С трех сторон магазина были окна, которые я мог видеть; над передними большими красными выпуклыми буквами было написано название: «Счастливые напитки и бакалея». Выцветшие плакаты рекламировали кофе и кукурузные собаки, «Мальборо» и «Миллер Лайт». Все эти места были одинаковыми, семейные, а не франчайзинговые мини-маркеты, и я точно знал, чем пахнет внутри — смесью затхлого картона и растворимого кофе, борющейся с ароматом кукурузных собак, вращающихся в стеклянной печи. Все это, конечно, дополнялось хорошим слоем сигаретного дыма. Главным звуковым эффектом был бы гул холодильников, работающих на пределе. Даже насосы снаружи были из начала семидесятых. Это место приходило в упадок; возможно, много лет назад, когда только построили дорогу, это было популярное место, но как только были проложены автомагистрали, чтобы перемещать растущее население Северной Каролины, трафик ушел в другое место. «Счастливые напитки и бакалея» выглядели так, будто это уже история. Я остановился, не доезжая до знака «Drive Thru» на другой стороне дороги, и присел. Сара присоединилась ко мне, и я сказал ей подождать там, где она была. Я пополз вперед. Я был прав; теперь, когда я мог видеть сквозь окна, мой взгляд наткнулся на пакеты всего, от «Орео» до «Чириос», и на ряд холодильников со стеклянными дверцами, которые были менее чем на четверть заполнены пакетами молока и банками колы. Большая стеклянная кастрюля с кофе кипела на плите рядом с целым рядом пенопластовых стаканчиков, от двух пинт до полпинты, в зависимости от того, насколько вы хотели проснуться. Если вам нужны были сливки, они, без сомнения, были бы сухими. Насколько я мог видеть, за прилавком сидела одна большая женщина лет тридцати пяти. Я видел только ее верхнюю половину; у нее были перекисно-белые «пышные волосы», которые, вероятно, поддерживались в таком состоянии с помощью баллончика лака в день; она, должно быть, была одной из тех южных женщин, о которых говорила радиопрограмма. Судя по ее обтягивающему виду, футболка, вероятно, принадлежала ее дочери. Я не видел ее нижней половины, но, несомненно, на ней были леггинсы, размера на четыре меньше. Она ела кукурузную собаку, читала журнал и каким-то образом умудрялась одновременно курить. Я подполз обратно к Саре. «Мы можем взять машину?» — сказала она. «Еще нет. Похоже, у нее ее нет». За магазином была еще одна асфальтированная дорога, которая пересекалась с этой на Т-образном перекрестке. Единственное, что меня интересовало, это то, что там, где есть перекрестки, почти всегда есть указатели. Мы направились к перекрестку. Неоновый свет отражался от залитой дождем дороги и твердого покрытия площадки заправочной станции. Мне пришлось напомнить себе, что все еще день. На знаке было написано «Drive Thru», и я бы так и сделал, если бы мне дали хоть малейший шанс. Я начал завидовать женщине с пышными волосами. Она сидела там с включенным телевизором или радио, и обогреватели, вероятно, работали на полную мощность, чтобы на окнах не было конденсата; на самом деле, ей, вероятно, было так жарко, что после кукурузной собаки ей, возможно, захотелось бы выпить колы. Мне было интересно, как она держит сигарету во рту. Мы прошли мимо магазина и продолжили путь к перекрестку. Я жестом показал Саре подождать, но она уже отдышалась, и вместе с этим вернулись некоторые ее старые привычки. Ей никогда не нравилось, когда ей командовали и не позволяли участвовать в действии. Она пошла со мной. Я продвинулся вперед на последние десять метров и заметил указатель, зеленая жестяная табличка на жестяном столбике. Слева от меня, откуда мы пришли, указателя не было; справа был город Кридмур, который мне ничем не помог — я его не знал. Но я знал, где находится Дарем. Он находился к западу от аэропорта; много людей и машин, место, где мы могли бы затеряться. На знаке было указано, что дорога, ведущая прямо, идет туда. Она проходила мимо заправочной станции на перекрестке слева, поднималась в гору примерно на полмили, с грязными водосточными канавами по обе стороны, затем исчезала справа за линией высоких елей. Именно туда я хотел отправиться, как только угоню машину, но прежде чем что-либо делать, я должен был убедиться, что женщина не сможет вызвать помощь. Мой взгляд проследил за телефонными проводами от здания через перекресток. Они шли параллельно дороге, идущей слева направо. Я двинулся в направлении Кридмура, примерно на двадцать метров за перекресток, и подполз обратно к дороге, посмотрел и послушал. Абсолютная тишина. Я встал на ноги, кивнул Саре, и мы бросились через дорогу. Оказавшись снова в лесу, я пошел вдоль телефонных проводов, пока не нашел столб примерно в пяти метрах от перекрестка. Я начал снимать ремень и попросил Сару дать свой. На этот раз она не стала меня спрашивать. Она проследила за моим взглядом, когда я изучал верхушку столба. «Ты собираешься туда залезть?» «Я хочу перерезать провод к заправке». «Мы собираемся ее ограбить?» Иногда она имела лишь смутное представление о реальности. Я перестал снимать ремень и посмотрел на нее. «Ты серьезно?» Мне стало интересно, что случилось со всеми этими дорогостоящими годами университетского образования. У нее было достаточно мозговой силы, чтобы передвинуть стакан, даже не прикасаясь к нему, но иногда казалось, что у нее нет даже элементарного здравого смысла. «Мы просто собираемся взять машину и убраться отсюда, к черту», — сказал я. «У нас гости скоро приедут, помнишь?» Я сымитировал, как собака кусает, своей рукой. Я взял ее ремень и соединил оба, чтобы получилась большая петля. Ее ремень был тяжелым байкерским ремнем американца с логотипом Harley-Davidson, на котором было написано: «Живи, чтобы ездить, езди, чтобы жить». Я бросил петлю у основания столба, продел ноги в оба конца, схватился руками за столб и начал лезть. Я научился этому из документального фильма о южной части Тихого океана, когда увидел, как парни используют подобные приспособления для лазания по кокосовым пальмам. Вы поднимали ноги как можно выше, держа ремень натянутым, затем надавливали, пока он не зацеплялся. Затем оставалось только подтянуться и схватиться за столб обеими руками, снова поднять ноги и так далее. Такова была теория; однако столб был таким мокрым и скользким, что мне потребовалось несколько попыток, чтобы освоить это. В конце концов, я был довольно впечатлен собой; если бы я когда-нибудь оказался на необитаемом острове в Полинезии, я бы не голодал. Я услышал шипение шин и гул приближающегося двигателя. Мое сердце пропустило пару ударов, пока я думал, как бы мне объясниться, затем оба звука изменили направление и затихли, когда машина повернула и направилась в сторону Дарема. Это повторилось еще дважды. Каждый раз я останавливался и ждал, пока машина не уедет. По крайней мере, верхушки деревьев давали мне некоторое укрытие. Мне оставалось пролезть еще пару футов, когда я услышал приближающуюся четвертую машину, но на этот раз со стороны Дарема. Она ехала медленно и приближалась. Я посмотрел вниз на Сару, но она уже отходила от столба и пряталась. Машина подъехала к тому, что, как я предполагал, было перекрестком, и остановилась. Я услышал, как открылась дверь, и звук радиопереговоров. Это, должно быть, была полицейская патрульная машина. Я не мог дотянуться до оружия, потому что мне требовалось все силы и хватка, чтобы не соскользнуть обратно вниз по столбу. Я подумал о том, чтобы забраться еще на пару футов, чтобы отдохнуть на поперечной балке, но, учитывая мою удачу, я, вероятно, все испорчу и рухну вниз, как пожарный Сэм, и приземлюсь им на головы. Я услышал взрыв смеха и снова посмотрел вниз. Сары нигде не было, но там была шляпа Смоки Беара, покрытая прозрачным пластиком, чтобы войлок не намок. Она двигалась в лес, над темно-коричневым плащом, который торчал по бокам. У дорожных патрульных есть молнии по бокам плащей, чтобы они могли легко доставать пистолеты, но этот парень этого не делал, он расстегивал свою переднюю молнию. Я увидел, как дернулись его колени, когда он облегчился, затем услышал звук мочи, ударяющейся о дерево всего в нескольких футах подо мной. Перед шляпой поднялся пар. Я не хотел издавать ни малейшего звука. Я даже не хотел глотать. Мои пальцы начали соскальзывать с мокрого от дождя столба. Я лихорадочно искал напарника патрульного. Я не мог его видеть; он, должно быть, остался в машине, как и положено, когда идет дождь. Я видел, как капли дождя рикошетят от крыши гаража, блестя в свете от знака «Drive Thru». Струя мочи, льющаяся на дерево, ослабла, когда он закончил, затем он громко пукнул. Я начал скользить. Я сильно надавил на ремень ногами и вцепился в столб, как утопающий. Звуки внизу прекратились, и я наблюдал, как он подпрыгивает, стряхивая капли. Он застегнулся, проверил плащ и ушел. Я услышал, как патрульные шутят друг с другом. Дверь машины захлопнулась, и они уехали. Я выпустил весь воздух, который держал в легких, медленно поднимаясь по столбу, чтобы увеличить поле зрения. Патрульная машина наконец въезжала на заправку. Какого черта он не зашел туда с самого начала? Может быть, он пытался подкатить к женщине, и последнее, чего он хотел, это чтобы она услышала, как он пукает и воняет. Я добрался до верха и зацепил левую руку за поперечную балку. Я сделал несколько глубоких вдохов, чтобы успокоиться, затем посмотрел на Сару. Она выходила из кустов, в которых пряталась, и я подумал, понимает ли она, как ей повезло: куст выглядел очень привлекательно, и ее легко мог облить старый пердун. Я проследил за телефонным проводом, чтобы убедиться, что он ведет к заправке, опустил руку и достал Leatherman из кармана. Там, где эти провода подходят к столбу, их закрепляют, чтобы снять натяжение, а затем остается небольшой свободный участок, который идет дальше. Я высунулся, сильно сжав столб резиновыми подошвами ботинок, поднес плоскогубцы Leatherman к проводу и перекусил его. Затем оставалось только медленно и осторожно спуститься по столбу, чтобы не получить полтонны заноз в руки и ноги. Сара тут же набросилась на меня: «Дай мне пистолет, Ник. А если бы он тебя увидел?» Это имело смысл, но я чувствовал себя неловко. Дать Саре оружие казалось чем-то вроде того, как дать Попаю шпинат. С другой стороны, если бы он меня заметил, она могла бы что-нибудь сделать. Я все еще не был уверен, не подставит ли она меня, но решил, что я ей все еще слишком нужен. Я позволю ей взять его пока. Я достал из куртки полуавтоматический пистолет Лэнса, 9-мм восточноевропейскую штуку, и передал ей. Она искренне сказала «Спасибо», оттянув верхний затвор на полдюйма и проверив, есть ли патрон в патроннике. Патрульная машина выезжала с заправки и возвращалась в нашем направлении. Мы оба присели, и она воспользовалась временем, чтобы снова надеть ремень. Сине-белая машина проехала мимо нас в сторону Кридмура; возможно, они помогали перекрыть дорогу или что-то в этом роде дальше по дороге. Я хотел, чтобы она осталась там, где была, пока я вернусь на заправку, чтобы угнать машину. Она настояла на том, чтобы пойти со мной. «Послушай», — сказал я, — «мужчина и женщина, появляющиеся на заправке и угоняющие м