Распластавшись на брюхе, Кастор подполз к окну, оно сейчас располагалось метрах в трех прямо у них над головой. Сидя в пасти Кастора, Агата никого не видела в этом окне. Впрочем, с этого места все равно не много чего увидишь.
Кастор тяжело дышал, собирался с силами.
– Трудный прыжок, – шепнула ему Агата. – А ты ранен к тому же. Сможешь ли допрыгнуть, а? Да еще так, чтобы нас снизу не заметили?
– Сейчас увидим, – скрипнул зубами Кастор.
Он глубоко вдохнул, вскочил на ноги и как пружина подпрыгнул, оттолкнувшись от Моста Софи. Раненая лапа все же подвела его, прыжок оказался чуть-чуть короче, чем следовало бы. Голова Кастора коснулась стены, живот сильно ударился о подоконник, и пес зарычал от боли, едва не выронив при этом девушек из своей пасти. В последний момент Кастор каким-то чудом все же сумел подтянуться на передних лапах и свалился внутрь башни, приземлившись прямо мордой на толстый плюшевый белый ковер.
– Слыхал? – донеслось снизу.
– Чего?
– Собаку, кретин! Слыхал, собака вроде гавкнула!
– При чем тут собака, мы девку ищем!
Кастор разжал лапу, выронил на пол Приянку и Боссама. Открыл пасть, и Агата с Дот выкатились на пол, с ног до головы покрытые блестящей пленкой собачьей слюны.
– Передайте брату, что он может взять себе мое тело, – невнятно пробормотал Кастор, затем застонал от боли и уронил голову, потеряв сознание.
– Не умер, дышит, – услышала Агата голос Юбы.
Продолжая лежать на спине, она стерла со своих ресниц собачью слюну и увидела, что все первокурсники сгрудились, оказывается, в спальне Софи – роскошной, конечно, но все же тесноватой для такого количества людей. Студенты были повсюду – сидели на корточках под окнами, набились в огромный платяной шкаф, где втиснулись среди платьев Софи и стеллажей для обуви. Выглядывали из ванной комнаты с облицованными зеркалами стенами; моргали, словно совы, глазами из-под ее громадной кровати. В углу тихо поскрипывало волшебное перо – Сториан что-то рисовал в раскрытой перед ним книге. Ненадолго Сториан замер, направил кончик своего серебряного пера на Агату – словно взглянул на нее, – а затем продолжил рисовать.
Учителя тем временем сгрудились вокруг Кастора.
– Стрела пробила ногу, но кость вроде бы не задета, – сказал Юба.
– Как он? – спросила Агата, отбрасывая в сторону сумку с хрустальным шаром Доуви.
– Очень много крови потерял, пока нес вас сюда, – ответила принцесса Ума, перевязывая рану Кастора своей шалью, чтобы остановить кровь. – Но он оправится, просто нужно дать ему отдохнуть.
– Отдохнуть? – грустно усмехнулась Агата. – Пираты гонятся за нами, хотят убить. Вызывайте стимфов! Пора улететь куда-нибудь в безопасное место…
– А где оно, это безопасное место? – перебил ее знакомый голос.
Агата обернулась на него и увидела Эстер, стоявшую вместе с Хортом, Анадиль, Беатрисой, Риной и Кико в круге света, падающего сквозь устроенный на потолке спальни Софи громадный аквариум. Одежда на них на всех оставалась грязной после камеры в подвальной тюрьме Камелота.
– Все королевства Бескрайних лесов сейчас на стороне Райена, – продолжила Эстер. – Где же нам спрятать целую школу?
– Плюс к тому, карта квестов Змея позволяет ему следить за нами, – добавила Анадиль, придерживая свою перебинтованную руку.
– И стимфов у нас не хватит, чтобы всех отсюда вывезти, – сказал Хорт.
– Но даже если мы и поднимемся в воздух, пираты всех нас на землю вернут своими стрелами, – заметила Кико.
– Короче говоря, мы в западне, – подытожила Беатриса.
– Но… но… – растерянно затрясла головой Агата.
– Почти все волки убиты, Агата, – сказал профессор Мэнли. – Остальные, скорее всего, убежали в Леса сквозь брешь в моем экране. Пробить ее помог пиратам тот волшебник с хрустальным шаром. Эти шары, знаешь ли, способны найти слабое место в любой магической защите.
– Тем более нам нужно поскорее уходить отсюда, пока новый волшебник не появился, – упрямо стояла на своем Агата.
– Я уже послала фейри искать в Лесах тех, кто мог бы нам помочь, – сообщила принцесса Ума. – А пока что против врагов нас защитит сам за́мок. Так что разумнее всего будет сидеть здесь и ждать, пока не уйдут пираты.
– А если они не уйдут? – не сдавалась Агата. – Что, так и будем ждать сложа руки, когда за нами явятся?
– В эту башню можно попасть только по Мосту Софи, а он заколдован так, чтобы не пропускать никого из посторонних. Даже если люди Райена сунутся сюда, мост отшвырнет или уничтожит их, и мы будем в безопасности, – сказала профессор Анемон. Она стащила с кровати Софи большие, прикрытые золотой вуалью, подушки и подкладывала их сейчас под голову Кастора. – Действительно, самое разумное сейчас – это сидеть здесь и никуда не дергаться.
– Я хорошо знаю Софи и уверена, что она сейчас делает в Камелоте все возможное, чтобы освободить наших друзей. И от меня она ждет, что я буду делать то же самое для ее студентов, а не сидеть и надеяться, что нас не убьют, – возразила Агата. – Ну, хорошо… А что, если нам могрифицировать и скрыться отсюда?
– Первокурсники еще не изучали могрификацию, – напомнил ей профессор Шикс. – Тем более они не знают, как контролировать ее, находясь в условиях стресса.
– А что тогда, если кто-то из нас будет отвлекать пиратов, пока остальные убегают? – продолжала хвататься за все соломинки Агата. – Или взять и применить заклинание, ну, какое-нибудь заклинание… Да хоть что-нибудь должны мы сделать или нет?
– Вот что, Агата, – жестко сказал ей Юба. – Вспомни первое правило поведения в волшебных сказках. Выжить. Я понимаю, ты хочешь спасти студентов. Но Эмма и Ума правы: сделать мы ничего не можем. Пока, во всяком случае.
Агата вслед за гномом посмотрела в тот угол комнаты, где Сториан замер над раскрытой книгой, над рисунком, изображавшим то, что происходит в данную секунду, – башня директора Школы, спрятавшиеся в ней ребята, рыскающие внизу под башней пираты… Перо висело неподвижно, поблескивая своим кончиком и словно наблюдая за Агатой точно так же, как она сама наблюдала сейчас за Сторианом.
– Ты похожа на всех лучших героев, Агата, – продолжил Юба. – Считаешь, что должна сама решать, куда дальше двинется твоя сказка. Думаешь, что в силах управлять своей судьбой. Полагаешь, что перо двинется вслед за тобой, послушное твоей воле. Но так бывает далеко не всегда. Иногда сказка сама выбирает дорогу, по которой ей идти.
– Бороться со Злом означает сражаться за Добро, – упорствовала Агата. – Чтобы победить Зло, нужно действовать. Вы говорили, чтобы я не использовала хрустальный шар. Вы говорили, чтобы я не посылала первокурсников в Камелот. Но именно так нам удалось спасти людей!
– Удалось, – согласился Юба. – Но какой ценой? Те, кто остался там, оказались в еще бо́льшей опасности, чем прежде.
У Агаты похолодело под сердцем. Гном высказал сейчас вслух ее самые большие опасения – что, если попытка спасти Тедроса и ее друзей только ухудшила их положение? Она повернулась, чтобы посмотреть на Эстер, Хорта и остальных вернувшихся из Камелота в надежде найти у них поддержку. Ждала, что они скажут, что она все делает правильно. Но ее друзья ничего не говорили, молча стояли с серьезными лицами, словно не зная, что сказать.
Когда-то существовали Добро и Зло.
Теперь они смешались, стали чем-то средним между тем и другим.
– По моему́ мнению, мы должны сразиться с этими бандитами, – произнес еще один знакомый голос.
Агата повернулась на него и увидела прижавшихся в углу спальни Равана, Мону, Векса и других выпускников, которых она не видела с момента битвы на Ринге. Все они были в бинтах и ссадинах.
– Прямо с наших квестов мы попали в госпиталь, где ничего не делали, только книжки читали, пытались разгадать тайну Змея да наблюдали за тем, как первокурсники выполняют нашу работу, – ворчливо продолжил Раван, держа под мышкой книгу. – Но это наша Школа, и мы должны защищать ее.
– Если вы в бой, то и мы вместе с вами, – сказал Бодхи, сидевший на корточках рядом с Лейтаном среди других первокурсников-всегдашников.
– И мы тоже, – сказала Ларалиса, сидевшая с никогдашниками. – Если объединимся, численный перевес будет на нашей стороне.
– Численный перевес? Волки тоже так полагали, – возразил Хорт. – Не думайте, я не трушу, просто хорошо знаю пиратов. Эти мерзавцы честно не умеют драться, у них всегда в ходу грязные приемчики. У них на все случаи жизни припасены подлые штучки. А в плену у Райена моя девушка, и Софи, и Доуви, и Тедрос. Я понимаю, что мы должны спасти их. Но знаю также, что нам нельзя бросаться в бой впопыхах, сломя голову, так мы все только лишь погибнем ни за грош, и вот тогда положение наших друзей действительно станет хуже некуда.
В башне стало тихо-тихо.
Агата чувствовала обращенные на нее взгляды своих однокашников, они смотрели на нее со страхом и решимостью, ожидая услышать, что она скажет.
Агата вопросительно посмотрела на Эстер.
– Тебе решать, Агата, – сказала ей ведьма. – Ты королева и здесь, и в Камелоте, и вообще везде. Мы верим в тебя.
– Мы все верим, – подтвердила Анадиль.
Кико и Рина молча кивнули.
– Я тоже, – сказала Беатриса.
Хорт сложил свои руки на груди.
Все уставились на него.
– Ну хорошо, я тоже сделаю, как она скажет, – неохотно согласился Хорт. – Только пусть она не вздумает целовать мою новую подружку так же, как целовала Софи.
– Да уж, это самое главное, – прошептала Дот.
Агата погрузилась в раздумья, оглядывая свою новую команду, выбравшую ее своим капитаном. Смотрела на своих раненых однокурсников, рвавшихся в новую битву, на преподавателей, ожидающих ее распоряжений точно так же, как ждала когда-то этого от них она сама, на первокурсников, готовых рисковать своей жизнью по ее команде…
Она всегда была бойцом.