оде бы не волнуется.
Джеймс волновался. Однажды вечером родители Хенсли рассказали, что у мальчика выдался в школе тяжелый день. На уроке рассказывали о русском композиторе Чайковском, который умер от холеры. Заболевание сопровождается неудержимой диареей и заканчивается внезапной смертью. Услышав об этих симптомах, Джеймс вдруг разволновался. Заметив это, учитель вышел вместе с ним из класса и спросил, что случилось. Мальчик ответил, что переживает за свою мать. Учитель привел Джеймса обратно в класс и сказал остальным ученикам, что мать их товарища сейчас находится в Африке и помогает местным жителям бороться с Эболой — опасным заболеванием, сходным с холерой. «Я так горжусь мамой!» — сказал Джеймс.
28 апреля она улетела обратно в Соединенные Штаты, так и не обнаружив Эболу ни в одном из образцов крови. Подготовленные ею коллеги продолжали делать анализы крови на Эболу в национальной лаборатории Либерии. Хенсли вернулась к своей работе в Многоотраслевом исследовательском центре. Она продолжала организовывать и запускать исследовательские программы и поддерживала связь с либерийскими коллегами, трудившимися в бывшем питомнике шимпанзе. Шли недели, а они так и не обнаруживали Эболы в образцах крови, поступавших в лабораторию. Эбола, похоже, прекратилась.
Сестра Мениндор, та самая, которая ухаживала за нею и обмывала ее тело, умерла в Кпонду через несколько недель после целительницы. Мать Мениндор, тоже ухаживавшая за нею, слегла у себя в деревне и умерла где-то в апреле или, может быть, в начале мая. 21 апреля умер муж Мениндор. Через девять дней в Кпонду умер внук Мениндор. К началу мая вирус принялся косить женщин в Буеду, Нюмунду, Колосу, Фокоме и Сасани. Эти женщины или сами присутствовали на похоронах Мениндор, или тесно общались с кем-то из побывавших там. Все они умерли от болезни, вызванной высокопатогенным штаммом Макона.
Смерть мужа Мениндор впечатлила и напугала окружающих. В той местности многие считали, что болезни вызываются действием злых сил. Среди местных жителей бытовало верование, что Мениндор держала в сундуке сверхъестественную змею. После смерти целительницы прошел слух, что муж Мениндор случайно или по неразумию открыл клетку. Змея выбралась, убила его, и теперь рыщет по деревням и губит людей, вонзая в них невидимые зубы. Так местные жители объяснили происходящие несчастья.
Штамм Макона потихоньку распространялся по деревням, а количество сообщений о выявленных в Западной Африке случаях Эболы между тем уменьшалось. Эбола-Заир, та разновидность Эболы, которая погубила мальчика в Мелианду, пошла на убыль, но тем временем уже началось цепное распространение штамма Макона. Одна рыбина в косяке вырвалась вперед.
В «горячей» лаборатории национальной лаборатории Либерии, созданной в помещении бывшего центра по изучению шимпанзе неподалеку от аэропорта Монровии, медики продолжали проверять на предмет Эболы образцы крови, которые туда доставляли из больниц, но создавалось впечатление, что вирус оставил Либерию в покое. В Кенеме Хумарр Хан и Лина Мозес не теряли бдительности, продолжали высылать разведчиков в деревни для выявления вируса, но в Сьерра-Леоне пока что не было отмечено ни одного случая Эболы. Поскольку Эбола никак не проявляла себя, Хумарр Хан решил принять участие в научной конференции, которая проходила в городе Дейтона-Бич (Флорида). 25 апреля он выехал из Кенемы.
Америка
После конференции во Флориде Хумарр Хан полетел в Балтимор, где жили две из его сестер, Исату и Уму, и брат Альфа. Альфа занимался торговлей и хорошо знал город. Может быть, даже чересчур хорошо. Хумарр с братом допоздна бродили по городским барам и хорошо повеселились.
Другой брат Хумарра, Сахид, IT-менеджер из Филадельфии, был 16 годами старше Хумарра и, пока тот рос, в какой-то мере заменял ему отца. Хумарр до сих пор обращался к Сахиду, как и в детстве, «сэр» или прозвищем «Брат Джей».
Сахид начал слегка тревожиться из-за развлечений, которым Хумарр и Альфа предались в Балтиморе. В конце концов он позвонил Хумарру.
— Похоже, вы, ребятки, занялись как раз тем, что, как говорит отец, ведет прямо в ад, — сказал Сахид. (Их отцу уже сравнялось 99 лет, и он пребывал в добром здравии.)
— Ну, дело совсем не так плохо, сэр.
— И все же — чем вы с Альфой занимаетесь?
— Да так, по паре пива для расслабона, — ответил Хумарр.
— А как насчет марихуаны? Курите марихуану?
— Нет, сэр. Я не курю марихуану. Я курю только сигареты, сэр. А Альфа вообще не курит.
Сахид добродушно рассмеялся:
— Ну ладно, ладно. Я ничего не имею против хорошего времяпрепровождения. Но всегда буду призывать тебя к умеренности.
— Да, сэр.
Сахида начала забавлять необычно почтительная манера, с которой брат разговаривал по телефону.
— Сэр? Кого это ты так называешь?
Хумарр рассмеялся:
— Тебя, брат Джей.
Сахид чувствовал, что его брат подвергается опасности. Много лет он боялся, что с Хумарром может случиться несчастье в его отделении Ласса. А теперь еще и Эбола.
— В Америке всей этой дряни нет, — сказал он Хумарру по телефону. — Так что оставайся здесь. Зачем тебе возвращаться в Сьерра-Леоне? Устроишься в Балтиморе, рядом с сестрами.
— Я не хочу жить здесь, сэр.
— Тогда приезжай в Филадельфию. Я помогу тебе устроиться. Будешь здесь врачом.
— В американских городах без меня обойдутся, — ответил Хумарр брату. — А вот там, где болеют лихорадкой Ласса, — нет.
— Ты хотя бы знаешь, сколько здесь зарабатывают врачи? Шестизначные суммы.
— Сэр, я опытный и знающий вирусолог, — его голос звучал твердо и уверенно, — и очень хорошо разбираюсь в своем деле.
Хумарр совсем недавно провел три года в Гане, где получал дополнительное медицинское образование. Сахид и сестра Уму дали ему $17 000, потому что скудного правительственного жалования не хватало на оплату переподготовки. Сахид напомнил ему, что в Соединенных Штатах врач легко может заработать такую сумму.
«Я должен сам платить за свое обучение», — сказал Хумарр. Полный решимости вернуть деньги, он открыл в Кенеме частную практику, доход от которой позволял надеяться на то, что долг будет выплачен. Он также сказал Сахиду, что всего через месяц, в июне, снова приедет в Соединенные Штаты — Пардис Сабети обещала поспособствовать ему в получении гранта от Гарвардского университета.
— Что ж, надеюсь, когда ты будешь в Кембридже, у нас найдется больше времени, чтобы поговорить о твоем переезде в Соединенные Штаты, — сказал Сахид.
— Да, сэр. Непременно.
Напоследок Сахид сказал, что очень скучает по младшему братишке. Ему очень не нравилось, что Хумарр возвращается в Кенему.
Темные крылья
Хан вернулся из Соединенных Штатов и вновь приступил к своим обязанностям в больнице. Вспышка Эболы, похоже, угасала. 7 мая представители органов здравоохранения Конакри объявили о резком снижении заболеваемости Эболой в городе: за день там был зарегистрирован лишь один случай нового заболевания. В Либерии Эбола сошла на нет. И ни единого случая так и не было отмечено в Сьерра-Леоне.
Одним из руководителей группы эпидемиологической разведки Кенемской больницы был Майкл Гбаки. Этот сорока с лишним лет спокойный, никогда не повышавший голос мужчина с внимательным взглядом был главным специалистом по биобезопасности в исследовательской программе Ласса. Он ездил в белом лендкрузере с водителем и обычно еще с кем-нибудь из «разведчиков». Они заезжали в деревни, описывали клинические проявления Эболы и расспрашивали жителей, не встречался ли им кто-нибудь с похожим заболеванием.
7 мая Майкл и его сотрудники узнали, что в деревушке Кпонду, находящейся в районе под названием вождество Кисси-Тенг, умерли несколько человек. Они тут же отправились в Кпонду, оказавшуюся кучкой прямоугольных маленьких домиков с жестяными крышами, окружавших площадь. Рядом с каждой хижиной имелась кухня — навес из пальмовых листьев: в тропическом климате еду не готовят в жилище. Приезжие объяснили, что представляют Министерство здравоохранения и разыскивают людей, страдающих заболеванием под названием Эбола. Они описали симптомы и спросили, не случилось в деревне смертей в последнее время.
Жители рассказали, что не так давно умерла их знаменитая целительница, пользовавшаяся непререкаемым авторитетом среди женщин, по имени Мениндор. Заболела и умерла.
Майкл и его спутник принялись расспрашивать местных жителей о причине смерти целительницы и о том, не походила ли болезнь на Эболу.
— Нет, она нарушила закон дыма, — отвечали им.
Майкл не понимал, что они имели в виду, и не собирался спорить с жителями деревни насчет причин болезней. Он всего лишь хотел узнать, не была ли болезнь местной целительницы похожа на Эболу.
— Нет, это не Эбола, — отвечали местные. — Помимо нарушения закона дыма, целительница еще и нарушила свои обязательства перед своей змеей, что и стало причиной ее смерти.
Майкл по-прежнему решительно не понимал, о чем шла речь.
— Муж Мениндор тоже умер, — сообщили они. — Он открыл мешок или сундук жены и увидел там змею. Увидел змею и потому умер. А потом умер мальчик. Мальчик умер из-за того, что Мениндор изготовила волшебный камень, который держала над притолокой двери своего дома. Волшебный камень убрали, и это стало причиной смерти мальчика, — говорили жители деревни.
Гбаки и его спутник, не владевшие наречием кисси, разговаривали с жителями деревни через переводчика. Через переводчика они говорили: «Поймите, ведь Эбола где-то рядом с вами. Пожалуйста, отнеситесь к этому серьезно». Они убеждали жителей деревни, что, если у кого-нибудь обнаружатся подобные симптомы, нужно немедленно отправляться в ближайшую сельскую больницу, которая находится в городе Коинду. Руководитель больницы поддерживает связь с Хумарром Ханом и, обнаружив что-то похожее на Эболу, немедленно сообщит об этом.