Призрачная картинка над книгой снова сменилась, теперь на ней была война – солдаты Добра и Зла убивали друг друга, проливая реки крови.
– Эта теория продержалась несколько сотен лет, пока король из Неведомого леса не начал утверждать, что более точный перевод надписи сделали его ученые, а именно: «Человек – истинный король Пера». Следовательно, если верить этим ученым, Сториану требовался господин. И Лесам требовался господин. Разумеется, правители самых разных королевств развязали войну за право называть себя тем самым единственным истинным королем Лесов и повелителем Сториана. Много было принесено жертв, много было пролито крови. Но печальной была судьба любого правителя, который, как ему казалось, достигал этой вершины…
Агата наблюдала за тем, как короли, один за другим, триумфально поднимались в башню, хватали Перо, но оно тут же пронзало им сердце и выкидывало труп в крепостной ров внизу.
– Наконец пришло время династии пророков Садеров, моих предков, и они предложили свой вариант прочтения надписи.
Вновь появилось укрупненное изображение странных символов на Пере, но теперь они постепенно начали преобразовываться в привычные, легко читаемые слова:
Когда Человек становится Пером, будет править единственный истинный король.
Агата задумалась, изучая эти слова. Внизу хрипло перекрикивались пираты, о стены башни то и дело что-то царапало, то ли наконечники стрел, то ли абордажные крючья. Студенты отодвинулись дальше от окна, но Агата осталась на месте, продолжала внимательно слушать книгу…
– Правители Бескрайних лесов не могли сойтись во мнении, как следует правильно трактовать этот перевод. К чему стремится Сториан? Побуждает Человека сразиться с Пером? Или приказывает Человеку склониться перед Пером, как перед королем? Короче говоря, теория Садеров лишь добавила хвороста в пожар вражды, разделившей Бескрайние леса на два лагеря, которые никак не могли решить главный вопрос: кто же управляет нашими сказками, а значит, и судьбами? Человек или Перо?
Буквы на призрачном Сториане вновь превратились в необычные символы.
– Эта битва продолжалась еще несколько столетий, до тех пор, пока новый Школьный директор, бывший злой противоположностью своему доброму брату-близнецу и возглавивший Школу Добра и Зла, не сделал поразительное открытие…
Символы надписи вновь укрупнились, и стали видны отдельные детали, выгравированные внутри них.
– Каждый символ надписи на Сториане оказался мозаикой, составленной из крошечных квадратиков, а внутри каждого из этих квадратиков изображен лебедь. Всего в надписи сто квадратиков, сто лебедей – пятьдесят белых и пятьдесят черных. Эти лебеди символизируют сотню Добрых и Злых королевств Бескрайних лесов. Таким образом, надпись включает в себя все известные нам государства Добра и Зла, иными словами, на стальной поверхности Пера отображен весь наш мир.
Над книгой появилось призрачное серебряное кольцо с такой же гравированной надписью на нем.
– Учитывая все это, я выдвинул новую теорию, – продолжал говорить голос Садера. – Слова «Когда Человек становится Пером» не означают, что найдется один король, который станет правителем всех Лесов. Они говорят о том, что Человек и Перо существуют в идеальном равновесии. Они не могут уничтожить друг друга, никто из них не может в одиночку манипулировать судьбой или решать, каким будет конец той или иной сказки. Человек и Перо разделяют между собой ту силу, что поддерживает жизнь Бескрайних лесов. Так был положен конец спорам и разночтениям. На вопрос о том, кто управляет нашими историями и судьбами – Человек или Перо? – дан, наконец, четкий ответ: ОБА.
Призрачное кольцо задрожало и превратилось в целую россыпь одинаковых серебряных колец.
– Кольцо, которое носит на пальце каждый правитель, это его клятва верности Перу. Пока правители носят эти кольца, Человек и Перо будут сосуществовать в идеальном равновесии и единстве, точно так же, как Добро и Зло. Но если Человек отвернется от Пера и отвергнет его роль, если все правители сожгут свои кольца и вместо Пера присягнут в верности одному из королей…
Призрачные кольца вспыхнули и растаяли, превратившись в облачка серебристого дыма…
– …тогда равновесие в мире нарушится. Сториан потеряет свою силу, которой завладеет тот новый господин Лесов, тот король, который станет новым Сторианом.
Из тумана поднялась человеческая фигура с новым пером в руке.
– Этот король – единственный истинный король – не будет скован балансом сил Добра и Зла. Он сможет использовать свое перо как меч судьбы. Каждое написанное им слово осуществится наяву. Обладая безграничной силой, этот король может принести всем Бесконечным лесам вечный мир и процветание. Но он может пойти и по другому пути – начать убивать своих врагов, покорять, одно за другим, соседние и дальние королевства, управлять судьбой каждого жителя Лесов точно так же, как управляет своими марионетками кукловод.
Тень появившегося нового короля росла, становилась все больше, и в ее тени показалась новая сцена: три костлявые тощие ведьмы, пророчествующие прохожим, сидя на перевернутых деревянных ящиках посреди городской площади.
– Моя теория почти повсюду была отвергнута, и в первую очередь потому, наверное, что никто не хотел допустить даже мысли о том, что может появиться Человек, сосредоточивший в своих руках такую необъятную власть и такую магическую силу. Отвергнуть мою теорию для многих было способом сохранить в неприкосновенности и серебряные кольца правителей, и равновесие сил Добра и Зла, и баланс между Человеком и Пером. Но при этом появились и горячие приверженцы моей теории. Из них я прежде всего хотел бы отметить трех сестер Мистраль из Камелота, тех самых, кого назначил своими советницами король Артур незадолго до смерти. Кроме них я могу назвать также Эвелин Садер, бывшего декана Школы для девочек; Ребешема Крюка, внука капитана Крюка, и королеву Юзуру из Фоксвуда, уверовавшую в то, что единственный истинный король – это она сама. Однако общее отрицательное мнение о моей теории возобладало во всех Лесах, и серебряные кольца продолжают связывать правителей со священным Пером…
Призрачная дымка над книгой начала бледнеть, растворяться в воздухе.
– …пока продолжают…
Книга погасла.
Погасло и свечение на кончике пальца Агаты.
Она обвела взглядом спальню Софи. Всегдашники и никогдашники сидели с широко раскрытыми от удивления глазами, молчали, пытаясь понять смысл того, что они только что услышали. Казалось, вся школа затаила дыхание.
– Эй, тут есть мост, и он ведет к башне! – донесся снизу голос пирата. – Вон, смотрите!
– На мост! – скомандовал Кей.
Загудели голоса пиратов, затопали тяжелые шаги, зазвенела сталь.
– Они нас нашли, – жалобно пискнула Кико, испуганно глядя на своих товарищей и преподавателей.
Агата хотела выглянуть в окно, но Хорт перехватил ее, оттащил назад.
– Именно так мой отец и умер, – сердито сказал он. – Сунулся по глупости, куда не следовало.
– Что-то я не пойму, – процедила стоявшая рядом с ними Анадиль, баюкая свою перебинтованную руку. – Если Сториан знает, что мы в опасности, зачем он заставил нас читать ту странную книгу? Какой от нее для нас прок? Она что, от пиратов нам убежать поможет, что ли?
Тот же вопрос интересовал и Агату.
– Я же говорил, что все это чушь несусветная, – проворчал профессор Мэнли. – Все равно никто не знает что там на самом деле на Сториане написано. Любой может толковать эту надпись как захочет. Предположения, рассуждения, гадания на кофейной гуще… ерунда.
Теперь Агата обратила внимание на то, что настоящий – не призрачный – Сториан по-прежнему висит над раскрытой книгой с законченным рисунком сцены в спальне Софи, и на нем по-прежнему светится та самая резная надпись.
Светится…
Почему?..
– Дот, скажи, какое заклинание ты использовала в крытом переходе? Ну, то самое, что позволило нам заглянуть в хрустальный шар волшебника?
– «Волшебное зеркало»? Так это мое заклинание, – сказала Эстер, пробираясь ближе к ним и уже догадываясь, о чем ее сейчас попросят.
– Покажи мне надпись на Сториане. Крупно, – сказала Агата.
Эстер направила на Сториан светящийся кончик своего пальца, и сейчас же над полом появилось в воздухе плоское, как экран, крупное изображение загадочной надписи.
Студенты и преподаватели – кто на коленях, кто вообще почти ползком – подобрались ближе и принялись рассматривать крошечные черные и белые квадратики, плотно, словно семена в подсолнухе, сидящие внутри выгравированных линий надписи. Внутри каждого квадратика был виден крошечный лебедь – белый или черный.
– Все, как сказано в книге, – заметила Агата. – Очевидно, не все это такая уж чушь несусветная, как решил профессор Мэнли.
И тут она увидела одну деталь, которой не было в книге.
А именно – пустые квадратики.
Точнее, два пустых квадратика.
Внутри них не было изображения лебедя, как во всех остальных, и вообще эти квадратики выглядели какими-то потухшими, выделялись на общем фоне как два отсутствующих во рту зуба.
Внезапно раздался резкий звук, и Агата метнулась взглядом по символам надписи.
Еще один белый лебедь был охвачен огнем. Затем – щелк! вжих! хлоп!
И лебедь исчез, превратившись в облачко серебристого дыма. Исчез, как и те, предыдущие два.
В ту же секунду загорелся еще один лебедь, на этот раз черный. И тоже исчез.
Следом за ним еще пять лебедей, нет, десять… нет, еще больше! Они загорались один за другим так быстро, что Агата не успевала их сосчитать. Щелк! Вжих! Хлоп! – и они один за другим исчезали со стального бока Сториана.
– Что происходит? – нервно спросила профессор Анемон.
«Что происходит? Все это может означать только одно», – подумала Агата и ответила вслух:
– Они сжигают свои кольца. Правители сжигают свои кольца.