исключительно из материалов человеческого тела; Эбола — это направленное против человека перерождение его собственной плоти. Размножение вируса Эбола в человеческом организме — одно из зловещих чудес природы.
После похорон Мениндор скорбящие разошлись из Кпонду по своим деревням, разбросанным по всему Треугольнику, и вскоре многие из них начали заболевать. Близкие ухаживали за больными, и вирус переходил к ним, двигаясь по цепочке привязанности и долга. Паразит Эбола пристроился к системе человеческих связей, основанных на любви и заботе, к тем самым человеческим качествам, которые в конечном счете объединяют любого человека со всеми людьми на свете.
Часть зараженных обращалась куда-то за помощью — к врачам, в больницы, к родственникам, к знахарям — в своих и других странах, как в Маконском треугольнике, так и за его пределами. Сеть человеческих взаимосвязей, пораженная вирусом, распространилась на города Западной Африки. Похороны Мениндор, похоже, стали центральной, ключевой точкой в цепи событий, которым предстояло вскоре стать полномасштабной эпидемией лихорадки Эбола, самым смертоносным и быстро распространяющимся наступлением возбудителя тяжелой инфекции за последние 100 лет.
Когда эпидемиологи наконец-то узнали о похоронах Мениндор и проследили цепное распространение инфекции, начавшееся оттуда, они обнаружили по меньшей мере 365 случаев Эболы, которые можно было связать с этим событием. Прощание с умершей Мениндор запустило цепное распространение инфекции во всех направлениях — и в Либерию, и в Гвинею, и в направлении государственной больницы Кенемы, находящейся в 70 милях от Кпонду. Цепная реакция началась с того, что маленький мальчик потрогал зверюшку, возможно летучую мышь, и всего лишь несколько вирусных частиц преодолели ненадежную границу, которая отделяет организм человеческого существа от всего остального мира природы.
Через семь недель после того, как паразит перешел из окружающей среды в организм мальчика и размножился там, он добрался до миссис Сиа Ванды Конионо из Кпонду; вероятно, это произошло, когда она оказалась в автобусе рядом с заразившимся раньше пассажиром. Она умерла 3 марта и была похоронена близ Кпонду. Через 29 дней, 1 апреля, Хумарр Хан и его сотрудники не заметили электронное письмо от Джекоба Майкере, в котором он сообщал о смерти и погребении миссис Конионо.
Если бы они увидели письмо и осознали его значение — что Эбола уже проникла в Сьерра-Леоне и проявилась в Кпонду, — они обязательно послали бы туда группу эпидемиологической разведки, чтобы выяснить, что же на самом деле происходит. Медики оказались бы в Кпонду вскоре после 1 апреля. Несомненно, они обнаружили бы Мениндор, умирающую от Эболы в своей постели.
Если бы медики из Кенемы обнаружили больную Мениндор, они, скорее всего, смогли бы обеспечить ее изоляцию и таким образом ограничить соприкосновение окружающих с Эболой. Группа из Кенемы также могла бы воспрепятствовать многолюдным похоронам Мениндор. Получил бы вирус Эбола столь стремительное распространение, не соберись жители окрестных деревень на похороны Мениндор? Оказалась бы эпидемическая вспышка столь масштабной? Смогла бы тогда Эбола добраться до Далласа, Лагоса и Нью-Йорка? Если бы Мениндор обнаружили вовремя, зрелые семена эпидемии могли бы и не взойти и вспышка инфекции оказалась бы локальной и более управляемой.
Может, да, а может быть, и нет. Мы никогда этого не узнаем, потому что действительность живет по иным правилам. И это не значит, что во всем виноваты Хумарр Хан и его команда. В случившемся нет их вины. Дело в том, что незначительные события способны изменить ход истории. Мелкие, незаметные происшествия могут поднять волну, а волна перерастает в бурю. Малыш трогает летучую мышь… женщину в автобусе прижимает к человеку, который чувствует себя нездоровым… электронное письмо остается незамеченным среди многих других… человек болеет, а медики об этом не знают… и внезапно наступает будущее.
Эбола — не единица, а масса. За время, прошедшее с тех пор, как в организм мальчика попали несколько частиц вируса Эбола, вирус размножался в телах все большего и большего количества людей. Возникла огромная популяция вирусных частиц, различающихся между собою; каждая частица конкурировала с другими за шанс проникнуть внутрь клетки и начать копировать себя. В ходе самокопирования частиц случаются ошибки, и в общей массе образуются несколько иные разновидности вируса. Можно представить себе вирус как косяк рыб, в котором каждая вирусная частица — это рыбка. Рыбы, составляющие косяк, плавают и в процессе плавания и размножения меняются, так что в конце концов косяк, многократно увеличившийся в размере, оказывается скопищем разнообразных рыб, некоторые из которых лучше плавают и вооружены более острыми и крупными зубами.
К 26 марта — примерно тогда Мениндор заразилась Эболой — тот вирус, который убил малыша, успел мутировать в несколько разновидностей Эбола-Заир. Вирус передавался от человека к человеку, сокрушая их иммунные системы, испытывая на прочность и прорывая оборону жертв и быстро приспосабливаясь к человеческому виду. Где-то в начале марта в Маконском треугольнике возникла новая разновидность вируса Эбола. Этот мутант — Эбола-Заир — в четыре раза успешнее проникал в клетки человеческого организма. Мутант особенно легко связывался с человеческими клетками. Он оказался той самой рыбиной с самыми острыми зубами. Мениндор была инфицирована мутантом, и он убил ее. Затем, после ее смерти, мутант выбрался из ее тела и широко распространился во время похорон.
Изменение Эбола-Заир ограничилось одной буквой генетического кода. Вирус, распространившийся на похоронах Мениндор, мутант, видоизмененная Эбола, носит официальное наименование лихорадки Эбола, вариант Заир «A82V Макона». В этой книге он будет упоминаться просто как «штамм Макона», или «высокопатогенный штамм Макона». Ученые считают, что первоначально он возник как единственный мутировавший вирион Эбола в организме какого-то неустановленного лица, жившего неподалеку от гвинейского города Гекеду. Эта единственная мутировавшая частица высокопатогенного штамма Макона, единственная рыбина с особенно острыми зубами, размножилась в теле жертвы. После этого высокопатогенный штамм Макона каким-то образом передался Мениндор. Вероятнее всего, что она заразилась от кого-то из пациентов. Но и на сегодня многие вопросы, относящиеся к штамму Макона, не получили ответов.
Штамм Макона действительно легко внедряется в человеческие клетки. Не исключено, что он способен распространяться по организму быстрее и активнее, чем любая другая разновидность Эболы, но это пока не доказано. Макона может быть заразнее прочих разновидностей Эболы. Этот штамм может быть более опасным — более летальным, — чем любой другой филовирус, даже Эбола-Заир. Нам пока неясны истинные характеристики штамма Макона. Но к настоящему времени получено уже немало подтверждений того, что штамм Макона является наиболее заразным и смертоносным видом Эболы из всех обнаруженных.
То, что произошло на похоронах Мениндор, имеет сходство с первыми мгновениями ядерного взрыва, зафиксированными высокоскоростной съемкой. Мы смотрим в самую сердцевину расширяющегося огненного шара в самом начале взрывного процесса. Похороны обеспечили невидимый биологический выброс нового вируса, который тут же приступил к взрывному размножению в представителях человеческого рода.
В 90 милях от места события, в больнице Кенемы, никто не заметил вспышки и не имел о ней никакого представления. Сотрудники больницы знать не знали, что случилось нечто такое, из-за чего многие из них расстанутся с жизнью. Никто не заметил движения мутировавшего вируса, когда штамм Макона начал распространяться по цепочке, ветвясь и образуя новые ветви, из которых вырастают новые цепочки и ветки. Высокопатогенный штамм Макона лесным пожаром ринулся в мир, стремясь проникнуть в каждое человеческое тело. Но, хотя мы все еще многого не знаем об этом штамме, не может быть сомнений в том, что в первых числах апреля он стал новым вождем своего племени.
Дыхательный аппарат
В восточном Мэриленде стоял прекрасный весенний день, первый солнечный день за долгое время, было тепло, но ветрено, и по голубому небу быстро бежали пухлые белые облака. Лизе Хенсли предстояло назавтра отправиться в Западную Африку, и в этот день она укладывала в ящики оборудование биологической защиты. Во второй половине дня она поехала, чтобы забрать Джеймса из школы. Дорога пересекала реку Монокаси неподалеку от места, где в гражданскую войну состоялось известное сражение. Дубы над речными обрывами еще не распустились; их ветки были усыпаны красными, как вино, почками. На заднем сиденье машины лежал работающий от электрических батарей дыхательный аппарат для легкого биозащитного скафандра.
Джеймс запихнул сумку на колесиках, набитую книгами, на заднее сиденье и уселся на переднее, рядом с матерью. Он, конечно же, заметил дыхательный аппарат:
— Мама, что это такое?
— Шланговый респиратор, — ответила она. — Если точнее, респиратор с принудительной подачей воздуха. Он работает от батареек, подсоединяется к костюму и фильтрует воздух, которым я дышу в скафандре. И поддерживает в скафандре повышенное давление.
— Ты в Африке будешь ходить в скафандре?
— Да, милый, обязательно.
— Мама, а что будет, если я заражусь Эболой?
Вопрос Джеймса застал ее врасплох. Конечно же, он отыскал сведения об Эболе в интернете со своего ноутбука. И наверное, видел изображения больных Эболой.
А ответа на вопрос Джеймса — что Эбола может сделать с ним? — она просто не знала. Ни разу еще никто не наблюдал, как протекает болезнь Эбола у страдающего гемофилией. Эбола вызывает у людей кровотечения, и их кровь теряет способность сворачиваться. То же самое происходит и при гемофилии.