Я попрощался с Гарнером и вышел на улицу. Обернулся. Почему-то я чувствовал себя крайне неловко. Словно обманул кого. Гарнер ведь действительно помог мне. Помог искренне, не настаивая, чтобы я все рассказал. Но и сказать правду я тоже не мог. Вот ситуация. И совершенно не хочется возвращаться домой. Я свернул на какую-то тропинку, ведущую в лес, решив немного прогуляться. Тропинка вывела меня к небольшому озеру. Устроившись на нависающей над водой веткой дуба, я задумчиво стал разглядывать балет, что устроили водомерки. Но это занятие быстро мне надоело. Вздохнул, устроился в развилке поудобнее и стал размышлять на тему того, что будет с Землей, если все-таки удастся преодолеть Барьер. Постепенно мысли приняли более практичное направление.
– Вась, как там у вас?
– Нормально, – тут же отозвался Васька в ответ на мой телепатический призыв. – Занимаемся математикой и физикой. Пока проходим основы, но если Крис продолжит учиться такими темпами, то уже через месяц сможет читать лекции.
– Ну так а чья душа в нем?
– Дерри, твое самомнение порой бывает безграничным. Однажды из-за него ты попадешь в какую-нибудь историю.
– Да ладно тебе. Я же пошутил.
– Правда?
Я промолчал. Да что же сегодня за день такой?!!!
– Занимайтесь. Не буду вам мешать. Я тут еще немного погуляю, – буркнул я.
Домой я вернулся только когда стемнело. Феола, вышедшая встречать, что-то хотела спросить, но, взглянув на меня, молча поставила на стол ужин и ушла к себе. В эту ночь выспаться мне так и не удалось.
Следующие дни прошли спокойно. Утром мы с Феолой навещали Ваську с Крисом, проверяли каждый свою работу и садились за диссертации. Ближе к вечеру играли с друзьями, а уже перед сном я читал, что дал мне Гарнер. Информация оказалась не только полезной, но и интересной. Никогда не думал, с каким трудом наши предки шли к звездам. Лично я ни за что не рискнул бы усесться в тесную кабину огромной трубы, заполненной кислородом и водородом. А первые корабли для полетов по Солнечной системе? Может, кому и нравится сидеть впереди распадающегося атома, пусть и защищенному свинцовой стеной, но мне нет. И Гарнер еще жалуется на современные корабли. Только после контакта предков с другими расами звездолеты стали действительно средством передвижения, а не самодвижущими гробами. Кстати, это не я их так называл, а сами пилоты. Если верить записям, конечно.
И так каждый день. Но уже скоро такой распорядок начал меня тяготить. Крис требовал все меньше и меньше контроля. Он научился со многими проблемами справляться самостоятельно. Недалек тот день, когда его можно будет извлечь из ванны. Я бы уже давно извлек, если бы Феоле не требовалась постоянная корректировка роста живых клеток.
За прошедшую неделю я сформулировал основные тезисы диссертации и теперь подбирал данные по опытам и результаты вычислений, которые войдут в нее. Из всей кучи материала требовалось выбрать самые показательные. Но такая работа для меня была просто скучна, и я быстро от нее уставал. Времени же на игры оставалось всего ничего. Только изучение истории космического кораблестроения по вечерам немного развлекало. Еще с гномами непонятно. В Совете нам сообщили, что вышли на контакт с ними, но решение те еще не приняли. Попросили месяц на обдумывание. Еще одна головная боль. И, казалось бы, чего мне переживать? Раз они сумели выжить в изоляции, значит, могут принять ответственное решение. К счастью, отпущенные нам с Феолой каникулы подошли к концу. С утра пораньше мы с ней заявились на базу, где Стив встретил нас лично.
– Ага, явились. Изучил я твою штуку, Дерри. Как ты там ее назвал? Тристих? Гм…
– Три стихии, – хихикнула Феола.
Я гордо ее проигнорировал и вопросительно глянул на Дональсона. Тот усиленно гладил бороду.
– Честно говоря, когда я изучил твою инструкцию к этой штуке, то в первый момент подумал, что ты просто решил пошутить. Специально испробовал все, о чем ты там написал.
О! Стив, увидев мое вытянувшееся лицо, усмехнулся.
– Ну да, два дня потратил. А потом созвал всех заинтересованных людей – пилотов, техников, кое-кого из Совета и попробовали вместе. Что интересно, с этим твоим тристихом с одинаковой легкостью работали как псионики, так и люди с минимальными пси-силами.
– Так и задумано. Какой смысл в спасательных наборах, если не все смогут ими воспользоваться?
– Это понятно. Я не об этом! Сейчас твой тристих изучает специально назначенная комиссия. Как ты добился такой слаженности в работе разных кристаллов? Как добился того, что этот набор работает как единое целое? Ты вообще понимаешь, что сделал?
– Ни фига не понимает, – сдала меня сестренка со всеми потрохами. – Для него это всего лишь побочный результат его основного проекта. Знали бы вы, сколько таких побочных результатов, которым он не нашел применения в своем проекте, я спасла.
– Так вы принимаете тристих или нет? – вмешался я. Феола еще долго могла возмущаться по поводу моей безответственности.
– Принимаем ли?!! – Похоже, Стив даже испугался, что я сейчас передумаю и отберу у них игрушку. – Да пилоты разорвут тебя на куски, если ты попытаешь отобрать его. Кстати, в твоем тристихе локатор лучше, чем стоит в наших истребителях. Как такое возможно вообще?
– Я его целенаправленно делал. Говорю же, что никто не будет делать кристаллы сложнее, чем необходимо. Зачем внутри Солнечной такие игрушки? А тот тристих можете выкинуть. Это экспериментальная модель. Я в нем отработал некоторые вещи, в которых сомневался и склепал на скорую руку. Лишь бы работало.
Стив оглядел меня с ног до головы.
– Ты хочешь сказать, что эту штуку сделал на скорую руку?
– Ага. Часа за три. Некоторые моменты еще не доведены до ума. Если бы вы использовали тристих подольше, вы бы сами это заметили.
– Спорить не буду. Ладно, мы пришлем тебе стандартный договор на поставку спецификации.
– А можно, если вместо денег вы мне выдадите какой-нибудь списанный, но крепкий корабль?
Стив внимательно посмотрел на меня:
– Думаешь уже переходить к опытам в космосе?
– Здесь я сделал все, что можно. Меня задерживает только рост живых клеток Криса. Но как только Феола убедится, что с ними все нормально, я достану кристалл. И тогда я захочу посмотреть, на что он способен. В любом случае без корабля не обойтись.
Стив подергал себя за бороду. Похоже, это его любимый жест, когда он в раздумье и готовится принять какое-нибудь важное решение.
– Мы сделаем лучше. У нас есть настоящие межзвездные корабли. Мы тебе выделим один.
– Откуда? – Феола лишь на немного опередила меня с этим вопросом.
– Так ведь в войну вокруг Земли наши предки воздвигали целые защитные комплексы, готовясь к отражению штурма. После появления барьера, когда стало ясно, что штурма не будет, все это хозяйство законсервировали. Боевые корабли, станции… Сейчас они болтаются в стазис-поле на окраине Солнечной. А поскольку основная часть того добра военного назначения, все это числится за нами. – Стив помолчал. – Когда я увидел твой кристалл, я отдал команду расконсервировать одну станцию. На всякий случай… Так что корабль для опытов ты получишь. За наш счет. Ты только дай список требований к нему, которые тебе нужны. Мы его подготовим как надо. А деньгами не разбрасывайся. Полагаю, лишними они для тебя не будут.
– Спасибо.
– Но у меня для вас тоже есть сюрприз. – Все время разговора мы неторопливо прогуливались по аллее базы, привлекая внимание всех проходящих мимо людей. Похоже, в этом месте праздношатающиеся большая редкость. – Сегодня будет учебный бой на истребителях. Дерри, ты ведь давно просил организовать его. Как раз вчера набралась очередная группа. Сегодня к четырнадцати ноль-ноль подходите к тренажерному залу.
– Тренажеры, – поморщился я. – Это не полет.
– Ты сначала на тренажерах покажи, на что способен, а потом уже настоящий истребитель проси. А сейчас давайте на занятия. И так вас уже задержал.
После сообщения Стива идти на занятия??? Да за кого он нас принимает?
За кого бы ни принимал, но идти пришлось. И то ли из-за ожидания предстоящего учебного боя, то ли из-за того, что уже немного отвык за время отпуска от занятий, я был очень рассеян и не показал даже среднего своего результата. Инструктор, с которым я занимался, сначала наблюдал за мной молча. Потом, когда я не смог собрать анализатор из разложенных деталей, перепутав их порядок, он все же подошел.
– Дерри, как ты думаешь, почему учебный бой устраивают после обеда, а не с утра?
– Э-э-э… – вопрос меня удивил. Вот уж над ним я даже не задумывался. – Распорядок, наверное.
– Распорядок составляет сам Стив. И назначить эту тренировку первой – проблема небольшая. Задам вопрос по-другому: как думаешь, зачем командующий сказал тебе о предстоящей тренировке?
– Ну… я просто давно уже просил его организовать для меня учебный бой. Мне хотелось посмотреть… впрочем, это не важно.
– Да? Ты думаешь, что сообщили только тебе?
– А?
– Сообщили тебе об этом, чтобы посмотреть на твою реакцию. Курсанты должны сохранять холодную голову в любой обстановке. А какой из тебя воин, если всего лишь одно известие выбило тебя из равновесия на весь день? Так что соберись давай и работай так, как ты умеешь.
О-о-о!!! Вот как?! И ведь уже должен был привыкнуть за это время. Знал же, что здесь ничего просто так не делается. Все, что ни делают инструкторы, – все отрепетировано, проверено, и все несет какой-либо смысл.
После слов инструктора я заставил себя успокоиться. Волевым усилием подавил сердцебиение и принялся за работу. На этот раз задания я выполнял быстро и без крупных ошибок, но инструктор все равно остался недоволен. Покачав головой, он сделал какую-то пометку у себя в блокноте и отпустил меня. Я, мрачный, но полный решимости больше проколов не допускать, отправился на следующее занятие по рукопашному бою.
В отличие от всех остальных эти уроки оставляли меня равнодушным. Вернее, не так. Я полагал, что временем, которые они отнимают, можно было бы распорядиться и с большей пользой. Но здесь правила устанавливал не я, и поэтому приходилось выслушивать: