В помощники повариха позвала своего племянника: безработного и пьющего, а главное, не задающего ненужных вопросов. Экспериментальным путем выяснили, что, если подсыпать не целую, а половину таблетки, срубать фангов будет не сразу, а через сорок минут. Аккурат столько времени им нужно, чтобы укусить, расплатиться и выйти. А там уж дело за племянником, который клиента вел до тех пор, пока тот не падал, потом оттаскивал обычно за баки и обирал, как липку. «Семейных», как называла повариха сложившиеся пары, не трогали, травили только одиночек. И все бы у них наладилось, если бы не сегодняшний приход к ним Кира с напарником. Может, и сухими из воды вышли бы, но у поварихи сдали нервы, стоило ей увидеть, как Ки-И-ас тащит по коридорам орущего словно свин на бойне хозяина.
— Все?
Женщина кивнула.
— В таком случае ознакомьтесь и подпишите.
Кир поймал взгляд следователя, кивнул на дверь, получил похожий кивок в ответ и направился к двери.
«Ты идешь?»
Ард тяжело поднялся и поплелся вслед за Киром, кажется, не слишком разбирая дорогу. Благо, полицейских здесь было много, всегда у кого-то удавалось спросить правильный путь к выходу.
— Чего я не могу понять: почему ни в одном фангском заявлении не упоминалось про клуб свиданий? Все кафе да кафе.
— Сюда ходили тайно. Те, кто не был достаточно смел, чтобы открыто посещать донорские клубы. Поверь, среди нас таких тоже хватает.
— Чего это?
— Среди нас немало тех, кто не одобряет сближение с людьми, а потому причины по сути те же, какие у вас: боязнь неодобрения со стороны соседей, знакомых, родичей. Во всех мирах необъятной Вселенной нет ничего хуже страха, — сказал Ард и душераздирающе зевнул.
— Ну допустим, потерпевшие не стали распространяться, а ваши правоохранители чего не выяснили?
— У нас не принято лезть в чужие личные жизни.
— Беда… — протянул Кир.
Ард снова зевнул.
— До машины дойди, — потребовал Кир. — Терпеть не могу носить на руках не женщин… хотя и их не очень рвусь.
— Я гранд! — напомнил Ард.
— А я ветеран конфликта. И что?
— Не свалюсь, не надейся.
После этих слов Ард действительно пошел бодрее. Во всяком случае, перестал спотыкаться на каждом четвертом шаге. Потому до «Ниссана» они добрались сравнительно быстро. Щелкнул, снимая блокировку дверей, замок, мигнули фары; фанг, дождавшись разрешения, полез на пассажирское кресло и, пристегнувшись, блаженно прикрыл глаза.
— Ки-И-рилл, скажи, а дальше будет также?
— Ты про что?
— Ну… расследования и я в качестве живца?
— А еще погони и перестрелки. А что?
— Пон-ра-А… — ви-лось, — прозевал Ард и, наконец, заснул.
А по поводу пробки не предупредил. Забыл. Впрочем, времени они потеряли изрядно, не только «Мазератти», целый парк автобусов разогнать можно.
Ехать на работу не имело уже смысла, к тому же если Синице еще не доложили о раскрытом фангском висяке (вернее, их серии), то доложат непременно. На премию Кир, разумеется, не рассчитывал, но хотя бы остаток рабочего дня в виде выходного заслужил. Можно было намылиться к Лерке, но не с фангом же, а потому повернул к дому.
По кабельному шла какая-то чушь про то, как превратить балкон в мини-оранжерею. И на взгляд Кира, это было много лучше ток-шоу с говорильней ни о чем.
На фразе ведущей:
«Вы только посмотрите на эту орхидею! Неужели, видя ее красоту и совершенство, сложно сомневаться в руке Творца», — Кир поморщился, а Ард сонно пробормотал:
— Красота, гармония, все то, что составляет мир, — норма жизни, а для нормы творцы не нужны.
Еще один философ на его голову! Впрочем, Кир испытал облегчение от того, что Ард очнулся.
Его подкараулили прямо на стоянке. Стоило пикнуть сигнализации «Ниссана» из расположившегося через три машины темно-синего фургона выпрыгнула ушлая блондинистая девица неопределяемого возраста.
— Елизавета Браун, новости канала «Москва-Вариоса»! — бодро отрапортовала она. — Мечтаю первой взять у вас интервью!
— Мечтайте дальше, — неприветливо буркнул Кир. Вот и конец планам потрясти несколько злачных мест, находящихся порядком давно на карандаше. Могли бы еще пару висяков раскрыть. Но что уж теперь?
— Вы не поняли! Мы с телевидения, а не из газеты.
Вера телевизионщиков в то, будто «к ним в ящик» жаждет попасть любой, порой потрясала. Примись Кир отвечать хоть что-нибудь, она непременно изобразила удивление, ухватилась за какое-нибудь слово, попробовала раскрутить на беседу.
«Да ну ее в пень, — решил Кир. — Не мальчик давно, чтобы оставлять последнее слово непременно за собой».
— Ваша фотография появлялась на заблокированном сайте «Зачеловек» два месяца назад! И вы все еще живы. Как вы прокомментируете это поразительное везение?!
Кир вздрогнул. «Зачеловек» был той еще пакостью стайров и головной болью всех, ответственных за кибербезопасность. Информационный лист, невеликая база данных, состоящая из людей, сильно насоливших этим тварям, а потому выбранных на роль кандидатов на тот свет.
«Зачеловек» появлялся в сети внезапно и почти сразу блокировался, но СМИ знали, куда и когда смотреть. Проверки проводились постоянно, несмотря на постоянный вой журналистов о притеснении свободы слова, но ничего не выявляли. Письма о времени и адресе появления сайта приходили на электронные ящики главных редакторов десятка изданий за пять минут до активации «Зачеловек», а уж дальше газетчики, интернетчики и телевизионщики, выпрыгивая из штанов и обгоняя друг друга, неслись строчить статьи, подготавливать новости-молнии, писать блоги.
В Госдуме постоянно поднимался вопрос о необходимости ограничения прав СМИ на публикацию заведомо вредной информации, но также постоянно забалтывался, съезжая на говорильню о недопущении цензуры.
— Кирилл…
Он шел быстро, на высоких каблуках вряд ли угонишься.
— Я так и знала, что от вас скрывали! Не хотите рассказать о своих чувствах по этому поводу?! — окрик заставил Кира поморщиться. Еще он о своих чувствах на полмира не вякал. А потом он вдохнул, выдохнул и пожал руку дежурному.
Первым, попавшим в списки «Зачеловека», был Виктор Викентьевич, висел там уже не первый год и отнюдь не страдал по этому поводу. Как и еще с десяток везунчиков, на сколько Кир знал, вполне благополучных. К тому же он покривил бы душой, если бы сказал, будто не ждал этого. После спасения Ижи и разгрома подпольной клиники он обиделся бы на пренебрежение, если бы не внесли. И какая разница теперь, что приговорили его еще раньше: из-за случайного спасения фанга, оказавшегося сильно непростым.
Глава 19
Первое убийство еще могло быть случайным, второе — уже система. Во всяком случае, многие эксперты сходились на этом.
Место преступления располагалось за городской чертой. Даже странно, что в такой близости от МКАД рядом с коттеджными поселками, цена земли в которых пусть и просела сразу после конфликта, но давно успела подрасти, нашлось место столь убогой деревушке. Три улицы, будто сошедшие с агитационных плакатов перестроичных времен, о которых с пренебрежением рассказывал Виктор Викентьевич: когда огромной стране внушали, насколько же в ней все плохо. Одноэтажные с пустыми окнами покосившиеся домики, кривой штакетник заборов. Ни собачьего лая, ни любопытного взгляда. Да здесь, казалось, вообще никто не жил, хотя Кир видел на въезде вполне неплохо сохранившуюся «Шкоду».
— За нами наблюдают, — предупредил Ард, — только не показываются.
— Ваши? Люди? — спросил Кир и сбился с шага, когда простой в сущности вопрос поставил фанга в тупик.
— Ваши… вероятно, — наконец сказал Ард, кивнув на стоящий справа домишко, мало чем отличный от прочих.
Киру почудилось, будто тряпка, заменявшая занавеску в одном из окон, шевельнулась.
— Вероятно? — переспросил он.
— Ки-И-рилл, чего ты от меня хочешь? — Ард потер переносицу и вздохнул. — Здесь крови столько, что я удивлен своей способности чуять вообще.
— Здесь? — не понял Кир.
— В деревне. Поблизости, — прошипел Ард. — Ты издеваешься или действительно не понимаешь?
— Действительно не понимаю, — честно признался Кир.
Ард кивнул.
— Ладно, пойдем, скорее всего, там затаилась какая-нибудь любопытная старушенция. Тоже, замечу, полезный источник информации, но пусть с нею рядовой состав разбирается.
— Не любишь ты людей.
— А ты фангов прямо всех готов в десна целовать? Людей много. Лично я общаться предпочитаю с ограниченным их числом.
— Резонно, — согласился Ард. — Среди нас… тоже случаются всякие.
Кир снова посмотрел на окно. Не нравилось оно ему чем-то. С другой стороны, убийца давно уехал. Наверняка.
— Ни к чему ему здесь рассиживаться, — сказал он невпопад. — Разве лишь нас ждать? Но тогда убийца должен окончательно поехать кукухой.
— Либо интересуется, кто именно ему противостоит. Прими вызов.
— А… — ничего договорить Кир не успел.
Раздалась трель телефонного звонка, пришлось отвечать. Вадим интересовался долго ли ему ждать или можно уже собираться.
Заброшенный дом из некрашеного сруба с заколоченными окнами (одно выбито) и покосившейся крышей выглядел еще депрессивнее соседских. С небольшим садом и забором, скорее обозначающим территорию, нежели служащим защитой. Частью он состоял из колючей проволоки, другой — из штакетника, проломленного в нескольких местах. Кир поймал себя на мысли, что мог бы жить здесь и радоваться. Надо-то лишь чуть подлатать, подшпаклевать, подкрасить. Но те, кто доживали (поскольку жить в такой разрухе невозможно) в деревне ремонтом не заморачивались.
Почему? Ведь и вода, и свет, и газ в наличии. На одном огороде прожить можно, если работы нет. Да и что значит нет? После конфликта такого понятия попросту не существовало. И, насколько он знал, необходимый прожиточный минимум постоянно поднимали, а получение прибыли перекупщикам, наоборот, урезали. Сейчас официально запретили накручивать цены сверх пяти процен