Изменились ли планы Леру касательно Сомали или он лишь потихоньку воплощал замысел, который таил с самого начала, этого Клауссен не знал наверняка. Однако в конце 2009 года он почувствовал смену настроений босса. Проект рыбной ловли поглощал от 50 000 до 100 000 долларов в месяц, по словам Леру, и настало время для «самодостаточности». К счастью, у него имелись мысли насчет того, как ее достичь. Для начала он раздобыл Клауссену лицензию на ввоз и вывоз рецептурных препаратов оптом, в дополнение к сети аптек, которую он создал для RX Limited, и на продажу их в Европе и США.
Но это было только начало. Предприятие в Сомали, заявил Леру, будет поддерживаться за счет продажи наркотиков. Он стал посылать семена на пробу: мак (называвшийся кодовым словом «морковь»), коноплю («бобы») и коку («горчица»). Он нанял и прислал в Галкайо специалиста по сельскому хозяйству, филиппинца, который превратил одну из комнат базы в небольшую теплицу для тестовых растений, пока Леру решал вопрос с покупкой и доставкой увеличенной версии. Он посылал безумно подробные указания о том, как должно быть поставлено дело с растениями, включая необходимое давление для поливочной системы, количество удобрений для первоначального обогащения почвы, расстояния между рядами посадок и объем воды на день. «В Сомали не нашлось подходящей земли, — рассказывал Клауссен, — поэтому мы должны были сперва ввозить грудами почву и удобрять ее». Но Леру забегал вперед, забрасывая Клауссена резюме химиков и агрономов, которых он мог нанять для увеличения продукции.
Леру, вдохновленный сомалийскими пиратами, теперь его партнерами, разработал и другой план получения денег. Он, по свидетельству Клауссена, заключался в том, «чтобы посылать несколько катеров военного образца с мощными моторами на Сейшелы, в основном, и похищать там богатых людей, привозить их в Сомали, держать в заложниках, пока не будет заплачен выкуп, и затем отпускать. В стиле пиратов. Ведь ему нравилось то, что они делали. На его вкус, это было гениально. Быстрые деньги почти без расходов».
По мере того, как разрастались замыслы Леру, увеличивалось и количество оружия, необходимого для их реализации. В ноябре 2009 года Пол отправил Феликсу список вооружения, которое, по его словам, он приобрел и намерен ввезти в страну. Тут были 40 гранатометов, 10 пулеметов Гатлинга, 600 пулеметов Калашникова, 5000 автоматов Калашникова, 50 минометов, реактивные гранатометы, разрывные и зажигательные гранаты, 75 кг взрывчатки, снайперские винтовки, боеприпасы…
Все это должно было быть доставлено с Украины на российском грузовом самолете «Ан», горячо любимом международными торговцами оружием. Клауссен подготовил отряд охраны из ста человек, чтобы отправить на разгрузку самолета. В последний момент пилотов смутила длина посадочной полосы и все отменилось.
С точки зрения Клауссена, замыслы Леру становились все безрассуднее и вычурнее с каждым месяцем. Полу хотелось делать в Сомали целые вагоны денег, так много наличных, что Клауссену их некуда будет складывать, по собственным словам Леру. Он хотел властвовать в Сомали как в собственной стране, чтобы действовать там с максимальной свободой. В конце концов, его притягивала даже не прибыль, а власть, не ограниченная вмешательством какого-либо правительства. «Он хотел быть королем в собственной стране, вот его главное желание, — сказал Клауссен, — большим человеком, сидеть на своей толстой заднице за огромным столом у себя во дворце».
Клауссен не мог понять, почему Леру не захотел просто придерживаться изначального плана: «Он бы извлекал законным образом миллионы долларов дохода каждый месяц в Сомали». Тунцовый бизнес на самом деле лишь стоило взять в руки. И, кроме того, была нефть. Десятилетиями раньше американские нефтяные компании работали в более спокойном тогда Сомали, полагая, что там значительные запасы нефти. Они бежали после падения в 1991 году проамериканского диктатора этой страны, а Леру, по его утверждениям, располагал координатами мест, где американцы проводили бурение. Под землей, возможно, скрывались несказанные сокровища, на которые «Сазерн Эйс» с ее вооруженными отрядами будет единственной в состоянии наложить руку. Леру купил небольшую буровую установку и отправил ее в Сомали. Когда Клауссен со своими людьми испытывал ее, выяснилось, что глубина бурения у нее недостаточна, чтобы добраться до нефти.
Феликс Клауссен постепенно осознавал, что алчность Леру слишком велика — его не удовлетворяют прибыли в долгосрочной перспективе: «Ему не хватало терпения. Доходы должны потечь сейчас же. Не в следующем году, не через полгода, нет — прямо сейчас!»
На протяжении 2010 года Клауссен все чаще наблюдал за ходом дел в Сомали издалека, из Дубаи. Леру не жаловался, поскольку финансирование сомалийского предприятия велось из этого города, многое оборудование либо покупалось, либо доставлялось через Дубаи. Филиппинский брак Клауссена распался из-за напряженности отношений, вызванной пребыванием Феликса за рубежом, и он начал искать себе женщину в Дубаи. Но чем дольше он отсутствовал в Галкайо, тем большее сомнение его охватывало. Жизнь среди повседневного хаоса под градом прихотливых требований Леру стала изматывать его. Одна из машин с базы была уничтожена самодельным взрывным устройством, пока Феликса не было на месте. Никто не погиб, но у нескольких охранников лопнули барабанные перепонки. Когда Леру доказывал, что они могут пройти лечение в больнице в Галкайо, Клауссен втайне перераспределил бюджетные средства и отправил их самолетом в Джибути, чтобы они лечились там за счет Компании.
Для Клауссена ощущение, что он сползает в нравственную пропасть, было хуже любых забот по управлению предприятием. Он прекрасно был осведомлен о насилии и преступлениях, совершаемых Леру, сталкиваясь с ними по работе. Но новые проекты, касавшиеся Сомали, были уже чем-то другим, нежели прежние. При надеждах Леру на выращивание конопли и прочего Клауссен мог превратиться в международного производителя наркотиков. Еще хуже — план похищения туристов с Сейшел. Тогда бы Клауссен стал бандитом вроде Джозефа Хантера.
Наконец в Дубаи Клауссен поделился тревогами со своей подружкой. «Она в целом понимала, чем я занимаюсь, но не знала подробностей, — вспоминал Клауссен. — Она сказала: «Поступай так, как должен. Слушай, что подсказывает сердце или, в этом случае, разум». Она бы приняла, если бы он продолжил работать на Пола. «Но я бы на твоем месте бросила это», — добавила она. Клауссену было довольно этих слов.
Он вернулся в Галкайо, а через несколько дней поднял на ноги всех на базе посреди ночи и объявил, что его матери нужна срочная медицинская помощь. Он должен вылететь ближайшим рейсом. Утром отбывал самолет ООН, и Клауссен уговорил пилота взять его на борт как груз. «И был я таков. Когда добрался до Дубаи, почувствовал огромное облегчение. Но, конечно, трудности с этого только начались».
Примерно через неделю Клауссен позвонил Леру и сообщил, что не вернется. «Это никуда не годится», — ответил Пол. «Вы переходите черту, а я не хочу ее переходить. Я завязываю», — возразил Феликс. Леру не рассердился — тогда. Все, что, по воспоминаниям Клауссена, он сказал: «Ладно, без проблем». Однако после того как Клауссен покинул сомалийское предприятие, оно оказалось в руках таких типов, как «Агент Оранж», и все пошло кувырком. Деньги исчезали, а месячное жалованье местной вооруженной охране выплачивалось нерегулярно. Клауссен поддерживал связь со своими прежними сотрудниками, и внезапно их послания стали невнятными. На электронное письмо помощнику-британцу тот ответил с нового анонимного адреса: «Слушай, приятель, ты прости, но я не могу ничего тебе сказать. Ты должен понять, я пока помирать не хочу».
Затем Феликсу позвонил старый друг Крис Де Мейер, все еще работавший на Леру в Маниле.
— Ты под прицелом, — сказал Де Мейер.
— Что?
— Ну да, похоже, Леру решил тебя прикончить.
— Почему?
— Из-за того, что случилось в Сомали. Джо уже летит в Дубаи.
Джо означало «Хантер», а Хантер — означало, что Клауссен в полном дерьме.
Он вспомнил, что они заключили когда-то договор. Если Леру однажды прикажет одному из них троих убить другого, первый даст знать остальным, и они инсценируют убийство. По-видимому, Хантер решил нарушить слово. Клауссен повесил трубку и принялся обдумывать положение.
Хантеру будет трудно достать его дома в Дубаи, где он жил в охраняемом многоквартирном доме. Помещение он снял у работодателя своей подружки. Поэтому Джо попытается вытащить Клауссена на улицу. Он профессиональный убийца, хорошо подготовленный снайпер. Не тот человек, которого можно просто спокойно поджидать.
Клауссен позвонил Леру по тому номеру, с которого тот в последний раз говорил с ним. Пол ответил.
— Это я, — начал Феликс. — Что происходит?
— В каком смысле: что происходит?
— Ну, с какой целью сюда отправился Джо?
Леру заявил, что понятия не имеет, о чем идет речь.
— Я знаю, что ему заказали меня, — не отступался Клауссен. — Объясните, по какой причине. Почему? Если вы намерены убить меня, скажите, почему. Я хочу узнать, я умру из-за вашей ошибки или все-таки есть какая-то глупая причина. Или, может, вы псих, не знаю.
Леру больше не прикидывался дурачком:
— Я провел расследование.
По его словам, в сомалийском предприятии недоставало трехсот тысяч долларов. Оставшиеся в деле подчиненные показали на Клауссена. Доказательством их правоты была квартира, в которой жил Феликс.
— Слушайте, я посылал вам все документы, финансовые отчеты, — сказал Клауссен. — За то время, когда я был там, подсчитан каждый доллар. Так что, пожалуйста, Пол! Я знаю, что у вас хватает мозгов. Знаю, что никто не может обмануть вас. И все же проверьте их заново. Я перезвоню через два дня. И тогда скажите мне опять, что я украл у вас триста тысяч. Если вы тыкнете пальцем хоть в доллар, который я взял, прекрасно, посылайте Джо. Только убедитесь, что он готов к встрече со мной. Потому что я буду готов его встретить.