— «АВКЛА» финансирует Филиппины на свой риск, да?
— Да, — авторитетно заявляет Ави, обращаясь непосредственно к гипотетическому судье. — Раньше компании, которые прокладывали кабель, заранее продавали мощности, чтобы собрать капитал. «АВКЛА» кладет кабель на свои средства. По окончании работ они будут единственными владельцами и мощности продадут тому, кто предложит больше.
— Деньги не «АВКЛА», у них столько нет, — говорит Берил. — «НОХГИ» отстегнула им толстую пачку долларов.
— Кто отстегнул? — спрашивает Эб.
— «Ниигата Оверсиз Холдинг Груп, инкорпорейтед», — хором отвечают три голоса.
Эб смотрит озадаченно.
— «НОХГИ» проложила кабель от Таиланда к Лусону, — поясняет Рэнди.
— Я, собственно, к чему, — продолжает Кантрелл. — Если Дантист тянет кабель на свой страх и риск, всякая задержка со сроками чревата для него серьезным убытком. Мы должны выполнить свои обязательства.
Джон говорит гипотетическому судье на процессе «Дантист против корпорации „Эпифит“»:
— «Мы точно следовали условиям нашего соглашения с „АВКЛА“».
Но это совсем не так хорошо прозвучит на другом гипотетическом процессе — «Спрингборд Груп» против корпорации «Эпифит». Поэтому Ави спешит добавить:
— Мы тщательно проработали вопрос и убедились, что на данном этапе наши обязательства по отношению к Дантисту и собственным акционерам полностью совпадают. Выполняя одни, мы одновременно выполняем другие.
Берил закатывает глаза и облегченно вздыхает.
— Значит, продолжаем работать на Филиппинах, — говорит Рэнди.
Ави спрашивает официально, как будто Рэнди держит руку на бесплатной гостиничной Библии:
— Рэнди, ты действительно в силах полностью выполнить наши обязательства по контракту с Дантистом?
— Это следует обсудить отдельно, — произносит Рэнди.
— До завтра потерпит? — спрашивает Ави.
— Конечно. Пока не горит.
— Простите, я в туалет, — говорит Ави.
Этим сигналом они неоднократно пользовались в прошлом. Ави встает и выходит. Через мгновение Рэнди говорит: — «Я тоже» и выходит следом.
Он с изумлением видит, что Ави и впрямь писает. Под влиянием момента Рэнди расстегивает ширинку и пристраивается рядом. Только в середине процесса до него доходит, какая это победа.
— В чем дело? — спрашивает Рэнди.
— Сегодня утром я менял в холле деньги, — говорит Ави. — И угадай, кто собственной персоной вошел в отель. Прямо из аэропорта.
— Черт, — говорит Рэнди.
— Сам Дантист.
— Не на яхте?
— Яхта идет следом.
— С ним еще кто-нибудь?
— Нет, но могут подтянуться.
— Зачем он здесь?
— Должно быть, прослышал.
— Черт. Меньше всего я хотел бы завтра на него налететь.
— А что?
— Ничего особенного.
— Ничего такого, что потом смогут объявить твоим недосмотром?
— Думаю, нет, — говорит Рэнди. — Просто на Филиппинах все довольно хитро, и надо это обсудить.
— Ладно, — кивает Ави. — Если завтра столкнетесь, ради бога, ни слова о делах. Ограничься погодой.
— Усек, — отвечает Рэнди и застегивает ширинку. Однако на самом деле он думает: какого черта я столько просиживал штаны в университете, если могу вот так?
Это напоминает ему еще об одном деле.
— Ах да. Я получил чудной е-мейл.
Ави немедленно спрашивает:
— От Энди?
— Как ты догадался?
— Ты сказал «чудной». А что, е-мейл правда от него?
— Не знаю. Может, нет. Не в этом смысле «чудной».
— Ты ответил?
— Не я. Dwarf@siblings.net.
— Погоди. Siblings.net — это система, которую ты администрировал?
— Да. У меня там некоторые привилегии. Я открыл себе почтовый ящик с именем dwarf — гном. Доказать, что это я, невозможно. Отправил этому типу анонимный е-мейл примерно в таком духе: пока не доказано обратное, я буду думать, что вы — мой старый враг.
— Или новый.
Стрела
Юный Лоуренс Притчард Уотерхауз в гостях у бабушки с дедушкой пашет поле. Лемех плуга выворачивает чернозем и выкладывает в две гряды, неровные вблизи, но математически стройные и прямые, как граммофонные дорожки, если смотреть издали. Из одной гряды торчит каменная лодочка. Юный Уотерхауз наклоняется и берет ее. Это кремнёвый наконечник индейского копья.
U-553 — черное стальное копье, торчащее милях в десяти к северу от Йглма. Серые валы вздымают ее и бросают вниз, но в целом она остается на месте, поскольку сидит на подводной скале, которую местные называют Риф Цезаря, или Горе Викинга, или Смерть Голландца.
В прерии наконечники могут прятаться в любом природном субстрате: почве, речном иле, в сердцевине дерева. У Лоуренса талант их находить. Как получается, что он идет по полю, усеянному камнями от последнего оледенения, и находит наконечники стрел? Как человеческий глаз различает крошечный искусственный предмет во взвихренном хаосе природы, иголку информации в стоге шума? Наверное, это внезапная искра на контакте умов. Наконечник — человеческое, отделенное от человека: органика разложилась, камень остался. Кристалл воли. Мозг выхватывает не форму, а смертоносную целесообразность. Вот почему юный Уотерхауз находил наконечники. Вот почему летчики обнаружили сегодня U-553. Вот почему радисты Beobachtung Dienst научились понимать якобы искаженную речь Черчилля и Франклина Делано Рузвельта по телефону. Однако в криптографии такой номер не проходит. Это большая помеха для всех, кроме американцев и британцев, которые разработали математические методы поиска наконечников в щебне.
Риф Цезаря разворотил днище носового отсека U-553, сама лодка осталась торчать над водой. Она едва не проскочила по инерции, но застряла посередине, словно исполинские качели. Носовая часть почти целиком заполнена водой. Лодка без команды, значит — ничейная. «Чур моя!» — сказал Британский Военно-Морской флот. Рядом дежурят эсминцы, чтобы ее не торпедировала какая-нибудь другая немецкая подлодка.
Уотерхауза спешно выдернули из замка. Сейчас свинцовой завесой спустились сумерки, а волчья стая охотится по ночам. Он в рубке маленького сторожевого корабля, у которого даже в слабую качку гидродинамика как у пустой бочки из-под бензина. Внизу Уотерхауз блевал бы без передышки, поэтому стоит наверху, расставив ноги, согнув колени и двумя руками держась за фальшборт. Лодка надвигается. На боевой рубке — число 553 и белый медведь с пивным бокалом в лапе.
— Занятно, — говорит Уотерхауз полковнику Чаттану. — Пять-пять-три — произведение двух простых чисел: семь и семьдесят девять.
Чаттан выдавливает одобрительную улыбку, но видно, что это простая вежливость.
Остальное подразделение наконец-то прибыло. Бойцы успешно завершили задание в Норвегии и направлялись на Йглм, когда сообщили о севшей на риф U-553. Встреча с Уотерхаузом произошла прямо на корабле — ребята не успели даже присесть, не то что распаковать вещи. Уотерхауз несколько раз сказал, что им понравится на Йглме, и не знает, о чем говорить дальше. У команды сторожевого корабля нет допуска «Ультра-Мега», а все, о чем могли бы говорить Чаттан с Уотерхаузом, подпадает под этот гриф. Поэтому он и суесловит о простых числах.
Лейтенанта морской пехоты и большую часть рядовых оставили обустраиваться на Йглме. С Уотерхаузом на подводную лодку отправляются полковник Чаттан и сержант по имени Роберт Шафто.
Шафто — жилистый, с бугристыми мышцами, светлые волосы сострижены почти под ноль, отчего большие голубые глаза кажутся еще больше. У него крупный нос, крупный кадык, крупные рытвины от прыщей и несколько шрамов возле глазниц. Крупные черты в сочетании с ладным телосложением по-настоящему впечатляют; на него трудно не оглядываться. По-видимому, это человек сильных чувств, но еще более сильной самодисциплины. Когда кто-то говорит, Шафто, не мигая, смотрит ему в глаза. Когда все молчат, он смотрит на горизонт и думает. Когда он думает, то беспрестанно перебирает пальцами. У всех остальных пальцы при деле, за что-нибудь цепляются, но Шафто просто стоит на палубе, словно в очереди в киношку. Они с Уотерхаузом, в отличие от Чаттана, в теплой одежде, которую позаимствовали на сторожевике.
Всем присутствующим уже известно, что немецкий капитан, последним покидая подлодку, захватил «Энигму» с собой. С британских самолетов, все еще круживших в небе, видели, как он опасно наклонился со спасательного плотика и швырнул диски в огромную, с гору, волну. Сама машинка тоже отправилась за борт.
Немцы знают, что поднять ее невозможно. Они не знают другого: никто и не будет ее искать, поскольку в месте, под названием Блетчли-парк, уже знают про четырехдисковую «Энигму» все, что требуется. Британцы тут только для видимости, на случай, если кто-нибудь наблюдает.
Уотерхауз не ищет «Энигму». Он ищет кремнёвые наконечники.
Сторожевой корабль сперва приближается к подлодке с наветренной стороны, потом капитан, подумав, огибает корпус субмарины и заходит с подветренной. Так, соображает Уотерхауз, ветер будет гнать их от рифа. Снизу подлодка выглядит толстощекой. Часть, которой положено при всплытии быть над водой, серая и узкая, как нож. Часть, которой положено быть под водой, широкая и черная. Смелые британские моряки уже высадились на лодку и подняли над боевой рубкой английский военно-морской флаг. Вероятно, они подошли на вельботе с малой осадкой. Он болтается рядом, привязанный паутиной тросов; закрепленные на бортах автомобильные покрышки не дают ему биться о субмарину.
— Здесь мы определенно в неевклидовом пространстве, — шутит Уотерхауз. Чаттан подается вперед и прикладывает ладонь к уху. Уотерхауз продолжает: — Более того, оно зависит от времени и должно рассматриваться не в трех, а в четырех измерениях.
— Простите?
Еще чуть-чуть, и они сами наскочат на риф. Моряки запускают ракету, которая натягивает между кораблями веревку, потом некоторое время наводят переправу. Уотерхауз боится, что его заставят по ней идти. Вернее, не столько боится, сколько досадует: он думал, что до конца войны уже не будет подвергаться опасности. Чтобы скоротать время, смотрит на подлодку и моряков: те выстроились в цепочку и по рукам передают бумаги и книги в боевую рубку, а оттуда в вельбот. Боевая рубка, утыканная орудийными дулами, антеннами и перископами, похожа на замысловатого паука.