– Какого Бобика? – Мать отщипывает от ломтика хлеба совсем маленький кусочек, отправляет его в рот и готовится выслушать подробности.
– Виктора этого… Настиного. Он к Дашке Верлиной ходит.
Перестает жевать и смотрит на меня, недоумевая:
– К Дашке? Валентины Егоровны дочери?
– Угу, – киваю. – Он и вертится в нашем районе только из-за нее. Я уже их несколько раз вместе видел.
Качает головой неодобрительно и тут же с волнением или тревогой спрашивает:
– А Настя?
– Я ей не говорил.
– А если узнает?..
– Ну, узнает и узнает. Ей теперь не до этого, – посмеиваюсь тихонько.
– Да, – соглашается. – У нее же сессия началась.
– Ага, – смеюсь еще громче, – по истории.
– Почему по истории? – Смотрит на меня недоверчиво.
– А ты сама у нее спроси, – подмигиваю. – Спасибо. Твоя картошка самая вкусная! Никто больше не умеет так жарить!
Утром проснулся пораньше, вещи в сумку закинул и на станцию отправился. Как только поднялся на платформу, сразу в интернет полез – проверить расписание. В деревне вообще ни черта не фурычит. Хорошо, что хоть звонки с горем пополам доходят. Вроде все нормально на этот раз, суббота ведь. «Кр. вс.» – надолго запомню! А у самого надежда внутри теплится, так и подбивает меня прямо здесь еще и в соцсети зайти. Хотя борюсь с этим желанием, как могу, чтобы сразу с ходу не разочароваться. Лучше дома в тишине и спокойствии…
Сел в электричку. В воскресенье раньше ездил, народу много было. А сейчас почти пустая. Неуютно как-то, сиденья холодные совсем. Верчу телефон в руках и лезу все-таки на свою страницу, не удерживаюсь. А там… Там в новостях аватар знакомый красуется, а рядом и подпись: «Марина Шмакова приняла Вашу заявку в друзья».
25
Как же пережить еще один день? Завтра. Уже завтра Иринка возвращается. Наверное, гулять не пойдем. Ей не до этого будет, весь вечер пройдет за разговорами. Мама с папой расспрашивать будут, а Иринка – делиться впечатлениями. Хоть и нудно это все, но от одной мысли о ее возвращении тепло на душе становится.
Затеваю уборку в комнате. Ужасно неприятное занятие. Но зато полдня убью. Помню, бабушка часто маме говорила: «Не знаешь, что делать? Мой полы!» Вроде как и время с пользой проведешь, и заодно обдумаешь и решишь все свои проблемы. Мысли только так работают, когда занимаешься скучной, монотонной работой.
Книги все с полки убираю – вытираю пыль. А потом снова расставляю, только уже в другом порядке. Какая-никакая, а перестановка все-таки. Сразу настроение поднимается. Пусть настолечко… Но поднимается же!
Из письменного стола все выгружаю. Бумажек накопилось, мусора, фантиков от конфет. Я обычно их в ящик и прячу, потому что, лежа в кровати, только и могу дотянуться рукой до стола. А я так люблю перед сном карамельку за щеку положить. Верю, что от этого сны сладкие снятся. Верю, конечно, и в то, что зубы испортятся. Но пока же не выпали… А на пенсии все равно вставная челюсть будет.
Натыкаюсь на учебники… Они как напоминание – через два дня уже снова в школу. Остались только выходные в моем распоряжении. Снова физика, снова Ася…
Я же вроде решила, что не место ей в нашей школе… Опять передумала? Снова всю прыть как рукой сняло?
Откидываю тряпку в сторону и сажусь за ноутбук. Со своей страницы почему-то страшно шарить по чужим профилям. Открываю «Грустную осень».
Никита… Смотрю на него «одним глазком» и жму на «крестик», как будто говорю себе: «Хватит!» Только сердце терзать. А у самой голова кружится до одурения, как в танце, все перед глазами плывет. И так хочется, чтобы тот вечер повторился…
Но я же не за этим сюда полезла…
Вот и Ася…
Ковыряю ногтем клавиши в задумчивости, а сама кошусь на ее фото исподлобья. Вроде простушка такая с виду. Но внутри-то жаба сидит. Нет, змеюка… Как же мне ее сдать, чтобы самой не засветиться? Через Машку, может?.. Слишком опасно: а вдруг сольет? Или вообще не согласится… Я бы точно не согласилась…
А что, если…
Открываю сайт школы. Так… А вот и форум. Оставить запись здесь? А кто меня вычислит? Никто… Набираю текст. Читаю написанное. Стираю. Длинно, коряво как-то получается. А, сойдет. Главное, что суть передала. Кликаю: «опубликовать»… Черт! Просит свою электронную почту ввести. Подстава какая! Так меня быстро вычислят… К чему такие проблемы? Сто лет не нужны…
А может… Точно! Только как же мне тут директора найти?
Стучу пальцами по клавиатуре, кликаю, вращаю ролик. Чувствую, как снова щеки краской заливаются. Сердце колотится бешено.
Нет его здесь…
Гуляю по Асиным друзьям в поисках подходящего лица… Может, замаскировался тоже, под другим именем здесь сидит? Нет… Глупо было надеяться. Если еще и директор в этом сборище френдов засветился… Я даже не знаю тогда, что вообще говорить по этому поводу…
Зато Анна Николаевна тут, завуч. Она же правая рука директора. Все равно ведь донесет гранату до цели…
Что делать-то? Решаться? Написать ей?
Усердно чешу нос, уставившись в окошко «Новое сообщение». Потом снова возвращаюсь на свою страницу. Нет ли каких улик – проверяю. Стенка пустая, данные свои настоящие не вводила, друзей нет…
Строчу слово за словом. Пальцы путаются, не слушаются. Только слышу глухие щелчки клавиш. И сердце вот-вот из груди выпрыгнет. Снова в висках стучит. Но я же решилась уже! Что за сомнения? Все будет хорошо. Все будет хорошо… Сама себе внушаю.
Жму «Отправить», и сообщение летит от меня куда-то по невидимому телеграфу. Перечитываю, вожу курсором по строчкам:
Какой позор! Учительница физики Анастасия Владимировна Чеботарева имеет романтические отношения с одним из учеников 11 «Б» класса.
Все. Теперь уже ничего не изменить. И в ту же секунду меня трясти начинает немного.
Слышу, ключами кто-то гремит… Мама пришла. Захлопываю ноутбук. Нервно накручиваю на кулак подол футболки. Чувствую, как глаза бегают, никак не могу найти точку, на которой задержать взгляд. Вскакиваю со стула. Несусь в прихожую к маме.
– Привет! – выпаливаю. Снова не знаю, куда девать глаза.
Хватаю пакет. Несу на кухню. Выгружаю хлеб, батон, молоко, печенье. Тут же воду в чайник наливаю. Достаю чашки, сахарницу, потрошу коробочку с пакетиками чая.
Нет! Нужно удалить эту кляузу, пока не поздно! Вдруг как-то догадаются, что это я? Никита вообще меня возненавидит… Что же я на-де-ла-ла? Соображаю нервно и задыхаюсь от собственных выводов! Почему я сразу все свои действия не анализирую? Только после совершенного осознание приходит.
Кидаю ложку в сахарницу. Ложка поддевает своим кончиком белые прозрачные кристаллики, опрокидывается назад и со звоном падает на стол, разбрасывая в разные стороны крупинки сахара.
– Ты чего? – спрашивает мне в спину мама.
Но я уже, не чувствуя ног, несусь к себе в комнату, чтобы удалить эту «Грустную осень» навсегда!
– Забыла кое-что! – выкрикиваю, перед тем как захлопнуть за собой дверь.
Руки снова дрожат, пальцы не попадают по клавишам. Это от напряжения… Или от страха, который охватил каждый миллиметр моего тела. Удаляю страницу и еще несколько секунд отдышаться не могу. Успокаиваю себя, что все… Все с этим покончено! Никто никогда не узнает…
Пусть это будет на их собственной совести, а не на моей…
А сама плачу. Слезы одна за другой по щекам ползут. То ли от облегчения, что все уже позади. То ли наоборот…
Успокаиваюсь. Хорошо, что всплакнула всего-то немного. Вытираю все тем же многофункциональным подолом влажные глаза. Любимая футболка… Лучшая подруга. Ну, и подушка еще.
Возвращаюсь на кухню. Сажусь в угол на свое любимое место и купаю пирамидку с чаинками в крутом кипятке. Вода уже согрелась, пока я все следы этого ужасного действа подчищала. Теперь сижу в обнимку с кружкой, чувствую тепло, вяжущий вкус крепкого чая. И умиротворение. Пришло наконец-то… Только чего оно стоило?..
В субботу с утра повеяло ароматом чего-то уютного, успокаивающего.
Сижу в постели. Сквозь пряди волос, упавшие на глаза, вглядываюсь в серые облака за окном. Дождь там? Или снег? А запах зовет скорее проснуться, подняться и добраться до ванной комнаты.
В коридоре запах еще сильнее. Щекочет нос и окутывает меня.
Заглядываю на кухню – мама печет булочки с корицей, под нос себе что-то напевает вся в предвкушении. Она же ожидает приезда Иринки! А мне как не терпится поскорее ее увидеть! Соскучилась страшно, что уж говорить?
А Иринка по-любому Славика к нам затащит сразу. Не даст семье в полную меру насладиться первыми минутами встречи.
Когда же уже? Когда я услышу ее голос рядом с собой? Когда смогу насмотреться на ее чистое, светлое лицо?
В половине четвертого отец выехал встречать. Вроде автобус прямо к школе их привезти должен. Откуда взяли, туда и сдали. Хотя до нас десять минут пешком, но отец суетится. Тоже, видно, соскучился.
Сидим с мамой молча, на каждый шорох в подъезде реагируем – кидаемся наперегонки к двери. Знаем же, что ключи у отца есть, а все равно как на иголках.
И вот наконец-то гремят, хлопают входной дверью. Лечу в коридор, как оголтелая. Не могу никак с эмоциями совладать. Прыгаю чуть ли не на руки к ней и Славику, во весь рот улыбаюсь.
– Ну, ну, – смеется Иринка. – С ума, что ли, сошла? Дай хоть разденусь.
Стягиваю с нее шарф, помогаю пальто расстегнуть – снизу вверх пуговицы перебираю. Славик ржет во всю глотку. А мне все равно!
Как же классно вот так сидеть вчетвером… впятером за общим столом и пить какао со свежеиспеченными булочками. Разве я думала, что этому радоваться буду? Убегала раньше, куда глаза глядят, лишь бы не толкаться в кухонной тесноте, ощущая на себе пристальные взгляды остальных. А теперь они меня не беспокоят. Сама с любопытством Иринку рассматриваю. И Славика… Вроде даже не стесняюсь ни капли. Стараюсь почему-то заметить в них нечто новое, что я упустить могла за неделю.