Вчера — да, не стал бы говорить. С учётом выдавшегося у девочки денька — это был бы откровенный садизм. Но сегодня, буквально только что, она пусть и не до конца понимая, стала использовать секс как метод манипуляции. Это нормально и не страшно — мы манипулируем друг другом тысячами способов. Вообще, общение — способ получить от собеседника тебе нужное, если смотреть по большому счёту.
Но сам факт такового выводит уровень общения с “игрушки для секса” и опекаемой на разумного собеседника. Так что пусть слушает.
Не понравилось, аж слезинкой блеснула в уголке глаза, плакса-вакса. Но губу закусила, голову вскинула.
— А секс?
— А секс, девочка, я могу получить в ближайшем борделе. И не морщись — там гораздо более опытные и умелые любовницы чем ты. Соответственно, секс с тобой — приятен, но не более того.
— Я научусь!
— Учись. Я даже помогу, — пожал плечами я. — Так вот, ты — мне не нужна. Но приятна и не мешаешь, — продолжил я. — Меня вполне устроит, если ты будешь просто жить со мной, занимаясь сексом. Прокормлю, не обеднею.
— А чем-то полезной я вам могу быть?
— Маловероятно. Можешь учиться, — указал я на малый терминал неподалёку, активировав его. — Я скомпилировал для тебя набор учебного и практического материала.
— На плетельщицу?! — захлопала глазами девчонка.
— Если будешь заниматься. Если справишься.
— Я… — задумалась она. — Спасибо, — наконец, выдала она.
— Не за что, — не без иронии кивнул я.
— А… можно вас отблагодарить? — придвинулась она.
— Вот же… ладно, пойдём в спальню, — решил не говниться я.
В общем, день большей частью оказался пролюблен. Да ещё спрашивала в процессе: так или не так, а может этак? Как правильно и мне приятнее. Вообще — неплохо получилось. Хотя, возникало ощущение, что из эротической комедии я перебрался в порнографическую.
И надо бы мне в аптечный магазин зайти, лениво подумал я, смотря на замотанную и посапывающую в дреме девчонку. А то последние полчаса она на мне скакала явно с несколько болезненными ощущениями.
Стоп: я чуть последние мозги не протрахал, дошло до меня. Выпустил, морщась от становящейся привычной боли, воздушный эфир, напитал им её тело. И начал корректировать обменные процессы, леча повреждения. Довольно быстро и просто вышло, благо как таковых их особо и не было. А девчонка оказалась вполне здоровая, поздоровее меня, прямо скажем.
После же, чтобы не тратить время, я взбодрил свой организм. Откладывать визит в Мировой можно… но не нужно. Как и спать каждую ночь.
Вителла сонно заворочалась, в полудрёме приоткрыла глаза, освещённая синим сиянием моих глаз. Но, то ли приняла это за сон, то ли ей и так нравилось. Улыбнулась сквозь сон, погладила меня по бороде и уснула снова.
Забавная она, признал я, выбираясь из постели. Даже немного жалко будет оставлять — но в Беловодье ей просто не место. Уж точно не рядом со мной. Наверное.
Собрался, поставил турели в параноидальный режим, включив девчонку в список охраняемых объектов, да и выдвинулся на нижние уровни. “Мировой” таких ненужных излишеств, как часы работы не имел, как и станция в целом — дня и ночи.
Были смены, без чёткой дифференциации, с разделёнными на три части сутками.
По дороге задумался о вольтовании, отклонил спуск-парение, залетел в небольшой магазинчик. Галантерейный, можно сказать. Приобрёл какую-то неведому зверушку в виде кулона. Зверушка была снабжена такими излишествами как: рога, восемь лап, четыре коротеньких крыла и пара хвостов. Но большеглазая и на мордочку симпатичная. А после продолжил полёт уже занимаясь зачарованием на дужку очков и кулончик. Я, конечно, не великий специалист в вольтовании. А если совсем честно, то вообще никакой специалист. Но ряд известных мне пограничных условий квантовой запутанности и нейтральный… Ну, точнее, универсальный источник…
И тут я совсем задумался. Дело в том, что у тела Брамака… не была органа эфирного оперирования. Вообще не было, как класса. У его души, похоже, тоже. И я их не создавал, потому что они мне были банально не нужны. Степень совмещения эфира и созданной из эфира материи на станции были таковы, что понятие “маг” просто нивелировалось. Теоретически магом был любой разумный с душой, хотя на практике, как понятно, ни черта.
Более того, стал прикидывать я. Скорее всего, младенец, рождённый на станции, чисто рефлекторно начинает взаимодействовать с эфиром… Испытывает от этого жуткую боль и с младенчества обретает рефлекс-комплекс "Не лезть в это, страшно-больно". Спонтанные чудотворчества на станции, скорее всего, есть. Но, высоковероятно, такого же типа и вида, что и ситуация, предваряющая моё вселение.
При этом, нет школы эфирного оперирования. А для прямого волевого эфирного оперирования нет возможности “зачерпнуть” эфира, до разрыва души, чтобы получить непосредственный видимый результат "прям щаз". Даже умирающий и мучимый человек просто не сможет, не имея опыта колдовства, на волежелании “сжечь сволочь”, например. Душа разрушится в самом прямом смысле слова раньше, чем обгрызёт достаточно кристаллического эфира для манифестации.
А вот спонтанных проклятий может быть дохрена. И причина, почему руководители начиная с “нижне-высшего” ранга шифруются, мордами противными и именами перед плебсом не светят — понятна. Их бы за год, если бы они были известны, так напроклинали, что больше этого года они бы и не прожили, вот вообще никак.
А ещё я стал прикидывать мотив, по которой я попрусь в кабак, причём на нижнем ярусе. Вот дошло, блин, до жирафа. Хотя, если учесть, что я обзавёлся должницей-любовницей, что гарантированно наблюдателям известно, то… Ну-у-у… вот решил я посмотреть, где она жила. Или что-то такое выяснить, вполне правдоподобно.
Помотался в окрестностях её бывшего обиталища с полчасика, проголодался и решил перекусить. Благо, бывший магазинчик её папахена был пусть и не близко с воротами башни, но и не слишком от них далеко. В принципе — не сказать, чтобы мне особо важно было скрываться. Но настороженные наблюдатели мне нахрен не сдались. Так что: пусть моё поведение и поступки будут нормальным и объяснимым, до поры.
Самое смешное, хмыкнул я, что в рамках моей беседы с безопасником, появление любовницы… Просто нормально и естественно. Я так отдыхаю, а раньше не заводил из-за ихних жучков и наймитки, хех.
В общем, лечу я, чарую себе спокойно, отслеживая в отдалении бултыхающихся наблюдателей эфирно, и тут…
В общем, первое, на что я среагировал — это взмельк. Его не должно было быть, а он был. Как сделал — не запомнил: работа разума и души шла “прямотоком”, не затрагивая разделы памяти. Хотя Архив всё запротоколировал, почему я картину и даже ощущения смог восстановить.
На взмельк я отреагировал по-стригорьи, рефлекторно: плоскостями эфирно уплотнённого воздуха. В которые через долю секунды влетел мобиль, на весьма ощутимой скорости. В условный бампер врезались окутанные ледяной энтропией когти — уже рефлекс Карачуна, не давший меня откинуть. А мозги включились, уже когда меня эта грешная телега тащила по направлению от башни.
Немного расстроенный несправедливостью мира я всё-таки решил не вымораживать всё нахрен, а быстренько подумать-оглядеться. И потом выморозить нахрен адресно. Тем более, что на площадные колдунства у меня пороху не хватит. И так моё всё болело сильнее, чем если бы меня эта тарантайка в фарш размазала.
Беглый осмотр показал в первую же секунду такую картину: мобиль, довольно богатый и явно частный, а не какой-то службы, банально нарушил ПВД станции. Пролетел по касательной к Башне, залетая в зону “технической безопасности” Башни. Фигурально — заехал на пешеходную дорожку, хотя именно “пешеходов” в этой зоне, кроме меня, толком и не было. В основном, в этом промежутке бултыхались техслужбы. Расположен он между “открытым небом” среди башен и “зонами личной безопасности” уже обитателей конкретной Башни.
Далее, в обзорное стекло хамски врезавшегося в меня мобиля я увидел жопу. Голую жопу, предположительно совершающую возвратно-поступательные движения на елде горе-водителя этой колымаги. И, судя по всему, выходило это не покушение на ценного меня. А какой-то хам, вместо того чтобы трахаться сексом там, где положено, трахался в машине. Забив на управление, которое в элитных колымагах как раз было ручным.
Бесит, констатировал я, бегло осматривая округу. Округа не радовала:
Во-первых, за этим йопырем-террористом (в самом прямом смысле слова!) чесал мобиль с безопасниками станции. Мигалок на станции не водилось, так что не понять, но судя по виду — выдвигалось какое-то стреляло. Причём пятьдесят на пятьдесят — то ли в адрес хама. То ли менты хама оберегают, а сейчас будут пробовать меня прибить.
Во-вторых, наблюдатели чуть ли не на форсаже рванули за мобилем со стильным украшением в виде меня. Причём из их, с виду насквозь гражданской, колымаги — тоже выдвигалось какое-то стреляло. Так-то о его наличии я знал, правда, не смог удалённо определить тип.
А мобиль йопыря летит. И что будет — непонятно. Я, чтоб меня, прикрыт воздушными плоскостями, с вбитыми в обшивку мобиля ледяными когтищами. И всё болит. И усталый, блин! А вокруг вот-вот война начнётся!
В общем — радоваться нечему. Но если подумать… Бегло подумал я, мученически сморщился — чтоб задуманное осуществить, мне придётся испытать ОЧЕНЬ много боли. Но делать нечего, чтоб его.
Так что, скрежеща ледяными зубищами даймона, стал я формировать из обшивки машины киберпанковского вида когти, повторяющие формой ледяные. Последние я исчезал, по мере формирования замены из металла. Сформировав, злобно выругался и стал курочить мобиль.
Наблюдатели, убедившись в моей живости, чуть сбавили скорость, имея меня в виду. Менты выпустили пухало, но целью они выбрали не меня, что не могло не радовать.
А из-за бока рнувнувшейся вполоборота жоповладелицы показалась красная, перекошенная рожа с вытаращенными гляделками. Жоповладелеца на меня тоже пырилась, но таращила не только глаза, но и пасть, в удивлении.