сить».
— Нравится быть дураком? — продолжал Валдис. — Ради бога. Я не доктор и не собираюсь выяснять, что с тобой на самом деле. Но имей в виду, что мы отвезем тебя домой и у тебя погостят двое ребят. До окончания сделки. И если ты не выздоровеешь, то судьба твоих комиссионных… Зачем психу деньги? Незачем.
Меня привезли домой, уложили, не раздевая, на кровать. Со мной в квартире остались двое крепких парней. Этот почетный караул существенно нарушал все планы. Мы с Наташкой рассчитывали, что, отдав карточку, я смогу отвязаться от эскорта. Я даже собирался проводить ее, но, главное, у меня должна была быть свободная минутка, чтобы курьер мог якобы передать мне свою карту. Что же получалось теперь? Он позвонит, как мы условились, Валдису, а тот его спросит, когда это произошло. И вся хитрость пойдет прахом!
Короче, я решил срочно выздоравливать. Поспав пару часов, я открыл глаза и стал таращить их на свою охрану, дескать, не пойму, что они здесь делают. Поколбасившись с полчаса из угла в угол, я «начал припоминать» события минувшего дня и даже позволил себе возмутиться вероломством Валдиса, забравшего обе карточки. Затем я открыл свой ежедневник и объявил, что должен ехать в аэропорт.
Сказать по правде, я надеялся на обратном пути сделать ноги от своей свиты. Это, конечно, было не по сценарию, но нервы были уже на пределе. Кроме того, накладка с курьером могла и не дать мне второго шанса уйти живым.
Мы связались с Валдисом, я высказал свое «фи» по поводу карточек, а парни получили «добро» на поездку в аэропорт.
Я проводил Наталью. Успел не только пожелать ей удачи, но и объяснить, что курьер не может ничего передать мне. Она пообещала связаться с курьером и передала мне «шпионскую таблетку».
Оторваться от провожатых мне не удалось, и мы все вернулись ко мне домой. Теперь я мог не опасаться накладок с курьером, но, что огорчало, я не знал, как изменится план дальше. В любом случае мне нужно было опять погружаться в сумеречное состояние.
Я с трепетом ожидал вечера, когда Валдис получит сообщение о том, что сделка не состоится. Вечер наступил, но ничего особенного не произошло. Стражи мои продолжали бдить, я лежал в постели, обмотав голову полотенцем, и с ужасом ждал, когда нагрянут гости с вопросами. Под утро, так никого и не дождавшись, я уснул. Проснувшись без четверти одиннадцать, я обнаружил, что все по-прежнему.
Я опять занервничал. Курьер уже должен был позвонить, банк уже работает, и Валдис мог уже убедиться, что денег нет. Какого же черта?! Что происходит?! Самое подлое, что я не мог даже задать вопросов своим стражам: я ведь должен был соображать крайне плохо.
Наталья, кстати, должна была в эти минуты подъезжать к Москве.
До этого места я помню все точно. Дальше начинается пограничная зона между «помню» и «не помню». Это как с лысиной. На макушке гладко, на затылке еще ничего, а вокруг плеши эдакое «ни то ни се»: там волосок, тут волосок…
Помню, что уже трясло от напряжения. Пару раз я начинал присматриваться к охраннику, прикидывая, смогу ли я вырубить его неожиданным ударом, но не решался.
А что-то около часа зазвонил телефон. Мне подали трубку.
— Слышь, ты, — Валдис то ли запыхался, то ли пыхтел от ярости, — параноик, деньги еще в банке?
— Деньги? — растерянно переспросил я, трагически поднося руку ко лбу.
— Эй, козел! — рявкнул Валдис. — Хватит валять дурака. Я сейчас подъеду со специалистами по возвращению памяти, и мы выпотрошим из тебя вместе с кишками все, что ты знаешь. Но я могу дать тебе шанс остаться в живых. Если деньги еще в банке и если ты мне скажешь, где твой дружок, я оставлю тебя в живых.
— Кто это? — поинтересовался я устало.
— Все. Мое терпение лопнуло. — Валдис бросил трубку.
По иронии судьбы этот разговор был последним важным событием, которое я помнил достаточно отчетливо. Я помню смутно еще с полчаса ожидания, две пары глаз, неотрывно следящих за мной, и стук сердца, слившийся практически в непрерывный гул. Как знать, может быть, дело тут не только в таблетке. Может, мой мозг сам решил вычеркнуть из памяти эти воспоминания, как нечто невыносимое. Я читал, что такое случается, особенно у детей. Они забывают то, что повергает их в шоковое состояние, грозит серьезно травмировать их психику. В случае крайней нужды эти воспоминания можно «разблокировать» под гипнозом. Может, мне найти гипнотизера?
Я открыл глаза. Поезд подъезжал к станции. «Комсомольская». То, что нужно: целых три Вокзала, выбирай на вкус. Вышел. Возможность выбора несколько сбивала с толку. Я, если честно, не представлял себе, в какой подмосковный город можно выехать, чтобы найти там ночлег.
Кстати, неплохо бы поменять баксов пятьдесят, а то рубли совсем иссякли.
Подойдя к обменному пункту, я обнаружил какой-то немыслимый курс покупки. Впрочем, курс продажи вообще немыслимый. Ущипнул себя за руку. Что происходит на свете? Может, я проспал в коме пару лет или в стране за минувшие сутки приключился глобальный катаклизм?
Протянул купюру и паспорт. Мне выдали сдачу и именно столько рублей, сколько должны были выдать по указанному курсу. Я решил, что нужно купить газету.
Итак, куда же ехать? Я уже вышел на ту сторону, где Ленинградский и Ярославский. Куда я попаду с этих вокзалов? Может, махнуть в северную столицу?
Подошел к расписанию, изучил схему. А что, наверняка во всех этих городках есть люди, сдающие комнаты или даже койки на ночь. Другой вопрос, как их найти?
Пробежавшись по названиям станций, я остановился на городе Клин. А что? Там живет один знакомый, Сашка Постригань, по прозвищу Лишай. Трудились с ним в одной бригаде на зоне. Он сидел за ношение холодного оружия. После отсидки он несколько раз звонил мне, даже приезжал однажды. Предлагал какие-то сомнительные предприятия, сулившие неплохие бабки. Тогда это было не актуально. Сейчас же можно заехать в гости. Переночевать хотя бы. А там, глядишь, Лишай мог и помочь чем-нибудь. Хотя бы советом, где снять комнату на пару дней.
Я купил билет — не хватало еще неприятностей из-за такой ерунды! — и сел в электричку. Через два с небольшим часа я уже нажимал на кнопку звонка по адресу, оставленному мне Сашкой в прошлый приезд.
Лишай был дома.
— Сколько лет, сколько зим, — сказал он, увидев меня на пороге, не столько радостно, сколько озадаченно. — Какими судьбами?
— Базар есть. Пустишь?
— Ну, заходи, коли пришел. — Он отступил, пропуская меня. — Ты один?
Между делом я отметил, что обстановка в квартире подходит скорее для профессорских апартаментов, чем для обиталища бывшего уголовника. Все было дорого и, как ни странно, со вкусом.
— Что за разговор? — спросил Лишай, приглашая меня присесть в кресло с огромными подлокотниками и обивкой каких-то импрессионистских тонов. Он явно не планировал уделять мне времени больше, чем необходимо.
— Ты предлагал работу. Я хотел узнать, нет ли еще каких предложений.
— Это все вопросы?
— Нет, еще я хотел спросить, нет ли у вас в городе… не сдает ли кто комнат на короткое время.
Лишай озадаченно поджал губы. Прежде чем ответить, он пристально посмотрел мне в лицо.
— У тебя, я понимаю, большие проблемы.
— Примерно так, — согласился я с этой формулировкой.
— Что касается ночлега, то этим я как-то не занимаюсь. — Он сделал жест в подтверждение своих слов, давая понять, что жилищный вопрос его не тревожит. — А относительно работы… Что ты ищешь?
— Ну, я не знаю. Не думал ни о чем конкретно, — честно признался я. — Но я думал, может, что-то типа того, что ты предлагал…
— Этими делами я давно уже не балуюсь. — Он покачал головой. — Я, видишь ли, стал уважаемым человеком, работаю в администрации, думаю скакнуть в областную Думу. Так что если ты хотел заняться мелким криминалом, то…
— Ну, не обязательно криминалом, — поспешно вставил я. — Просто мне нужно порядка штуки зеленых за короткий срок.
— Ха, Фитиль, ну, ты даешь! — рассмеялся Лишай. — Как же это бывает, чтобы быстро срубить штукарь, и без криминала? Только если в мгновенную лотерею, но там, сам знаешь, шансов — нолик.
— Ну а если с криминалом?
— А если с криминалом… — Лишай нахмурился. — Если с криминалом, то ты, пожалуй, опоздал. Тут или рекомендация нужна, или заказ подходящий, или свои идеи. Конкуренция нынче велика. Молодежь подрастает, трудоустраиваться не желает, учиться не хочет, а соблазнов кругом — великое множество. Дискотеки, шмотки, техника всякая. Опять же наркота, страны теплые. Знаешь, сколько народу удавит тебя за возможность быстро заработать сто баксов? Только свистни…
— Ладно. Я понял. Спасибо, что просветил.
— Да ты не обижайся! — Сашка примирительно похлопал меня по плечу.
— И не думал. Просто ты мне пособил взглянуть на эту проблему с другой стороны. Буду развивать собственные идеи.
— Это правильно.
Мы поднялись, и он проводил меня до дверей.
— Ты, если что надумаешь, звони. Может, помогу чем или подскажу, кого с собой взять.
— Ладно. — Я переступил порог.
Лишай придержал меня за локоть и шепнул, наклонясь к самому уху:
— Если понадобится какой инструмент, хиряй на Сходненский рынок. Найдешь там Грюню. Помнишь такого?
Я кивнул, не понимая, почему он шепчет.
— Ну, бывай тогда! — Лишай последний раз хлопнул меня по плечу и закрыл дверь.
Глава IX
Я не нашел ничего лучше, как отправиться обратно в Москву. В конце концов, можно переночевать, сняв комнату у вокзала. Если менять вокзалы и комнаты каждый день, то можно какое-то время перекантоваться.
Путь предстоял неблизкий, так что у меня была возможность спокойно подвести итоги и решить, что делать в ближайшие дни.
Что я имею? После минутного размышления я решил, что правильнее озаглавить этот список «Чего я не имею».
У меня практически не было денег. У меня была квартира — Наталья запретила продавать ее, чтобы этот факт не насторожил Валдиса, — в которую нельзя было вернуться. У меня были знакомые, у которых по разным причинам было стремно просить помощи. Но самое печальное, у меня не было цели: куда бежать, что делать? Если бы была жива Наталья, то я бы искал пути вырваться к ней, но я даже не был уверен, что это так. Сказать по правде, я предполагал прямо противоположное. Не хотелось, конечно, верить, что Наталья попала в лапы к этим гадам, но упоминание Польши делало такой вариант более чем вероятным.