– Допускаю, все это кажется бредом, – говорит он.
Эб упрямо смотрит в пустоту.
– Ты согласен, что в мире много иррациональных людей и бредовых ситуаций?
– Ja-a-a, – осторожно тянет Эб.
– Чтобы мы с тобой программировали и получали за это деньги, кто-то должен нас нанять, верно?
Эб задумывается.
– Да.
– Это предполагает, на определенном уровне, общение с работодателями, временами неприятное. А также с юристами, рекламщиками, маркетологами. Если это попытаемся делать мы с тобой, то скоро чокнемся. Верно?
– Скорее всего, да.
– Поэтому хорошо, что есть такие люди, как Ави и Берил, потому что они – наш интерфейс. – В голове у Рэнди возникает образ времен холодной войны. Он выставляет вперед руки с растопыренными пальцами. – Как бокс, в котором работали с плутонием, такой, с перчатками. Ясно?
Эб кивает. Обнадеживающий знак.
– И все равно это совсем не то, что компьютерная программа. Ави и Берил могут только фильтровать и смягчать иррациональную природу внешнего мира, поэтому иногда они должны делать вещи, которые кажутся диковатыми.
Взгляд у Эба становится все более и более отрешенным.
– Интересно было бы подойти к этому как задаче из области теории информации, – замечает он. – Каким образом информация может перемещаться между узлами внутренней сети, – (Рэнди понимает, что Эб имеет в виду «между людьми в маленькой корпорации»), – но не существовать для внешнего мира?
– В каком смысле «не существовать»?
– Как может суд изъять документ, который, с его точки зрения, никогда не существовал?
– В смысле, что надо все шифровать?
Эб слегка раздосадован его тупостью:
– Это мы уже делаем. Однако все равно можно доказать, что документ определенного размера был отправлен в такое-то время, по такому-то адресу.
– Анализ трафика.
– А если заглушить его? Почему бы не заполнить жесткий диск случайными байтами, чтобы отдельные файлы стали неразличимы? Они затеряются, как полосатый тигр в зарослях тростника. Или можно постоянно обмениваться случайным шумом.
– Дороговато будет.
Эберхард отмахивается:
– Канал дешев.
– Боюсь, это пока девичьи мечты, – говорит Рэнди. – Хотя в будущем, возможно, так и будет.
– Вся наша дальнейшая жизнь – в будущем, так что программу нужно разработать прямо сейчас.
– Ладно, – говорит Рэнди. – Может, продолжим этот разговор в другой раз?
– Конечно.
Они возвращаются в комнату. Том, на правах кинакутского старожила, рассказывает:
– Пятифутовые с желтовато-бурыми пятнами на бирюзовом фоне безопасны и прекрасно подходят для домашнего содержания. Шестифутовые с буровато-желтыми пятнами на изумрудном фоне смертельно ядовиты: умираешь через десять минут после укуса, если раньше не покончишь с собой от невыносимых мучений.
Все это, чтобы показать Рэнди и Эбу: в их отсутствие дела не обсуждали.
– Ладно, – говорит Ави. – Суть в том, что Крипта будет потенциально куда больше, чем мы предполагали, и это хорошая новость. Однако остается один момент.
Ави знаком с Рэнди сто лет и знает, что тот не обидится.
Все глаза устремляются на Рэнди, и Берил подхватывает разговор. Она назначила себя заботиться о чужих чувствах, потому что все другие участники корпорации бестактные и черствые. Берил говорит трагически:
– Работа, которую Рэнди делает на Филиппинах, и делает замечательно, теперь не имеет для нас решающего значения.
– Ну и ладно, – говорит Рэнди. – По крайней мере я хоть загорел впервые за десять лет.
Все страшно рады, что Рэнди не надулся. Том сразу берет быка за рога:
– Можем ли мы порвать с Дантистом? Раз и навсегда?
Ритм разговора внезапно сбивается, как в дискотеке, когда вырубают электричество.
– Трудно сказать, – говорит наконец Ави. – Мы смотрели контракты, но они составлены адвокатами Дантиста.
– Кто-то из его партнеров – адвокат? – спрашивает Кантрелл.
Ави нетерпеливо пожимает плечами:
– Его партнеры. Инвесторы. Друзья, соседи, партнеры по гольфу. Его сантехник и тот, наверное, адвокат.
– Проблема в том, что он прославился своим сутяжничеством, – говорит Рэнди.
– Есть и другая проблема, – вставляет Берил. – Если мы все-таки придумаем, как расстаться с «АВКЛА», мы потеряем живые деньги. Отрицательные последствия будут куда хуже, чем предполагалось вначале.
– Какие последствия? – спрашивает Том. Он всегда копает до самой сути.
– Придется искать деньги на текущие расходы, – говорит Ави. – Разбавлять наши акции.
– Насколько? – спрашивает Джон.
– До менее пятидесяти процентов.
Магическое число порождает эпидемию вздохов, стонов и ерзанья у руководящих сотрудников корпорации «Эпифит», которые сообща владеют контрольным пакетом. Все взгляды устремляются на Рэнди.
Наконец он встает и предупреждающе вскидывает руки.
– Ладно, – произносит Рэнди. – Что мы имеем? В бизнес-плане без конца говорится, что филиппинская сеть выгодна сама по себе – что она может выделиться в независимое предприятие и все равно приносить доход. Насколько мне известно, это по-прежнему так?
Ави задумывается, прежде чем выдать тщательно взвешенные слова:
– Истинность этого утверждения осталась прежней.
Иронические аплодисменты. Молодец, Ави! Что бы мы без него делали?
– Ладно, – говорит Рэнди. – Значит, продолжаем работать с Дантистом. Пусть его проект для нас несущественен, зато есть надежда наскрести деньги и не продавать акции. Мы сохраним контроль над компанией. С другой стороны, если мы разорвем контракт с «АВКЛА», партнеры Дантиста затаскают нас по судам – они ничем не рискуют и ничего не теряют. Мы увязнем в тяжбах. Придется лететь в Лос-Анджелес и давать показания. Мы потратим уйму денег на адвокатов.
– И можем даже проиграть, – добавляет Ави.
Все смеются.
– Значит, надо и дальше работать с Дантистом, – заключает Рэнди, – хоть нам это и влом.
Все молчат.
Не то чтобы они не соглашались с Рэнди – наоборот. Просто Рэнди занимается Филиппинами, ему расхлебывать последствия сегодняшнего решения. Лучше, чтобы он вызвался сам, а не по принуждению. Это он и делает сейчас, прилюдно и театрально. Остальные актеры: Ави, Берил, Том, Джон и Эб. Публика: миноритарные акционеры корпорации «Эпифит», Дантист, будущие судьи. Спектакль канет в неизвестность, если кто-нибудь не вчинит им иск, и участникам сегодняшнего совещания не придется свидетельствовать под присягой.
Джон решает копнуть немного глубже.
– «АВКЛА» финансирует Филиппины на свой риск, да?
– Да, – авторитетно заявляет Ави, обращаясь непосредственно к гипотетическому судье. – Раньше компании, которые прокладывали кабель, заранее продавали мощности, чтобы собрать капитал. «АВКЛА» кладет кабель на свои средства. По окончании работ они будут единственными владельцами и мощности продадут тому, кто предложит больше.
– Деньги не «АВКЛА», у них столько нет, – говорит Берил. – «НОХГИ» отстегнула им толстую пачку долларов.
– Кто отстегнул? – спрашивает Эб.
– «Ниигата Оверсиз Холдинг Груп, инкорпорейтед», – хором отвечают три голоса.
Эб смотрит озадаченно.
– «НОХГИ» проложила кабель от Таиланда к Лусону, – поясняет Рэнди.
– Я, собственно, к чему, – продолжает Кантрелл. – Если Дантист тянет кабель на свой страх и риск, всякая задержка со сроками чревата для него серьезным убытком. Мы должны выполнить свои обязательства.
Джон говорит гипотетическому судье на процессе «Дантист против корпорации „Эпифит“»:
– «Мы точно следовали условиям нашего соглашения с „АВКЛА“».
Но это совсем не так хорошо прозвучит на другом гипотетическом процессе – «Спрингборд Груп» против корпорации «Эпифит». Поэтому Ави спешит добавить:
– Мы тщательно проработали вопрос и убедились, что на данном этапе наши обязательства по отношению к Дантисту и к собственным акционерам полностью совпадают. Выполняя одни, мы одновременно выполняем другие.
Берил закатывает глаза и облегченно вздыхает.
– Значит, продолжаем работать на Филиппинах, – говорит Рэнди.
Ави спрашивает официально, как будто Рэнди держит руку на бесплатной гостиничной Библии:
– Рэнди, ты действительно в силах полностью выполнить наши обязательства по контракту с Дантистом?
– Это следует обсудить отдельно, – произносит Рэнди.
– До завтра потерпит? – спрашивает Ави.
– Конечно. Пока не горит.
– Простите, я в туалет, – говорит Ави.
Этим сигналом они неоднократно пользовались в прошлом. Ави встает и выходит. Через мгновение Рэнди говорит: «Я тоже» – и выходит следом.
Он с изумлением видит, что Ави и впрямь писает. Под влиянием момента Рэнди расстегивает ширинку и пристраивается рядом. Только в середине процесса до него доходит, какая это победа.
– В чем дело? – спрашивает Рэнди.
– Сегодня утром я менял в холле деньги, – говорит Ави. – И угадай, кто собственной персоной вошел в отель. Прямо из аэропорта.
– Черт, – говорит Рэнди.
– Сам Дантист.
– Не на яхте?
– Яхта идет следом.
– С ним еще кто-нибудь?
– Нет, но могут подтянуться.
– Зачем он здесь?
– Должно быть, прослышал.
– Черт. Меньше всего я хотел бы завтра на него налететь.
– А что?
– Ничего особенного.
– Ничего такого, что потом смогут объявить твоим недосмотром?
– Думаю, нет, – говорит Рэнди. – Просто на Филиппинах все довольно хитро, и надо это обсудить.
– Ладно, – кивает Ави. – Если завтра столкнетесь, ради бога, ни слова о делах. Ограничься погодой.
– Усек, – отвечает Рэнди и застегивает ширинку. Однако на самом деле он думает: какого черта я столько просиживал штаны в университете, если могу вот так?
Это напоминает ему еще об одном деле.
– Ах да. Я получил чудной мейл.
Ави немедленно спрашивает:
– От Энди?
– Как ты догадался?
– Ты сказал «чудной». А что, мейл правда от него?
– Не знаю. Может, нет. Не в этом смысле «чудной».