– Эндрю представил для примера реальные копии реальных контрактов, где такое и впрямь написано похожими словами. Якобы это общепринятая практика.
– То есть мы по халатности не включили этот пункт в контракт с «Семпер марин».
– Угадал. Однако Эндрю ничего не добьется, если отсутствует реальный урон. Как по-твоему, в чем он состоит?
– Если бы мы грамотно составили контракт, нам бы причиталась часть полученных сокровищ. А так ни мы, ни акционеры ничего не получим. Урон налицо.
– Сам Эндрю Лоуб не сформулировал бы лучше.
– И чего они от нас хотят? У корпорации не такие большие карманы. Мы не можем откупиться наличными.
– Ой, Рэнди, речь не об этом. Дантисту не нужен наш чулок с медяками. Речь о власти.
– Ему нужен контрольный пакет «Эпифита».
– Да. И это хорошо.
Рэнди запрокидывает голову и хохочет.
– Дантист может получить любую компанию, какую захочет. Но он положил глаз на «Эпифит». Почему? Потому что мы – супер. У нас есть контракт на Крипту. У нас есть светлые головы. Перспектива организовать первый в мире настоящий информационный рай и выпустить первую в мире настоящую электронную валюту фантастически увлекательна.
– Согласен.
– Не забывай, что, по сути, у нас очень сильные позиции. Мы – как самая привлекательная девчонка в мире. Своим дурным поведением Дантист просто показывает, что не прочь затащить нас в койку.
– И поиметь.
– Да. Уверен, что Эндрю велено уличить нас в халатности и обязать к выплате возмещения. Дальше суд обнаружит, что такого возмещения нам не потянуть. И тут Дантист великодушно согласится вместо денег принять акции «Эпифита».
– И все скажут, что есть в мире справедливость, поскольку он одновременно получит контроль над компанией и сможет проследить, чтобы она управлялась грамотно. Поэма, и только.
Ави кивает.
– Поэтому он не будет судиться с «Семпер марин». Если он что-то от них получит, то вынужден будет забрать свой иск против нас.
– Верно. Что не помешает ему подать иск против них позже, после того как он разберется с нами.
– Вот подлянка! Получается, любой ценный предмет, поднятый Шафто с лодки, добавляет нам неприятностей.
– Каждый цент, заработанный Шафто, это урон, который мы якобы причинили акционерам.
– Может, уговорим Шафто повременить с операцией по подъему?
– Эндрю Лоубу не за что нас зацепить, пока он не докажет, что содержимое лодки чего-то стоит. Если Шафто будут поднимать с нее ценности, он сделает это запросто. Если не будут, ему придется как-то еще устанавливать стоимость лодки.
Рэнди ухмыляется:
– Задачка, между прочим, не из простых. Шафто сами пока не знают, что там. У Эндрю, наверное, нет даже координат.
– В исковом заявлении указаны широта и долгота.
– Черт! Сколько знаков после запятой?
– Не помню. Если бы там была какая-то уж очень высокая точность, я бы, наверно, обратил внимание.
– Как вообще Дантист узнал про лодку? Дуг старался сохранить ее в тайне, а он в секретных операциях кое-что смыслит.
– Ты сам мне сказал, – говорит Ави, – что Шафто пригласили немецкого телепродюсера. Какая уж тут секретность.
– Они приняли все меры предосторожности. Тетечка прилетела в Манилу, где ее взяли на борт «Глории-IV», велев прихватить только самое необходимое. Все проверили, убедились, что у нее нет с собой джи-пи-эски. Вышли в Южно-Китайское море и некоторое время кружили, чтобы она не могла определить координаты по счислению пути. А потом уже доставили на место.
– Я был на «Глории». Там джи-пи-эски на каждом шагу.
– Ей не давали на них смотреть. Дуг Шафто не мог так проколоться. Не такой это человек.
– Ладно, – говорит Ави, – в любом случае вряд ли утечка исходила от немцев. Помнишь Болоболо?
– Филиппинский синдикат, бывшие хозяева Виктории Виго, нынешней жены Дантиста. Возможно, они и подсунули ее Кеплеру. Таким образом, он отчасти у них в руках.
– Я бы сформулировал иначе. Сказал бы, что у них с Дантистом давние взаимовыгодные отношения. И, думаю, Болоболо как-то проведали о находке. Может быть, высокопоставленный Болоболо записал разговор в номере немецкой телепродюсерши. Или низкопоставленный Болоболо приглядывал за Шафто и за тем, какое оборудование они заказывают.
Рэнди кивает:
– Такое возможно. Предположим, у Болоболо свои люди в аэропорту Ниной Акино. Они могли заметить, что Дугласу Макартуру Шафто срочно доставили дистанционно управляемый подводный аппарат. В такое я поверю.
– Предположим.
– Но это не дало бы им широты и долготы.
– Готов поспорить на половину моих акций «Эпифита», что они использовали SPOT.
– SPOT? А, что-то знакомое. Французский спутник наблюдения поверхности Земли?
– Да. Можно за относительно приемлемые деньги купить на нем время. И разрешение достаточное, чтобы отличить «Глорию-IV» от, скажем, контейнеровоза или нефтеналивного танкера. Стоит лишь дождаться сигнала лазутчиков, что «Глория» вышла в море с оборудованием для водолазных работ, а потом засечь ее со спутника.
– Какую точность дает SPOT в смысле широты и долготы? – спрашивает Рэнди.
– Хороший вопрос. Попрошу кого-нибудь узнать.
– Если в пределах сотни метров, Эндрю сможет просто отправить туда людей. Если больше, ему придется делать собственную съемку.
– Если он не затребует эту информацию повесткой, – говорит Ави.
– Хотел бы я посмотреть, как Эндрю Лоуб станет бодаться с филиппинским судопроизводством.
– Ты не на Филиппинах – забыл?
Рэнди сглатывает – снова получается похоже на «голлум».
– Есть у тебя информация о подлодке в ноутбуке?
– Если и есть, то зашифрованная.
– Он потребует ключ повесткой.
– Что, если я забуду ключ?
– Это лишний раз докажет, какой ты хреновый менеджер.
– Все лучше, чем…
– Как насчет электронной почты? – спрашивает Ави. – Не посылал ли ты координат мейлом? Не записывал ли их в файл?
– Может быть. Но все зашифровано.
Эти слова вовсе не успокаивают Ави.
– В чем дело? – спрашивает Рэнди.
– В том… – Ави поворачивает голову в общем направлении Лос-Альтоса, – что я вдруг вспомнил про Гроб.
– И сенью гробовой идет вся наша почта, – говорит Рэнди.
– И файлы наши на его винчестере лежат, – добавляет Ави.
– И в штате Калифорния стоит он, где по суду изъять его проблемы нет.
– Предположим, какой-то мейл ты разослал нам всем, – говорит Ави. – В таком случае программа Кантрелла, установленная на Гробе, сделала копии этого сообщения, зашифровала каждую открытым ключом получателя и разослала адресатам, которые по большей части хранят свою старую почту на диске Гроба.
Рэнди кивает:
– Значит, если Эндрю изымет Гроб, он потребует, чтобы ты, Берил, Том, Джон и Эб предоставили свои ключи. И если вы все разом их позабудете, будет ясно, что это наглая ложь.
– И неуважение к суду, – добавляет Ави.
– Больше сигарет, – заключает Рэнди.
Это сокращенная форма фразы: «Мы закончим в тюрьме любовниками парня, у которого будет больше сигарет». Ави сочинил ее во время первой тяжбы с Эндрю Лоубом и столько повторял с тех пор, что она сократилась до двух ключевых слов. Слыша ее из собственных уст, Рэнди возвращается на несколько лет назад и чувствует ностальгический боевой пыл. Впрочем, его задор был бы сильнее, если бы тогда он выиграл процесс.
– Я как раз пытаюсь сообразить, знает ли Эндрю о существовании Гроба, – говорит Ави.
Они поворачивают и по собственным следам идут к дому Ави. Рэнди замечает, что Ави прибавил шаг.
– Почему нет? Люди Дантиста держат нас за жопу с тех самых пор, как мы отдали им акции.
– Я слышу горечь в твоем голосе.
– Ничего подобного.
– Может, ты недоволен, что я отдал Дантисту акции, чтобы уладить тот первый иск.
– То был траурный день. Но ничего другого не оставалось.
– Ладно.
– Если я начну предъявлять такие претензии, ты сможешь предъявить претензию, что я не заключил нормального контракта с «Семпер марин».
– Но ты же заключил! Устная договоренность. Десять процентов.
– Верно. Давай поговорим про Гроб.
– Гроб стоит в закутке, который мы снимаем у «Новус Ордо Секлорум Системс инкорпорейтед», – говорит Ави. – Я знаю, что люди Дантиста никогда не были в «Ордо».
– Мы платим «Ордо» за аренду. Они видели квитанции.
– Пустяковые суммы. За складское помещение.
– Компьютер – финуксбокс. Дареный металлолом с бесплатным программным обеспечением. Здесь никаких бумажных следов, – говорит Рэнди. – Как насчет канала Т1?
– Про канал Т1 они должны знать, – говорит Ави. – Это и дороже, и значительно интереснее, чем аренда складского помещения. И бумажный след оставляет в милю шириной.
– Но знают ли они, куда он ведет?
– Достаточно пойти в телефонную компанию и спросить, где кончается провод.
– И что это им даст? Улицу и номер дома? Офисное здание в Лос-Альтосе, – говорит Рэнди. – Там этих компаний не меньше пяти.
– Но если они пораскинут умом – боюсь, у Эндрю мозгов хватит, – то заметят, что одна из этих компаний – «Новус Ордо Секлорум Системс инкорпорейтед». Запоминающееся название. То же что на квитанциях.
– И выписывается повестка… Кстати, когда ты услышал про иск?
– Мне позвонили с самого утра. Вы еще спали. До сих пор не могу поверить, что ты доехал из Сиэтла одним махом.
– Старался подражать молодым Шафто.
– Ты же говорил, что они – тинейджеры.
– Думаю, тинейджеры такие не из-за возраста. Просто им нечего терять. Они располагают немереным временем и одновременно страшно торопятся узнать жизнь.
– Примерно таково твое нынешнее состояние?
– В точности мое нынешнее состояние.
– Плюс спермотоксикоз.
– Да. Но против этого есть средства.
– Не смотри на меня так, – говорит Ави. – Я не мастурбирую.
– Никогда?
– Никогда. Формально завязал.
– Даже когда в отъезде на месяц?
– Даже тогда.