Джош посмотрел на нас обоих.
"Фотоаппарат взял?"
Я прикинулся дурачком.
"Что?"
"Твой фотоаппарат?"
Раздался громкий смех. Он сказал: "Давай, иди туда!"
Сара и я переглянулись, и я подумал: "Черт с ним, надо это сделать, было бы странно не сделать". Джош сфотографировал нас обоих у кафедры и одну совместную фотографию; для этого мы обнялись и улыбнулись. Он бросил мне фотоаппарат, когда мы шли к нему.
"Будет что показать внукам!" По сигналу Сара и я обменялись ожидаемой застенчивой улыбкой.
Мы вышли из пресс-конференц-зала и вернулись на дорожку.
Дэви смотрел на спутниковый грузовик. Джош все еще здоровался со всеми, кого знал, и объяснял им, почему он здесь. Дэви принял решение.
"Слушайте, знаете что? Думаю, мы обойдем с другой стороны. Там немного многолюдно". Прикрывая глаза от внезапного яркого солнечного света, мы начали подниматься по небольшой лестнице, которая вывела бы нас на один уровень с главной лестницей у входа.
По-прежнему ни Эла, ни Билла, но мы немного рано. Что мы будем делать, когда их засечем, я еще не придумал. Все зависело от ситуации. Я надеялся, что мы сможем заставить Джоша действовать, предупредить его, что что-то не так, или, может быть, я скажу, что видел людей, которых могу точно идентифицировать как террористов. Как бы то ни было, это не имело значения, лишь бы эти люди их остановили. Все, что нам нужно было сделать, - это сначала их найти.
Я спросил: "Дэви, когда приедет остальная часть СМИ, приятель? Они куда-нибудь идут, чтобы получить инструкции и все такое?"
Он указал назад на пресс-центр.
"СМИ получают брифинг там в полдень. Телевизионщики появятся только тогда. Сначала они просто устанавливают свое звуковое и осветительное оборудование".
Я выглядел взволнованным.
"Можно ли будет посмотреть брифинг? Я немного помешан на СМИ, мне очень нравится такое".
Дэви посмотрел на меня так, будто я сошел с ума. Как такое может быть интересным?
"Конечно, без проблем".
Я посмотрел на Сару, пока мы шли. Она знала, что я делаю. Все, что нам нужно было сделать, - это продержаться до полудня. Если игроки собирались появиться, они были бы на брифинге для СМИ.
Мы подошли к подножию лестницы Северного портика, ведущей в особняк. Дэви указал на сцену на лужайке напротив, которая все еще дорабатывалась. Он кивнул в сторону Пенсильвания-авеню.
"Камеры будут с той стороны сцены, а телевизионные репортажи будут вестись из той медиа-зоны, которую мы проходили раньше". Мы оба кивнули и выглядели крайне заинтересованными, что было несложно. Джош был не так уж и воодушевлен. Он спросил Дэви: "Куда теперь?"
"Хочешь посмотреть аллею?"
Мы продолжали идти мимо президентского особняка в сторону восточного крыла.
Дорога, по которой мы шли, начиналась от белой проходной, которой пользовалась пресса, и полукругом шла к дальнему правому краю лужайки, где находился аналогичный пост охраны. Сотрудник ERT шел к нему от ряда черных пикапов "Шевроле", припаркованных в ряд на подъездной дорожке. Их красные и синие проблесковые маячки, затемненные стекла и антенны напомнили мне, что в радиусе 200 метров от того места, где мы стояли, вероятно, было больше оружия, чем Джим продал за всю свою жизнь. Нам нужно было быть осторожными, чтобы не попасть под удар, когда они будут разбираться с игроками.
Теперь перед нами открылся беспрепятственный вид вниз, на нижнюю площадку по другую сторону лестницы. Я не мог не заметить краску. Она была скорее кремовой, чем белой, и облупилась. Мы прошли немного дальше и спустились по ступенькам, которые вывели нас ниже уровня травы. Внизу Дэви повернулся и пошел назад, чтобы смотреть на нас, объясняя: "Эту часть публика не видит". Мы наклонились, чтобы пройти мимо больших стальных вентиляционных труб. Он указал на президентский особняк.
"Это на самом деле первый этаж. За этой стеной находятся некоторые из государственных комнат, такие как Дипломатическая приемная, Китайская комната, что-то в этом роде". Он указал на область под нами. "Но это интереснее... подвал, вот где все происходит. На самом деле, там два подвала. Боулинг, зоны отдыха, малярная мастерская и ремонтная мастерская. Там даже есть бомбоубежище".
Посмотрев направо, я увидел окна, выходящие на комнаты под подъездной дорожкой и лужайкой Белого дома.
Мы подошли к белой стеклянной двойной двери. На самом деле, теперь она была скорее серой, чем белой. Было видно, что это административная зона. Дэви придержал дверь для меня и Сары. Джош последовал за нами.
Теперь мы находились под главной лестницей. Напротив работала спутниковая бригада под бдительным присмотром сопровождающего из ERT. Дэви помахал ему рукой.
"Привет, Джефф, рад тебя видеть, приятель".
Дэви повел нас к двери, которая была ближе всего к другому входу, куда, казалось, вели все кабели. Пройдя через нее, меня сразу же поразил запах: тяжелый запах школьных обедов и чистящих средств, который я знал с детства и который, повзрослев, стал ассоциировать с армейскими кухнями или лестничными клетками недорогого жилья. Мы находились в холле шириной около четырех метров, с полированными напольными плитками. Стены были каменными, с тонким слоем штукатурки и многолетним слоем кремовой глянцевой краски. В штукатурке были выдолблены желоба и вогнутые участки небрежно толкнутыми тележками с едой, одна из которых, пустая, стояла в коридоре.
Следуя за кабелями, мы прошли мимо лифта и лестницы слева, затем вошли в другую дверь. Это было как попасть в другой мир.
Мы оказались в роскошном великолепии мраморных стен и стеклянных люстр, свисающих с высоких крестовых сводчатых потолков. Запах исчез.
Вид слева загораживали два высоких коричневых экрана, расположенные как блокпост. Дэви и Джош пробормотали приветствия сотрудникам ERT и двум агентам Секретной службы, находившимся в этом районе. У одного из них был синий галстук с гольфистами в различных позах, у другого - желтый, покрытый маленькими бипланами.
Дэви сказал: "Это холл первого этажа. Сегодня мы не можем пройти по нему, так как позже здесь будет президент. Он не захочет видеть все эти провода". Он указал на кабели.
Сара хотела узнать больше.
"Почему, что здесь происходит? Я думала, все будет снаружи?"
Два телетехника прошли слева направо в сопровождении своего куратора из ERT. Джош все еще тихо разговаривал с двумя сотрудниками Секретной службы.
Дэви прошептал: "Примерно в одиннадцать Арафат, Нетаньяху и президент будут в Дипломатической приемной пить кофе". Он кивнул в сторону съемочной группы, которая теперь шла обратно к нам. "Эти ребята устанавливают удаленную трансляцию для CNN, которая будет вести прямой эфир".
Лидеры пробудут там от двадцати до тридцати минут, затем уйдут на ранний обед.
Сара пыталась понять, где находится Дипломатическая приемная, указывая мимо экранов.
"Это овальная комната там справа, не так ли?"
Дэви кивнул.
"Да, после обеда они переходят в Голубую комнату. Она такой же формы и находится прямо над ней, на втором этаже. Затем, в час, они выходят на лужайку, и их оглушает небесный хор". Он снова скорчил гримасу при мысли о 200 детях, поющих не в тон.
Джош подошел и присоединился к нам.
"Эй, ребята, думаю, нам лучше идти дальше".
Мы поняли намек. Сотрудники Секретной службы не хотели, чтобы мы были рядом так близко к кофе-брейку.
Мы пошли по коридору направо, следуя за кабелями. Дэви оживился, указывая на большую белую двойную дверь в конце коридора.
"Это ведет в западное крыло, где находится зона брифинга". Кабель проходил через дверь слева в коридоре. Мы повернули направо и вошли в одну из административных зон. Запах вернулся. Слева был еще один лифт.
"Это служебный лифт для Государственной столовой".
Дэви явно наслаждался своей ролью гида.
"Она прямо над нами, на втором этаже". Справа от лифта находилась винтовая лестница.
Мы остановились у лифта. На лице Дэви сияла широкая улыбка.
"Я должен показать вам, ребята, следы ожогов, которые оставили ваши британцы, когда в прошлый раз нанесли необъявленный визит!"
К нам приближалась тележка, которую толкал энергичный чернокожий мужчина лет пятидесяти в черных брюках, жилете, галстуке и очень чисто выглаженной белой рубашке. Она была нагружена кофейниками, чашками и блюдцами, печеньем всех видов. Мужчина сказал: "Извините, джентльмены", затем увидел Сару и добавил: "и дама", очень вежливо, проезжая мимо, чашки звякали на металлической тележке. Конечно, он просто говорил нам, чтобы мы убрались с дороги. Он был человеком с миссией.
Мы спустились по винтовой лестнице, пока Дэви продолжал свой непрерывный комментарий.
"У нас есть еще два лифта, сто тридцать две комнаты и тридцать три ванные".
Джош вставил: "И семь лестниц".
Я попытался выдавить из себя улыбку в знак признательности. В любое другое время это было бы интересно, но не сейчас.
Внизу мы остановились у пары противопожарных дверей с толстыми деревянными панелями, в которые были вставлены две прямоугольные полоски из армированного огнестойкого стекла, покрытые грязными следами рук от постоянного открывания. Над ними лежала большая каменная плита, поддерживающая арочный проем. Черные следы копоти были хорошо видны.
"Мы оставили их там просто как небольшое напоминание о том, что происходит, когда вы, ребята, приезжаете в город. Не то чтобы вы долго пробыли; к тому времени мы уже были сыты вами по горло".
Раздался еще смех. Я видел, как Сара смотрит на часы.
Дэви сказал: "Знаете, люди думают, что Белый дом назвали так после того, как вы, британцы, его сожгли. Не так, он получил свое название только в 1901 году, при..." Он повернулся к Джошу за ответом.
"Рузвельте".
Джош виновато посмотрел на нас.
"Слушайте, если вы здесь работаете, вы должны это знать".
Нам было мало что сказать, и мы могли смотреть на обгоревший камень лишь ограниченное время. Примерно через минуту Дэви сказал: "Ладно, пойдемте сыграем в боулинг".