Дни шли за днями. Бесконечные тренировки, диссертация, кристалл отнимали все свободное время. Вставать приходилось в пять утра и ложиться в час ночи. Феола занималась почти в таком же режиме. Ей даже приходилось в чем-то сложнее, ибо с кристаллом она сейчас работала постоянно. Сформировавшийся разум требовал неусыпного присмотра. Потом еще возня с опекой, которую оформили на Ваську.
– Скажи, неужели вы куда-то опаздываете? – не выдержал однажды отец. – К чему такая спешка?
Что я мог ответить? Отец понимал мое молчание. Понимал, что я о чем-то не хочу говорить. Понимал и не спрашивал. Знал, что, когда придет время, все расскажу сам. Тем не менее наш с сестрой график сильно ему не нравился.
– Прости, папа, – покаянно склонил я голову. – Но сейчас наша работа оказалась в самой ответственной фазе. Ты же знаешь, что мы воспитываем новый разум.
– Мыслящий кристалл, – вздохнул отец. – Я всегда знал, что ты сотворишь в конце концов нечто необычное. Только взвесил ли ты все последствия? Ты обрекаешь этот разум на одиночество.
– Почему? – вмешалась сестра. – Он не одинок хотя бы потому, что его мышление очень близко к мышлению биокомпов. Появятся и другие кристаллы.
– Зачем? Что в этом кристалле особенного?
– Пап, извини, – я опустил голову. – Я еще не могу ответить.
Отец вздохнул.
– Если вы считаете это все настолько важным, что отдаете работе все силы, то я не могу вам мешать. Буду ждать результатов вашей деятельности. Только вас ведь постоянно друзья спрашивают. А вы то у профессора Танаки, то в своей пещере пропадаете.
– Я же еще и диссертацию пишу…
– Знаю. Василий упорно отказывается говорить даже о ее теме, – усмехнулся папа.
– Еще не время.
– Беги уж.
И я бежал на очередные занятия. Точнее, бежали мы с Феолой, которая тоже благополучно, если можно так сказать, сдала экзамен по упражнению «дом с эмокристаллами». Теперь мы действительно занимались по полной программе. Фехтование, псизащита и нападение, рукопашный бой, теория полетов, устройство истребителей и их пилотирование, тактика группового боя. С учетом того, что я выбрал не только курс полетов, но и курс десантников, приходилось еще изучать защитные доспехи и действия в них. Пока, правда, вся практика велась на тренажерах. После занятий короткий отдых с восстановлением сил и перемещение к пещере, где Феола немедленно отправлялась к кристаллу.
– Нет, ты посмотри, что они тут устроили?! – послышался возмущенный крик Феолы.
От неожиданности я выронил зародыши кристаллов, которые переносил в специальный ящик-хранилище, и бросился на крик. Феола стояла в дверях главной лаборатории, уперев руки в бока. Я заглянул через ее плечо. Посреди лаборатории парило изображение шахматной доски с фигурами. Партия, судя по всему, заканчивалась полной победой черных. Их ферзь плавно переплыл на новое поле, объявляя шах. На крик Феолы доска никак не прореагировала.
– Вась, – послал я мыслеобраз. – Чем это вы занимаетесь?
– Разве не видишь? Играем в шахматы.
– Ага, Дерри, играем, – послышался второй голосок. Голос еще не сформировался, и потому даже такая короткая фраза оказалась произнесена совершенно разными интонациями, что немного сбивало с толку. Точнее не голос, а мыслеобраз.
– Кстати, тебе не кажется, что нашему малышу пора дать имя? – опять вмешался Васька. – Ему уже три месяца от роду. Почти взрослый.
– Три месяца, – опять повторил голос.
– Имя! – взвилась Феола. – Васька, я тебе сейчас точно кактусы в гнезда для кристаллов насую! Я предупреждала, что пока нельзя напрягать наш новорожденный разум, или нет?
– Мне не трудно, – опять вмешался голос. – Меня это ничуть не напрягает.
– А ты вообще молчи! – отрезала Феола. – И только попытайся мне заблокироваться! Дай я тебя обследую.
Некоторое время Феола молчала. Потом вздохнула:
– Похоже, я действительно слишком осторожничаю.
– Хочу имя, – вмешался голос. – Почему у меня нет имени?
И правда, почему?
– Вообще-то, – почесал я затылок, – я предполагал, что ты сам его выберешь, когда повзрослеешь, как это делают биокомпы.
– Но людям имена дают их родители, – возразил кристалл. – Дайте мне имя.
Васька хихикнул.
– Итак, уважаемые родители, ребенок требует имени.
Эмофон поколебал сдвоенный рык Феолы и мой.
– Васька!!! В утиль пущу!!! – зарычал я.
– Вот так и проявляется неуважение к старшим, – притворно печально вздохнул Васька.
– Кристя! – выпалил я, прекращая шутливую перебранку.
– Что? – удивленно поинтересовались Васька и Феола одновременно.
– Имя, говорю, Кристя.
– Почему Кристя?
– Ну… сокращенно от кристалла – Кристя.
– Мда-а-а, – Феола уничижительно посмотрела на меня. – Твоей фантазии позавидует любой.
– Придумай лучше, – обиделся я.
– А мне нравится, – вдруг вмешался кристалл, за что получил не менее уничижительный взгляд моей сестры.
– Сразу видно, частица чьей души живет в нем, – ехидно заметила она. – Ладно, фиг с вами, если нравится, пусть будет Кристя.
Как раз в этот момент партия на доске завершилась весьма эффектным матом. Кристя обиделся. Одна из белых фигур приподнялась и попыталась спихнуть с доски фигуры черных, но только проходила сквозь них. Васька сначала спокойно наблюдал за этим безобразием, а потом просто убрал доску.
– Проигрывать надо уметь, – наставительно заметил он. – Раз проиграл, изучай и анализируй свои ошибки. Махать же кулаками после драки контрпродуктивно.
– Эй, – помахала рукой в воздухе Феола. – Вась, ты не забыл, с кем разговариваешь? Полагаешь, Крис уже знает такие слова?
– Контрпродуктивно, – заговорил вдруг Кристя. – Образовано от латинских слов контр и…
– Ладно-ладно, вижу, знаешь, – слегка ошарашенно отозвалась Феола.
– Я читал словари, – важно признался Кристя.
– Он вообще талантливый ребенок, – заметил Васька. – Особенно с таким учителем, как я…
– Заткнись! – хором вскричали мы с Феолой.
– Уж и похвастаться нельзя. Кстати, Дерри, что-то у нас с Крисом связь немного барахлит. Мне это не нравится.
– Да? А чего раньше молчал? – Озадаченный, я подошел к ванне. – Крис, ну-ка, не мешай мне. Дай проверю твою функцию связи.
Закрыв глаза, я стал изучать кристалл, наверное, впервые за эти три месяца. Ого, как он изменился. В нем почти не осталось свободных связей. Все переплетения линий, что не использовались ранее, оказались заняты нервными клетками. В некоторых местах даже слишком заняты. Ну и ну. Похоже, придется мне поработать. Тут я почувствовал чье-то любопытное присутствие. Поняв, что обнаружен, Крис недовольно посопел, но тут же спросил:
– А можно, я посмотрю? Можно?
– Смотри, – буркнул я, поглощенный изучением новых узоров в кристалле. – Только не мешай. А то останешься без связи с внешним миром. Или еще без чего-нибудь.
Крис испуганно замолк и отпрянул, хотя и продолжал наблюдать за моей работой. Я же восстанавливал некоторые нарушенные связи, закладывал новые для будущего роста разума и как заделы для новых возможностей. За работой я совершенно потерял счет времени. Наконец вроде бы все заработало как надо.
– Уф, Крис, ты давай теперь самостоятельно отслеживай все неполадки. Ты же знаешь схему опроса, почему не пользуешься?
– Ну…
– Вот тебе и «ну». Это сейчас можно все исправить, а что будешь делать, когда мы вытащим тебя из ванны? Я же физически не сумею провести полный контроль твоего состояния. Это только ты сможешь сделать. И если где заметишь неправильности, сразу сообщай.
– Будет сделано, папа!
– Оба по шее получите, – вздохнул я.
– А я-то за что?! – изумился Васька, сразу понявший, кто второй в этих «оба».
– А кто еще мог Криса научить такому? – Похоже, мое «Кристя» плавно трансформировалось в «Криса». Впрочем, так оно даже и лучше.
– Он ребенок очень талантливый.
– Вы закончили? – Феола сидела по полу по-турецки и мрачно смотрела на меня. – Я вас тут уже час жду, а вы еще ругаетесь.
– Ой, извини, Феол.
Закончив с делами, мы с ней покинули пещеру. На выходе нас ждал сюрприз в лице Луки и Алькора, дожидающихся у входа. Лука был непривычно серьезен.
– Наконец-то, – буркнул он. Мы с Феолой удивленно посмотрели на парочку. Те неторопливо двинулись к нам. Оба выглядели так, словно ожидался какой-то серьезный и важный разговор.
– Что-нибудь случилось? – озадачился я необычным поведением друзей.
– Случилось? – Лука даже задохнулся от возмущения. – Вы вдвоем почти на три месяца выпали из жизни! Вспомните, когда последний раз вы участвовали в игре? Между прочим, без вас двоих выиграть у команды Алькора у нас нет никаких шансов! А те настаивают на реванше! И что мы должны отвечать? Просим нас простить, наш капитан увлекся своей работой?
– Лука, – попытался вмешаться я. – Я прошу прощения, что вот так вот, но ты понимаешь…
– Понимаю. У тебя какой-то сногсшибательный проект, что ты даже диссертацию по нему пишешь. Все понимаю! Но нельзя же так себя напрягать! Мне ваши родители кое-что рассказали. Короче! Хватит! Я сегодня летал к профессору Танаки…
– К профессору?! – ахнула Феола.
– Ага, – Лука удивленно посмотрел на нее. – Вы же к нему постоянно в гости ходите на какие-то занятия по истории. Разве нет?
– В том числе и по истории, – поспешил вмешаться я. – А зачем летал?
– Я поставил ему ультиматум! – гордо заявил мой приятель. Определенно он не в состоянии оставаться серьезным слишком долго. – Я ему прямо заявил, что или они вас отпускают на неделю в отпуск или на каникулы, не знаю уж чего там у вас, или мы вас просто никуда не пускаем.
– Что?! – ошарашенно вскричала Феола. – На неделю?! В отпуск?!
– Да. Или вы хотите сказать, что забыли о празднике Кольца у эльфов? Или вы хотите его пропустить? Между прочим, эти ушастые вас тоже приглашали. Несколько раз присылали Эльдара, но тот вас так и не застал.
Теперь я смутно вспомнил, что об этом говорила мама. И отец что-то говорил. Но после тренировок и занятий на базе сил уже ни на что не оставалось. Да и диссертация поглощала все оставшееся время. Выходит, Эльдар вернулся из таежных лесов, где гостил у родственников. Похоже, я совершенно выпал из жизни. Может, и правда отдохнуть? Хотя это ведь решает не профессор, а Стив Дональсон…