Совокупность причин, по которым бедные и отдаленные страны обрели способность «донимать» страны богатые, можно обобщить словом «глобализация», которое характеризует увеличение, так сказать, взаимосвязанности мира. В частности, распространение средств коммуникации и нынешняя простота путешествий означают, что жители развивающихся стран теперь точно знают о существенных различиях в нормах потребления и уровне жизни по всему миру, а многие из них совершают поездки в богатые страны.
Среди способов, какими глобализация ликвидировала прежнее «изолированное» различие в уровне жизни, можно выделить три. Начнем с распространения новых болезней из бедных и отдаленных стран в богатых странах. В последние десятилетия жуткие смертельные заболевания доставлялись путешественниками в богатые страны из бедных стран, где эти заболевания являются эндемичными, а общественное здравоохранение развито слабо, – холера, лихорадка Эбола, грипп, (особенно) СПИД и пр. Причем количество случаев заражения будет возрастать.
Распространение новых заболеваний является непреднамеренным следствием глобализации, зато второй из интересующих нас способов стал возможным благодаря осознанной человеческой интенции. Многие жители бедных стран огорчаются и злятся, когда узнают о том комфортном образе жизни, который ведут обитатели первого мира. Некоторые в результате подаются в террористы, а многие другие сами к террористам не примыкают, но терпят их присутствие или даже их поддерживают. После нападения на Всемирный торговый центр 11 сентября 2001 года стало ясно, что океаны, которые раньше защищали США, больше не могут считаться непреодолимыми барьерами. Мы, американцы, ныне ощущаем постоянную террористическую угрозу. Наверняка состоятся новые террористические атаки – против США и Европы, возможно, против Японии и Австралии – и так будет, пока разница в 32 раза в уровне потребления сохраняется.
Разумеется, глобальное неравенство само по себе не является прямой предпосылкой действий террористов. Религиозный фундаментализм и индивидуальная психопатология тоже играют здесь важную роль. В каждой стране находятся свои сумасшедшие злодеи, готовые убивать других; бедные страны вовсе не обладают монополией на злодейство. Гражданин США Тимоти Маквей убил 168 человек, взорвав бомбу в Оклахома-Сити, а Теодор Качиньский рассылал по почте конверты с взрывными устройствами (3 получателя погибли, 23 были ранены). В Норвегии Андерс Беринг Брейвик убил 77 человек и ранил 319 человек, в том числе детей. Но трое перечисленных террористов были безумцами-одиночками и не могли рассчитывать на широкую поддержку, ибо большинство американцев и норвежцев нельзя назвать чрезмерно отчаявшимися или разозлившимися. Однако в бедных страны, где основная часть населения испытывает отчаяние и злость, поддержка террористам обеспечена.
К последствиям «фактора 32» в сочетании с глобализацией относится и то обстоятельство, что люди с низким уровнем потребления хотят жить, как в обществах высокого потребления. Этого возможно добиться двумя способами. Во-первых, правительства развивающихся стран рассматривают повышение уровня жизни, в том числе уровня потребления, как главную цель национальной политики. Во-вторых, десятки миллионов жителей развивающихся стран не желают ждать, когда их правительства наконец «сподобятся» предоставить им высокий уровень жизни. Потому они мечтают ощутить преимущества первого мира здесь и сейчас, эмигрируют в первый мир, законно и незаконно: как правило, в Западную Европу и США, а также в Австралию; в основном едут из Африки и отчасти из Азии, а еще из Центральной и Южной Америки. Не пускать всех иммигрантов невозможно, кто-то, как говорится, да просачивается. Каждый такой переход из страны с малым потреблением в страну высокого потребления повышает мировой уровень потребления, пускай даже большинству иммигрантов не удается немедленно увеличить свое потребление в 32 раза.
Насколько осуществима фантазия, чтобы все на свете жили как в первом мире? Давайте изучим цифры. Умножим текущую численность населения каждой страны на национальные показатели среднедушевого потребления (нефть, металлы, вода и т. д.), а затем суммируем результаты по миру. Итоговая сумма выражает нынешний мировой уровень потребления. Теперь повторим расчеты, но с той поправкой, что для всех развивающихся стран вообразим соответствие уровню потребления первого мира, то есть увеличим их национальные показали в 32 раза, а вот численность населения менять не станем. В итоге мы увидим, что мировые темпы потребления вырастут 11-кратно. Это все равно, как если бы на нашей планете проживало около 80 миллиардов человек – при текущем распределении уровней потребления на душу населения.
Некоторые оптимисты утверждают, что Земля способна прокормить 9,5 миллиарда человек. Но я не встречал ни одного безумного оптимиста, которому вздумалось бы уверять, что наша планета в состоянии прокормить 80 миллиардов человек. Тем не менее мы обещаем развивающимся странам, что они, проводя правильную политику, то есть ликвидировав коррупцию и развивая рыночную экономику, смогут сделаться такими же, как страны первого мира. Это обещание – откровенный и жестокий обман. Мы уже испытываем трудности с поддержанием образа жизни первого мира, хотя из 7,5 миллиарда человек населения планеты только 1 миллиард человек наслаждается этим уровнем.
Мы, американцы, часто рассуждаем о росте потребления в Китае и в других развивающихся странах как о «проблеме» и хотим, чтобы эта «проблема» исчезла. Конечно, эта так называемая проблема никуда не денется: китайцы и жители других развивающихся стран просто-напросто пытаются достичь тех темпов потребления, которыми мы привыкли наслаждаться. Они нас не послушают, если мы окажемся настолько глупыми, что потребуем от них не повторять наших действий. Единственный результат развития нашего глобализированного мира, с которым Китай, Индия, Бразилия, Индонезия, африканские и другие развивающиеся страны готовы мириться, – это тот, при котором уровень потребления и уровень жизни почти одинаковы по всему миру. Но планете не хватает ресурсов даже для устойчивой поддержки нынешнего населения первого мира, не говоря уже о том, чтобы развивающийся мир достиг нынешнего уровня потребления первого мира. Значит ли это, что катастрофа неизбежна?
Вовсе нет. Вполне возможно стабильное существование, когда страны первого мира и прочие страны значительно сблизятся по уровням потребления – ниже текущего уровня потребления первого мира. Большинство американцев наверняка мне возразит: мол, мы не хотим жертвовать нашим уровнем жизни ради блага остального населения земного шара! Как сказал Дик Чейни[107]: «Американский образ жизни не подлежит обсуждению». Но жестокие реалии мирового дефицита ресурсов гарантируют, что американский образ жизни будет меняться; именно эти реалии, а не что-либо другое, не подлежат обсуждению. Скажу так – американцам безусловно придется пожертвовать своим уровнем потребления, независимо от того, хотим мы этого или нет, поскольку мир не выдерживает текущего потребления.
Отнюдь не обязательно это будет жертва в предельном смысле, ибо уровни потребления и благосостояние людей связаны между собой, но эта связь не является неразрывной. Немалая часть американского потребления избыточна и не способствует повышению качества жизни. Например, уровень потребления нефти на душу населения в Западной Европе составляет около половины американского, но благосостояние среднего западноевропейца выше, чем у среднего американца, по любому значимому критерию (ожидаемая продолжительность жизни, здоровье, младенческая смертность, доступ к медицинским услугам, финансовые гарантии после выхода на пенсию, продолжительность отпуска, качество государственного образования, поддержка искусства). Когда закончите читать этот раздел, просто выйдите на улицу, посмотрите на проезжающие мимо машины, оцените на глазок, сколько бензина они расходуют, и спросите себя – способствует ли это расточительное потребление повышению стандартов качества жизни. Помимо нефти, есть и другие области жизнедеятельности, где налицо избыточность потребления в США и в других странах первого мира: скажем, хищническая эксплуатация лесов и рыбных ресурсов, о чем говорилось выше.
Если коротко, то не подлежит сомнению, что уже при жизни нынешнего поколения уровень потребления на душу населения в первом мире снизится по сравнению с сегодняшним днем. Вопрос только в том, сможем ли мы достичь этого результата осознанными шагами по своему выбору или будем вынуждены подстраиваться под малоприятные обстоятельства. Также несомненно, что при жизни нынешнего поколения уровень потребления на душу населения во многих густонаселенных развивающихся странах перестанет соответствовать «фактору 32» и приблизится к уровню потребления первого мира. Эти тенденции являются желанными целями, а вовсе не кошмарными перспективами, которым необходимо сопротивляться. Мы достаточно хорошо знаем, как добиваться этих целей; нам лишь недостает политической воли.
Вот что я считаю важнейшими проблемами, с которыми сталкивается современный мир. С точки зрения наших кризисных рамок давайте оценим, какие факторы благоприятствуют и какие мешают человечеству решать обозначенные проблемы.
Нельзя отрицать, что нам брошен серьезнейший вызов. Намного сильнее, чем в случаях общенациональных кризисов в семи отдельных странах, которые обсуждаются в предыдущих главах данной книги, мировые проблемы и усилия по их преодолению вынуждают нас ступать на неизведанную территорию, и здесь куда меньше прецедентов-ориентиров, на которые мы могли бы полагаться. Просто подумайте о том, как мир в целом отличается от отдельных государств. Страны, которые мы обсуждали, обладают осознанными национальными идентичностями и общими ценностями, отделяющими их от других стран с иными идентичностями и ценностями. Наши семь стран имеют давно сформировавшие способы национальных политических дебатов и могут похвастаться историей преодоления кр