Верхи (в лице правящей Демократической партии) расписались в полном нежелании управлять страной — не только по-старому, но и в принципе. 31 марта 1968 года действующий президент Линдон Джонсон отказался идти на следующий срок (причины — война во Вьетнаме и Маккарти[232]). Наиболее популярный кандидат от демократов Роберт Кеннеди был убит 5 июня — точно так же, как и его брат-президент, неким преступником-одиночкой[233]. Популярный на Юге (который в те годы был вотчиной Ку-клукс-клана) губернатор Алабамы Джордж Уоллес разошелся с демократами по вопросам расовой политики[234] и выдвинул свою кандидатуру от свежесозданной Независимой партии[235]. В результате основным кандидатом от Демократической партии стал лишенный всяческой харизмы, но удобный для всех Хьюберт Хамфри, занимавший при Джонсоне должность вице-президента.
Причины подобного разброда заключались в многочисленных проблемах, атаковавших американский истеблишмент буквально со всех сторон. Развязанная в рамках борьбы с «коммунистической угрозой» война во Вьетнаме с каждым годом становилась все безнадежнее и делала правительство все менее популярным. Джонсон обещал простым американцам «великое общество», где благосостояние и безопасность будут гарантированы каждому, а вместо этого все больше скатывался к политике «пушек вместо масла». Массовые протесты — главным образом студентов (против войны) и темнокожих (за равные права) — сотрясали все большее число американских городов; попытки силового подавления[236] только ухудшали ситуацию.
Убийство 4 апреля 1968 года одного из лидеров «черного движения» Мартина Лютера Кинга привело к бунтам в 110 городах; Конгрессу пришлось ускорить принятие Закона о гражданских правах, формально уравнявшего американцев с разным цветом кожи (подписан и апреля 1968 года). Однако продолжавшаяся война оставалась «красной тряпкой» для всех бунтарей, и национальный съезд Демократической партии[237] в августе 1968-го стал ареной грандиозных столкновений протестующих с полицией (свыше 10 тысяч участников с каждой стороны). Демократическая партия в лице президента Джонсона лишалась поддержки своего основного электората — прогрессивно настроенных американцев.
В довершение всех бед национальная экономика, еще недавно казавшаяся незыблемой, продемонстрировала первые признаки надвигающегося кризиса[238] — финансировавшиеся с помощью кредитной эмиссии военные расходы начали потихоньку раскручивать спираль инфляции. После 10 лет стабильных цен, когда инфляция не превышала 1–2 %, в 1967 и 1968 годах она составила уже 3,5 и 3,6 % соответственно.
Читатель. Ну так в чем проблема? Просто закончили бы воевать во Вьетнаме — и жили бы себе припеваючи!
Теоретик. Кто говорит «просто закончить воевать», никогда не пробовал просто закончить воевать[239]. Вьетнамская война была развязана США на основе консенсуса всей национальной элиты, сплотившейся вокруг идеи противостояния «коммунистической угрозе», то есть вокруг защиты господствующего положения США на мировой арене. Одностороннее (без каких-либо уступок противостоящей стороне) прекращение войны означало крах всей внешней политики США — мало кто захотел бы выбрать «капиталистический путь развития» после такого афронта. Правящая элита США 1960-х твердо стояла на позициях своего недавнего лидера Франклина Рузвельта и мыслила себя в качестве рыцарей, защищающих цивилизацию от варварства. Вот как комментировал свои действия тогдашний президент США Линдон Джонсон:[240]
Мысль о потере «Великого общества» была ужасна… Но не так ужасна, как мысль об ответственности за проигрыш Америки коммунистам. Ничего хуже и быть не может [Стоун, Кузник, 2015, с. 484].
Новый президент США, кем бы он ни был, мог закончить войну только победой; но в 1968 году в возможность такой победы не верили даже самые прожженные «ястребы». Неудивительно, что в президентскую гонку демократические кандидаты вступали скорее по «долгу службы», чем для реализации амбициозных планов[241].
Однако не прошло и пяти лет, как невозможное стало реальностью. 27 января 1973 года было подписано Парижское мирное соглашение, и американские войска покинули Вьетнам на почетных условиях. К этому моменту США установили взаимовыгодные отношения с Китаем[242] и, разыграв «китайскую карту», договорились с СССР об относительно мирном существовании[243]. Уход из Вьетнама стал в глазах американцев не капитуляцией, а торжеством новой (мирной) внешней политики — так называемой разрядки. Противостояние с мировым коммунизмом было перенесено в экономическую сферу, США сохранили статус «державы № 1», протесты внутри США сошли на нет. Не правда ли, демократы даже и мечтать не могли о том, что сделал за эти годы избранный в 1968-м президент-республиканец?
В награду за это невероятное по всем меркам достижение президент США Ричард Никсон был обвинен в многочисленных преступлениях, подвергнут судебному преследованию и уже в августе 1974 года вынужденно подал в отставку. За всю историю США это был единственный случай, когда действующего президента удалось сместить с должности силами Конгресса и Сената[244]. Что же такого натворил Ричард Никсон, что против него в буквальном смысле ополчилась вся американская правящая элита?!
Читатель. Может быть, ему просто не повезло? Попался с поличным, нарушая закон?!
Теоретик. Попался с поличным — на лжи под присягой — другой президент, небезызвестный Билл Клинтон. Но правящая элита оказалась к нему куда благосклоннее — 55 голосами Сената против 45 он был признан невиновным; впрочем, даже если бы счет был обратным — 45 против 55 — Клинтон остался бы президентом, поскольку для завершения импичмента требуется квалифицированное большинство в 2/3 голосов.
Так вот, в 1974 году Сенат был, конечно, демократическим, но с раскладом 54 демократа против 44 республиканцев при 2 независимых. Если бы Никсона поддержала — как в 2020-м Трампа — его собственная партия, импичмент не смог бы состояться, 44 голосов вполне хватило бы для признания президента невиновным. Поэтому мы и пишем — вся американская элита; Никсона в конечном счете сдали республиканцы.
Читатель. Интересно! А за что они его так?
Теоретик. Официальную версию вы сами только что процитировали — нарушил закон. Лидеры Республиканской партии не могли допустить, чтобы их партию воспринимали как партию Никсона, и ради сохранения шансов на следующих выборах убедили его подать в отставку. Вот только похожие соображения нисколько не убедили ни демократов 1999 года, ни республиканцев 2020-го[245]. А значит, мы вправе заподозрить какие-то более глубокие и — коль скоро наша книга посвящена вопросам Власти — более реальные мотивы, заставившие республиканцев выступить единым фронтом со своими закадычными врагами-демократами.
Но что же это были за мотивы?!
Читатель. У вас в заголовке про какую-то экономическую политику написано, да только про эту политику я ничего не слышал. Будь там что-то серьезное — уж наверняка изучали бы в школах, как «Новый курс» и «Великий перелом». Значит, ерунда была какая-то, а не политика; вряд ли из-за нее американская элита так всполошилась.
Практик. Насчет школы это вы верно подметили! Ну-ка, сообразите, чем Новая экономическая политика Никсона отличается от «Нового курса» Рузвельта?
Читатель. Да я даже не знаю, какая у него была политика!
Практик. А чтобы ответить на этот вопрос, и не надо знать, какая там была политика. Достаточно знать, что Никсона отправили в отставку, а Рузвельта избирали в президенты четыре раза!
Читатель. Историю пишут про победителей, что ли?
Теоретик. Совершенно верно! Известная нам история — она ведь не про то, что происходило на самом деле, а про то, что правящей элите выгодно рассказывать будущим поколениям. Если «политической формулой» элиты является рассказ о демократах, которые заботятся о народе, и о республиканцах, которые сокращают социальные расходы в угоду крупному бизнесу, то историки будут превозносить достижения демократических президентов и разоблачать продажную сущность республиканских. Так что нет ничего удивительного в том, что «Новый курс» известен любому школьнику, а про Новую экономическую политику Никсона не помнят даже некоторые историки. А между тем экономическая политика у Никсона была, и — судя по реакции американской элиты — еще какая!
Читатель. Вы меня в очередной раз заинтриговали! Так что же Никсон сделал с экономикой?
Теоретик. Это хороший вопрос, но недостаточно хороший. Ведь, согласитесь, о том, что Никсон вообще что-то сделал с экономикой, мы узнали лишь потому, что правящая элита очень нервно отреагировала на это «что-то». Следовательно, смотреть на действия Никсона нужно не нашими с вами глазами, а глазами представителей тогдашней американской элиты. Что немедленно ставит перед нами следующий вопрос: а кто же персонально входил в американскую правящую элиту в конце 1960-х — начале 1970-х?
Читатель. Ну так понятно кто, вы это еще в главе про Рузвельта отлично расписали. Миллиардеры, все эти Морганы, Рокфеллеры, Дюпоны и лично товарищ Барух!