«Маккарти никогда не был больше, чем инструментом мистера Гувера, — вспоминал один из его бывших помощников, — он использовал его, когда тот был полезен, и выбросил, как только стал ненужным» [Gentry, 2011, р. 967].
Тем не менее в руках мастера компромата даже инструмент сработал идеально. 9 февраля 1950 года сенатор Маккарти выступил с программной речью «Враги изнутри», обвинив на основе дела Хисса весь Госдепартамент[358] в работе на СССР. Поиск «врагов США» шел по нарастающей, в сентябре 1950 года президентское вето преодолел закон о внутренней безопасности, и уже в декабре была создана сенатская подкомиссия по внутренней безопасности. Сенатор Маккарти преследовал одного госслужащего за другим, создавая для политических конкурентов действительно невыносимые условия:
Сам Ачесон признал в 1954 году, что его заявление по Хиссу нанесло ущерб департаменту… Действительно, охота на ведьм Маккарти разметала Госдепартамент: в феврале он объявил, что за последние три года пришлось уволить 91 сотрудника, главным образом гомосексуалистов[359], как угрозу безопасности [Isaacson, Thomas, 2013].
Большинство обвинений, разумеется, были основаны на подозрениях, а то и на прямой лжи, что отмечали даже сотрудники ФБР:
«Многие из нас были абсолютно потрясены этой [клеветой], — вспоминал бывший агент… — но господин Гувер был полон решимости избрать Никсона и Айка, а когда он что-то решил, его невозможно было переубедить» [Gentry, 2011, р. 1038].
Не правда ли, блестящая победа Эйзенхауэра на выборах в 1952 году приобретает несколько иной оттенок, а назначение вице-президентом именно Никсона — дополнительное объяснение? Группировка Даллеса, пришедшая к власти в 1952-м, оказалась куда могущественнее, чем казалось поначалу, ведь была спаяна весьма грязным и весьма рискованным общим делом — маккартизмом.
Нам осталось добавить всего несколько штрихов для завершения собирательного портрета новой группировки. Во-первых, ей удалось сохранить свою структуру в тайне даже от могущественных «мудрецов»:
Гарриман струдом выносил атаки на Ачесона. После выборов 1950 года Джо Олсоп выпил лишнего и пригласил Ричарда Никсона к себе на воскресный ужин. Только что победивший [на выборах в Сенат] с помощью «охоты на красных», Никсон прибыл в дом Олсопов как раз в тот момент, когда в дверь входил еще один гость, Аверелл Гарриман. Гарриман повернулся, чтобы уйти: «Я не буду разделять ужин с этим человеком» [Isaacson, Thomas, 2013].
Воспитанный в аристократических традициях, Гарриман явно не понимал, что Никсон преследовал Ачесона «по долгу службы», а не в силу личной неприязни. Фостер Даллес, несколько десятилетий пересекавшийся с Гарриманом в нью-йоркских клубах (среди которых Совет по международным отношениям был лишь наиболее известным), ни словом не обмолвился насчет «ничего личного»; вся операция «охоты на ведьм» так и осталась в тени, а ее главным виновником в глазах «мудрецов» оказался Ричард Никсон.
Во-вторых, подошло время вспомнить еще про одну могущественную спецслужбу, которая сыграет важнейшую роль в последующих событиях нашей главы. Это — Центральное разведывательное управление, к созданию которого приложил руку вездесущий Макклой:
В какой-то момент офицер британской разведки Ян Флеминг, который позже написал шпионские триллеры о Джеймсе Бонде, отправил Доновану записку, в которой убеждал его воспользоваться услугами Макклоя в качестве своего «начальник штаба». Донован… уже использовал Макклоя для реализации своих планов. Весной эти двое встретились и обсудили, как лучше всего «продать» предполагаемое разведывательное агентство… Предложение Донована получило формальную поддержку президента 4 апреля 1941 года [Isaacson, Thomas, 2013].
Уильям «Дикий Билл» Донован начинал подготовку к созданию разведывательного агентства в 1940-м, еще до формального вступления США в войну:
Донован собирал команду бойцов невидимого фронта для работы в агентстве, которого еще не было, чтобы служить президенту, которого еще предстояло убедить. Аллен Даллес, который был одним из немногих хоть что-то понимающих в шпионаже в США, был очевидным кандидатом. На самом деле он всегда был шпионом; Sullivan and Cromwell рассказывали клиентам, что они располагают «необычными и разнообразными средствами получения информации», и большая часть этой информации исходила от Аллена [Kinzer, 2013, р. 147].
В октябре 1941-го, сразу после создания Управления стратегических служб, которое возглавил Донован, Аллен Даллес присоединился к его команде и всю войну провел в зарубежных специальных операциях (включая контакты с организаторами покушения на Гитлера в 1944 году). В 1945-м Управление стратегических служб было ликвидировано, но в 1947-м возродилось в виде знакомого всему миру Центрального разведывательного управления. Поначалу не доверявший спецслужбам Трумэн назначил директором ЦРУ стороннего человека — адмирала Хилленкоттера; однако, когда летом 1950 года Северная Корея напала на Южную, выяснилось, что для ЦРУ это стало такой же неожиданностью, как и для простых американцев. Для ведения войны требовалась реально работающая разведка, и Трумэн заменил Хилленкоттера на Уолтера Беделла Смита, начальника штаба Эйзенхауэра в годы войны, отлично знавшего Аллена[360], в том числе и по совместным операциям. Смит тут же позвал Аллена на работу, сначала, как водится, внештатным консультантом, а уже через полтора месяца — заместителем по специальным операциям[361]. Новая должность очень заинтересовала Аллена, обожавшего не думать, а действовать:
«У него была привычка говорить о проблеме, а не заниматься ею, — писал Филби после бегства в Москву в 1963 году. — Я не могу найти более подходящего слова, чем постоянно приходящее на ум "ленивый". Конечно, Аллен Даллес был очень активным, когда дело касалось профессиональных разговоров до поздней ночи, прыжков в самолеты, поездок по мировым столицам и диким местам; но приложил ли он хоть раз свой ум к проблеме, которая не была ему лично интересна?..» [Kinzer, 2013, р. 239].
Аллен тут же ушел в отставку с поста президента Совета по международным отношениям[362] и все свободное время посвятил организации спецопераций по всему миру.
Подведем итог. Группировке «мудрецов» в 1952 году противостояла сложившаяся как раз к этому времени группировка, состоявшая из основателя Совета по международным отношениям Фостера Даллеса, губернатора Нью-Йорка и одного из лидеров Республиканской партии Томаса Дьюи, директора ФБР Эдгара Гувера, заместителя директора ЦРУ Аллена Даллеса, одного из ведущих банкиров Уолл-стрит Сидни Вайнберга и молодого, но очень перспективного сенатора Ричарда Никсона.
Связи внутри даллесовской группировки были не так крепки[363], как у «мудрецов», десятки лет проворачивавших совместные делишки. Однако новую группировку объединяло участие в самой грязной политической кампании XX века, маккартизме, и, что самое главное, в их распоряжении находились более разнообразные ресурсы — не только места в госаппарате и советах директоров, но также и публичная политика и спецслужбы[364]. Победа «даллесовцев» была неизбежна и по другой причине: «мудрецы» полагали, что будут востребованы в любом правительстве в силу своей исключительной квалификации[365], и не готовили собственного кандидата в президенты. Хуже того, один из «мудрецов», Гарриман, в нарушение всех законов Власти попробовал сам переквалифицироваться в публичного политика. В 1952 году он поучаствовал в президентских праймериз Демократической партии (которую в те годы не контролировали ни «мудрецы», ни президент Трумэн, а ранее не контролировал и сам Рузвельт), а в 1954-м выиграл утешительные губернаторские выборы у Дьюи. Превращение Гарримана из второго человека государства, учившего президента, как ему иметь дело со Сталиным, в одного из политиков было несомненной ступенькой вниз. Одно дело брать к себе в команду эксперта-тяжеловеса и совсем другое — губернатора-демократа.
Читатель. А что, Гарриман не понимал, что самому идти в президенты — большая ошибка?
Теоретик. Как мы уже не раз писали, практики Власти книжек по теории Власти не читают, законы Власти постигают методом проб и ошибок, а потому ошибаются значительно чаще, чем теоретики, исследующие их деятельность многие годы спустя. Гарриман не был специалистом в выборных технологиях и принял решение импульсивно, под влиянием обстоятельств:
Он был втянут в драку в марте, в ночь, когда Гарри Трумэн объявил на ежегодном обеде демократов в День Джефферсона-Джексона, что не выставит свою кандидатуру на третий срок. В последовавшем за этим замешательстве председатель нью-йоркского отделения партии Пол Фицпатрик схватил Гарримана за руку и взмолился: «Аверелл, ты должен стать кандидатом, чтобы удержать Нью-Йорк от распада!» Аверелл тут же согласился… он чувствовал себя обязанным продолжить дело Трумэна [Isaacson, Thomas, 2013].
Разумеется, преемник непопулярного президента[366], да еще «жирный кот» с Уолл-стрит, не имел никаких электоральных перспектив; вскоре сам Трумэн попросил Гарримана снять свою кандидатуру, угрожавшую обвалить и без того незавидный рейтинг Демократической партии.
Читатель. А у «мудрецов» вообще были какие-то шансы остаться у власти?