: Не мог бы ты поправить его в этом?
С: Да. Позвольте мне что-нибудь набросать.
К: Политические переговоры, на которые я ссылался, велись не между Сайгоном и ВРП, а между США и ВРП. Я хочу, чтобы они проводились в Париже. Он мог бы провести переговоры с ВРП по технической ситуации в Сайгоне. Он еще не ответил ни на одну стратегию в посланной нами телеграмме для переговоров. Мне нужны его взгляды, чтобы я мог проводить политику; я не хочу, чтобы ее проводил он.
С: Он еще ничего из этого не признал. Я принесу Вам черновик телеграммы, когда Вы приедете сюда.
К: Он несносен, но с делом справляется. Он не должен сбавлять обороты в вывозе людей.
С: Я не думаю, что он имеет в виду это. Он указывает на следующее: вы позвольте мне контролировать мою часть; вы сами не так хорошо справляетесь со своей частью. Это всего лишь одна из его беспричинных пощечин, я так понимаю.
К: Но он добавил кое-что о замедлении.
С: Он говорит, что мог бы действовать эффективнее, если бы мы были более подготовлены.
К: На Гуаме и Уэйке? Но я сохраню негодование в отношении Дина Брауна. [Когда вьетнамцы улетали десятками тысяч, временные условия для них были созданы на Гуаме и острове Уэйк. Бывший посол Дин Браун был назначен ответственным за прием беженцев.]
С: Хорошо. Хорошо.
К: Интересно, как он собирается вывезти людей своими собственными ресурсами?
С: Он прав насчет американцев на севере [в Дананге]. Мы не потеряли ни одного американца.
К: Я бы просто оставил его сейчас в покое.
С: Мы, по крайней мере, так или иначе, привлекли его внимание, что непросто было сделать.
…
ПОСОЛ БРАУН – КИССИНДЖЕР
Суббота, 26 апреля 1975 года
10:15 утра
К: Я только что получил одну из секретных депеш по закрытому каналу связи от Мартина. Он хочет замедлить эвакуацию, потому что на Гуаме такой бедлам.
Б: Он не может этого сделать. Даже если Кларк и Гуам переполнены. У нас двенадцать тысяч на базе Кларк и больше на Гуаме.
К: Не афишируйте эти цифры.
Б: Я этого не делал. Еще тысячи на подходе.
К: Я думал, он обманывает меня. Это означает, что мы вывезли двадцать пять тысяч или больше.
Б: Верно. Послушайте, Мартин еще не ответил на телеграмму, которую мы отправили, с вопросом о его чувствах, о вариантах, чреватых высоким риском и т. д. В аэропорту царит почти что паника, и они не контролируют ситуацию, особенно выдачу документов. Похоже, что происходит следующее: американцы идут к самолетам со своими вьетнамскими друзьями и указывают им садиться в самолет. От пятнадцати до двадцати процентов людей не имеют документов, и нет никаких доказательств того, что они вообще в группе высокого риска.
К: Что мы можем сделать?
Б: Ничего. Мартин не может контролировать ситуацию, потому что он не может находиться в аэропорту.
К: А кто-то другой может?
Б: Есть люди, которые пытаются быть в аэропорту, но это сложно. Все заботятся о друзьях. Может, они как-то их сортируют. Но это близко к хаосу. Также есть сложности с Калифорнией. Пару дней назад я разговаривал с Джерри [Брауном, губернатором Калифорнии].
К: Он против?
Б: Нет, но федеральное правительство ничего не сделало для Калифорнии с ее высоким уровнем безработицы и т. д., он говорит, что это будет сложно. У него сложилось впечатление, что мы хотим сбросить на них [всех] вьетнамцев. Это политическая проблема. Я заставил Вайнбергера [Каспар Вайнбергер, бывший министр здравоохранения, образования и социального обеспечения, позже министр обороны] позвонить ему сегодня и поговорить с ним. Он скажет, что мы постараемся оказать содействие, но нам придется начать перемещать группы в США. Нам нужно место где-то в США, чтобы разместить их, пока мы не дадим согласие волонтерским агентствам их перемещать дальше. Я поговорил с авиакомпаниями и спросил их, можем ли мы иметь бесплатный переезд на самолетах, потому что в пределах США нет денег на их перемещение.
К: Да. Это кошмар.
Б: Все получается не слава богу. Одна из вещей, которую я хотел сказать в ВГСД, а сколько людей мы хотим вывезти?
К: Как Вы думаете, сколько?
Б: Еще от пяти до десяти тысяч. Если бы мы могли переместить их из Сайгона в [неразборчиво], мы могли бы снизить большое давление.
К: Дайте мне подумать об этом.
Б: Хорошо. Также подумайте о Гавайях или о возможности их переезда сейчас прямо в Штаты. Мы поговорим об этом.
К: Хорошо.
Б: Минобороны должно сотрудничать. Вайнбергер звонит Шлезингеру и просит его на этот раз дать армии возможность хорошо проявить себя, позволив ей принять активное участие в перемещении беженцев. Они снова идут против нас. Мы должны позволить людям использовать военные базы в качестве следующего плацдарма, чтобы у волонтерских агентств было время их забрать. Все должно работать точно так же, как во время событий в Венгрии [в 1956 году, эвакуация после советских военных действий].
К: Хорошо.
Б: Спасибо, сэр.
28 апреля Ханой сделал дебаты в Вашингтоне неактуальными, нанеся ракетный удар по Сайгону. Всего двумя днями ранее в своей речи в Новом Орлеане Форд под аплодисменты СМИ объявил войну во Вьетнаме оконченной. Но речь, не согласованная с моим департаментом, утверждала несоответствие действительности. К настоящему времени война действительно закончилась, и единственный оставшийся вопрос заключался в том, можно ли отложить развязку дипломатическими маневрами, чтобы разрешить эвакуацию как можно большего числа вьетнамцев, которых из-за сотрудничества с Соединенными Штатами ожидали лагеря смерти или концлагеря. Ни один из ханойских мемуаристов не считает, что речь президента ускорила выполнение Северным Вьетнамом своего графика, и Форд не упоминает об этом в своих мемуарах. Как это ни парадоксально, но главным мотивом последнего наступления Ханоя вполне могла быть отставка президента Южного Вьетнама Нгуен Ван Тхиеу. Ханойские руководители, проведшие всю жизнь в войне за объединение страны, не хотели, чтобы появилось правительство, которое могло бы заявить новые претензии на международную легитимность, – даже не их собственная марионетка, ВРП. Какими бы ни были мотивы, ракетные обстрелы вызвали окончательный спазм: полную эвакуацию американцев из Южного Вьетнама.
Вечером 28 апреля по вашингтонскому времени (29 апреля во Вьетнаме) окончательный крах Сайгона начался с ракетного обстрела авиабазы Таншоннят. Несколько тысяч вьетнамцев, жизни которых находятся под угрозой, и четыреста американцев были собраны там, чтобы эвакуационные самолеты можно было без промедления заправить и отправить обратно.
Хотя стрельба вскоре прекратилась, сама непосредственная опасность для беженцев стала их погибелью. В панике они толпились на взлетно-посадочных полосах и фактически остановили воздушные перевозки. В 22:45 28 апреля по вашингтонскому времени Форд очень неохотно отдал приказ об окончательной эвакуации. Незадолго до этого мы говорили не в апокалиптических терминах, в которых этот случай может фигурировать в учебниках истории. Скорее в нем было чувство траура по несчастным жертвам, которых мы собирались бросить.
ГЕНЕРАЛ СКОУКРОФТ – КИССИНДЖЕР
Понедельник, 28 апреля 1975 года
17:10
(пропала первая часть)
…
К: Я думаю, что мы должны прекратить операции «C-130», если это будет продолжаться. Теперь нет никаких отговорок. Потом к четвергу следует перейти на вертолеты.
С: Я думаю, они решили…
К: Это цена, которую вы получаете за двухдневные заголовки [ссылка на выступление Форда в Новом Орлеане].
…
С: Верно. Я надеюсь, что они счастливы, кто бы ни был в этом замешан.
К: Я не думаю, что они будут играть.
С: Это становится все более и более бесполезным.
К: Много ракет попадает?
С: Я не знаю сколько. Их могло быть всего несколько. Неважно сколько, если убиты американцы. Пока что убиты двое.
К: Американцы?
С: Да. Мы больше не можем оправдывать их задержку там, даже если это спорадическая атака.
К: Это комплекс минобороны. Думаю, что завтра им следует прекратить операции. Заберите эту телеграмму. Это просто дает им стратегию. Через час пошлите еще одну телеграмму в свете этих атак.
С: Вы собираетесь позвонить президенту?
…
ПРЕЗИДЕНТ – КИССИНДЖЕР
Понедельник, 28 апреля 1975 года
17:28
К: Г-н президент, только что из Сайгона поступили сообщения о том, что они снова начали обстреливать аэропорт и что два морских пехотинца были убиты. Я думаю, нам лучше прекратить операции с «С-130». У нас недостаточно рычагов.
Ф: И не пытаться вывезти триста?
К: Я думаю, мы должны позволить им завершить этот рейс «C-130» в светлое время суток, а у нас это ночь, чтобы вывезти триста.
Ф: Да, заберите всю эту группу.
К: Мы можем проконсультироваться с военными, но если Вы дадите свое согласие, мы сделаем это, не обращаясь к Вам снова.
Ф: Продолжайте. Об остальных четырех сотнях мы поговорим завтра.
К: Мы должны вывезти остальных четыреста в среду или четверг по их времени, то есть во вторник или среду по нашему времени.
Ф: Хорошо, давайте так и сделаем.
К: Хорошо.
Обстановка в аэропорту Таншоннят была хаотичной. Толпы беженцев находились в аэропорту, пытаясь сесть в самолеты. Отобранные посольством семьсот сотрудников, над которыми нависла особая угроза, должны были получить приоритет при посадке на самолеты «C-130». Эти планы теперь рушились.
ГЕНЕРАЛ СКОУКРОФТ – КИССИНДЖЕР
Понедельник, 28 апреля 1975 года
17:32
К