- Я инквизитор Фидус Криптман! - бешено заорал он, поднимая клинок, честный солдатский нож Гвардии. Было что-то невероятно символическое, очень правильное в том, что умереть предстояло именно с таким оружием в руках. Как истинный воин, один из бесконечной армии тех, кто век за веком передавали друг другу Долг и Волю Его, величайшего и лучшего из людей.
- Я не боюсь тебя, - Фидус плюнул кровью в слепую тварь, и на сей раз в его словах была только правда и уверенность, прямые и яростные, как очистительный огонь. Юноша взял нож обеими руками и занес, готовясь упасть вперед, умножая слабый удар собственным весом. Один удар, а затем он умрет. После демон убьет и девочку, но в том уже не будет его, Фидуса, вины. И пусть Криптман-младший не жил как настоящий инквизитор, пусть никто и никогда не расскажет о последних минутах его жизни, но, по крайней мере, умрет он в точности как подобает инквизитору. Сражаясь против истинного, неподдельного Зла до последней возможности и за ее пределами, там, где воля становится неизмеримо сильнее бренного тела.
- Я защитник. И ты бессилен против нее, пока я жив.
Сверкнуло, ударило через уши прямо в череп. Громоподобный шум прокатился вокруг. Затем Криптмана ударило, страшно и жестоко, тряхнуло каждый нерв, все – до последней – клеточки. Проваливаясь в беспамятство глубокого обморока, Фидус еще успел понять, что его сразил не враг, а импульс электрического парализатора.
Над головой рычало и гремело. Какофония стояла жуткая, как будто вокруг разверзлось поле боя пополам с безумной лесопилкой. Выстрелы, грохот близких взрывов, еще какой-то звук, невероятно похожий на рычание бензопилы, только раза этак в три больше и мощнее обычной. Также вокруг кричали, много и громко. А еще выли, скрипели и бог знает, что еще. Даже сквозь прикрытые веки пробивались вспышки ослепительно яркого света, словно шарашила вовсю электросварка. Пахло озоном.
«Что это?! Что случилось?!»
Она стояла, а затем все вокруг начало взрываться, били молнии, что-то еще было … Ольга закрыла голову руками, пытаясь заодно скрыть локтями уши, хотела, было, уже привычно скрючиться, подтянув колени к животу, однако не успела. Ее придавило что-то, похожее на плиту гидравлического пресса, во всяком случае, столь же тяжелое и неумолимое. Казалось, еще чуть-чуть, и невидимая штука пройдет насквозь через позвоночник и диафрагму.
«Наступили» - поняла девушка.
«На меня наступили!»
Взорвалось что-то особенно громкое, так, что девушка оглохла, несмотря на плотно закрытые ладонями уши. Господи, как же громко звучит настоящий выстрел... По ушам словно били теннисными ракетками. Очень, очень больно. Но грохот боя пошел на убыль. Судя по тому, что снимать ногу с ольгиной спины никто не торопился, победило условное «добро», пришедшее на помощь. Ну, наверное. По крайней мере, в это хотелось верить. Словно аккомпанируя ольгиным коротеньким мыслям, тяжесть со спины исчезла, и одновременно что-то болезненно твердое ударило ее сбоку, поддев и швырнув лицом вверх.
«А теперь перевернули» - догадалась Ольга.
Открывать глаза не хотелось, но девушка все же рискнула приоткрыть узкой щелкой один зажмуренный глаз. Прямо у ольгиного носа разверзлось Дуло, именно с большой буквы. Можно даже сказать Дулище. С такого расстояния оно казалось бездонным и широким, как железнодорожный туннель. Круглая и гладкая труба со стенами в два пальца толщиной остро воняла чем-то жженым и химическим. За стволом начинался металлический короб, а за ним, в свою очередь, латная перчатка, похожая на рыцарскую варежку. Рука казалась человеческой, однако невероятно большой. Еще дальше, где-то в условной бесконечности, горели два зеленых огонька, похожих на ночной бинокль из какой-нибудь игры. Окуляры светились мрачно и не обещали ничего хорошего. Человекоподобная фигура жужжала и щелкала, как будто внутри корпуса шли вразнобой с десяток настенных часов.
- Ой, - честно сказала, вернее полузадушенно пискнула Ольга, не понимая, то ли радоваться неожиданному спасению, то ли готовиться к смерти.
Ствол надвинулся, заняв почти весь окружающий мир.
«Как то глупо все заканчивается» - подумала девушка, ожидая, что сейчас жизнь утонет в ослепительной вспышке выстрела. Она крепко зажмурилась, запах горелой химии стал совсем уж невыносимым, а затем резко ослабел.
- Surge, - скомандовал кто-то со стороны вполне человеческим голосом. И тяжесть исчезла.
Ольга тихонько вздохнула, ожидая. что сейчас переломанные ребра вопьются в легкие, но обошлось. Немного подышав, она вторично приоткрыла глаз, теперь чуть смелее.
Справа от нее высился железный гигант, как две капли воды похожий на гиганта с топором, такой же кубический, высокий и страшный. В одной руке он с кажущейся легкостью держал жуткого вида пушку, похожую на автомат с непропорционально коротким стволом. Пушкой, судя по всему, Ольге и совали в физиономию. Струйка белесого дыма все еще струилась из отверстия в орудийном корпусе, похожего на сдвижную шторку с рукоятью.
Слева на Ольгу сверху вниз молча взирал человек обычных пропорций. Высокий, однако, едва достающий стальному гиганту до середины груди. Одетый во что-то ниспадающее, темное, как будто плащ-дождевик из толстой кожи. Похожая ряса была на Крипе, поверх кирасы. Человек был абсолютно лыс и зачем-то носил белоснежную налобную повязку. А еще каждый сантиметр его лица покрывал затейливый узор бесконечно сложной татуировки. Кажется, то были какие-то символы, буквы резких, как будто рубленых очертаний, как викинговские руны. В ярком свете Ольга не могла рассмотреть яснее.
Человек смотрел, недовольно хмурясь, Ольга глядела в ответ одним глазом, побаиваясь открыть второй и не решалась вообще лишний раз двинуть пальцем. Лысый качнул головой с тяжелым вздохом, показал девушке открытую руку. Гладкая кожа точно в середине ладони была изуродована толстым шрамом. Как будто рисунок, выжженный или вырезанный, причем не с одного раза. Ольга узнала популярный в здешних краях силуэт орлоподобной птицы. Повинуясь скорее наитию, чем здравому смыслу, она медленно и робко сложила пальцы в жесте, подсмотренном у Крипа. Закатила глаза и, насколько удалось, изобразила выражение чрезвычайной почтительности на лице.
Что ж, может эксперимент и не принес выгоды, но, по крайней мере, ничего и не испортил. Во всяком случае, убивать на месте Ольгу вроде раздумали. Лысый приподнял бровь, пожевал тонкими губами, сделал жест, будто гладил что-то невидимое. Слабое движение отразилось в ольгиной голове вспышкой странного ощущения, как будто пальцы скользнули прямо по извилинам. Не больно и в то же время до крайности неприятно. Теперь поднялась вторая бровь, а живой интерес проглянул даже сквозь руны сложной татуировки.
- Tolle eam, - скомандовал человек в повязке.
Ольга не поняла, откуда рядом оказалось трое или четверо мужчин с мрачными физиономиями и ружьями зловещего вида - не такие брутальные, конечно, как у броневодолаза, но тоже очень внушительно. Снаряжение вооруженных мужиков напомнило броню Крипа, все такое же черное, солидное, на ремнях с дырками. Девушку без лишних слов взяли, дернули, переведя в вертикальное положение. Толкнули, указывая направление, без особой жесткости, скорее деловито-непреклонно. Кажется, теперь у нее появилась персональная свита и охрана.
Ну, ладно хоть не расстрельная команда.
- Quia non conveniunt, - прогудел стальной гигант, глухо, с утробным хрипом, как будто динамик был неисправен.
Они с татуированным заспорили, впрочем, без особой энергии, вполне сдержанно. Девушку тем временем без всякого почтения вели дальше, аккуратно и в то же время деловито, как вещь, которую нужно доставить из одной точки в другую, не разбив по дороге. Поодаль целая команда поливала из шлангов пузырящуюся лужу жирной слизи. Судя по запаху, дыму и обычным противогазам, лили кислоту или какой-то каустик. Хотелось верить, что на останки пердячего мешка. Над головами парили уже знакомые черепа, не меньше десятка. К одному снизу были приделаны настоящие железные ручки, как у маленького терминатора. Костяная башка прилежно чертила перьевой ручкой на свитке желтой бумаги. Выглядело это безумно комично, хотя Ольга была слишком измучена даже для простой улыбки, не говоря о смехе.
Мимо пронесли Крипа. Раненого поместили во что-то, напоминающее гроб с открытым верхом, так что девушка даже вздрогнула, решив, что Фидус мертв. Но нет, кажется, парень был вполне жив и даже моргал. Гроб двигался сам по себе, скользя в метре над полом без всяких ног и колес. Впрочем, Ольга начала привыкать к местным чудесам науки, так что даже не удивилась. Летающие носилки сопровождали две женщины в белого цвета доспехах, напоминающих уменьшенную версию брони железного дровосека с пушкой. Они тоже мрачно и деловито хмурились - по-видимому, ходить на серьезных щах как после недельного запора, в этом тысячелетии было обязательным. Ольга хотела все-таки через силу улыбнуться Крипу, но в это мгновение девушку толкнули в спину, так, что она едва не потеряла равновесие. А затем самолетный гроб скрылся за спинами сопровождающих. Девушка вздохнула и зашагала дальше. Кажется, благодарить за спасение Фидуса ее не спешат.
Ольга подволакивала ноги, плетясь как могла. Ее перестали гнать, видимо сообразив, что быстрее подопечная шагать не может. Один из брутальных конвоиров молча хлопнул ее по плечу стволом, привлекая внимание. Когда девушка вздрогнула, обернувшись, он так же, не проронив ни слова протянул свободной рукой нечто похожее на маленькую плитку прессованного сахара. Девушка благодарно кивнула и сразу вгрызлась, щелкая зубами, как шестилапый в бою. Судя по вкусу, то была скорее глюкоза, но в любом случае плитка оказалась сладкой и наверняка была жутко питательной. Только сейчас девушка поняла, насколько изголодалась. Конвоиры переглянулись, и Ольга заметила на их лицах какое-то подобие эмоций - сдержанное веселье и толику сострадания, не иначе от ее жалкого вида.
Интересно, а как выглядит душ в далеком светлом будущем?