Если говорить о Китае, то нельзя отрицать возможности реставрации там капитализма, поскольку страна переживает именно переходный период. До сих пор в китайском обществе существуют национальная буржуазия, многочисленные остатки бывших эксплуататорских классов, которые мечтают о возвращении старых общественных порядков. Нельзя отрицать и того, что их надежды на это значительно возросли в результате дискредитации среди некоторых социальных слоев китайского народа идеи социализма, что обусловлено субъективистской политикой маоистского руководства. Известны факты, когда участники некоторых волнений, происходивших в Китае в конце 50‑х — начале 60 ‑х гг., выдвигали лозунги: «Долой коммунизм», «Долой социалистические преобразования».
«Великая пролетарская культурная революция» в Китае вовсе не направлена непосредственно против национальной буржуазии и остатков других эксплуататорских классов. Ни один из «разоблачённых» противников «идей Мао Цзэдуна» не был капиталистом и не получал нетрудовых доходов. Это признаёт и сама китайская печать. «Великая пролетарская культурная революция в нашей стране,— говорилось в 8‑м номере журнала „Хунци“ за 1966 г.,— нацелена против горстки негодяев, которые под вывеской коммунизма сбывают свой антикоммунистический товар. Она направлена против горстки антипартийной, антисоциалистической и контрреволюционной буржуазной интеллигенции».
В «Постановлении ЦК КПК о великой пролетарской культурной революции» (принято 8 августа 1966 г.) говорилось следующее: «Будучи революцией, культурная революция неизбежно встречает сопротивление. Источником этого сопротивления являются главным образом те облечённые властью, которые пролезли в партию и идут по пути капитализма». И далее: «Центр тяжести нынешнего движения — борьба против тех облечённых властью, которые находятся в рядах партии и идут по капиталистическому пути»[220].
Кто же эти люди, «облечённые властью и идущие по капиталистическому пути»? Оказывается, сторонниками контрреволюционной линии и реставрации капитализма в Китае, сторонниками борьбы против партии и социализма являются… партийные кадры. Получается довольно странная картина — о реставрации капитализма в Китае помышляют не буржуазные элементы, а… партийные кадры (?).
Беззастенчивая спекуляция Мао Цзэдуна на угрозе реставрации капитализма в Китае, демагогический характер утверждения о «смертельной борьбе между буржуазной реставрацией и пролетарской контрреставрацией»[221] в конечном счёте вскрывает подлинные причины, породившие пресловутую «великую пролетарскую культурную революцию». А причины эти, на наш взгляд, следующие.
Авантюристические эксперименты маоистов по ускоренному вступлению Китая в коммунизм с помощью курса «трёх красных знамен» провалились. Эти эксперименты причинили китайской экономике огромный урон, от которого она не может оправиться до сих пор. По промышленному и сельскохозяйственному производству Китай находится по существу на уровне 1957—1959 гг. Значительная часть национального дохода расходуется на военные нужды, и прежде всего на производство ядерного оружия. Несмотря на некоторую стабилизацию экономической и политической обстановки после провала «большого скачка», ошибочный внутренний и внешнеполитический курс Мао Цзэдуна по существу завёл страну в тупик. 1966 год был объявлен годом третьей пятилетки, однако до сих пор никаких контрольных цифр по пятилетнему плану не обнародовано. Было бы неправильно считать, что грубейшие ошибки, допущенные Мао Цзэдуном и его сторонниками во время «большого скачка», стали уже историей и выветрились из памяти китайского народа.
Многие работники партийного и государственного аппарата знали о том, кто является истинным виновником бедственного положения Китая. Маоисты не могли не видеть, что провалы во внутренней и внешней политике значительно подорвали влияние «идей Мао Цзэдуна» внутри страны и за её пределами. Чтобы удержать власть в своих руках, Мао Цзэдун и его последователи и развязали «культурную революцию». Под предлогом борьбы против угрозы капиталистической реставрации они обрушились на те партийные кадры, на те патриотические элементы, которые осуждают авантюристические установки Мао Цзэдуна в области экономической политики и требуют восстановления социалистических методов хозяйствования; предлагают освободиться от культа личности Мао Цзэдуна, сковывающего все живое и творческое в партии; настаивают на восстановлении отношений дружбы и сотрудничества между Китаем и Советским Союзом; призывают к использованию достижений зарубежной науки, техники и культуры; требуют, чтобы интеллигенция имела творческую самостоятельность и свободу инициативы. Эти требования китайских марксистов-интернационалистов и просто здравомыслящих людей изображаются китайской пропагандой как попытка «реставрации капитализма», как борьба «против партии и социализма», как «контрреволюционная линия».
Подобные утверждения маоистов — это всего навсего жупел для запугивания и устрашения китайского народа, это используемое с целью оправдания политических репрессий коварное средство для дискредитации противников маоистов[222]. Несмотря на все зигзаги политической и экономической жизни Китая, обусловленные курсом маоистов, в стране существует немало сторонников социализма. Естественно, что при отсутствии информации о подлинных причинах и виновниках создания трудностей, переживаемых Китаем, спекуляция вокруг лозунга о «реставрации капитализма» более всего отвечает интересам Мао Цзэдуна и его единомышленников, поскольку позволяет им в определённой степени сохранять своё политическое и идеологическое влияние.
В период «культурной революции» сотни и тысячи партийных работников, ведавших вопросами идеологии и культуры, деятели культуры, науки и искусства во всех провинциях и городах сняты с занимаемых постов, подверглись оскорблениям, унижениям и политической травле. Жертвами честолюбивой и вероломной политики Мао Цзэдуна стали виднейшие деятели Компартии Китая: члены Постоянного комитета Политбюро ЦК КПК Лю Шаоци и Дэн Сяопин, член Политбюро ЦК КПК Пын Чжэнь, кандидат в члены Политбюро ЦК КПК, заведующий отделом пропаганды ЦК КПК Лу Динъи, член ЦК КПК, начальник генерального штаба Народно-освободительной армии Китая Ло Жуйцин и многие другие.
Прагматистский, отвечающий узкогрупповым интересам маоистов характер лозунга о «реставрации капитализма» ярко обнаруживается при анализе обвинений, выдвинутых против Лю Шаоци. В докладе Линь Бяо на Ⅸ съезде КПК Лю Шаоци назван «провокатором», «штрейкбрехером», «цепным псом империализма». Его обвиняют в том, что он якобы «состряпал политическую линию реставрации капитализма» в Китае и «превращения Китая в колонию империализма и ревизионизма», готовил общественное мнение для «свержения диктатуры пролетариата». Самое удивительное, однако, состоит в том, что Линь Бяо не приводит в своём докладе никаких конкретных фактов, подтверждающих эти обвинения. Мы не найдём в докладе ни изложения программы Лю Шаоци, ни сведений о его связях с буржуазией. Ряд фактов о «чёрной линии Лю Шаоци», приводимых в докладе и относящихся главным образом к периоду до 1949 г., свидетельствуют лишь о том, что Лю Шаоци не разделял некоторые тактические установки Мао Цзэдуна. Линь Бяо и не мог привести фактов, подтверждающих абсурдное утверждение о стремлении Лю Шаоци к реставрации капитализма, поскольку их не существует. В действительности Лю Шаоци (и другие здравомыслящие деятели партии) начиная с середины 50‑х годов всё больше расходился с Мао Цзэдуном и его последователями в вопросах о содержании и темпах социально-политического и экономического развития Китая.
Об этом свидетельствуют «обвинения», выдвинутые в своё время против Лю Шаоци в хунвэйбиновской печати. Особенно резким нападкам Лю Шаоци подвергся за то, что в 50‑х годах он призывал настойчиво изучать опыт социалистического строительства Советского Союза, «активно проповедовал учёбу у Советского Союза», «ратовал за китайско-советскую дружбу», «давал высокую оценку советской помощи Китаю». Хунвэйбиновская печать обвиняла Лю Шаоци также в том, что он допускал возможность объединения с Советским Союзом в борьбе против американского империализма.
В одной из хунвэйбиновских листовок была дана следующая оценка отчетному докладу Лю Шаоци на Ⅷ съезде КПК: «В 1956 г. в докладе на Ⅷ съезде КПК он под видом выступления против культа личности выступал против председателя Мао Цзэдуна, под флагом борьбы против догматизма выступал против Мао Цзэдуна». В другой листовке Лю Шаоци обвинялся в «ревизии» Устава партии, принятого на Ⅶ съезде КПК. Эта «ревизия» выразилась в следующем. В Уставе партии, принятом на Ⅶ съезде КПК, говорилось, что соединение марксизма-ленинизма с практикой китайской революции, воплощённое в идеях Мао Цзэдуна, является компасом во всей работе, а в Уставе партии, принятом на Ⅷ съезде КПК, говорится, что член партии должен усиленно изучать марксизм-ленинизм, но ничего не сказано об изучении «идей Мао Цзэдуна». По утверждению этой листовки, Лю Шаоци «нёс главную ответственность за исправление Устава партии на Ⅷ съезде КПК». Подобным обвинениям подвергся и бывший генеральный секретарь КПК Дэн Сяо-пин[223].
Характер обвинений, выдвинутых против Лю Шаоци, ещё раз свидетельствует о том, что Мао Цзэдун сознательно извращает марксистско-ленинское учение о классах и классовой борьбе,— он отождествляет борьбу мнений в партии с классовой борьбой, а всех коммунистов, не согласных с его авантюристическими установками, зачисляет в стан классовых врагов, сторонников «буржуазного штаба». Поэтому в докладе Линь Бяо борьба между Мао Цзэдуном и Лю Шаоци рассматривается не как внутрипартийная борьба о путях строительства социализма в Китае, а как классовая борьба между пролетариатом и буржуазией. Факты свидетельствуют также о том, что Мао Цзэдун расправляется со многими своими бывшими соратниками именно потому, что они выступают против его антима