – он становится старшим, и все должны беспрекословно ему подчиняться. Все закивали – вопросов нет. И, наконец, третье – всем лечь на дно. Сегодня никому в квартирах не ночевать. А завтра утром все соберутся, будут решать, что дальше делать с Игнатом.
А Антону и еще двум ребятам Глеб дал задание организовать похороны Макара: поехать на кладбище, договориться о похоронах. Потом, обратившись к Антону, Глеб сказал:
– С кем, кстати, Макар жил? С какой-то телкой вроде? Надо ей сообщить.
Тут он увидел, что при этих его словах Антон опустил глаза и ничего не отвечает. Глеб понял, что тут что-то не то.
– На каком кладбище его хоронить? – спросил Антон.
– Да какая разница! На любом. Все равно он из другого города был.
– А родственникам сообщать?
– А ты знаешь их адрес?
– Да.
– Пошли телеграмму – кто там есть у него – мать, сестра, – пусть приезжают на похороны.
Вскоре ребята ушли, и Глеб остался один. Ну, все, одним махом разрешились все проблемы. Наконец кончился этот проклятый ультимативный срок! Теперь уже ничего не страшно. Но, с другой стороны, это явная война. Игнат тут же вычислит, что группировку снова возглавляет Глеб, и теперь война автоматически ложится на его плечи.
В общем, получалось так, что одну беду он отвел, а вторая тут же в дверь стучится. Но, может, это все же лучше? С Игнатом разобраться проще.
В тот же вечер Глеб вернулся домой. Как ни странно, жена встретила его холодно. Глеб не придал этому особого значения. Может быть, от переживаний, может, оттого, что они не виделись почти неделю – но она была какая-то чужая. Глеб заметил это, когда они легли в постель.
Он прижал ее к себе и хотел заняться с ней любовью, но она как-то резко отодвинулась от него и сказала:
– Подожди, Глеб, у меня сегодня нет настроения.
«Странно, – подумал Глеб, – столько не виделись, казалось, любим друг друга, а тут она не хочет! Почему? Может, действительно, много пережила».
Глеб заснул.
На следующий день состоялись похороны Макара. Кладбище, на котором хоронили бойца, находилось на окраине города. Оно было небольшим. Собралась вся бригада. Глеб видел, как многие виновато опускали глаза, вероятно, понимая, что они оказались или были вынуждены оказаться не на его стороне.
Но сейчас Глебу было не до этого, не до разбирательств. От родственников Макара была только его сестра, приехавшая из небольшого провинциального городка. Кроме этого, Глеб заметил посторонних мужчин. Кто-то снимал похороны на видеокамеру.
– Послушай, Глеб, – обратился к нему Антон, – по-моему, нас сыскари снимают.
– Да черт с ними! Мы что, криминал делаем? Мы друга хороним.
Но больше всего его удивило поведение на похоронах его собственной жены. Когда все стали прощаться, она тоже подошла, заплакала и поцеловала Макара. Когда они ехали обратно, Глеб спросил:
– А что это ты так к нему воспылала?
– Его же нет, он мертвый. Он обо мне заботился!
Глеб понял, что между ними что-то было.
В этот же вечер ему позвонил Болт.
– Глеб, братишка, стрелка забита! Давай, подъезжай!
…Стрелка с сотрудником Генпрокуратуры, который взялся помогать в освобождении Цируля, была назначена у входа в старый цирк на Цветном бульваре.
Глеб подъехал туда ровно в назначенное время. В это время Болт оставался в джипе и ждал сотрудника. По договоренности с Болтом Глеб должен был сесть в машину лишь тогда, когда сотрудник сядет в машину к Болту.
Вскоре Глеб заметил, как мужчина небольшого роста, с лысиной, в пальто из плащевого материала, без головного убора, на вид около сорока пяти лет, быстро подошел к джипу, оглянулся по сторонам и сел на переднее сиденье. Тотчас же подошел Глеб и, открыв дверь, бесцеремонно сел на заднее сиденье джипа.
– Добрый день, – сказал он.
Мужчина обернулся и спросил испуганным голосом:
– В чем дело? Вы кто?
– Я друг Паши, о ком вы хлопочете. Паша очень недоволен. Почему идут непонятки? Бабки вы взяли? А где работа? – начал наезжать Глеб.
– Понимаете, – начал сотрудник Генпрокуратуры, – я же не один. Там, – он показал взглядом наверх, – не согласны с цифрами.
– В каком плане?
– Они считают сумму заниженной. За такого человека там просят больше. Там не готовы решить этот вопрос.