— Документы! — Они смотрели на меня так, словно я взят ими с поличным при ограблении скобяной лавки.
Что делать? Я протянул им свой паспорт.
Короткие пальчики проворно нашли отметку о прописке. Блюститель порядка с явным разочарованием убедился, что я москвич. На всякий случай взглянув на фотографию, он закрыл паспорт и протянул его мне, словно грязную пеленку: на.
Троица перешла к следующему пассажиру.
Я поднялся. Не знаю, правильно это или нет, но я предпочитал сменить место дислокации. Как знать, может, эти камуфляжники как раз меня и ищут или сообщат кому надо, что я сижу здесь.
Я вышел из вокзала и снова спустился в метро. Кольцевая линия — лучшее место, чтобы подумать или покемарить. Сначала можно подумать, потом покемарить. Проснувшись, можно сыграть в лотерейку: выйти на первой же станции, где будет вокзал. Там я сяду в электричку и отъеду от столицы, и буду ехать до тех пор, пока у меня не появится план. Эдакий отъезд Кутузова в Фили. Или нет, Фили были до сдачи Москвы. А потом он сидел, кажется, в Тарутино.
Войдя в вагон, я уселся на крайнее место, прислонился к поручню, приготовившись хорошенько все обдумать, и уснул.
Глава VII
На чем я остановился? Да, на изотопах.
Убедившись в моей серости, Наталья не стала грузить меня лекцией на эту тему. Вместо этого она рассказала мне еще одну байку.
В каком-то городе-«ящике» живет местный Курчатов, который получает эти изотопы в домашних условиях. Чуть ли не в кастрюле-скороварке их варит. Как водится, никого его научные изыскания не интересуют, так что варит он изотопы в свое удовольствие, для души. А еще у Натальи есть друг в Варшаве, друг которого в Германии готов приобрести этот изотоп в любых количествах по сто пятьдесят тысяч за грамм. Таким образом, приобретя за полмиллиона долларов восемь грамм изотопа у нашего соотечественника, можно вывезти их в Польшу и там выручить за них миллион двести.
— Ну как? — поинтересовалась, закончив, Наталья.
— Вот это уже точно бред, — сказал я честно. — Изотопы, миллионы, атомный реактор на кухне. Извини, конечно, но в это никто не поверит.
— Я так и думала, — улыбнулась она с довольным видом. — Тем не менее никакого пограничника не существует, а дедушка-ядерщик и люди в Варшаве — герои нашего времени.
Вместо ответа пожимаю плечами в том смысле, что «век живи — век учись».
— Что ты думаешь по этому поводу?
— Думаю, что у нас нет пятисот тысяч.
— Я рассчитывала, что ты соображаешь быстрее.
— Что я должен был быстро сообразить?
— Мы возьмем деньги у Валдиса.
— У Валдиса? Под эту хреновину с изотопами?
— Ты совсем глупый. — Наталья начала терять терпение. — У Валдиса мы возьмем деньги на героин. Купим на них изотоп, продадим в Польше, а дальше — весь мир у наших ног.
— А деньги мы ему не отдаем?
— Конечно нет. Зачем? Это и будет твоя компенсация, исходя из сегодняшних рыночных цен.
— Звучит красиво, только, боюсь, взять деньги у Валдиса будет даже сложнее, чем получить изотоп.
— Ну, тут уж тебе и карты в руки!
— Почему именно мне?
— Потому, что это твои старые счеты, а главное, потому, что ты можешь сказать, будто забыл что-то, и тебе поверят. С твоим диагнозом…
— Тпру-у! Что ты несешь? Каким диагнозом? Есть куча людей вообще слабоумных, которых и спрашивать ни о чем не станут. И вообще, что я должен забыть?
— Я не зря спросила твое мнение по поводу сделки с героином. Я тоже думаю, что Вал-дис деньги не отдаст. Никто не отдаст такую сумму никому. Я думаю, что если он клюнет, то предложит компромиссный вариант. Скажем, тайник или банковский сейф. Так вот, ты можешь сказать, что забыл, скажем, шифр, место тайника, пароль, наконец, потерял ключ. Это даст мне время, чтобы купить изотоп и вывезти его из страны…
— А я?
— А ты поморочишь им голову и рванешь следом!
— Так вот просто? — Я не верил своим ушам. — Ты считаешь, мне удастся убежать, имея долг в полмиллиона? И почему нужно плести басни про амнезию, когда можно просто удрать вдвоем?
— В том-то и дело, что не просто! Олег, ты пойми, что если они доверят тебе деньги, то не спустят с тебя глаз! И пойдут за тобой по пятам, так что ни о какой поездке в Сибирь и возвращении на машине не может быть и речи…
— О какой машине ты говоришь?
— Я все продумала. О твоей машине. Мне выточат такие болты для колес, с лунками внутри. Туда я положу контейнеры с изотопом. На машине я проеду до Варшавы. Там Збышек…
— Стоп! Это все здорово, но меня-то ты спросила?
— Олег, это наш шанс!
— Какой, к черту, шанс? Это шанс быстро найти пристанище где-нибудь на помойке, с оторванными башками и яйцами!
— Олег, послушай…
— И слушать не хочу.
— Дай мне сказать. — Она взяла меня за руки. — Давай сделаем так. Мы ведь не можем ничего планировать, не зная, какие условия предложит Валдис. Ты просто пойдешь к нему и предложишь первый вариант с комиссионными здесь и самовывозом…
— Просто! Это не просто! Во-первых, возникнет куча встречных вопросов, во-вторых, я окажусь под колпаком у этих ребят, в-третьих…
— Да ничего не случится! Наврешь что-нибудь. Скажешь, что пограничник сам тебя находит. Что вы вместе служили в армии, а адреса его ты не знаешь…
— Я не служил ни в какой армии.
— Ну, тогда поступали в институт вместе. Ты поступил, а он провалился!
— Они могут поднять экзаменационные листы.
— Не смеши меня, кому это нужно?
— Это серьезная публика, и черт его знает, что им взбредет в голову, если речь будет идти о больших деньгах.
— Ну, тогда придумай что-нибудь сам. Олег, ты же умный…
— Не до такой степени.
— Олег, ну пожалуйста! Давай попробуем. Такой шанс бывает раз в жизни. Ну хотя бы попытаемся…
Она уговаривала меня до самого утра. Никогда себе не прощу, но на рассвете я сдался. Мы условились, что я пойду к Валдису и предложу ему вариант с пограничником. После этого мы обсудим результаты моего визита и решим, как быть дальше.
Сам себе удивляюсь, но я действительно пришел к Валдису.
Вопреки ожиданиям, он отнесся к предложению совершенно нормально. Даже не поинтересовался, откуда я знаю о его делах. В остальном я все предугадал. Ни передавать мне деньги, ни платить вперед он не собирался. Но от дальнейших переговоров он не отказывался. Попросил образец.
Я пересказал все Наталье, полагая, что продолжать это предприятие не стоит. Но она была прямо противоположного мнения.
— Через неделю отнесешь ему образец, — кивнула она удовлетворенно.
— Почему через неделю?
— Чтобы у него не возникло подозрения, что товар где-то рядом. Тогда он решит, что ты морочишь ему голову с пограничником, и будет вести себя гораздо хуже.
— Логично, — сказал я, буквально чувствуя запах дыма: за моей спиной полыхали мосты. Времени, чтобы повернуть и отказаться от этого безумия, оставалось все меньше, но я продолжал слушать ее, обсуждать и делать шаг за шагом в этот ад. — А где мы возьмем этот образец?
Она протянула мне маленький, размером с пуговицу, полиэтиленовый кулечек.
— Возьми. Это действительно очень хороший товар. Ему понравится. Только не забудь, что это — все, что у нас есть.
Через неделю я отнес образец Валдису. Теперь он взял тайм-аут, чтобы проверить качество героина.
— Хорошая штука, — сказал он в третью нашу встречу. — Думаю, что он в самом деле из Таджикистана.
Я пожал плечами как человек, не сомневавшийся в результате.
— Хотелось бы все-таки прийти к какому-то соглашению. Вещь хорошая, цена интересная. И вот что я предлагаю. Десять процентов за простое посредничество — это очень круто. Но заплачу не десять, а даже двенадцать процентов. Знаешь за что? За то, что ты или твой пограничник привезете товар сюда. Здесь и обменяемся. Вы мне — героин, я вам — бабки. По рукам?
Нормальный человек сказал бы «нет» и ушел бы восвояси, но что-то во мне было уже не в порядке. Может быть, я так вошел в роль, что не знал уже, как выйти обратно. И я начал торговаться.
— Видишь ли, Валдис, сумма-то приличная. Мало ли что может случиться с нами здесь, если и товар и деньги окажутся рядом.
— А они не окажутся рядом.
— То есть?
— То есть мы поступим с тобой как цивилизованные люди. Мы положим деньги в банк. В две ячейки. В одной будут лежать пятьсот тысяч долларов. Эти деньги, в случае успеха нашего предприятия, отойдут твоему приятелю. А во второй будут лежать шестьдесят тысяч — твой гонорар. Поскольку официальный договор мы с тобой заключить не можем, мы, как говорится, пойдем другим путем. Заключим договор о передаче рукописей. Роман и повесть о твоем житье на зоне. По этому договору в банке будут лежать не деньги, а рукописи. Та же бумага, только форматом побольше. Доступ к ячейкам будет у обеих заинтересованных сторон: к первой — у нас с тобой и у пограничника, ко второй — у тебя и у меня. Чтобы залезть в ячейку, нужно будет прийти в банк вдвоем. Никто не сможет забрать деньги без партнера. Я получаю героин, мы идем в банк и открываем обе ячейки. Ты с приятелем получаешь свою капусту. Если боитесь, что вас встретят на улице с кистенем, можете тут же в банке положить деньги на счет или перевести куда-нибудь. Я думаю, вы по любому поводу не станете шляться с чемоданами бабок по улицам.
Итак, вот оно, предложение Валдиса, которое нужно было нам с Наташкой, чтобы начать детальную разработку плана. Положить деньги в банк. Что ж, внешне все выглядит убедительно.
— А если с нами… — решил я уточнить детали этой операции, — что-то произойдет?
— Будь проще. — Валдис усмехнулся. — Ты ведь хочешь спросить, что будет, если одна из сторон так и не придет в банк?
— Примерно.
— Что ж, понятный интерес. Без росписи в получении рукописи вам денег не видать. Пройдет месяц — я заберу их обратно. Тут теоретически я могу вас кинуть, отобрав подписанный договор. Поэтому есть условие: я смогу забрать содержимое сейфа, только предъявив договор неподписанный. Так что или я договор подписываю и вы рубите свою капусту, или не подписываю… — Он сделал выразительный жест. — Вариантов быть не может. А что касается твоего гонорара, мы внесем пункт о том, что по истечении некоторого срока ты сможешь забрать эти деньги один.