Объект 2 – ваканонейтрален (пирамидник), не восприимчив к вакановоздействию на дух-психо (Захват, Подчинение, Морок), подвержен физическому вакановоздействию (Удар, Гром, Жар).
Основная задача:
Объект 1 – изъятие, фиксация, ваканотомия, утилизация.
Объект 2 – изъятие, фиксация, излом, вербовка.
При невозможности выполнить основную задачу, объекты должны быть устранены из жизни».
Силовики взяли в руки оружие – трехствольные пружинные самострелы – три широких ствола на одном ложе, три рычага, три взвода, три необычных заряда.
Солнце садилось, поднимались луны. Вечерний ветер мел пепел по вечной мостовой. Проваленные закопченные глаза домов наливались тяжелой чернотой. В разваленных крышах гуляли вихри заброшенности и одичания. Сыпучий тлен то обнажал, то прятал сухие, обглоданные временем кости. Ночь и луны скручивали улицы в петли, замыкали проспекты в тупики, заваливали площади сутолокой бродячих теней. Дворы завывали. Галереи шипели гравийной чешуей скользящей по ним мглы. Чаши бассейнов гремели битой крошкой вековых подаяний. Присаживались стены, клонились крыши. Падали камни из колбы в колбу гигантских песочных часов, названных так в насмешку. Потому что песок времени – глыбы.
– Можно пить, – сказал Ичан. – Набежало маленько.
Они стояли у разрушенного водопровода, по каменной трубе которого прерывисто текла тонкая, как вязальная спица, струйка воды.
– На ночь еще поставлю, может, наберется водички на дневной переход.
Медленно, растягивая удовольствие, выпили каждый свою порцию жизни.
– Чего задумался, сударь архитектор? Опять об умном? – Ичан посверкивал хитрыми глазками и привычно ухмылялся. За долгие дни тяжелого, но относительно спокойного пути, он вернул себе веселость, слегка потерянную в боях с дикарями, синтеком и хаосаргами.
– Ясно, что не о тебе, – усмехнулся Волод. – Я гадаю, откуда здесь такие разрушения. Этот водопровод должен был до конца мира простоять и еще пару лет после. А дома? Их вообще на вечность строили. И характер разрушений странный – следы огня, воронки, оплавления. Еще эти кости кругом…
Ичан посерьезнел.
– И ты, правда, не можешь понять, что здесь случилось?
– Нет…
Ичан ответил коротко.
– Война.
Разведчики двигались неровными переходами от воды к воде. Если по пути воду не находили, то останавливались на привал засветло и начинали обшаривать окрестности. Проверяли водопроводы в домах, общественные бассейны, водохранилища, промышленные водоводы. Рано или поздно вода находилась, но ее доставало только на то, чтобы не потерять силы от жажды и продолжать путь.
– Вот почему потерялась связь с глубинными районами, – говорил Волод, – воды в пути не хватит даже для одного тягла, не говоря уже о караване.
– Ясное дело, – пыхтел Ичан. – Даже для меня не хватает.
Улицы, проулки, дворы и площади ложились под ноги путникам безмолвием и запустением. Покинутые дома, брошенные общественные здания, дворцы, институты, магазины, арены – все пусто, выстужено ветром и прокалено солнцем до мертвой стерильности. Вырвавшиеся за пределы садов и парков деревья и травы сохли, крючились и рассыпались – воды не хватало даже им.
Потом брошенные строения сменились зданиями со следами разрушений – выбитыми порталами, сколотыми стенами, выжженными внутренностями.
– Кто же воевал так глубоко в Городе, в этих древних районах? Сюда не могли добраться степняки – окраина ушла отсюда тысячу лет назад. Не горожане же с горожанами…
– Какая разница? – Ичан не имел склонности к беспредметным размышлениям. – Ты лучше подумай как с водой быть. Чем дальше идем, тем ее меньше. Может быть, в подземье спустимся, пойдем там?
После уничтожения хаосаргов в подземелья друзья опускались только на час-другой поохотиться или набрать грибов с одичавших плантаций. В темноте катакомб и пещер вода, судя по всему, была, но поэтому там водилось еще полно хищных тварей и ядовитой гнили. Идти под землей на большие расстояния виделось слишком рискованным.
– Подземелья оставим на самый крайний случай. Рано или поздно мы должны добраться до заселенных районов. Город не мог обезводеть и опустеть до самого Центра. Это невозможно. Нет, не возможно. Смотри…
Волод вынул карту, расстелил под свет лун.
– Вот последний отмеченный на нашей карте объект, видишь… за ним до самого Центра на плане пустота. Это Чертог – дворец и резиденция Главного Архитектора здешнего сектора. До него, по моим расчетам еще пара дней пути. Во дворце должны быть резервные запасы еды, воды, оружия, снаряжения и прочего.
Ичан недоверчиво покачал головой.
– Запасы, которым тысяча лет? Что от них могло остаться?
Досадливо поморщившись, Волод стал объяснять.
– Тысячу лет назад построили этот район, а когда его забросили, мы не знаем. Может быть, всего лет пятьдесят назад. В этом случае в резервных хранилищах, что-то вполне может быть.
– Если люди покинули сектор, для кого им оставлять припасы? Наверняка они все забрали с собой. Ну, или поели на месте.
Волод свернул карту.
– Не хочу с тобой спорить. Вот дойдем и увидим. Есть древний закон – в каждом хранилище всегда оставлять какие-то запасы. Всегда.
Они увидели – гранитный куб стен с прорезанными окнами-бойницами, высокие пилоны по углам куба, выступающие из стен бартизаны, плоскую крышу с кавальерами и торчащими остатками неизвестных механизмов за парапетами. Резиденция Главного Архитектора несла на себе следы штурма – зубцы стен расколоты, кавальеры местами обрушены, один пилон сломан почти пополам, стены закопчены, обожжены, сколоты. Под стенами Чертога лежали выкрошенные из укреплений обломки, остатки машин и человеческие кости. Камень площади стал зелен и стеклянист от перенесенного немыслимого жара – будто вокруг дворца стояла огненная стена звездного пламени.
Дома по краям площади лежали в развалинах, сохранившими только куски стены с провалами, трещинами, осыпями камня.
– Стивеново проклятье… Я никогда такого не видел…
– Чего такого ты не видел? – спросил Ичан довольно грубо, его коробило, когда имя Стивена употребляли с эпитетами отличными от милостивца или спасителя.
– Разрушенных домов. Это… – у Волода перехватило дыхание, – немыслимо. Какая сила могла разрушить их почти до основания. Я понимаю – выбить дверь или поджечь, но здесь… Даже стены разрушены.
Разведчики лежали в остове дома на самом краю площади, укрывшись в тень нависшей проломленной стены. Волод в подзор изучал площадь, дворец и окрестные дома.
– Чего мы тут валяемся в пыли на битом камне, – проворчал Ичан. – Пошли уже, жрать охота.
– Подожди. Нужно осмотреться – нет ли кого…
– Кого тут осматривать? На весь сектор ни одной живой души. Ты как хочешь, дави живот камнями, а я пошел. Догоняй…
Ичан начал подниматься, но не успел. Волод скользящим движением высек из-под здоровяка опору. Прижал к земле, жестко зафиксировав в удушающем хвате.
– Следопыт второй категории, кажется, ты расслабился от однообразной жизни. Нет?
Чувствуя по серьезности хвата, что вопрос фактора риторический, Ичан демонстративно закатил глаза к небу и насколько это возможно с перехваченным горлом постарался принять отстраненный вид.
– Слушай меня, следопыт, – продолжил Волод четким шепотом, – дикарский вождь упоминал каких-то градских гадов, как я понимаю из нашего сектора. Они приказали ему убить нас. У дикарей не получилось. Ты следишь за мыслью? Надеюсь, что следишь… Так вот, если не получилось один раз, значит гады предпримут другую попытку. Смекаешь? Эти неведомые гады, похоже, вели нас от самого Арсенала. Они шли за нами до Зала Обмена, где мы расстались с чистильщиками. И не нападали только из-за того, что опасались свидетелей. А может просто не успевали за нами. А может быть, у них были еще какие-то свои резоны. От Зала Обмена мы шли очень путанным путем, поэтому вполне возможно гады потеряли нас и постарались обогнать, чтобы перехватить впереди. Они привлекли дикарей, чтобы перекрыть нам пути. А потом…
– Ты не устал – сипло вытянул Ичан, – держать меня? Может, отпустишь, отдохнешь… Я и со свободным горлом хорошо слышу.
– Извини, – Волод выпустил друга. – Увлекся. Да и слушатель из тебя лучше, когда ты не мельтешишь и не перебиваешь…
– Зеленый ворох! Вечно у тебя новые приемчики! А я еще тот… ну всё-всё молчу… Чего там эти гады?
– Эти гады, – продолжил Волод, – вряд ли действительно верили, что дикари смогут нас одолеть. Дикари должны были задержать нас, сбить с пути, чтобы те успели устроить нам серьезную встречу впереди. А вот хаосаргов они, конечно, предусмотреть не могли…
– Вот и я говорю – ничего не сходится! – Снова вылез Ичан. – Ты же сам говорил, что идем мы кривыми путями. Да еще время у изродков потеряли. Так как же гады могли бы нас перехватить?
Вместо ответа Волод показал за свое плечо. На Чертог.
– Они знают, что мы не минуем это место. Они ждут нас здесь. В Чертоге.
Разведчики обошли дворец по кругу. Они не выходили на площадь, прятались в развалинах, скользили за развалами камней и валами щебня.
– Кажись все чисто, – заключил Ичан, возвращая Володу подзор. – Следов ведущих во дворец нет.
– Точно?
– Точно! Я все-таки следопыт. По такой пыли и пеплу невозможно пройти не наследив.
– Это плохо, – нахмурился Волод.
– Как? – Ичан выкатил глаза. – Тебя не поймешь! Раз следов нет, значит, нет и гадов. Чего плохого-то?!
– Во-первых отсутствие следов еще ни о чем не говорит. Во-вторых, если нельзя не наследить, то наследим и мы. И по нашей стежке гады нас вмиг вычислят. В-третьих, лучше точно знать, где противник, а так сплошная неизвестность.
– Да может быть, и нет никаких противников? Может, нет никаких градских гадов? А варвар этот напутал или просто наврал.
– Нет. Я чуял их. Гады есть, точно. Но только где они…
– Зеленый ворох! И что делать? – Ичан стукнул кулаком по камню.