Глава 1РАЗНООБРАЗНЫЕ СОБЫТИЯ
…Я тащилась на велосипеде, высунув язык чуть не до пояса. На багажнике стояла битком набитая и крепко привязанная к нему сумка. На руле висело десять пакетов, а на втором сиденье и раме болталось по рюкзаку.
Я ехала к родителям и везла те гостинцы, о которых они просили по телефону. Гостинцев было многовато, но что поделаешь!..
…Начался подъем. Пот с меня полился целыми реками и водопадами. Я кое-как добралась до конца подъема, приехала к родителям, отнесла гостинцы, посидела и поехала обратно.
По дороге я размышляла: «Так больше нельзя. Не ездить же всю жизнь на велосипеде! Все! С завтрашнего дня пойду на курсы вождения машин. „Москвич“ — то есть машина — у меня есть. Надо только научиться его водить…»
Я так замечталась, что перестала глядеть на дорогу и в скором времени оказалась на травке в упавшем состоянии. Велосипед упал на меня и придавил ноги, и от этого моя решимость бросить велосипедничать еще больше усилилась.
…На следующий день я поступила на курсы вождения машины, и, наконец, после скучных тренажеров мне разрешили тренироваться с инструктором на настоящей машине. Для меня это было радостью. Я летела на первое занятие, как на блюдо с пирожками. И прилетела.
…На дороге стояла явно казенная машина. В машине сидел какой-то субъект, явно мой инструктор. Субъекту на вид было лет тридцать девять-сорок, и выражение лица у него было чуть злобноватое.
Но тем не менее я подлетела к нему и гаркнула:
— Здрасьте, товарищ инструктор!!!
— Здравствуйте… — ошарашенно пробормотал инструктор.
— Меня зовут Аделя Александровна Перепелкина!
— Сергей Сергеевич Дереза, — представился еще немного ошарашенный субъект и добавил:
— Садитесь.
Я села на водительское место.
— Трогайтесь, — буркнул немногословный товарищ Дереза, ставший отныне для меня Козой-Дерезой.
Я тронулась. Ехала я осторожно, но несколько неумело, а когда Коза-Дереза гаркнул мне в ухо что-то о выжимании сока из руля, я с испугу вдавила педаль газа, и машина рванулась с ревом и завыванием. Коза-Дереза быстро выправил положение и заорал на меня:
— Куда ж вас понесло?!
— Извините, товарищ Козодоев, — с испугу переделала я его фамилию.
— Какоев, какоев?! — заорал инструктор.
— Дереза, — пропела я бархатным голосом.
Коза-Дереза умолк, видимо, устав. Некоторое время он молча поправлял мои разнообразные ошибки. Потом он решил поэкзаменовать меня и спросил:
— Вы знаете, что находится под ручкой переключения передач?
— Задний мост, — не думая, ляпнула я.
— Чему вас учили?! — схватился за голову Коза-Дереза.
— Коробка передач, — подумав, буркнула я и целиком переключила все свое внимание на дорогу.
Вот мы едем по прямой. Коза-Дереза молчит, значит веду сносно. А вот какой-то жутко крутой поворот…
Я повернула нормально и очень удивилась, когда услышала голос Козы-Дерезы:
— Тормозите!!!
Я затормозила.
— А теперь объясните, где мы находимся.
— Не знаю, — пожала плечами я. — Вы знать должны!
— Должен… — рассеянно согласился Коза-Дереза, — но это был обычный маршрут! Мистика…
— Давайте поедем обратно, — предложила я.
— Поворот испарился, — буркнул инструктор.
Я оглянулась — и точно! Поворота как не бывало!.. А мы очутились в каком-то диковинном месте: все вокруг нас заросло неизвестной травой и деревьями, сзади были жуткие джунгли, а спереди, начинаясь буквально от колес машины, шла асфальтовая дорога. Я и Коза-Дереза вылезли из машины и плюхнулись на траву. Коза-Дереза ругался нехорошими словами, а я ему поддакивала, а потом замолкла и задумалась: ехать назад нельзя — путь отрезан — значит надо ехать вперед. Но куда же мы попали?! Ох, если бы я знала, что такое случится, ездила бы всю жизнь на велосипеде!
— Товарищ Перепелкина! — сказал инструктор. — Ваши соображения насчет этого отвратительного места?..
— Место волшебное, — уверенно заявила я. — И поскольку назад пути нет, предлагаю ехать вперед!
— Согласен… — уныло сказал Коза-Дереза и влез в машину.
Я тоже влезла и тронулась. Дорога была ужасной. Да еще я водила, мягко сказать, не очень хорошо. Коза-Дереза ругался не переставая. А дороге все не было видно конца.
…После часа езды местность стала меняться. Дорога сделалась ужасно грязной: вначале грязь налипла на колеса, потом облепила «брюхо» машины, потом стекла, а потом мы буквально поплыли в жидкой грязи, которая залила все вокруг.
— Бульк! Бульк!.. — раздалось вдруг, и грязь поперла из всех щелей.
…Мотор издал последний всхлип. Наступила тишина.
Темно было, как в черном овраге. Мерно булькала грязь, заливая нам ноги. Я так напугалась, что даже брюки стали белыми. Мы были на грани потопления. А у меня все шевелилась безумная и неправдоподобная надежда: а вдруг мотор цел? И я, затаив дыхание, повернула ключ зажигания. Раздался неуверенный звук мотора. Но что от него толку, когда под водой, то есть грязью, не ездят! Но ведь страна волшебная! Может можно выехать на поверхность…
Я и Коза-Дереза, не сговариваясь, нажали на педали газа. Коза-Дереза на инструкторскую, а я на свою. И машина неожиданно поперла вверх! Я удивилась, но газ не отпустила, и через минуту машина оказалась на поверхности. Мои побледневшие брюки, наконец, обрели джинсовый цвет, и я взялась за управление.
Грязь сползла со стекол, и теперь можно было разглядеть окрестности. В грязи стояли дома, ставшие полосатыми от здешней почвы. Тут и там в грязи плавали странные дети: у девочек были одинаковой длины слипшиеся сосульками волосья, носы картошкой и болотные глаза. У мальчиков волосы были по плечи, носы кочергой, а глаза карие. В чем они были одеты, разглядеть было невозможно. Мы же с Козой-Дерезой были грязные только по колено, а в остальном почти чистые.
Вдруг мы почувствовали, что машина накренилась. И верно. За ручку двери цеплялась какая-то особа.
— Чего тебе надо?! — раздраженно спросил Коза-Дереза.
— Ничего, — ответила особа. — А почему вы такие чистые?
— Какие же мы чистые! — удивилась я.
— Сравнительно, — бросила особа. — А теперь извольте ответить: у вас мотор работает на бензине?
— Да, — ответил Коза-Дереза.
— А едете в Сладкий Чехов?
— Мы едем сами не знаем куда и имеем единственное желание: выбраться из этой страны в свою страну, — ответила я, поставив машину на ручной тормоз.
— Будьте добры подъехать вон к тому крыльцу, — сказала особа, указывая на какие-то ступеньки, ведущие на крыльцо относительно чистого дома.
Я послушно тронулась…
— Снимитесь с ручника! — гаркнул мне на ухо Коза-Дереза.
Я отпустила ручник и, пристав к крыльцу указанного дома, выключила мотор.
— Вылезайте, — сказала особа. — И входите.
Я послушно вылезла, но Коза-Дереза наотрез отказался отклеиться от сиденья, и мне пришлось пойти одной.
Я вошла и немного оторопела. Внутренности дома были довольно чисты и наполнены интересными предметами. Например, около входа стояла витрина, в которой лежала антилопа и жевала свеклу. Рядом с ней лежал ободранный, весь в каких-то проводах, леопард и помогал антилопе уничтожать свекольные очистки. Рядом с витриной стоял стол, на котором было нечто, похожее и на мясорубку, и на молочник. В странный предмет была налита черная жидкость, в которой мокла крошечная пальма, на которой висели еще более крошечные арбузики. Вся комната была обставлена в том же духе, а посреди нее, на стуле, сидела почти совсем не грязная обычная женщина. Увидев меня, она сказала:
— Здравствуйте. Я управляющая этой страной изобретательница. С какой целью вы пришли в нашу страну?
— А почему обязательно должна быть цель? Просто случайно въехали на вашу территорию и тащимся вперед.
— Так вас двое?
— Угм, — согласилась я, созерцая огромную пробирку в форме ананаса с налитой в нее малоприятной жидкостью.
— Это питательный кисель, — заметив направление моего взгляда, сказала женщина.
Меня передернуло. Так вот чем тут питаются…
— Значит вы не в Сладкий Чехов! — прервала мои мысли женщина.
— Нет.
Значит, я могу вам все рассказать, слушайте. Раньше во всей нашей стране и волшебных окрестностях не было ни одной машины. Но однажды к нам вломилась целая компания «Жигулей». Они быстренько узнали, где Сладкий Чехов, поехали туда объедаться сладостями и такую вонь развели со своими выхлопами, что все население начало злобнеть и от раздражения терять аппетит. А тут еще эти изверги откопали в Спании старую бензозаправку, периодически ездят туда и наполняются.
— Понятно, — сказала я. — А что вы от нас хотите?
— Прекратить это безобразие!
Я проявила невежливость:
— А с какой стати мы должны помогать вам?
— Вам же выгодней, — прошипела женщина. — Ведь если вы нам поможете, вернетесь, вполне вероятно, домой. А если не поможете, останетесь здесь и никогда не уедете!
Я живо представила себя, плавающей в грязи с носом картошкой и болотными глазами. Неподалеку стоит грязный дом, на крыльце которого Коза-Дереза, вопиюще грязный, читает мятую и мерзкую газету. Рядом торчит крыша полузатонувшей ржавой машины… Мне стало неприятно.
Да уж, придется включить мозги и придумать невонючее горючее или вообще прогнать лихачей из некоего Сладкого Чехова. Хорошенько помыслив, я сказала женщине:
— Удаление лихачей или что-нибудь придумывание — по части моего инструктора. Я еще в машинах плохо разбираюсь.
— Тогда пойдемте поговорим с вашим инструктором.
Мы вышли. Ничего не подозревающий Коза-Дереза спокойно сидел в машине. Женщина подошла к нему и, просунув голову в форточку, пошепталась. Видимо, она сказала, что я свалила ответственность придумывания на него, потому что он молча стал смотреть на меня зверским взглядом. У меня тут же затрещала голова и начала разламываться поясница…
Наконец, Коза-Дереза окончил сеанс запугивания и опустил глаза, задумчиво смотря на мой рукав. Рукав вдруг зашипел, задымился, и на месте взгляда Козы-Дерезы в нем образовалась дырка! Я быстро спрятала руки за спину и стала искать у себя гипнотические таланты. Решив взглядом наколдовать Козе-Дерезе в руки измятую газету, я уставилась на инструктора, мысленно повторяя: измятая газетка, измятая газетка…
— А что если перевести лихачей на спирт? — вдруг сказал Коза-Дереза. — Он не воняет… Что вы об этом думаете, товарищ Перепелкина?
— А? — очнулась я. — Измятая газетка… Возможно вы правы, измятая газетка, измя…
— Что-что? — очумел Коза-Дереза.
— Ничего. Ваша идея насчет спирта, измятая газетка, вполне приемлема! — ответила я.
— С каких это пор я стал измятой газеткой? — спросил у меня инструктор, но я не успела ответить, потому как в разговор влезла женщина-изобретатель.
— Вы очень хорошо придумали! Только надо найти Спиртовую речку, и дело в шляпе!
— А где Спиртовая речка? — спросила я.
— В стране Игольчатой. За подробностями езжайте к нашему агенту в Рисовании.
— А где Рисования? — спросил Коза-Дереза.
— Прямо едешь, никуда не сворачиваешь и скоро доберешься до Рисовании.
— Ясно, — кивнул инструктор и обратился ко мне:
— Садитесь, поехали!
Я влезла, завелась и поплыла по грязи, с горечью думая об отсутствии во мне талантов. Очнулась я от визга и воплей:
— Большие Половники едут!!! Спасите!!!
Я огляделась в поиске половников. Их не было, зато по грязи со страшной скоростью носились ослепительно белые моторки, в которых сидели ослепительно чистые и, мягко говоря, толстоватые личности. Время от времени то одна, то другая моторка забрасывала сеть и, накрывая ею грязевых пловцов, втаскивала их на борт. Я хотела плыть дальше, но вдруг машина накренилась, оторвалась от поверхности грязи, поплыла вверх и шлепнулась на борт одной из моторок. Нас выловили.
Мы с Козой-Дерезой мрачно молчали, пока нас не выгрузили из моторки, не протащили несколько метров по земле и не пихнули в какую-то черную широкую трубу. Тут же колеса машины оказались в воде. Вода, просочившись сквозь незаметные щели, быстро размочила наши грязные по колено брюки и постепенно почти их отмыла. Мы спокойно катились вниз по мокрой трубе, но вдруг воздух огласился воплями, и на наше заднее стекло навалилось штук пять грязных-прегрязных девочек с болотными глазами. Они вопили и спасались от воды.
…Тут я заметила, что Коза-Дереза смотрит на грязных девчонок злобным взглядом, и стала ждать дырки в какой-нибудь из них. Дырка не замедлила появиться. Взгляд Козы-Дерезы пробил стекло и ботинок одной из девчонок. Девчонка так завизжала, что все остальные свалились в воду, и опять стало тихо.
Через некоторое время раздалось шуршание, и спустившиеся сверху громадные щетки стали изо всех сил тереть всю машину. Затем щетки исчезли, и на нас обрушился водопад разнообразных шампуней и ополаскивателей. Потом на нас вылилось большое количество воды, и машина, наконец, выкатилась на свет.
Мы оказались в огромном зале, полном отмытыми грязевыми жителями. Все они беспрестанно нажимали на какие-то кнопочки, и прямо на них тут же валилась разнообразная еда.
…Я вылезла из машины, взглянула на нее и очумела. Машина выглядела ужасно. Краска была полностью содрана, номер выглядел как гладкая белая дощечка, а дворники погнулись. Коза-Дереза посмотрел на мою физиономию, вылез из машины, поглядел и застыл.
Некоторое время мы молча смотрели на машину, пока на ее капот не хлопнулась большая яичница. Она размазалась по капоту и сползла на пол. Почти в ту же секунду мы с Козой-Дерезой оказались обладателями оригинальных головных уборов, то есть глазуний. От неожиданности я чуть не подавилась собственными зубами. Яичницы продолжали плавно летать, надеваясь всем на головы.
Я быстро установила, откуда вылетали яичные изделия. Оказывается, они летели из дырки в стене. Я осторожно заглянула в дырку, рискуя получить по голове глазуньей и ожидая увидеть сложнейший механизм. Вместо механизма я увидела ужасное количество плит, на которых жарилось неограниченное количество яичниц. Каждую секунду какая-нибудь конфорка катапультировала горячее яичное изделие в дыру, но, видимо, не всегда попадала, потому что все стены были заляпаны глазуньями. Около плит стоял человек и переворачивал яичницы. Увидев меня, он прекратил выпекать и вырубил печи.
— Хватит, — решительно сказала я. — Все сыты по горло.
— Слава богу, — вздохнул человек и шлепнулся на пол. — Да вы заходите, — сказал он.
Я осторожно проползла в отверстие и тоже села на пол. Человек, сидящий передо мной, выглядел интересно. Он был усатый, с курчавыми темными волосами и в тельняшке. Он очень был похож на моряка.
— Да вы, вроде, не чичимочка, — удивленно сказал он, оглядывая меня.
— Чичи-кто? — переспросила я.
— Чичимочка. Грязевая жительница.
— А, грязевая, — поняла я. — Нет, конечно! Я и мой инструктор вообще попали в вашу страну по чистой случайности, но теперь нам надо выполнять одно задание.
— Какое? — спросил «моряк с печки бряк».
— Найти Спиртовую речку, чтобы перевести водителей, которые лихачат в Сладком Чехове, на спирт.
— И вам, конечно, сказали, где находится эта речка?
— Сказали, — ответила я.
Моряк неожиданно разволновался:
— Зовите сюда вашего инструктора и пойдемте со мной.
— Сейчас, — сказала я, подумав, что это какой-то чичимочный агент, и собралась было позвать Козу-Дерезу, но он подошел сам и даже влез в отверстие для глазуний.
— Вы тут надолго окопались? — спросил Коза-Дереза.
— Прошу вас, за мной, — не дал мне ответить усатый моряк и отворил какую-то дверь.
Глава 2КОРАБЛЬ БЕЗ НАЗВАНИЯ
Мы прошли и оказались на морском берегу. На песке стоял большой, но дырявый как решето, корабль без названия. Около него сидели человек тридцать и пили малоприятную жидкость, скорее всего ром. Усатый моряк сказал нам:
— Это моя небольшая команда: тридцать человек.
Я про себя удивилась, какой-то странный агент! Но ничего не сказала и перевела взгляд на паруса корабля. Паруса были черными. У меня перехватило горло. Пираты!!! Господи, что же делать?..
— Как вы уже, вероятно, определили по парусам нашего небольшого корабля, мы — пираты, — проследив за моим взглядом, сказал моряк.
— Но вы не бойтесь, нам нужно немногое. Почините нам корабль, а дальше я скажу, что надо делать.
— А если не починим? — осведомилась я.
— Неужели вам надо объяснять такие пустяки? — удивился моряк-пират. — И, кстати, пора бы мне представиться, меня зовут Пиратун.
— Очень неприятно, Аделя и Сергей Сергеевич, — ответила я. — А почему вы сами не можете починить корабль?
— Да вы что! — возмутился Пиратун. — Мы грабить можем, а вот, упаси бог, чего-нибудь построить или починить… Не можем.
— А мы можем?!
— За вознаграждение.
— Какое?
— Первым словом, которое вы скажете, взойдя на борт нашего небольшого кораблика, он будет назван.
— Что ж, я согласна, — протянула я, оглядывая корабль и прикидывая, как бы использовать пиратов в своих целях.
В конце концов я решила, что корабль, как средство передвижения, незаменим, и потребовала доски и гвозди, слегка толкнув открывшего было рот Козу-Дерезу. Он закрыл рот и принялся заделывать пробоины.
— Где это вы так изрешетились? — спросила я у Пиратуна.
Его передернуло.
— Да, это так… — замялся он. — Просто Пир-Пир и Рат-Рат поспорили, кто больше дырок пробьет в корабле и… вот.
— Ну, и кто выиграл спор? — поинтересовалась я.
— Никто. Потому что они не могли отличить свои дырки от дырок соперника. Но я им ничего не сказал, поскольку бриллиант, на который они спорили, достался мне как капитану.
Я молча взяла доски с гвоздями и молоток и пошла от жадного Пиратуна заделывать пробоины.
Пока мы работали, Пиратун пялился на нас и молчал. Я в конце концов решила заговорить и спросила у пирата:
— А с чего бы вам, пирату, вдруг работать в качестве выдавателя яичниц?
— Деньги кончились, ром купить было не на что, вот я и подрабатывал у Девочки с Большим Половником.
— У кого?
— Это такая правительница страны Большие Половники, где мы находимся в данное время.
— А зачем эти Большие Половники отмывают чичимочек?
— Не выносят грязи, — презрительно фыркнул Пиратун. — Хотят Чичимочию совсем извести, а жителей отмыть.
— Ну, и как? — с интересом спросила я.
— Ну, и никак. Как только грязь выкачивают, тут же идут дожди, и все опять мокнет.
— Понятно, — сказала я, забивая тридцать пятую дыру.
…Вечером, часов в десять, мы закончили каторжный труд.
— А теперь, взойдите на борт и скажите какое-нибудь подходящее для названия корабля слово. Прошу, — обратился ко мне Пиратун.
Я пошлепала по трапу корабля, раздумывая, как бы его назвать. Может, Ром? А может, Клад? Стоящий внизу Коза-Дереза предлагал:
— Космонавт! Бриллиант! Сапфир! Титаник!
Я встала перед самым входом на палубу, решив назвать корабль «Ром». Но тут мой взгляд скользнул по внутренностям корабля, и мне сделалось не слишком хорошо. Вся палуба была залита ромом, забросана грязными тряпками и ржавыми сундуками. Кругом лежала четырехслойная пыль, а в углах было столько паутины, что делалось противно…
— Кошмар! — возопила я, имея в виду обстановку корабля и стараясь не наступить на палубу, но нога моя вдруг подвернулась, и я грохнулась на палубу, утвердив таким образом название «Кошмар» всеми четырьмя конечностями.
Когда я поднялась, то заметила, что находящаяся внизу команда взяла краски, кисти и, прислонив к кораблю стремянки, полезла писать название. Коза-Дереза схватился за голову. Пиратун, напротив, остался очень доволен и сказал, что «Кошмар» подходит кораблю.
— Сейчас напишут название, и мы спустим «Кошмар» на воду, — сказал атаман, потирая руки.
— Я хотела бы убрать палубу, — заявила я. — Дайте мне тряпку.
Пиратун протянул мне какую-то тельняшку, и я начала быстренько сметать паутину и вытирать всякую грязь.
Скоро появилась измазанная в зеленой краске команда.
— Покрас закончен! — объявил хор зеленых ртов. — Инструктора гражданки Адели на борт, и ПА-А-ДНЯТЬ ЯКОРЯ!!!
Козу-Дерезу быстро впихнули на борт, и «Кошмар», подняв якорь и развернувшись, пошел в открытое море.
Глава 3МОРСКИЕ МОА
…Когда я закончила утомительную уборку палубы, меня поместили в каюту, где я тут же заснула.
Проснулась я утром от сильной качки. Около моей полки стоял безусый тип с серыми глазами и подносом в руках.
— Завтрак, — объявил он и добавил, — но в будущем вы сами будете ходить на кухню.
Я хмуро посмотрела на типа и принялась за еду. Через некоторое время тип догадался представиться:
— Пир-Пир, боцман.
— Фр-р-р… — подавилась я морской галетой и спросила:
— Куда мы плывем?
— Атаман говорит, что вы скажете, где Спиртовая речка, и что мы поплывем по направлению к ней. Только вы не должны никому кроме нас рассказывать, где она находится, — сказала Пир-Пир.
— А почему? — спросила я.
— Потому что мы работаем на дизельном топливе.
— А паруса зачем?
— На парусах далеко не уплывешь… Ну, так о чем я говорю, мы работаем на дизельном, а когда лихачей переведут на спирт, заправку закроют, и мы останемся без топлива, а тем самым не сможем догонять корабли.
— А зачем вам нужна Спиртовая речка?
— Как зачем? Употреблять или поставлять продавцам водку по высокой цене!
— Я расскажу вам, где спиртовая речка, — произнесла я.
В голове созрел план: оставить пиратам какую-нибудь тихую заводь, а самим воспользоваться остальными частями речки. А вдруг пираты нас не отпустят? И я решила пока повременить с рассказом.
— Вначале нам нужно в Рисованию, — заявила я, вспомнив про чичимочного агента.
— Хорошо, — согласился Пир-Пир. — Пойду сообщу капитану.
Боцман повернулся и ретировался из каюты. Я подождала пока он уйдет подальше и, тихонько скользнув с полки, выползла из каюты, собираясь осмотреть корабль. Он выглядел вполне обычно, если не считать скелета неприятной птицы на носу в качестве украшения. При сильном ветре украшение вертело черепом и поскрипывало.
…Я облазила весь корабль в поисках Козы-Дерезы. В конце концов я устала, села на палубу и задумалась.
Наконец мне надоело сидеть в неподвижности, и я пошла взглянуть на море. Но от одного взгляда на него мне стало жутко. Дело в том, что вокруг корабля стали появляться мокрые птичьи головы, а в довершение всего голова, слава богу, только одной акулы.
Я онемела, признав во фрагментах мокрых птиц моа, которые просто были обязаны подохнуть еще в девятнадцатом веке. То, что они не подохли, понравилось бы ученым, но очень не понравилось мне, поскольку средний рост моа три метра! И, вообще, ведь моа сухопутные птицы! Но так называемые «сухопутные птицы» чувствовали себя в воде как рыбки. Несколько экземпляров легко подплыли к «Кошмару», и вперед выплыл крупный и с виду очень самодовольный моа. Он посмотрел на меня и произнес:
— В-ш-ш-ш… Клю-клю, бз-за…
— Он говорит, — неожиданно произнесла акула, — что вы им нужны.
— Зачем? — спросила я.
— Чтобы вас потопить, — ответила акула.
— 3-з-з-зачем? — опять спросила я.
— К-к-к… Ваз, кур-кур, — пояснил моа.
— Мурене нужен корабль, чтобы участвовать в подводных гонках. Если морские моа достанут его, им всем выдадут по кладу с золотовозного потонувшего корабля, — перевела акула.
— Понятно… — произнесла я.
Ноги мои подгибались. Мокрый моа ловко залез по якорной цепи на борт, что-то сердито клюкнув намылившейся за ним акуле. Ростом он был, наверно, метра три с половиной и производил неблагоприятное впечатление.
— П-ш-ш-ш-ш, — выпустил он пары.
— Ну, долго я буду ждать ответа? — перевела акула.
— Пойду спрошу капитана, можно ли корабль топить, — сказала я и удалилась в рубку.
Пиратун стоял за штурвалом. Я встала перед ним и спросила:
— Тут спрашивают, можно «Кошмар» потопить или нет?
— Кто спрашивает? — осведомился Пиратун.
— Морские моа и акула.
— А если нельзя потопить?
— Лучше скажите, что можно, и так и так потопят, — посоветовала я.
— Что-то тонуть неохота… — забеспокоился Пиратун.
— А мне охота?! — фыркнула я. — Надо что-то делать.
— А что? — спросил атаман.
— Ну, например… У вас найдется бак рома и насос?
— Ромом всех облить хотите? — спросил Пиратун.
— Увидите, — отмахнулась я. — Давайте, что прошу!
— Бак с ромом стоит на палубе, — сказал атаман. — А насос — вот.
Я кивнула, взяла насос и выскочила на палубу. Морской моа метал громы и молнии, иногда пугаясь собственных выражений и бросая ужасные взгляды на акулу, которая пыталась честно все перевести.
Я появилась на палубе и, демонстративно прикрутив насос к баку с ромом, заявила:
— А подать сюда мурену, которая требует наш корабль для гонок!
Моа торжественно кивнул, что-то клюкнул, и акула исчезла в воде. Через минуту она стала постепенно появляться с муреной на спине. Ее никто не заметил кроме меня. Большое количество моа унырнуло, а вожак, стоя на палубе, проявлял симпатии к носовому украшению, что-то пища, на что скелет тихо скрипел и покачивал черепом.
…Акула уже показалась из воды вместе с огромной муреной, но я успела схватить насос, направить его на парочку и отвернуть кран… Из шланга полился красный ром, заливая все вокруг…
Когда бак кончился, парочки на воде не было, а моа, судорожно пытаясь удержаться на одной ноге, гордо тыкал другой ногой себе в грудь, возбужденно шипя скелету о своих достоинствах. Я облегченно выжала ром из волос и стала соображать, правильно ли я поступила, облив акулу и мурену. Через пять минут выяснилось, что правильно.
… Из воды вынырнула пьяная в стельку мурена. Она повернулась ко мне и что-то зашикала пьяным голосом.
Забирайте корабль, зачем он мне — перевела акула.
— А гонки? — затаив дыхание, спросила я.
— А я на ней поеду, — перевела акула шипение мурены, указывая плавником на себя и при этом делая такую мину, как будто нечаянно пожевала морского ежа.
Моа сразу перестал интересоваться носовым скелетом, разочарованно вздохнул и, профессионально впрыгнув спиной в воду, исчез.
Пьяная мурена, шатаясь, унырнула вместе с акулой участвовать в гонках, и наступила тишина. Некоторое время до меня не доходило, что я сделала, но потом я поняла, что спасла «Кошмар»! От радости и гордости я вскочила, высоко задрав голову и любуясь мачтой с черными парусами. Вдруг я заметила на мачте бочку, в которой сидел… Коза-Дереза! К одной моей радости прибавилась другая, и я чуть ли не в припрыжку понеслась в рубку.
…Через полчаса после нашего разговора Пиратун собрал всю команду в кают-компании и сердечно объявил, что я спасла «Кошмар». При этом он тихо скрипел зубами, стараясь, чтобы скрип тоже звучал сердечно, но у него ничего не получалось.
Тогда я великодушно объявила:
— Но Пиратун мне тоже очень помог! Пока я все ему объясняла, он ободряюще смотрел на меня правым глазом, чтобы поддержать во мне смелость!
— А почему только правым глазом? — вякнул кто-то из пиратов.
— Наверно, потому, что от взгляда обоих глаз я стала бы чересчур смелой и наделала бы глупостей! — объяснила я.
Скрип зубов Пиратуна на этот раз был совсем не сердечным. Что-то злобно прошипев, он изобразил крокодилью улыбочку и произнес:
— Итак, моя команда, мы продолжаем плавание!
Глава 4БРИГ СО СЛОЖНЫМ НАЗВАНИЕМ
— Неизвестный бриг по правому борту! — гаркнул штурман Рат-Рат, стоя на палубе в компании меня, Пиратуна и Пир-Пира.
Коза-Дереза торчал в бочке на мачте, читая там газетку.
— Бриг? — повернулась я и узрела на море еще далекий корабль с оранжевыми парусами.
Название брига было очень длинно, и я решила его прочесть, когда корабль будет поближе.
С брига уже давно заметили пиратский корабль.
— Пираты по левому борту! — крикнул юнга Спань, обращаясь к капитану. — Давненько наш «Кто» не встречал настоящих пиратов!
Капитан недовольно поморщился. Он не любил, когда при нем произносили название брига. Ведь он назывался вовсе не «Кто», а «Кто первый на меня взойдет — тот не человек». На бриге было положено, что первым всегда всходит на него капитан. Ужасно был оскорбительным для него конец названия: «тот не человек», потому что капитана звали Спаниель, наверно, в честь породы собак. Поэтому после каждой посадки на бриг у капитана было ужасное настроение и отсутствие аппетита. А поменять проклятое название было нельзя, это строго запрещалось властями и правителями, потому что краски во всех волшебных странах было очень-очень мало, и ее экономили.
Но как только капитан разглядел пиратский корабль, ему в голову закралась нехорошая мысль: весь экипаж корабля перетопить или пересадить на собственный бриг, а самому со всей командой плавать на пиратском «Кошмаре». Немного поразмыслив, Спаниель решил, что брига для пиратов жалко, лучше уж посадить всех в шлюпки.
С таким решением он приблизился к «Кошмару» настолько, что стали видны люди, стоящие на борту. Увидев меня, Спаниель наметил себе на будущее судно новую повариху и стал шептаться со своей командой…
— Этот бриг подошел совсем близко, — сказала я.
Пиратун прочитал название корабля и застыл.
— Вот это да! — прошептал он. — Мы встретили самого капитана Спаниеля с командой!
— Вот это имечко у капитана! — хихикнул Рат-Рат.
А тем временем бриг со сложным названием подплыл к нам совсем близко и застыл. На борту его торчали большие пушки.
— Этого не будем грабить! — сказал Пир-Пир, глядя на внушительные горы ядер.
Вдруг на палубе брига появился какой-то тип, с длинными, по плечи, вьющимися волосами, похожими на уши спаниеля. Он гаркнул:
— Эй, там, сдавайтесь, все равно у вас нет пушек! Давайте нам корабль, а сами садитесь в шлюпки и плывите, куда глаза глядят!
— Надо собрать вещи! — крикнул в ответ Пир-Пир, с надеждой глядя на меня.
Я пожала плечами.
— Ничего не поделаешь! Собирайтесь.
А сама тем временем кумекала, как бы избавиться от навязчивого брига, а лучше всего — от капитана. Прикинув так и этак и приняв во внимание капитановы «уши», я подумала, что ему до спаниеля недалеко, и решила действовать гипнозом. Но для этого мне был нужен Коза-Дереза, и я полезла на мачту. Поднявшись метров на пять, я почувствовала, что сердце у меня уходит в пятки, но упорно лезла дальше. Вскоре я добралась до бочки с Козой-Дерезой и, дав ему необходимые указания, осторожно ползла вниз с мачты, но, не доехав до земли метров десять, я взглянула на капитана с «ушами». Он стоял на палубе брига, наблюдая как пираты собирают чемоданы. Я посмотрела на его фуражку. В ней стала постепенно появляться дырка. Потом дырка появилась в ботинке. Коза-Дереза действовал.
Подождав, пока начнет появляться четвертая дырка, я указала на капитана и крикнула:
— Спаниель, сидеть!
Капитан беспомощно взмахнул «ушами» и вдруг гавкнул, уменьшился, покрылся рыжей шерстью и сел симпатичной собачкой. Его команда тут же растерялась, распустила паруса, и бриг стал удаляться от нас с максимальной быстротой.
— Скоро мы пристанем к берегу Рисовании, — спокойно сообщил Пиратун. — ОТДАТЬ ЯКОРЯ!
Глава 5ВИЗИТ К ЧИЧИМОЧНОМУ АГЕНТУ
Якоря отдали, и меня, спустив трап, выпихнули на берег. На нем стояло штук сто мольбертов, а за ними сидели люди и, как заведенные, рисовали все, что в голову взбредет. Например, абстракцию. Некоторые рисовали море, друг друга и каких-то крокодильчиков с крылышками. Увидев, что я спустилась по трапу, они, как по команде, сменили листы и стали малевать меня на фоне «Кошмара», но докончить не успели, поскольку я проскользнула между мольбертами и пошла как можно быстрее, стремясь удрать от художников. Но последние были везде, и в конце концов пришлось у одного из них спросить, не проживает ли где уроженец Чичимочии. Мне ответили, что проживает, и что я, вдобавок, стою перед его домом. Сказали и стали глядеть на меня, как будто чего-то ждали.
Я пожала плечами, подошла к двери дома (она была незаперта) и только нажала на ручку, как вдруг пронзительно взвыла сирена, на меня вылился ушат воды с каким-то зеленым красителем, а из стены вылетел ком измельченных салфеток и осыпался на меня бумажным дождем. Я молча переждала бумажный дождь, но все же не выдержала и завопила, потому что прямо к моим ногам упал булатный меч. Я продолжала вопить. Через секунду у меня под ногами образовалась пустота, и я провалилась в какую-то комнату.
У стены комнаты стоял роскошный диван, а на нем сидел мужчина с окладистой черной бородой, с грязным лицом — что подтверждало его отношение к Чичимочии, в красной рубахе и с гитарой.
— Здравствуйте, — прошипела я. — Вы так всех гостей встречаете?!
— Да, это меры предосторожности, — ответил мужчина. — А вы зачем пришли?
— Не пришла, а упала, — сварливо поправила я его. — Как вас зовут?
— Эрик или Максим.
— Тогда я буду звать вас Вася. Так вот, Вася, я пришла, то есть упала за сведениями о том, как добраться до Спиртовой речки.
— А, значит вы были в Чичимочии, — догадался Вася.
— Была, — хмуро согласилась я и, выжимая рукава кофты, рассказала все как есть.
Выслушав меня, Вася подумал и, блямцнув на гитаре, сказал:
— Слушайте! Спиртовая речка — в стране Игольчатой, но она под землей. Пробуравить землю вы не сможете, так что нужен специальный лазер. Он разобран на четыре части, а помещены части в четыре разные страны. Первая часть — в Спании. Вторая — в Умножительной Кастрюле, что в Стеклянном лесу. Третья часть — в Тряпичном парке, вам скажут, где конкретно. А четвертая часть — в Грязевом море и превращена в бриллиантовый изумруд.
— Во что?! — переспросила я.
— Вы разве не слышали? В бриллиантовый изумруд. Вы все поняли?
— Все, — ответствовала я.
— Ну тогда, всего хорошего, — сказал Вася и нажал на ручку дивана.
Участок пола подо мной неожиданно поднялся, и меня катапультировало прямо в потолочный люк, ведущий на улицу. Опомнившись от катапульты, я встала и пошагала к пристани. Пришагав, я пробилась сквозь художников, взошла по трапу «Кошмара» и сказала ошивавшемуся на палубе Рат-Рату:
— Теперь поплыли в Спанию.
— В Спанию? — обрадовался штурман. — Да пожалуйста! Капитан! Вы где?
— Здесь, — произнес Пиратун, вылезая из трюма с Козой-Дерезой и бутылкой рома.
— ПА-А-ДНЯТЬ ЯКОРЯ!!!
«Кошмар» отчалил.
Глава 6В СПАНИИ
Мы плыли очень недолго, и скоро «Кошмар» причалил к тихому берегу. Я сошла по трапу. Инструктор изъявил желание пойти со мной. Мы пошлепали по городу. На улицах было пусто, и только иногда встречались завернутые в одеяла люди с подушками на голове. Они еле перебирали конечностями и все время зевали как заведенные.
Дома были какие-то облупившиеся и старые, с закрытыми окнами. А на магазинах было написано: «Закрыто на 1000 лет», «Закрыто на 2000 лет» и так далее.
Я и Коза-Дереза бродили по Спании, не имея ни малейшего понятия, где искать часть лазера. Инструктор начал ругаться, да так, что в конце концов я не выдержала, отыскала среди кустов сладко дрыхнущую девушку с чемоданом и в одеяле и, толкнув ее под бок, закричала на ухо:
— Вы не знаете, где находится часть волшебного лазера?!
— Все… знают… В… боль… шом годомере… На… Подушкинской улице… А-а-а!.. — девушка зевнула, двинула меня по руке чемоданом и опять заснула.
Я отстала от нее и вместе с Козой-Дерезой принялась изо всех сил будить спящего в стоящей посреди дороги машине водителя, чтобы он сказал, где Подушкинская улица, но тот не просыпался. Тогда инструктор протянул руку и нажал на клаксон. Водитель, тут же проснувшись, сообщил нам нужные сведения.
— Большое спасибо! — успел поблагодарить водителя Коза-Дереза, прежде чем тот опять заснул как убитый.
Отойдя от машины на несколько метров, Коза-Дереза тихо сказал:
— Это, наверно, — тоже лихач, но только он не доехал до Сладкого Чехова.
— Наверно, — согласилась я. — Пойдемте дальше.
Вскоре мы подошли к огромной башне с курантами. Только на циферблате были не часы и минуты, а дни, месяцы, годы и тысячелетия. Отличался годомер от часов еще и тем, что у него был хозяин, который в данное время спал. Это нам очень понравилось. Но нам совсем не понравилось то, что придется лезть в механизм годомера и там искать первую часть лазера.
Но пришлось! Коза-Дереза нашел какое-то оконце, влез туда и помог забраться мне.
Мы оказались в механизме. Кругом крутились шестеренки, скрипели пружинки и звенели еще какие-то штучки. И вдруг я увидела на конце огромной пружины странный предмет, на котором было написано: «ЛА…». Первая часть ЛАзера! Я пихнула Козу-Дерезу и сказала:
— Вот то, что нам нужно! Вон та штучка. Только надо до нее добраться…
— Для этого надо встать вон на ту железяку, пройти по ней, перепрыгнуть на шестеренку, с нее запрыгнуть на пружину, пролезть по ней вверх и достать штучку. Вы меня, конечно, извините, но я не смогу всего этого сделать, — сказал Коза-Дереза.
— Ну и не надо, — обиделась я. — Сама долезу!
И, прежде чем инструктор успел запротестовать, я уже оказалась на опасной железяке. Она шаталась, и я еле ползла на четвереньках. Под железякой противным голосом храпел хозяин. Затаив дыхание, я проползла над его головой, нечаянно прихватив одеяло, которое потом выбросила, чтобы не мешалось.
Через метр железяка кончилась. Надо было встать и перепрыгнуть на шестеренку, которая не крутилась, видимо, что-то заело. Я с трудом встала, качаясь и чуть ли не падая. Наконец я решилась, оттолкнулась ногами и повисла на зубцах шестеренки. Она повернулась и сбросила меня прямо на пружину. Пружина была высокая и на вид довольно жесткая, но на самом деле очень легко сжималась. Когда я полезла вверх, она начала ходить ходуном. Я напугалась. Стало создаваться впечатление, что я участвую в соревнованиях: «Кто быстрее залезет». Потому я полезла быстрее, но в результате лишь плавно и красиво съехала к началу пружины. Опять залезла, взяла кусок лазера и зажала его в руке. Уперевшись руками в большую шестеренку, я стала давить на пружину, пока не собрала ее. Собрав же, я выпрямилась, оттолкнулась ногами и полетела вместе с пружиной прямо к Козе-Дерезе. Причем, пружина не долетела. Она наделась на голову хозяину годомера, но тот лишь сладко зевнул и попытался подложить руки под голову, а когда ему это не удалось, он снял с себя пружину, слава богу, не открывая глаз, ведь будь его глаза открытыми, он бы увидел, как мы драпаем через оконце.
Мы очень торопились и вскоре очутились на палубе «Кошмара».
Глава 7УМНОЖИТЕЛЬНАЯ КАСТРЮЛЯ
Кусок лазера Пиратун как-то ухитрился засунуть в пустую бутылку из-под рома и тут же скакнул к штурвалу и, с трудом обойдя какие-то утесы, стал около небольшого острова.
— Почему мы остановились? — спросил Коза-Дереза.
— Не беспокойтесь, — ответил Пиратун. — Просто я забыл поднять якорь.
— И на нем мы плыли?! — удивилась я.
— Ага. Да он вообще из фанеры сделан.
— Ужас, — содрогнулась я. — Немедленно вытаскивайте фанерку и дайте мне что-нибудь тяжелое.
Пиратун вытащил «якорь» и, нырнув в трюм, вернулся с каким-то мощным чугунным креслом, которое помогали тащить Пир-Пир и Рат-Рат.
— Такое сойдет? — спросил Пиратун, указывая на кресло.
— Да, — кивнула я.
— Отдать якоря!!! — рявкнул атаман.
Штурман и боцман с трудом перевалили кресло через борт, и оно шлепнулось в воду.
— Надо было вначале кресло к якорной цепи привязать! — заорала я.
Пираты вздохнули, покаялись и, притащив из кают-компании пианино, быстро обмотали его цепью и потопили в воде.
— А интересно, как называется этот остров?.. — поинтересовался Коза-Дереза.
— Стеклянный, — ответил Пиратун.
— Значит, то, что нам надо, — обрадовалась я и спрыгнула на берег…
— Сильно шлепнулись? — сочувственно спросил у меня Коза-Дереза.
Я молча оглядела разбитые коленки, а потом стеклянную землю и, повернувшись, пошла прочь от «Кошмара», постепенно закипая.
«Ведь Пиратун знал, что земля стеклянная! Хотя, может, он думал, что я пойму это по названию острова…» — размышляла я, углубляясь в Стеклянный лес. Все кругом сверкало, кололось и резалось. Встречались даже грибы. Их было много, особенно белых. Я осторожно попробовала сорвать один и чудом не осталась инвалидом. То есть без руки. Мухоморы попадались редко, но выглядели отменно. Они поражали своей прозрачностью и яркими шляпками из красного стекла.
На одном из мухоморов висел указатель: «Умножительная Кастрюля», а рядом стояло нечто вроде огромного бака. Я осторожно пощупала бак, заглянула внутрь и только потом влезла. Внутри была лестница, которая вела в глубину.
Я спустилась и вскоре оказалась в большом помещении с зеркалами с какими-то странными рамами. Я взглянула на себя в одно, и тут же из него вышли тридцать штук Аделей, как две капли воды похожие на меня. Тут я растерялась и вдруг почувствовала, что я не Аделя, а отражение, и прекратила называть себя от первого лица.
Итак, тридцать одна Аделя стояли в комнате.
— А вы не знаете, зачем кастрюля всех умножает? — спросила тридцать первая Аделя.
— Работа у нее такая. Одна волшебница ей платит по тысяче за каждое отражение, — пояснила двадцать пятая Аделя.
— А зачем ей это нужно? — приставала любопытная Тридцать первая.
— Волшебнице? Ей просто очень хочется кому-нибудь навредить, и, вообще, отстань, стекляшка.
— Сама такая! — вспыхнула тридцать первая.
— Ах так… — завопили тридцать глоток, и на полу через минуту образовалась куча мала.
А потом вдруг раздался звон, и из кучи выскочили осколки нескольких Ад ель. Потом еще нескольких… И вскоре на полу осталась лишь одна Аделя, а именно, Тридцать первая. Она взглянула на себя в зеркало с обычной рамой и сказала:
— Значит, это я! — и к ней вернулась способность думать от первого лица.
Итак, я посмотрела в зеркало с обычной рамой и, поднявшись, перевела взгляд на потолок. На нем висел вместо люстры какой-то железный кусок со светящейся буквой «3».
«Второй кусок лаЗера!» — ударило мне в голову. «Но как его достать»… И я придумала. Решительно взглянула в зеркало со странной рамой, и оттуда вышли двадцать Аделей. Я взглянула в зеркало с обычной рамой, чтобы не потерять над собой контроль, и сказала:
— Девушки, я хочу достать люстру с потолка! Давайте построим пирамиду. Вы встанете друг на друга, а я по вам залезу.
Адели согласились и образовали пирамидку, по которой я легко поднялась к потолку, отцепила кусок лазера и пошатала стоящую подо мной Аделю. Аделя пошатнулась…
Вскоре я уже уматывала из кастрюли, стараясь не наступать на осколки развалившейся пирамиды.
Выбравшись из кастрюли и уже шагая по стеклянному лесу, я раздумывала, откуда взялось полезное зеркальце в обычной раме. Может быть, от света части лазера? Ведь он волшебный! Задумавшись, я поскользнулась на стеклянных листьях и, упав, проехала по тропинке, как по ледяной горке, некоторое расстояние. Найдя такой способ перемещения удобным, я не пожелала вставать и, разогнавшись как следует, доехала до самого «Кошмара». Доехав, я триумфально помахала куском лазера и легко взбежала на борт по только что опущенному трапу.
— А теперь, поплыли в Тряпичный парк, — сказала я Пиратуну и тот, велев поднять пианино, пошел в открытое море.
Глава 8В ТРЯПИЧНОМ ПАРКЕ
Через два дня «Кошмар» причалил к какому-то берегу, на котором прямо у пристани стоял павильон, похожий на огромную теплицу. На теплице было написано: «Тряпичный парк».
Я съехала с мачты и припустила на берег во все лопатки, а штурман Рат-Рат вздохнул: он не успел научить меня съезжать с мачты вниз головой и еще много чего не успел.
А я уже была около двери огромной теплицы. Рядом стояла белая статуя-контролер и выпрашивала у меня носовой платок на заплатки для тряпичного дерева. Я бросила ей то, что считала платком. Это оказался кусок корабельного каната. Но статуя этим удовлетворилась и прекратила ныть.
— Проходите! — сказала она.
— Минуточку. Вы не скажете, где находится часть лазера?
— Лазера? — переспросила статуя. — В швейной части… То есть нет, наоборот, в лесу. Проходите, сами увидите.
Я вошла и чуть не подавилась воздухом. Кругом все было сшито из тряпок. Тряпочными были деревья, сшитые в натуральную величину. Тряпочной была трава, тряпочной — земля, тряпочными были и звери, но в отличие от всего остального с механизмами внутри.
Меня навела на мысль о наличии механизмов пробегающая мимо лиса, которая махала хвостом на плохо скрытом шарнире и благозвучно позвякивала. И еще волк, который остановился передо мной и, не открывая рта, да еще и женским голосом, объявил точное время.
Полюбовавшись волком, я пошла разыскивать лазер и вскоре увидела тонкую прозрачную башенку, поставленную, видимо, для красоты, а на конце ее красовался изящный предмет с написанной на нем буквой «Е».
Итак, третья часть лазера найдена! Но добраться до нее было невозможно. Потому что от моих ног до башенки расстилались заросли отчаянно колючего кустарника. Только вместо колючек на ветках кустов торчали швейные иголки.
Я задумалась. Вдруг, кто-то потерся о мои ноги. Я посмотрела вниз и увидела верблюдика, сшитого из желтой замши и размером мне по колено. Он был, наверно, автоматическим, но вел себя как настоящий и с аппетитом ел колючие кусты… Ел!
Я подпрыгнула от спасительной догадки, схватила верблюдика и воткнула его в кусты. Он тут же проел в них большое отверстие, насколько хватало его шеи. Я подвинула его подальше…
Таким образом я стала двигаться вперед к башенке. Верблюдик преспокойно ел, а переработанные кусты лезли у него из правого уха, как из мясорубки.
…Вскоре я оказалась перед башенкой. Быстро залезла на нее по прислоненной к стене лесенке, сцапала часть лазера, слезла и нырнула в проделанный верблюдиком проход. Сам же верблюдик остановился прямо около башенки и застыл: видимо, кончился завод.
А я уже шла по тряпичному лесу с куском лазера в руках. После десяти шагов из кустов выскочил волк и, пропев женским голосом точное время, скрылся.
Я подошла к выходу из леса и, выйдя, направилась к «Кошмару». Увидев, что я вернулась, штурман Рат-Рат чуть не встал на уши от радости и, заботливо вознеся меня на руках на борт «Кошмара», столь же заботливо прицепил на мачту, чтобы я лезла вверх. Я тяжело вздохнула, кинула кусок лазера подошедшему к мачте Козе-Дерезе и послушно полезла. Штурман засиял как начищенный глянец и начал свой очередной урок…
Глава 9ПОСЛЕДНЯЯ ЧАСТЬ ЛАЗЕРА
…Неделю я не слезала с мачты. Еду мне носили Пиратун и Коза-Дереза, а Рат-Рат только и делал, что преподавал сложнейшие уроки.
Однажды, теплым воскресным утром я висела вниз головой на вантах и жадно поедала морскую галету, а надо мной висел штурман и ждал продолжения урока. Но я ела назло ему очень медленно, во-первых, потому, что есть быстро, вися вниз головой, была не в состоянии, а во-вторых, из желания растянуть время. Взгляд мой бессмысленно блуждал по кораблю и морю и вдруг я заметила, что вода стала коричневой! И пахло откровенной тиной. Грязевое море!!! Не помня себя от радости, я быстро раскачалась и унырнула прямо в темную массу.
Дышалось хорошо, потому что я находилась в волшебной стране. Вокруг меня плавали интересные рыбы и моллюски. Я постепенно опускалась на дно, а опустившись, стала искать бриллиантовый изумруд. Поинтересовавшись у какой-то каракатицы, где камень, я пошла в указанном направлении, то есть к водяному храму.
Последний я нашла быстро, но пробраться туда было не так-то просто: вокруг скакали охраняющие его водяные пантеры. Я подошла к ним, стараясь убедить себя, что под темной грязью мурашки не очень хорошо видны. Пантеры увидели меня и набросились. В отчаянии я решила притвориться ничего не знающей и стала небрежно стряхивать с туфли налипшую на нее водоросль. Но в процессе стряхивания я заехала ногой по подбородку одной из пантер, а проклятая водоросль налипла на другую ногу. Я отчаянно забрыкалась, забыв о пантерах, и через пять минут трое из них уже имели фингалы и шишки. Я продолжала стряхивать водоросль…
Стряхнув наконец ее, я с недоумением оглядела лежащих в избитом состоянии пантер и, пожав плечами, вошла в храм. Вошла и крепко задумалась. Предо мной лежала большая морская змея, которая занимала весь зал и по которой мне предстояло пройти к камешку. Я молча опустилась на четвереньки и поползла по змеюге, стараясь быть бесшумнее.
Змеюга недоброжелательно зашипела и стала быстро скручиваться в кольца. Я старалась не попасть ни в одно из них, балансируя буквально на одном пальце. Морская змея упрямо скручивалась…
…Я чудом удержалась от падения в очередное кольцо и, сцапав бриллиантовый изумруд, выпрыгнула в окно храма. Выпрыгнув, я увидела странную рыбку. Она представляла собой большое зеркало с плавниками, в котором сидела симпатичная девочка с голубыми глазами.
— Вы наверх? — спросила зеркальная рыба-девочка.
Я молча кивнула.
— Цепляйтесь, — предложила девочка и, подождав, пока я уцеплюсь за ее плавник, поплыла вверх.
…Как только моя голова оказалась над водой, прямо на нее набросили спасательный круг, и я, подплыв к «Кошмару», легко взобралась на борт по якорной цепи. Очутившись на палубе, я потребовала все части лазера и соединила их с бриллиантовым изумрудом. Камень сразу стал деталькой с буквой «Р». Я спрятала лазер в карман и, сказав Пиратуну, чтобы держал курс к стране Игольчатой, ушла спать в каюту.
Глава 10НЕОЖИДАННОЕ ПРОИСШЕСТВИЕ
Проснувшись, я обнаружила, что лазера нет, и, кубарем скатившись с полки, прямиком направилась в кают-компанию. Немного приоткрыв дверь, я наблюдала, как пиратики веселились, размахивая… лазером! Да-да, лазером размахивали все по очереди, выдирая его друг у друга. Злая-презлая я смотрела, как Рат-Рат выдрал лазер у Пиратуна, нажал на букву «3» и бросил на пол. Раздалось тихое жужжание, и лазер стал быстро сверлить в полу дырку. Пираты онемели. Лазер жужжал…
Тут я тоже зажужжала, ворвалась в кают-компанию, схватила лазер и нажала на букву «Л». Жужжание прекратилось. Но меня это не радовало, потому как дырку в полу лазер уже образовал, и из нее лилась не грязь, а вода. «Кошмар» медленно тонул. Пираты дружно застучали зубами. Сидящий на полу Коза-Дереза мрачно предсказывал нам жизнь в глубинах морских. Я спешно кумекала, чем бы заткнуть пробоину. Ничего не придумав, я осторожно сунула голову в дыру, проделанную лазером и попробовала вдохнуть. Едва не подавившись, я поняла, что дышать в воде больше не смогу. Я высунула голову из дыры и обратилась к Пиратуну:
— Надо быстрее заделать пробоину!
— Не получится, — вздохнул капитан. — Пробоину проделал волшебный лазер, а потому затыкать ее надо тоже волшебными вещами.
— Ромом? — съязвил Коза-Дереза.
— Можно, — согласился атаман. — Но лучше шерстью королевы Кис-кис-кис.
— Тогда чего же мы стоим! — воскликнула я.
— А вы уверены, что королева Кис-Кис-кис линяет? — усомнился вдруг Коза-Дереза.
— Какая разница, плывите быстрей к ней в пещеру, мы тонем! — заорал Пиратун.
— А где пещера? — спросил инструктор.
— Вон на том берегу. Быстрей!!!
Мы с Козой-Дерезой вылетели на палубу и, бухнувшись в воду, поплыли к указанному берегу. После пяти минут усиленных болтаний конечностями, я устала и нахально вцепилась в Козу-Дерезу, чтобы тот вез меня на буксире. Инструктор вез меня до самого берега, но на последних метрах я отцепилась и плыла сама. И оказалось, зря я отцепилась, потому как вдруг над нами поднялась огромная волна! Я быстренько сгруппировалась и опустилась на дно. Когда, судя по пузырькам, волна отхлынула, я вынырнула и наконец доплыла до берега. Там сидел… Коза-Дереза!!!
— Выплыли? — приветствовал он меня. — Ну, пойдемте.
Я кивнула, встала и с беспокойством взглянула в сторону «Кошмара», который погрузился уже намного выше ватерлинии… Инструктор постучал по мне пальцем.
— А? — очнулась я. — Ах да, идемте.
И мы пошли по направлению к пещере. Войдя в последнюю, мы увидели концы лап и рыжий хвост. Подняв головы, мы узрели остальные части огромной кошки в короне. Она сидела на каменной стиральной доске, которая, видимо, считалась троном.
Я не стала ждать, пока королева обратит на нас внимание, и заорала, подняв голову к потолку:
— Дайте нам клок вашей шерсти!!!
— Во-первых, обращайтесь ко мне по титулу, — высокопарно прогрохотала кошка. — А что касается затронутого вами вопроса, то для этого надо съездить к министру шерстяных дел, чтобы оформить документы, потом подождать моей линьки, потом предъявить документы на отстригание кусочка моей шерстки министру парикмахерских дел, потом…
Я тяжело вздохнула. Ясно было, что легче почесать ухо пяткой, чем заставить королеву быстро и легко предоставить нам свою шерсть.
— Надо заставить кошку дать шерсть, — шепнула я Козе-Дерезе.
— Зачем заставлять, лучше дать ей какой-нибудь шампунь, от которого с нее шерсть полезет клочьями. Один клок умыкнуть и удрать, — посоветовал Коза-Дереза.
— А где мы возьмем такой шампунь? — спросила я.
— Сделаем!
— Понятно, — шепнула я и крикнула кошке:
— Подождите немного, и мы предоставим вам хороший шампунь, чтобы вы помылись, а то вы грязная!!!
Кошка кивнула, и мы, вылетев из пещеры, стали на улице делать шампунь. Делали мы его из всего, что под руку попадется. А точнее, из рома с таблетками валидола. Таблетки мы растолкли и добавили в ром. Хорошенько перемешали, подсыпали какой-то травки, толченого мыла и поднесли королеве.
Кошка с сомнением посмотрела на жидкость, которая булькала в бутылке из-под рома, понюхала, лизнула, плюнула и храбро облилась. Неприятная жидкость тут же попала ей в глаза, и королева, заорав не своим голосом, булькнулась в море и долго отмывалась. Потом она выскочила и отряхнулась. В воздух взвились мелкие пузырики. Шерсть на кошке блестела и, судя по всему, вылезать не собиралась.
Мы разочарованно переглянулись…
И вдруг кошка подпрыгнула. Она ловила пузырьки, забыв обо всем на свете. Один пузырь сел ей на лапу. И она принялась его разглядывать. Коза-Дереза подмигнул мне. Мы вместе ухватились за кошкину шерсть и выдернули большой клок. Королева даже не шевельнулась, глядя на пузырь…
Мы быстро подплыли к «Кошмару». Его сильно залило водой, которую пираты не спеша вычерпывали ржавыми консервными банками.
— У вас что, насоса нет?! — спросила я.
— Быстрей!!! — вместо ответа крикнул Пир-Пир.
Мы поспешно нырнули. Ничего не видя в синей мгле, я чуть не стукнулась лбом об якорную цепь. Коза-Дереза булькнул, оттащил меня в сторону и указал на небольшую пробоину, в которую можно было с трудом просунуть три пальца. Как же так? Ведь в дыру на полу кают-компании я просунула голову, а тут могу просунуть разве что нос. Странно! Ведь лучи лазера не сужаются на конце… А может, дырку в полу кают-компании лазер проломил своим весом? Но неужели он такой тяжелый? Ведь пол пиратов выдерживает! Тогда, может, пол прогнил в этом месте, а пираты знали, где оно и не наступали на этот участок пола! А лазер свалился… Нет, пол не был прогнившим! Наверно, все-таки луч этого лазера сужается в конце…
…Злой, как черт, инструктор встряхнул меня и, выдрав из рук клок рыжей шерсти, заткнул им пробоину.
Тут же мы оба ощутили недостаток воздуха и быстро выплыли на поверхность. Выплыв, взобрались на палубу, чуть-чуть залитую водой. Вода была во всех помещениях, а вычерпывали пираты в час по чайной ложке. Пришлось мне пойти в свою мокрую каюту, захватив лазер.
Глава 11НА ИГОЛЬЧАТОМ БЕРЕГУ
…Пираты проявили небывалую быстроту, вычерпав из «Кошмара» воду всего лишь за две недели, и я наконец смогла покинуть надоевшую, сырую каюту. Выйдя из последней, я прошла на палубу и застала там Козу-Дерезу, Пиратуна, Рат-Рата и Пир-Пира. Компания играла в дурачка на бутылку рома. Время от времени кто-нибудь смачно облизывался, прикидывая, сколько в бутылке литров. Я вздохнула. Такие натуры, что поделаешь!
Тут в глаза мне бросилось, что вместо моря по правому борту был берег, обильно поросший колючими кустами… Никак, страна Игольчатая!!!
— Прикажите бросить якоря! — сказала я Пиратуну.
— Мы давно стоим, — ответил тот. — И ждем, когда вы соизволите сойти на берег.
— Я?
— Нет, мы пойдем с вами, — сказал Рат-Рат, с готовностью приподнявшись.
Я скисла. От пиратов отвязаться не было никакой возможности. Пришлось взять их всех. Тридцать одного человека и Козу-Дерезу. Мы очень быстро сошли на берег и стали рубиться сквозь колючие кусты. Прорубившись, вышли в чисто поле и тут решили сделать привал. Все были довольны, что остановились, за исключением одного мрачного типа с длинными волосами и большими карими глазами. Он так протестовал против остановки и так неохотно поддался уговорам, что я решила спросить, в чем дело. Начала я с того, что разузнала его имя. Звали его экзотически: Калимнестор, так что даже именем своим он отличался от всех «Пиров» и «Ратов». Узнав его имя, я подошла к нему и, нерешительно потоптавшись, робко пискнула:
— Извините… Вы… Вы почему так протестовали против… Э-э-э… остановки на этом поле?
— Потому что мне не нравятся охотные гудаки, — не взглянув на меня, бросил Калимнестор.
— А кто они? — спросила я жалким голосом.
— Звери, — отрезал пират и, наконец, повернулся.
Я отпрянула. Выглядел он вблизи невероятно.
Один глаз закрыла черная повязка, а нижняя челюсть сильно выпирала вперед, открывая неприятные клыки.
— А-а-а-а… — тихо начала я, но вскоре мой вопль начал набирать силу.
И вдруг Калимнестор задвинул челюсть, вынул накладные зубы и, сняв повязку с совершенно нормального глаза, приложил палец к губам. Я замолкла и, еле очухавшись, спросила:
— Зачем весь этот маскарад?
— Для того, чтобы меня не узнал Пиратун, — тихо ответил Калимнестор. У меня есть причины для этого. Мы враждуем все время.
— Понятно, — сказала я. — А теперь, скажите, что делать с гудаками.
— Ничего. Отбиваться от них, но вначале избавиться от этой пиратской шайки.
— Как? — беспомощно развела я руками.
— Так. Лазер у вас с собой?
«Надо же, и о лазере знает!» — подумала я и ответила:
— С собой.
— Тогда, пойдемте.
Калимнестор поднялся, зашел за какую-то скалу и принялся чуть ли не нюхать землю. Понюхав, лизнув и послушав, он обратился ко мне.
— Можете сверлить вот тут, — и показал место, где надо сверлить.
Я покорно положила лазер на землю и нажала на букву «3». Раздалось жужжание, образовалась дырка, и из нее пошла неприятная жидкость, пахнущая водкой, гнилой водой и еще неизвестно чем.
— Что это? — спросила я.
— Неизвестная речка, еще никто не узнал ее состав, — ответил Калимнестор и, взяв все еще жужжащий лазер, принялся им писать на скале: «Спиртовая речка».
Написав, он велел мне хоть на уши встать, но немедленно достать грязи, пыли, жуков и паутины. Я все доставила кроме жуков. Калимнестор попылил свежую надпись, намазал грязью, облепил паутиной и остался доволен. Я тоже осталась довольна, что понимаю его действия. Он хотел закамуфлировать надпись под древнюю, чтобы никому и в голову не пришло, что ее только что проделали лазером. Я подумала об этом с самодовольством: вот, какая я умная, чужие мысли отгадываю!
— А теперь, идите и сообщите пиратам, что нашли Спиртовую речку, — сказал Калимнестор.
Я послушно пошла и, сообщив все как было велено, повела команду смотреть на речку.
Я завела всех за скалу, подождала, пока попробуют гадость, возмутятся, и заявила:
— Другой Спиртовой речки в природе не существует!
Пираты приуныли и пошли к «Кошмару», решив, что если пить «спирт» из речки невозможно, то и заправлять машины нельзя. Коза-Дереза остался.
Глава 12БЕСПОКОЙНАЯ НОЧЬ
…Когда шаги пиратов затихли, из-за какого-то камня выскочил Калимнестор и сказал:
— Будем держаться вместе. Охотные гудаки любят одиноких путников. Кстати, уже ночь наступает! Садитесь вон на тот камень и постарайтесь не спать.
Мы молча повиновались и уселись, слушая неприятный вой, доносившийся из туманной дали. Я затряслась и отчаянно зевнула. Коза-Дереза тоже начинал потихонечку клевать носом. Я хотела было закрыть глаза, но вдруг насторожилась. В кустах, которые росли рядом с нашим камнем, что-то было. Оно долго возилось и шевелилось, а я глядела, стараясь не дышать.
Не знаю, сколько я сидела, но вдруг кусты раздвинулись, и я увидела МОРДУ. Она блестела красной шерстью, горела темными глазами, шевелила носом и ушами и облизывалась. Пооблизывавшись всласть, она закрыла рот, и вдруг на свет показались две лапы, шея и грудная клетка. Потом все остальное, и теперь уже целое животное жадно смотрело на меня и спящего инструктора. Наконец я не выдержала, сорвалась с места и подрапала со всех ног.
— Гу-у-у-у-д!!! — немедленно взвыло животное и бросилось за мной.
Мы полетели по чистому полю, которое ярко освещала луна. Я неслась как хорошая лошадь, высоко вскидывая ноги и завывая. Животное бежало сзади и тоже выло.
…Силы мои были на исходе. Уже почти падая, я вдруг увидела какое-то сооружение, сделанное из веток и травы, влетела в него и, подняв голову, увидела большого страуса с женским лицом, то есть с человечьей головой женского пола. Упомянутая птица сидела на горке патиссонов!!! Я опустилась на землю. А птичка уже заметила меня. Встала со своих патиссонов, подняла брови, потрогала меня лапой и, сделав злобное лицо, подняла другую лапу…
…От мощного пинка я кубарем выкатилась из дома свирепой страусихи с человечьей головой и оказалась прямо в объятиях красного зверя, скорее всего, охотной гудаки. Гудака почему-то зажужжала, надулась и пнула меня так, что я влетела прямо в дом негостеприимной человеко-страусихи. Та, как меня увидела, сразу пошла на таран, и я красиво шлепнулась к лапам гудаки…
…Мной играли в футбол примерно полминуты и за это короткое время перекинули восемь раз. Когда же я в девятый шлепнулась к гудаке, она меня отбивать не стала, а только облизнулась и нацепила себе на шею лопух как салфетку. Я тут же вскочила и полетела по полю. Гудака за мной. Вскоре она загнала меня в каменный тупик, прижала к земле и завопила:
— Гу-у-у-у-д!!!
— Гуд бай, — неожиданно вежливо ответили с вершины скалы, и через секунду спрыгнувший Калимнестор уже сидел на звере.
— Что с ней делать будем? — спросил он у меня.
— Проводите вон туда, — и я указала на дом вредной страусихи.
Калимнестор доволок туда гудаку, и вскоре из дома раздались звуки драки.
— Меня птичка швыряла, а теперь гудаку пошвыряет, — сказала довольная я. — Хватит ей на патиссонах сидеть!
— Это не патиссоны, — сказал Калимнестор. — Это птичкины яйца.
— В виде патиссонов?!
— Да.
— Ну ладно. А теперь объясните, почему вы сразу не пришли ко мне на помощь, вы же, вроде, были рядом.
— За мной погнались звери почище гудак, — ответил Калимнестор. — И причем, погнались раньше за мной, а за вами немного погодя. И вообще, ваш знакомый тоже мог бы не спать, а спасать вас. А он дрыхнет.
— Не дрыхнет, а бежит, — поправила его я, указывая на несущегося Козу-Дерезу и бегущих за ним двух гудак.
Инструктор пользовался военными хитростями и применял приемы карате, так что гудаки больше минуты не выдержали. Они взвыли и убежали, а инструктор шлепнулся на землю. Выслушав мои претензии, он ответил, что спит очень крепко, и что его может разбудить только сильный шум, и, на всякий случай, попросил у меня прощения. Простив его, я предложила проспать остаток ночи на вершине скалы, на что все согласились, и вскоре мы уже спали на высоте пятнадцать метров.
Глава 13У ЦЕЛИ
Утром нас разбудило не солнышко, а жуткая гроза. Струи ужасного ливня так и обрушивались на нас, стремясь промочить до нитки. Вскоре они достигли своей цели, и нам пришлось встать. Калимнестор повел нас в туманную даль.
Когда мы прошли примерно три километра, он сказал:
— Спиртовая речка близко. Только надо спуститься вон по тем водопадам.
Я посмотрела на упомянутые и очумела. Со скал, с которых низвергалась вода, можно было только слететь, но отнюдь не сойти. Мы с Козой-Дерезой дружно вылупились на Калимнестора. Тот произнес:
— Я хотел сказать, что надо спрыгнуть с водопадов вниз, а дальше все получится само собой.
— Спасибо, я не хочу, — решительно отреклась я, но Калимнестор уже прыгнул.
Коза-Дереза сцапал меня и тоже сиганул вниз. На меня обрушились холодные брызги, и в глазах потемнело. Потом забрызгало еще сильнее, и темнота рассеялась. Оказалось, что мы, все трое, сидим на краю озерца, в которое низвергаются водопады. Дождь внезапно кончился, но продолжали сверкать молнии. Одна из молний грохнула буквально в десяти метрах от нас. Потом загремело, и все стихло.
Коза-Дереза вскочил и подбежал к месту, куда ударила молния и, посмотрев, застыл. Глядя на его физиономию, мы с Калимнестором встревожились и тоже подбежали к месту удара молнии и, поглядев, сели на землю. На пыльных камнях красовалась черная надпись: «Спиртовая речка».
Я молча достала лазер (как бы не испортился от воды) и положила его в промежуток между словами «Спиртовая речка». Нажала на букву «З», и лазер очень быстро просверлил большую дырку, из которой хлынула прозрачная жидкость, пахнущая спиртом.
Я схватила лазер и отскочила, боясь, что жидкость обольет мне ноги. Коза-Дереза с сожалением взглянул на спирт и, схватив Калимнестора, отскочил тоже.
— Ну, вот и все, — весело сказала я, глядя как речка весело расширялась, булькая на всю округу и соблазняя голодных охотных гудак, которые, облизываясь, выглядывали из-за камней.
— Все, да не все, — заметил Коза-Дереза. — Нам еще надо привезти порядочное количество спирта в Сладкий Чехов и перевести на него лихачей.
Я приуныла. Тащить на своем горбу большое количество спирта ужасно не хотелось.
— Сами мы спирт не понесем, — угадав мои мысли, сказал Калимнестор. — А проведем в Спанию, на бензозаправку.
— Каким образом? — осведомилась я.
— Простым, — вдруг произнес инструктор.
Он взял у меня лазер, направил его на восток и нажал на букву «А». Лучи лазера тут же образовали на поверхности земли канал, по которому устремилась речка.
— Вы знаете, где Спания? — с уважением спросил Калимнестор.
— А как не знать! Ведь как только я повернусь на восток, сразу начинаю зевать, — сказал Коза-Дереза и зевнул.
— Понятно, — кивнул Калимнестор.
А теперь, пойдемте в аэропорт.
Глава 14СНОВА В СПАНИИ
Мы пожали плечами и пошли. А когда пришли в то, что Калимнестор назвал аэропортом, застыли. Перед нами расстилалось широкое, все в очень глубоких ямах поле. На этом поле стояла больших размеров стиральная машина с хвостом и крыльями.
— И мы на ЭТОМ полетим? — спросил Коза-Дереза.
— Да. В Спанию, — ответил Калимнестор и, открыв стеклянное окошечко, которое было в «самолете», пригласил:
— Залезайте.
Мы кое-как вместились. Меня прижали к стенке, и я чуть не оперлась на ряд кнопок, на которых были разнообразные надписи: «ВЗЛЕТ», «ПОСАДКА», «ВПРАВО», «ОТЖИМ», «СТИРКА», «ВЛЕВО», «БЕРЕЖНАЯ СТИРКА», «ВВЕРХ», «ПОЛОСКАНИЕ», «ВНИЗ». Я нажала на «ВЗЛЕТ» и нечаянно задела «ОТЖИМ». Во время взлета нас слегка отжало.
Во время полета Калимнестору понадобилось свернуть налево. Но поскольку он тянулся через наши головы, то не совсем попал. К нам полилась вода, и мы стали стираться. Кабина, а попросту железный барабан, начала крутиться. Потом проклятая стирка закончилась, и все вздохнули с облегчением.
Я взглянула в боковое окошко и увидела просторы Спании и бензозаправку, к которой текла Спиртовая речка. Я быстро нажала на «ПОСАДКУ». Вроде бы не промахнулась, но нас все равно занесло вправо, и стиральная машина грациозно приземлилась на запыленные бетонные плиты бензозаправки.
Около колонок стояли пустые «Жигули», хозяин пошел закусить, поскольку на каждой бензоколонке висела надпись: «Бензина нет».
— Сейчас нальем вместо бензина спиртику, — подмигнул Коза-Дереза, взял лазер и быстро отправил спиртовую речку под бензоколонки.
Пока он разливал речку, я снимала таблички «Бензина нет» и аккуратно складывала их в урну.
— Теперь вот что, — сказал Калимнестор, как только мы закончили. — Надо перевести машины на спирт незаметно, чтобы лихачи думали, что ездят на бензине, а то возможны недовольные.
Коза-Дереза кивнул, взглядом приподнял крышку капота на одинокой машине и стал ковыряться в моторе. Подделав все как надо, он слил остатки бензина из бензобака, почему-то тоже взглядом, и отскочил, потому как пришел лихач. Он заправился и уехал, совершенно не воняя. Через минуту притащилось штук пять красных «Жигулей» и пожелало заправиться. На Спиртовую речку никто не обращал внимания.
Коза-Дереза вежливо улыбнулся и попросил разрешения осмотреть машины: все ли у них в порядке. Осмотрев все и подвинтив, что надо, он настойчиво, но вежливо потребовал, чтобы все немедленно слили остатки бензина из бензобаков. Его послушались и, заправившись, уехали. Через пять минут понаехали новые…
Коза-Дереза явно выдохся.
— Господи, да сколько же этих лихачей? — спросила я у Калимнестора.
В газетах писали, что пятьдесят три, но, может, больше… не совсем уверенно ответил тот.
— Ну ладно, — успокоилась я, поскольку инструктор уже наполнял сорок девятую машину, у которой был вид, как у непроспавшегося человека.
Она сонно приседала на ненакачанных колесах, и из нее неслась интересная песня:
О-е-е-е, по-душ-ка на го-ло-ве,
Не мо-гу, спать хо-чу,
О-де-я-ло все вер-чу.
Это про-о-о-сто при-кол —
Сонный Рок-н-рол!
Ты смотри на меня,
Делай, как я,
В одеяло завернись,
В подушку воткнись!
Это просто прикол —
Сонный Рок-н-рол.
О-е-е-е!!!
Да, песенка была впечатляющей, и когда она кончилась, сидящий внутри машины сонный водитель прокрутил ее еще раз шесть, после чего уехал.
Инструктор проводил его хищным оскалом и принялся переделывать машины. Когда он подошел к пятьдесят третьей, у него вместо вежливой улыбочки получилась страшная гримаса, а вместо слов какое-то жужжание. Водитель машины чуть не помер со страху и попытался уехать с бензозаправки, но, на наше счастье, у него совсем не было бензина. Дрожа и выжимая педаль газа, он смотрел, как жуткий сумасшедший копается у него в моторе.
Коза-Дереза закончил копание и только успел налить спирт в бак, как водитель стартовал, брызгая спиртом.
Коза-Дереза подошел к нам с Калимнестором и категорически потребовал отправиться в Сладкий Чехов. Мы согласились, но тут же разгорелась дискуссия, на чем ехать. Калимнестор хотел на поезде, Коза-Дереза — на автобусе, а я — на самолете-стиральной машине.
Вы спросите, почему? Потому что я еще не успела нажать на несколько любопытных кнопок, находившихся в кабине, а проверить их действие хотелось.
Горя желанием нажать на интересующие меня кнопки, я принялась вовсю хвалить свойства самолета-стиральной машины.
— Эти машины и автобусы, — говорила я, — ничто по сравнению с тем крылатым чудом техники! И формой гораздо лучше! Вы посмотрите вон на ту машину! Никакого изящества!!! Квадратный металлолом на колесах!
(Водитель машины поморщился и попытался кинуть в меня недоеденным яблоком.)
— А эта прекрасная стираль… Ой, извините, самолет, имеет такую изящную обтекаемую форму…
Скоро я потеряла контроль над своими словами и начала нести какую-то белиберду про шум мотора. Потом про то, что щели в легковых машинах так велики, что сквозь них без особого труда можно пропихнуть любое животное. А подтвердила свою гипотезу наглым враньем о лосе, который легко забирался через щель в чью-то машину…
Короче, меня «понесло».
Коза-Дереза и Калимнестор обреченно кивали головами, а водитель стоящих поблизости «Жигулей», раскрасневшись от азарта, метко пулял в меня яблочными огрызками.
…Наконец я закрыла рот и, выжидательно посмотрев на слушателей, все-таки получила огрызком по затылку. Кинувший его водитель удовлетворенно хмыкнул и ушел, а инструктор и Калимнестор сказали, что с удовольствием и радостью полетят на стиральной машине в Сладкий Чехов.
Сказав это, они тут же запихнули меня в хваленый крылатый приют и, сев сами, дружно нажали кнопку «ВЗЛЕТ», прежде чем мстительный водитель охаянной машины успел запустить в нас батоном докторской колбасы.
Глава 15СЛИШКОМ СЛАДКИЙ ЧЕХОВ
…Пока мы летели, я успела испробовать все кнопки и теперь сидела довольная, но мокрая и обсыпанная стиральным порошком. Коза-Дереза и Калимнестор выглядели точно также.
— Интересно, зачем сделали этот стирающий самолет? — задумчиво произнесла я.
— Для того, чтобы стирать в дороге белье. Ведь раньше к этой части было присоединено пассажирское отделение, а потом его разобрали хулиганы, и делать новое никто не стал, — ответил Калимнестор.
— А почему тогда тут есть кнопки «ВЗЛЕТ», «ПОСАДКА» и так далее? Ведь управление-то должно быть в кабине!
— Эти кнопки привинтили тоже хулиганы, хотели подшутить над людьми, — пояснил бывший пират.
— Им это удалось, — мрачно заметил Коза-Дереза, пытаясь стряхнуть с себя порошок.
— Ага, — согласилась я, отправляя самолет на посадку, поскольку увидела непонятно как висевшую в воздухе надпись: «Сладкий Чехов».
…Самолет-стиральная машина приземлился вполне нормально, если не считать, что у него чуть не оторвалось колесо, поскольку зацепилось за какой-то острый выступ. Но на это никто не обратил внимания, все торопились поскорее вылезти. И, похоже, даже слишком торопились, а потому отломали колесо окончательно. Но даже аккуратный инструктор не бросил взгляда в сторону самолета, а лег и стал лизать землю. Калимнестор стал грызть камни! Я посмотрела на них с недоумением, взяла в рот один камень и… оторопела. Камень был шоколадным!
— Ничего себе! — сказала я, но больше камней есть не стала.
Ведь совсем рядом возвышались привлекательные ворота, за которые я и принялась. Поев немного, я открыла створки ворот и, махнув рукой инструктору и Калимнестору, прошла внутрь. Обжоры быстро влетели за мной, и мы вместе набросились на большой пятиэтажный дом. Очень сильно его объев, мы направились дальше.
Вскоре стали встречаться прохожие. Они все время странно глядели на нас, а один субъект вдруг подкрался ко мне и вцепился зубами в рукав кофты. Но не успела я завопить, как он отцепился и побежал шептаться с другими прохожими.
И вдруг они все подошли к нам и потащили куда-то вдаль. Я лично брыкалась и кусалась, обнаруживая, что одежда у людей довольно вкусная. Пока меня тащили, два господина остались без шляп, мальчишка — без галстука, а дама — без бус. Наконец нас куда-то впихнули и окружили плотным кольцом. Из этого кольца выступил мужчина с объеденными очками, пьяной физиономией и красным носом.
— Вы портите нам наш бизнес, — сказал он без всяких предисловий. — Мы — продавцы водки. Раньше мы продавали водку втридорога, потому что она была редким продуктом. А теперь?! Теперь спирт подешевеет, и наше занятие станет невыгодным! Но если вы упрячете реку под землю, мы вам ничего не сделаем.
— А если не упрячем? — спросил храбрый Коза-Дереза.
— Заставим жить в Чичимочии, — ответил один господин.
— Пока что мы отказываемся, — сказала я.
— Хорошо, подумайте, — порекомендовала дамочка, и куча народу ушла, заперев нас на пять замков.
С первого взгляда нам стало ясно, что бежать бесполезно. Стены из твердого леденца прогрызть было нельзя, из окна выпрыгнуть было можно, но потом вряд ли останешься жив! И все же я подошла к окну. Внизу был твердый шоколад. Я высунулась из окна и вдруг увидела справа огромную водосточную трубу! Она была цвета железа, но на самом деле тоже — из твердых-претвердых леденцов.
Я, ни слова не говоря, встала на подоконник и попыталась дотянуться до трубы, но не смогла. Дело в том, что ее отверстие располагалось почему-то намного ниже подоконника: видимо, обломали. Я вздохнула, села на подоконнике и свесила ноги в широкое отверстие трубы. Потом посмотрела вниз и соскользнула в леденцовый водосток. В ушах моих раздавался свист. Я быстро скользила по широкой трубе!
После двух секунд скольжения я вылетела на воздух и, отчаянно вцепившись в края водостока, повисла на высоте пять метров над землей.
…Руки начали скользить. Но на мое счастье под трубой щипал травку жирный конь, на которого я наметила ловко приземлиться и только приготовилась, как вдруг меня долбанули по голове ноги Козы-Дерезы, и мы крайне неловко и некрасиво приземлились на жеребца.
Жеребец присел, взвыл, взбрыкнул, обиделся и скинул нас на землю. Но не успел он облегченно вздохнуть, как на его широкую спину впрыгнул Калимнестор, и пришлось бедной лошадке опять присесть, взвыть, взбрыкнуть, обидеться и сбросить Калимнестора мне на голову, от чего я немедленно отключилась.
Включившись, я почувствовала, что лежу на какой-то отвратительно сладкой постели. Глаз я открывать не стала. Я не хотела видеть никакие сладости. А сладости, я знала, были.
Рядом со мной раздались шаги. Я все-таки открыла глаза и увидела парочку: Калимнестора и Козу-Дерезу с кусками торта в руках.
— Что это за место? — спросила я хриплым басом, поскольку при виде торта чуть не подавилась воздухом.
— Тортовая церковь, — ответил инструктор мелодичным тенорком, поскольку изрядно струхнул, услышав мой бас.
Мы все рассказали про речку президенту Сладкого Чехова, и он после пира отправит нас домой, — добавил он нормальным голосом.
— Какого пира?! — взвыла я.
— Пойдемте, увидите.
Я нехотя поднялась и прошла вместе с поедающей торт парочкой в просторную залу, где стояли шоколадные столы, уставленные всевозможными сладостями. За столами сидели разодетые в карамель и сладкую вату государственные чины и ели, ели, ели…
У меня свело зубы. Я тупо уставилась на роскошные торты, мечтая только о соленых огурцах и возвращении домой.
Глава 16ВОЗВРАЩЕНИЕ
Самый разодетый государственный чин встал и произнес:
— Я вижу, вам не терпится вернуться домой. Пойдемте.
Он заставил меня взять пол бисквитного торта в сумке из тянучек и еще полкило пряников. Тоже самое он дал Козе-Дерезе и хотел дать Калимнестору, но тот покачал головой:
— Я здешний. Остаюсь тут. Дать всегда успеете.
— Хорошо, — произнес разодетый государственный чин, как я поняла, президент. — Идите за мной.
Я и Коза-Дереза попрощались с Калимнестором и пошли. Президент вывел нас на обмазанную медом крышу тортовой церкви. На ней стоял самолет. Президент подошел к нему и, открыв дверцу кабины, сел сам и втащил нас.
Едва сев в самолет, я ощутила дискомфорт. Даже в стиральной машине было просторнее! Но делать было нечего, и потому я сжалась и постаралась не двигаться.
Президент нажал на кнопочку, и тесный агрегат поднялся в воздух. После трех минут полета он каким-то образом неподвижно застыл около ужасной черной дыры в небе.
— Вот дорога в ваш мир, — сказал президент. — Но, чтобы туда попасть, нужно назвать шифр.
— Какой? — спросила я.
— Ч… Ч… Т… Д…
— Четыре, четыре, три, два? — спросил инструктор, но ответить никто не успел, поскольку мы вдруг непонятным образом очутились в черной дыре.
Смутно и на секунду было видно, как сидящий в самолете президент машет нам рукой, а потом воцарилась кромешная темень.
Но почти сразу мелькнул яркий свет, и я оказалась в центре Москвы, причем на проезжей части. С трудом увернувшись от черной «Волги», я вскочила на тротуар и, сев в очень кстати прибывший троллейбус, поехала до вокзала, чтобы на электричке прибыть домой.
Домой я прибыла и, сожрав банку соленых огурцов, улеглась спать.
На следующее утро я отправилась на курсы вождения машин, но там меня ждал другой инструктор. О Козе-Дерезе ничего не было слышно. Куда его занесла черная дыра, было неизвестно.
Но, однажды, читая свежую газету, я обнаружила очень интересную статью.
«Среди бескрайних снегов Сибири был найден легко одетый человек, уверяющий, что он москвич, что он ищет свою ученицу, и что они с ней, по его словам, прилетели из какой-то липкой дыры в грязевом спирте. Неизвестный — по паспорту Сергей Сергеевич Дереза — был отправлен в Москву под охраной, так как похоже, что у него сильное нервное расстройство».
Я присвистнула и сложила газету.
На следующий день инструктор появился на новой машине, а за старую, оставленную в Больших Половниках, по его словам, ему сильно досталось. Но несмотря на огорчение от головомойки он был рад, что я нашлась, и очень сердит на черную дыру, которая занесла его непонятно куда.
Он немножко поругался, и мы поехали тренироваться, но на этот раз по измененному маршруту. А у волшебного поворота поставили знак, запрещающий проезд. И когда один тип не стал соблюдать правила движения, его через некоторое время нашли в Симферополе.