Винецкий пользовался особым доверием и покровительством Воловича, которому систематически привозил дорогостоящие заграничные вещи, покупая их на свои деньги и на деньги, получаемые им от немецкой разведки за шпионские сведения.
Волович арестован.
Резолюция Сталина: Следователь не знает дело, он почти пассивен при допросе. Дело очень серьезное, а следователь относится к делу как к обычному».
В течение следствия попортили нервы и М. И. Ильинскому, вспомнили, сколько технических отчетов по ВЧ-связи он сделал вместе с И. В. Винецким. Но «криминала» не обнаружили, не арестовали и даже повысили в должности.
16 мая 1937 года был арестован начальник 9-го отдела (бывший Спецотдел при ВЧК-ГПУ) ГУГБ НКВД Г. И. Бокий. В этот день его вызывал к себе нарком внутренних дел Н. И. Ежов. Он потребовал от него компрометирующие материалы на некоторых членов ЦК и высокопоставленных коммунистов, которые Г. И. Бокий собирал с 1921 года по личному распоряжению В. И. Ленина (так называемая «Черная книга»). При этом Н. И. Ежов подчеркнул, что это не его собственная инициатива, а «приказ товарища Сталина». По неподтвержденным данным, Г. И. Бокий на это вспылил: «А что мне Сталин?! Меня Ленин на это место поставил!».
После этого Г. И. Бокий домой уже не вернулся. Уже на первых двух допросах 17-го и 18 мая он «покаялся» следователям в своих «грехах». Сообщил об организованной в 1925 году вместе с ученым-мистиком А. В. Барченко масонской ложе «Единое трудовое братство». В результате все ее члены были арестованы и расстреляны.
Н. И. Ежов лично проверял биографии сотрудников Спецотдела. Оказалось, что многие из них были в прошлом дворянами и даже князьями, что еще больше усилило гнев И. В. Сталина. В результате Спецотдел был практически разгромлен: около 70 % его сотрудников было репрессировано.
На следующее утро после ареста Г. И. Бокия на своей московской квартире на Ленинградском шоссе был арестован его коллега и конкурент Александр Романович Формайстер (1887–1937), в настоящее время почти забытый основатель большинства методов негласного получения информации, применявшихся в СССР.
Перлюстрацией, выемкой и обработкой дипломатической почты иностранных государств, оперативным обслуживанием иностранных дипломатических миссий и представительств занималось 1-е отделение контрразведывательного отдела (КРО) ОГПУ. Его начальник А. Р. Формайстер привлек к этой работе старых специалистов царского Охранного отделения по организации так называемых «черных кабинетов». Он в короткий срок научил своих сотрудников методам тайного физического проникновения, вскрытия хранилищ дипломатической почты, подделки пломб и печати, подмешивания дурманящих препаратов дипломатическим курьерам, а немного позже начал использовать технику прослушивания.
Он первым создал с этой целью техническую лабораторию, а затем и передвижной вагон-лабораторию, который прицепляли к поездам с международными вагонами для дипломатов. В результате все иностранные посольства и консульства, а также представительства частных лиц были нашпигованы подслушивающей аппаратурой и агентурным аппаратом. Благодаря А. Р. Формайстеру через несколько лет дипломатическая тайна в СССР просто перестала существовать. Вместе с тем это не помогло ему избежать ареста и расстрела.
Репрессии сильно подкосили криптослужбы НКВД и РУ РККА, особенно их руководящий состав, что привело к торможению разработок перспективной специальной аппаратуры засекречивания и систем перехвата. Аресты больно ударили по лучшим разработчикам и производителям шифровальной техники в СССР. Расстреляли практически всех начальников отделов РУ РККА и их заместителей. В 1937 году криптослужбы в НКВД и РУ РККА были фактически уничтожены, так же как и радиоразведка. Производство новых видов шифровальной техники прекратилось.
На репрессированных сотрудников часто списывались организационно-технические недоработки, допущенные при строительстве и оборудовании объектов правительственной связи. «Телефонная станция политбюро привезена из Германии и смонтирована под руководством в дальнейшем разоблаченного шпиона Винецкого, — отмечалось в докладной записке В. Н. Меркулова на имя Л. П. Берии от 5 февраля 1939 года. — Кремлевская АТС также привезена из Германии, технически изношена. Телефонная связь ВЧ также вначале монтировалась из импортной аппаратуры под руководством того же Винецкого».
По архивным данным известно, что были арестованы и расстреляны в следующей хронологической последовательности:
— Игорь Васильевич Винецкий — помощник начальника 6-го отделения (правительственной связи) 2-го отдела ГУГБ — 16 февраля и 14 августа 1937 года;
— Захарий Ильич Волович — заместитель начальника оперативного отдела ГУГБ — 22 марта и 14 августа 1937 года;
— Иван Юрьевич Лоренс — начальник 6-го отделения 2-го отдела ГУГБ — 23 апреля и 14 августа 1937 года;
— Глеб Иванович Бокий — начальник 9-го отдела ГУГБ (бывший Спецотдел при ВЧК-ГПУ) — 16 мая и 15 ноября 1937 года;
— Евгений Евгеньевич Гопиус — начальник химической лаборатории 9-го отдела ГУГБ — 4 июня и 30 декабря 1937 года;
— Федор Иванович Эйхманс — заместитель начальника 9-го отдела ГУГБ, начальник 3-го отделения этого отдела — 22 июля 1937 года и 3 сентября 1938 года;
— Эдуард Янович Озолин — начальник секретно-шифровального отделения РУ РККА — 29 ноября 1937 года и 25 апреля 1938 года;
— Александр Петрович Лозовский — начальник 10-го отдела (специальной техники) РУ РККА — 2 декабря 1937 года и 22 августа 1938 года;
— Яков Аронович Файвуш — начальник 6-го отдела (радиоразведки) РУ РККА — 16 декабря 1937 года и 27 апреля 1938 года;
— Вольдемар Янович Закис — бывший (до 1930 года) начальник шифровальной части РУ РККА — в 1937 году и в октябре 1938 года;
— Карл Густавович Тракман — военный цензор 8-го отдела (до 1936 года — помощник начальника 5-го отдела) РУ РККА — 10 января и 11 мая 1938 года (умер в тюрьме);
— Александр Георгиевич Гусев — начальник 4-го отделения 9-го отдела ГУГБ — 29 января и 22 апреля 1938 года;
— Владимир Дмитриевич Цибизов — помощник начальника 9-го отдела ГУГБ, начальник 8-го отдела ГШ РККА — 29 января и 9 мая 1938 года;
— Антон Дмитриевич Чурган — начальник технического отделения 9-го отдела ГУГБ — 29 апреля и 28 августа 1938 года;
— Михаил Сергеевич Алехин — начальник Отдела оперативной техники НКВД — в сентябре 1938 года и феврале 1939 года;
— Исаак Ильич Шапиро — начальник 9-го отдела ГУГБ (с 5 июля 1937 года по 28 марта 1938 года) — 11 ноября 1938 года и 4 февраля 1940 года;
— Семен Борисович Жуковский — бывший начальник 12-го отдела (оперативной техники) ГУГБ — 23 октября 1938 года и 24 января 1940 года.
Повезло лишь Борису Владимировичу Звонареву — заместителю начальника 7-го (дешифровального) отдела РУ РККА, который был арестован 13 сентября 1938 года, но не был расстрелян и даже был реабилитирован 28 февраля 1941 года.
Новые кадры, которые пришли на смену репрессированным специалистам, имели очень слабую техническую подготовку и не могли разобраться во всех тонкостях созданной системы. Тем более что специалисты, обслуживавшие эту систему прослушивания, проходили техническую учебу в немецких фирмах, и это было важнейшим основанием для обвинения их в шпионаже.
Только через два года, в 1939 году, начальник 1-го отдела (охраны) ГУГБ НКВД Николай Сидорович Власик (1896–1967) «вспомнил» о многочисленных системах прослушивания, установленных И. В. Винецким, который был инспектором связи НКВД и НКС и контролировал работоспособность систем прослушивания, установленных по указанию Г. Г. Ягоды.
В своем рапорте от 8 декабря 1939 года на имя комиссара госбезопасности 1-го ранга Л. П. Берии он сообщил, что телефонная связь по АТС ВЧ обладает возможностью подслушивания телефонных разговоров:
«Телефонная связь для охраняемых лиц осуществлена по прямым специальным кабелям, идущим от объектов охраны до телефонных станций в Кремле. Исключение составляют объект Архангельское, Мещерино, Горки-6, где телефонная связь до выхода из города осуществлена по прямым кабелям и далее по воздушным линиям. Телефонная связь с народными комиссариатами для охраняемых лиц также осуществлена по прямым кабелям.
Связь по городским телефонным аппаратам осуществлена через кроссы городских телефонных станций.
До 1937 года строительством и эксплуатацией телефонией связи для охраняемых лиц руководил шпион Винецкий, под непосредственным руководством и с участием которого были построены и введены в эксплуатацию следующие сооружения:
1. Специальная телефонная станция АТС в Кремле.
2. Прямой специальный кабель 27 Ч 4 по Можайскому направлению.
3. Прямые специальные кабели между телефонной станцией в Кремле и народными комиссариатами.
4. Прямые телефонные кабели к городским телефонным станциям НК связи.
5. Построена и введена в эксплуатацию телефонная связь по АТС ВЧ.
Все эти сооружения, построенные и введенные в эксплуатацию шпионом Винецким, вызывают определенные глубокие сомнения в части гарантии секретности разговоров, подключения, а отсюда и подслушивания разговоров, а также не исключена возможность посторонних отпаек в этих кабелях…
Телефонная связь АТС ВЧ находится в таком же состоянии. Поэтому с уверенностью можно сказать, что телефонная связь по АТС ВЧ по своим техническим данным, т. е. наличие воздушных линий и промежуточных станций, дает прямую возможность подслушивать разговоры…»
Конечно, Н. С. Власик не был техническим специалистом и эти данные получил в тюрьме от бывших технических специалистов НКВД, которых посадили за участие в шпионаже. Если правительственную связь можно было прослушивать, что говорить о простой связи!
Интересная ситуация складывалась в СССР того времени с технической защитой правительственной связи. После многочисленных репрессий СССР остался без современных высокоскоростных систем шифрования и эффективных систем радиоперехвата. Для шифрования информации применяли в основном ручные документы кодирования. Скорость шифрования информации с их помощью была чрезвычайно низкой.