А потом Эзра посмотрел ему в глаза, и на мгновение они будто стали одним целым, и Кейнан увидел всё, что ему нужно было знать — они оба идут по этому пути, разделяя его, как и должны мастер и ученик. И он улыбнулся, надеясь, что Эзра поймёт.
Он никогда не винил его в том, что произошло в Храме ситхов. Он винил только себя за то, что был плохим учителем и поэтому Эзра поверил Молу. Он виноват, что сам Эзра чуть не погиб, в том, что случилось с Асокой, и в том, что стало с ним самим. Он часами сидел на песке, глядя невидящими глазами за горизонт и не зная, кто он теперь. Он больше не мог помочь своим друзьям, не мог помочь своему ученику и понятия не имел, как помочь самому себе. Местные маленькие пушистые зверьки полюбили его и сидели на его плечах, на коленях, цеплялись за рукава и тихонько фырчали ему в ухо. Ему нравилось ощущать их присутствие, устанавливать связь с ними и чувствовать их радость и суету. Это он мог, для этого ему не нужны были глаза. Эзра всё реже приходил к нему и никогда не говорил о том, что произошло. Кейнана часто охватывало беспокойство в его присутствии, но он думал, что это от чувства собственного бессилия. Он слышал, что Эзра делает успехи, и иногда ему что-то смутно не нравилось в рассказах друзей, но он заставлял себя не бояться за него, верить ему, не беспокоиться о том, в чём он больше не может помочь. Он был в отчаянии и отказывался признаваться себе в этом. И всё это время Эзра так же отчаянно нуждался в нём, а он понял это так поздно, когда, на этот раз — действительно чуть не потерял его навсегда. Мол знал, что делает. Он разделил их, и столько времени они играли на руку Тёмной стороне Силы. Эзра запутался в своём горе, а Кейнан в своём забыл, что как бы ни был одинок джедай, он никогда не один. Он перестал слышать Силу, и тогда она сама позвала его через Бенду, древнего, непостижимого, о существовании которого Кейнан и не подозревал, пока его собственные гнев и боль не заставили Бенду пробудиться и позвать его. Бенду напомнил ему. Показал ему себя самого, его страхи, его горе и то, как справиться с ними. И теперь Кейнан видел, похоже, куда лучше, чем когда у него были глаза. И первое, что он увидел — Эзру, которому нужна была его помощь. И на этот раз он успел вовремя.
Может, были учителя и получше него, да и ученики получше Эзры «Лотальской Белки» Бриджера — в первом Кейнан Джаррус был уверен, ко второму, конечно, склонялся из объективности — но ему не нужно было другого ученика, а у его ученика отныне будет учитель, который больше никогда не подведёт его, не отвернётся от него, не оставит его одного. Тот, кто будет рядом, когда его позовут.
3. Тени Малакора
Кейнан изменился, нет — кажется, он исцелился. И Эзра чувствовал себя так же. Всё стало как раньше и иначе. Никогда ещё Эзра не ощущал в нём такой Силы. Что интересно, Кейнан тоже сказал:
— Ты стал намного сильнее, Эзра.
— Ты бы заметил раньше, если бы не проводил столько времени со своими белками.
— Да, у меня, похоже, к белкам страсть, — пробормотал Кейнан и усмехнулся, Эзра не понял, к чему, но тоже улыбнулся. Вот что было здорово с ним и почему Эзра знал, что теперь всё в порядке — они могли шутить об этом. О том, как Кейнан сидел пнём и моргал из-под шлема на закат, о том, как Эзра воображал себя главнокомандующим и даже о том, как полагал, что может обуздать силу ситхов. О последнем, правда, всё-таки лучше было особенно не шутить, тут Кейнан мог и помрачнеть. А Эзра не хотел, чтобы он мрачнел, Эзра вообще этого ещё побаивался.
— Ты боишься, — эхом сказал Кейнан.
«Тьфу, карабаст», — подумал Эзра. Вот так поживи несколько месяцев без учителя и забываешь, как опасно громко думать. Ну, придётся привыкать снова быть нормальным падаваном.
— Ну… немного, — честно признался он.
Они сидели на том же месте, на котором часами просиживал Кейнан, обратив лица к темнеющему горизонту, и Эзра, глядя на появляющиеся звёзды, в который раз гадал, где среди них Лотал.
— Из-за голокрона? Из-за всего этого? Эзра, мы справимся, я снова здесь и теперь не позволю, чтобы…
— Точно? — прервал его Эзра.
Кейнан наклонил голову и, Эзра знал — раньше посмотрел бы на него чуть исподлобья, внимательно и с интересом.
— Что именно?
Эзра набрал полную горсть песка и зачем-то высыпал себе на колено. Стряхнул. Набрал ещё одну, вздохнул и искоса глянул на Кейнана. Тот ждал. Эзра был уверен, что под своим шлемом он сейчас приподнял брови.
— Я боюсь не из-за голокрона, — наконец ответил он. — Я боюсь, что ты… что я сделаю что-нибудь не так, и ты снова… расстроишься, — закончил он и горько пожалел о том, что «расстроишься» — наверное самое идиотское слово, которое он вообще мог подобрать.
— Расстроюсь, — подтвердил его опасения Кейнан, явно с трудом сдерживая смех. — Я определённо «расстроюсь», если ты сделаешь что-нибудь не так, но не более того.
— Тебя не было месяцы, — тихо сказал Эзра.
Несколько, видимо, соскучившихся «белок» появились из зарослей и начали с осторожностью красться в сторону Кейнана.
— Вон они, идут. Твои новые падаваны, — буркнул Эзра, кивнув в их сторону.
Кейнан протянул руку и положил ладонь ему на плечо.
— Я надеюсь, что когда-нибудь ты сможешь простить меня…
Эзра схватил его за локоть и заговорил быстро и испуганно:
— Кейнан, я… нет! Я не это имел в виду, ты не должен извиняться! Это я должен, это из-за меня, на Малакоре, и потом…
— Эзра, остановись, не тараторь. Послушай меня. Ты ничего не должен. Я уже говорил тебе — ты не виноват. И я никогда тебя не винил. Я должен был сказать тебе об этом раньше, и не должен был тебя бросать.
Белка взобралась Кейнану на колено, глянула с подозрением на Эзру, и Эзра от нервов показал ей язык.
— Не дразни животных, — тут же среагировал Кейнан, и Эзра послушно кивнул. — Молодец, — сказал Кейнан. Да он правда видит так же, как раньше, снова изумился Эзра. — Послушай меня, это важно, Эзра, отвлекись от белок. Кстати, это не белки. Ох. Сложно с тобой, успокойся, у меня от тебя мысли путаются. Давай, вдохни.
Эзра несколько раз глубоко вдохнул и медленно выдохнул — поначалу этот трюк не помогал, но теперь он мог так успокоиться за несколько секунд.
— Вот так, — одобрил Кейнан. — Лучше. Теперь послушай. — Он полностью повернулся к Эзре и положил вторую руку ему на плечо. Он был совсем близко и Эзре постыдно захотелось прижаться лбом к его шлему и закрыть глаза. — Я виноват перед тобой, — твёрдо сказал Кейнан, — а ты — натворил дел, пока меня не было. Мы оба наворотили, и исправим это вместе. Но ты никогда не должен бояться расстроить меня. Никогда не должен бояться, что я уйду. И за то, что я заставил тебя так думать, я прошу у тебя прощения. Это не оправдывает меня, но я хочу, чтобы ты знал: я отвернулся не от тебя, а от себя самого. Ты никогда не был виноват в том, что произошло, слышишь?
Эзра снова кивнул, и Кейнан кивнул в ответ.
— Ты не можешь сделать ничего, что заставило бы меня тебя бросить. Но даже если бы это было так — даже тогда ты не должен был бы этого бояться. Мастера ситхов требуют полного поклонения от своих учеников. Но мы не ситхи, мы джедаи. Тебе стоит слушать меня, но мне не нужно твоё поклонение или твой страх. Ты не должен пытаться угодить мне, потому что тебя веду не я, тебя ведёт Сила. Я лишь помогаю тебе на пути. И это право дал мне ты, согласившись быть моим учеником.
Эзра опять кивнул и так и остался с опущенной головой. Белка перебралась с ноги Кейнана к нему на колено и взглянула снизу вверх ему в лицо своими круглыми чёрными глазками.
— Я просто боюсь, что тебе опять будет плохо, — совсем тихо сказал Эзра. — Что ты будешь сидеть тут, и я ничем не смогу помочь.
— Не будет, — мягко ответил Кейнан. — Это в прошлом. Можешь быть уверен.
Он убрал руки с плеч Эзры и снова повернулся к горизонту. Вторая белка забралась ему на плечо, первая исследовала рукав Эзры, пытаясь залезть туда целиком.
— Знаешь, — буднично сказал Кейнан, — но вот вообще в старые времена, конечно, было принято ученикам больше слушаться своих учителей.
— Выходит, не такие уж и плохие эти новые времена, а? — буркнул Эзра и Кейнан рассмеялся и покачал головой.
Поначалу Эзра опекал его, пытался от всего защитить и во всём помочь, словно Кейнан был теперь беспомощен. Кейнана это немного раздражало, потому что большую часть времени Эзра только мешал, и немного смешило, но он ничего не говорил, ученик сам должен был понять. Страх, любовь и вина мешали Эзре видеть ясно, и Кейнан больше не собирался игнорировать это. Он сам теперь видел намного яснее, чем раньше. Они не могли повлиять на то, что чувствовали, значит, их задачей было контролировать эти чувства, как все остальные. Кейнан мог помочь и направить, но научиться распознавать то, что ему мешает, и понимать, как это работает, Эзра должен был сам. Это был как раз тот урок, который можно выучить только на собственном опыте. И Эзра выучил его быстро. Как и большинство уроков — он всё-таки был очень талантлив, думал Кейнан. А последние месяцы добавили ему решимости и страсти стать лучше. Боль, гнев и вина отступали, а привычка к усиленным тренировкам оставалась — нет худа без добра, всем нам нужны свои испытания.
Эзре потребовалось не так много времени, чтобы понять, что Кейнан не нуждается в его постоянной опеке, и с этим пониманием к нему вернулась прошлая весёлость. Чувство вины отступало и превращалось в опыт, как и должно было быть. Теперь он знал, когда Кейнану нужна помощь, а когда нет, всё лучше понимал, на что он теперь способен, в чём ограничен, и сам начал подстраиваться, искать новые пути взаимодействия, новый стиль боя.
— Чего ты улыбаешься? — спросил он как-то после того, как они с трудом ушли от преследования, запрыгнув в Призрак на ходу, и теперь лежали на полу, тяжело дыша.
— Ты сам не заметил, да? — спросил Кейнан, подбирая слетевший с головы шлем.
— Чего не заметил? — не понял Эзра, лихорадочно припоминая, что он мог упустить.