Аристократические манеры Рузвельт усваивал сначала у домашних учителей, а затем — в частной школе Гротон[171], с 1896 по 1900 год. Поступив туда с опозданием (сразу в третий класс), Франклин не смог вписаться в уже сложившуюся компанию учеников и не завел ни единого друга, чему немало способствовала уже усвоенная привычка сохранять дистанцию с людьми низкого происхождения.
Практик. Кстати, в этом он очень похож на Де Голля.
Теоретик. К окончанию школы Рузвельт стал достаточно взрослым, чтобы осознать пагубность такого поведения, и в Гарварде[172] уделял основное внимание не столько учебе[173], сколько налаживанию социальных контактов. Франклин стал капитаном футбольной команды, членом закрытого сообщества Альфа Дельта Фи[174] и сначала автором, а потом и редактором университетской газеты. Все эти достижения требовали определенного умения ладить с людьми, которое молодой Рузвельт наконец-то выработал; однако и в Гарварде он также не завел ни одного близкого друга.
Формирование второго убеждения началось еще в Гротоне (где религиозному воспитанию уделялось значительное внимание) и получило решающий импульс в сентябре 1901 года, когда действующий президент США Уильям Мак-Кинли был застрелен на выставке в Баффало[175]. Новым президентом стал вице-президент Теодор Рузвельт, приходившийся Франклину дальним (ветви разделились еще в 1692 году) родственником. В одно мгновение фамилия «Рузвельт» стала президентской, и это не могло не сказаться на жизненных планах и без того уверенного в собственной исключительности молодого человека.
Еще в период вице-президентства Теодора Франклин предпринял попытку познакомиться со своим знаменитым родственником[176]. Во время визита вице-президента в Бостон молодой человек банально напросился на встречу и обменялся с ним несколькими ничего не значащими словами. Теодор («кузен Тедди», как его звали многочисленные Рузвельты) запомнил молодого пятиюродного отпрыска и уже в феврале 1902 года пригласил в числе прочих родственников на празднование 18-летия своей дочери Алисы Рузвельт. Поскольку Теодор в это время жил в Белом доме, вечеринка на несколько сотен гостей там и состоялась, и Франклин впервые увидел вблизи логово американской Власти.
Франклин Рузвельт, вероятно, и сам не мог бы сказать точно, когда он начал подражать кузену Тедди — или дяде Тедди, которым тот стал после женитьбы Франклина на Элеоноре. Возможно, это было во время одного из визитов Франклина в Белый дом, когда молодой человек представил себя его хозяином [Brands, 2015, р. 108].
Возможно, увлеченность знаменитым старшим родственником сказалась и на семейном выборе Франклина. Познакомившись в том же 1902 году (на одном из многочисленных семейных мероприятий) с 18-летней племянницей Теодора, молодой Рузвельт выделил ее среди своих многочисленных увлечений, и уже в ноябре 1903-го объявил своей матери о намерении жениться. На согласование свадьбы с родственниками[177] ушло больше года, но когда 17 марта[178]1905 года она все же состоялась, на ней присутствовал сам президент США. Таким образом, уже к 23 годам Франклин точно знал, с кого делать жизнь, и ясно видел перед собой цель — Белый дом. В 1907-м он озвучил свой план, что называется, открытым текстом:
Однажды в 1907 году, болтая о карьерных планах, Рузвельт «с очаровательной откровенностью» (как вспоминал его коллега, Гренвилл Кларк) рассказал, что планирует при первой же возможности баллотироваться на какой-нибудь выборный пост, поскольку собирается стать президентом. Кузен Тедди показал, как это делается: сначала — законодательное собрание штата, потом помощник министра флота, затем губернатор штата Нью-Йорк. «Ну а любой, кто является губернатором Нью-Йорка, — пересказал Кларк слова Франклина, — имеет отличные шансы стать президентом» [Schlesinger, 2003].
Читатель. Я не понял, Рузвельт захотел стать президентом, потому что так высоко ценил кузена Тедди, или, наоборот, взял кузена Тедди за образец, потому что тот стал президентом?
Теоретик. Тут своего рода «два в одном». Скорее всего, до 1901 года Франклин всерьез не задумывался о том, как в США лучше всего стать «первым человеком государства». Теодор Рузвельт показал один из вариантов — и этот вариант пришелся Франклину по вкусу. Настолько, что даже заставил пересмотреть общепринятые взгляды на роль аристократии в общественной жизни:
Занятие политикой не было принято среди класса, к которому относились Рузвельты. Теодор шокировал свою семью и друзей, решившись на этот шаг; глава семейства сделал ему выговор, напомнив, что политика — грубое, грязное и низменное дело, и что занимающиеся ею не ассоциируются с джентльменами. «Я ответил, — вспоминал Теодор Рузвельт, — что если это так, то это означает всего лишь, что среди наших знакомых просто нет людей, принадлежащих к правящему классу. Я же намереваюсь стать одним из тех, кто правит». Франклин последовал примеру Теодора, а не его семейства [Brands, 2015, р. 127].
Итак, уже с 1907 года Франклин не просто собирался стать президентом, а имел совершенно конкретный план, как это сделать. Несмотря на известную фамилию и приобретенный в Гарварде круг знакомств, первой возможности баллотироваться пришлось ждать почти три года, а предоставил ее Джон Мак, старый друг отца Рузвельта, оказавшийся к этому времени прокурором небольшого округа Датчесс. В 1910 году, заехав по делам в Нью-Йорк, Мак обратился в юридическую фирму, где как раз и работал в то время Франклин, разговорился с сыном старого друга и решил, а почему бы не заменить действующего депутата от округа вот на этого толкового молодого человека. Мак поговорил с председателем окружного комитета Эдвардом Перкинсом[179], и через пару недель они официально предложили Рузвельту баллотироваться в законодательное собрание[180] штата. Хотя Франклин три года ждал этого момента, он ничем не выдал свою радость, сказав в ответ: «Мне надо посоветоваться с матерью». Когда Мак и Перкинс стали настаивать на быстром ответе, Рузвельт понял, что они действительно в нем заинтересованы, и только тогда согласился.
Практик. К вопросу о цинизме Власти. Теодор Рузвельт был республиканцем. А Франклину предложили баллотироваться от Демократической партии. Нужно ли объяснять, что его это не сильно опечалило?
Теоретик. Дальнейшие события были первым, но далеко не последним примером удачи, сопутствовавшей Франклину на протяжении всей политической жизни. Сначала выяснилось, что действующий представитель округа Датчесс передумал уходить на покой и будет баллотироваться на очередной срок. Однако Рузвельт с его известной всей Америке фамилией и немаленьким состоянием (хотя и находившимся большей частью в руках матери) был слишком лакомым кусочком для Мака и Перкинса; у них тут же созрел план продвинуть Франклина в сенат штата. Правда, для этого требовалось выиграть выборы уже не по одному, а по трем округам, совместно избиравшим сенатора, — и эти округа симпатизировали республиканцам. Для победы Рузвельту требовалось нечто большее, чем известная фамилия и симпатия со стороны отцовского приятеля; ему требовалось умение понравиться избирателям.
Перкинс поступил в точности по заветам Бени Крика[181]: проверил Франклина в деле. Для этого он отправил молодого Рузвельта повидать некоего маляра Томаса Леонарда и спросить у него совета относительно выборов в сенат. Разговор Франклина с Томасом вошел во все учебники политического пиара: «Привет, Том!» — сказал Рузвельт. «Как поживаете, мистер Рузвельт?» — ответил Леонард. «Нет-нет, называй меня Фрэнком, — возразил Рузвельт, — ведь я называю тебя Томом»[182]. Довольно прямолинейный ход, но он сработал; Томас Леонард, оказавшийся на деле не только маляром, но и членом комитета Демократической партии в Датчессе, проникся к Рузвельту симпатией, о чем и доложил Перкинсу.
Теперь нужно было еще выиграть выборы, но Франклин, что называется, вошел во вкус. Чтобы успеть за оставшийся до выборов месяц объехать три округа, он арендовал автомобиль и идеально знающего местность водителя, нанял опытного спичрайтера и оратора и по десять раз в день выходил к потенциальным избирателям с заранее написанной речью, начинавшейся с обращения «Друзья мои!». Рузвельт даже перестал носить пенсне, которое завел еще в Гарварде, — чтобы меньше походить на городского сноба. Притворяться другом народа оказалось столь увлекательно, что Франклин буквально бросался к каждой группе людей больше трех человек, снова и снова объясняя: «Я не чей-то ставленник, у меня нет босса, я хочу представлять ваши интересы двенадцать месяцев в году». Поскольку противник Рузвельта, республиканец Шлоссер, ничего подобного не делал, результаты выборов — 15 708 на 14 568 — оказались в пользу Рузвельта.
Практик. Ну а активная поддержка аппарата Демократической партии осталась за кулисами. Рузвельт, конечно, ко всем попадающимся на пути компаниям бросался, но кто-то же его на местах встречал… А если еще учесть, что в это время шла первая Великая депрессия, начавшаяся после кризиса 1907–1908 годов, и президентом был республиканец Тафт… Впрочем, так всегда и бывает.
Теоретик. Так, 8 ноября 1910 года благодаря сочетанию удачи и раскрывшегося политического таланта Франклин выполнил первый из четырех пунктов своего плана: попасть в легислатуру штата. Следующим пунктом в плане стояла должность помощника министра флота…