– Вода – это плохо, потому что ни хрена не видно, что делаешь, – говорит он.
Вода действительно мутная, наверное, из-за вулканического пепла. На четверть метра еще можно что-то разобрать, на полметра уже с трудом, а дальше не видно ничего, кроме расплывчатых зеленоватых очертаний; все затянуто коричневым илом.
– С другой стороны, это хорошо, потому что если мина сдетонирует не прямо под ногой, то вода абсорбирует часть энергии на испарение. Наша тактическая проблема – мы открыты слева, с высокого западного берега, и оттуда легко поразить нас из засады. Старик Джекки Ву выбыл из строя, и левый фланг некому прикрыть. Справа можно не бояться, там Джон Уэйн держит все под контролем. Поскольку левый берег наиболее уязвим, направимся к той стороне и попробуем спрятаться под обрывом. Не стоит идти всем вместе, рассыпьтесь; тогда, если кто-нибудь взорвет мину, она больше никого не заденет.
Каждый выбирает какой-нибудь ориентир на западном берегу и называет его остальным, чтоб не пересекаться. После этого начинается прощупывание пути. Рэнди с трудом преодолевает желание поднять глаза. Примерно через пятнадцать минут он говорит:
– Я понял, откуда взрывы. Ин и его ребята бьют со своего участка туннель к Голгофе. По потайному ходу они вытащат золото. Все будет выглядеть законно – ведь лаз на их территории. На самом деле они возьмут его отсюда.
Ами ухмыляется:
– Они грабят банк.
Рэнди слегка раздосадован ее легкомысленным отношением.
– Видимо, за Великим Походом и Большим Скачком Ину недосуг было купить эту землю, пока на нее никто не претендовал, – говорит Енох.
Еще через несколько минут Дуг Шафто спрашивает:
– До какой степени тебе это важно, Рэнди?
– О чем ты?
– Ты готов умереть, чтобы не дать Ину захапать золото?
– Думаю, нет.
– А убить?
– Ну… – Рэнди обескуражен. – Я сказал, что не готов умереть. Поэтому…
– Не надо пичкать меня херней про золотое правило, – говорит Дуг. – Если кто-нибудь среди ночи вломится в твой дом и будет угрожать твоей семье, а у тебя будет в руках ружье, ты выстрелишь?
Рэнди непроизвольно бросает взгляд на Ами. Это не просто логическая задачка. Дуг определяет, подходит ли Рэнди на роль зятя, отца его внуков.
– Ну, думаю, да, – говорит Рэнди.
Ами притворяется, будто не слушает.
Вода с суховатым звуком вскипает брызгами. Все съеживаются, потом соображают, что кто-то сверху бросил горсть камешков. Они смотрят на край обрыва; там что-то движется. Это Джекки Ву стоит на берегу и машет им рукой.
– У меня, наверное, что-то с глазами, – говорит Дуг. – Как по-вашему, он невредим?
– Да! – отвечает Ами. Она широко улыбается – зубы вспыхивают на солнце – и машет в ответ.
Джекки тоже улыбается. В одной руке у него длинный, запачканный илом шест – щуп. В другой какая-то грязная банка размером с тарелку. Он машет этой штуковиной и радостно вопит:
– Японская мина!
– Положи ее, ты, недоумок хренов! – орет Дуг. – Взорвется, она же прогнила насквозь. – Затем удивленно и недоверчиво спрашивает: – Кто же тогда взорвал ту мину, если не ты? Кто-то кричал здесь.
– Я не нашел его, – отвечает Джекки Ву. – Он замолчал.
– Думаешь, умер?
– Нет.
– Ты слышал еще кого-нибудь?
– Нет.
– Черт, всю дорогу за нами кто-то следит. – Дуг оборачивается и смотрит на противоположный берег, где Джон Уэйн уже прощупал дорогу и теперь отдыхает на краю обрыва. Они переговариваются жестами (у них есть портативные рации, но, по словам Дуга, они годятся только для понта). Джон Уэйн ложится на живот, достает бинокль с гигантскими объективами и начинает изучать берег Джекки Ву.
Группа в реке молча продвигается вперед, прощупывая путь. Ситуация абсолютно непонятная, и хорошо, что им приходится беспрерывно проверять дорогу – это отвлекает от посторонних мыслей. Рэнди натыкается на что-то мягкое, утопленное сантиметров на пять в ил и гравий. Он так вздрагивает, что едва не плюхается задницей в воду, затем минуту или две приходит в себя. Под илом смутно, как тела под простыней, прорисовываются какие-то очертания. Рэнди мысленно обводит контуры, но очень скоро устает и, расчистив гравий, осторожно запускает под него руку. В воде колышутся мертвые листья, щекоча запястья.
– Старая покрышка, – говорит он. – Большая, от грузовика. И совершенно лысая.
То и дело из тени нависающих джунглей, переливаясь ярким оперением, срывается какая-нибудь птица, пугая людей до беспамятства. Солнце палит нещадно. Когда все началось, Рэнди был всего в паре метров от спасительной тени; теперь он уже не чает выбраться из пекла, не получив солнечного удара.
Ни с того ни с сего Енох Роот начинает что-то бормотать на латыни. Рэнди оборачивается и видит, что тот держит мокрый, грязный человеческий череп.
Из джунглей вылетает радужно-голубая птица с желтым саблевидным клювом и черно-оранжевой головой. Покружившись, она опускается на ближайший камень и смотрит, наклонив голову. Земля вновь содрогается; Рэнди вздрагивает, и глаза застилает капающий с бровей пот.
– Под камнями и грязью уложен железобетон, – говорит Дуг. – Вон арматура торчит.
Из тени вылетает еще одна птица или что-то похожее и летит почти прямо вниз, к воде, с сумасшедшей скоростью. Ами как-то странно всхлипывает. Рэнди не успевает повернуться, как сверху доходит ужасный грохочущий треск. Он поднимает голову и видит Джона Уэйна; языки огня вырываются из пламегасителя его штурмовой винтовки. Он стреляет куда-то на противоположную сторону реки. Джекки Ву тоже принялся куда-то палить. Рэнди присел на корточки и, потеряв равновесие от всей этой чехарды, выставляет руку, чтобы не упасть. К счастью, он не опирается на мину. Он смотрит на Ами; она по плечи ушла в воду, отсутствующий взгляд устремлен в никуда. Рэнди это не нравится. Он встает и идет к ней.
– Рэнди, прекрати, – говорит Дуг Шафто. Дуг уже добрался до берега, он в двух шагах от зеленого полога, нависшего над рекой.
На поверхности воды рядом с Ами какая-то ерунда, но она не плывет по течению, а дергается при каждом движении Ами. Рэнди делает еще шаг, ставя ногу на огромный, укрытый илом булыжник, немного не доходящий до поверхности воды. По-птичьи примостившись, Рэнди снова смотрит на Ами. Она в пяти метрах от него. Джон Уэйн дает еще серию залпов. Рэнди разглядывает то, что плавает около Ами. Оно сделано из перьев, привязанных к концу тонкой трости.
– Ами ранена стрелой, – говорит он.
– Охренительно, – бормочет Дуг.
– Ами, куда ты ранена? – спрашивает Енох Роот.
Ами все еще не может раскрыть рта. Она неловко встает, стараясь не шевелить правой ногой. Из воды показывается стрела – вошла прямо в бедро. Кровь начинает сочиться и стекать в реку.
Дуг отчаянно жестикулирует людям наверху.
– Так всегда, – шепчет он. – Классический случай: простая рекогносцировочная вылазка оборачивается боестолкновением.
Ами ухватывается за стрелу и пытается сломать ее, но свежее дерево не поддается.
– Я где-то потеряла нож, – говорит она. Голос звучит твердо – слишком твердо, чтобы казаться естественным. – Думаю, вытерплю. Но мне все это не нравится.
Рядом с Ами под водой виден еще один валун, покрытый илом. До него метра два. Рэнди прыгает, но валун неожиданно опрокидывается под ногой, и Рэнди, растянувшись, плюхается в воду. Когда ему наконец удается сесть, он, приглядевшись, обнаруживает, что валун имеет форму цилиндра размером с тарелку и сантиметров десять толщиной.
– Рэнди, то, на что ты пялишься, – японская противотанковая мина, – говорит Дуг. – Она проржавела так, что стала непредсказуемой, и содержит заряд, достаточный, чтобы оторвать башку и тебе, и всей честной компании. Так что если ты хотя бы временно перестанешь быть полным идиотом, мы будем тебе крайне признательны.
Ами предостерегающе поднимает руку:
– Не надо мне ничего доказывать. Если хочешь сообщить, что любишь меня, пошли валентинку.
– Я люблю тебя, – говорит Рэнди. – Я хочу, чтобы все было хорошо и ты вышла за меня замуж.
– Как романтично, – с сарказмом замечает Ами, потом начинает плакать.
– О, чтоб вам!.. – отзывается Дуг. – Вы, ребята, отложили бы это на потом. Расслабьтесь. Кто бы ни выпустил стрелу, он уже давно ушел. Партизаны умеют рассредоточиваться.
– Это не партизаны, – говорит Рэнди. – У них ружья, даже я знаю.
– Кто же тогда? – спрашивает Ами, с трудом взяв себя в руки.
– Похоже на стрелу кайюсов, – отвечает Рэнди.
– Кайюсов? Что, стрелял кайюс? – недоверчиво спрашивает Дуг.
Рэнди восхищает, что он, невзирая на скепсис, в принципе готов рассмотреть и такую гипотезу.
– Нет, – отвечает Рэнди, обходя мину. – Кайюсы давно вымерли от кори. Стрелял белый человек, очень хорошо изучивший охотничьи приемы индейцев с американского северо-запада. Что еще известно о нем? Что он прекрасно умеет прятаться в джунглях. И еще он настолько спятил, что ему плевать на мины, лишь бы пострелять. – Говоря это, Рэнди не перестает ощупывать дно, и наконец делает следующий шаг. До Ами остается метра два. – Причем не абы в кого – он выстрелил в Ами. Почему? Потому что знает: лучший способ ранить меня – это выстрелить в нее.
– Зачем ему ты? – спрашивает Енох.
– Потому что он – одержимый.
На Еноха это производит сильнейшее впечатление.
– Да кто же он такой? – шипит Ами. Она зла как черт – хороший знак.
– Его зовут Эндрю Лоуб, – отвечает Рэнди. – Джекки Ву и Джон Уэйн никогда его не найдут.
– Джеки и Джон знают свое дело, – возражает Дуг.
Еще шаг. Ами рядом – только протяни руку.
– В этом-то и проблема, – говорит Рэнди. – Они слишком умны, чтобы бежать по минному полю, не прощупав каждый шаг. А Лоубу насрать на все. Он гребаный псих, Дуг. Он пробежит хоть через три поля. Или проползет, или переберется как угодно. Готов спорить, если ему оторвет ногу, он и на одной будет скакать по минам быстрее, чем Джекки, поскольку ему все равно, жив он или уже нет, а Джекки не все равно.