Я застыла возле саркофага, рассматривая спящего в нем принца.
Хм, саркофаг... Мне бы специальные очки и инструменты, чтобы убедиться точно, но я и так уверена процентов на восемьдесят, что гроб — это и есть артефакт. Многофункциональный, удивительный, ведь позволял держать человека в состояние анабиоза сотни лет.
Высшая магия созидания... И у воинов разрушительной Тьмы? Как все необычно и отличается от того, что раньше говорили о кромешниках.
Если разобраться, как работает этот саркофаг, то можно его отключить. Точнее, отключить функцию, отвечающую за сон, то есть пробудить принца. Но для этого нужно разобраться, как тут все работает. Осторожно, чтобы не сломать. Хотя, думаю, с этим непросто — вон, какая дыра в прозрачной крышке, а гроб все равно работает...
Я принялась аккуратно простукивать саркофаг.
— Что вы делаете, леди?
— Тише, — шикнула я на длинного и честно добавила: — Мешаете.
— Может, нам, вообще, выйти? — хмыкнул он.
Я кивнула.
— Было бы неплохо.
— Что? — возмутился обладатель фиолетовых туфель, хотя сам только что и предложил удобный выход из положения. — Вы в своем уме, леди?
— Не в вашем точно, — отозвалась машинально. — Не отвлекайте, пожалуйста.
Джет, давясь смехом, хлопнул напарника по плечу.
— Наша умница права: не мешай, дай ей шанс разбудить принца.
Слова прозвучали с издевкой, но длинный промолчал.
Несколько минут я в полной тишине ползала вокруг саркофага бешеной ящерицей. И... и ничего! Я не обнаружила ни-че-го. Он словно выполнен из цельного куска какого-то материала. Вопрос: какого? Плотность, твердость, цвет, проводимость магии... что-то я могла установить на глаз, но очень немногое. Ладно, совсем ничего! Я раньше не сталкивалась с подобным веществом, из которого был создан саркофаг. И это удручало и одновременно раззадоривало.
— Все? Наползались, леди? Настало время поцелуев.
Я погрозила кромешнику пальцем.
— Подчеркну — поцелуя. Речь шла об одном. Еще кого-то целовать не собираюсь.
— И не надо! — почти рявкнул длинный.
Боги, я его раздражаю? А почему? Я же неконфликтная, спокойная...
Мысленно обижаясь на поведение похитителей, я достала очередной артефакт и принялась водить над лицом принца, затем и над крышкой саркофага. На ней, кстати, пыли или отпечатков рук не было, но это не значит, что точно отсутствовала зараза. Столько девушек прикасалось немытыми руками к этому саркофагу? Почти три сотни? А потом еще все эти дамы лезли целовать несчастного мужчину.
Да на его месте, очнувшись, я бы не простила благодетелей! Ты беззащитный, спишь невинно, а тебя лапают в этот момент. Фу...
— А сейчас ты чем занимаешься? — устало поинтересовался мой похититель.
— Дезинфекцией. Через поцелуй много чего можно подцепить, самое безобидное — простуду.
Длинный произнес что-то невнятное и отвернулся к стене. У Джета оказались гораздо крепче нервы, он преспокойно напомнил:
— Ты же понимаешь, что не вернешься домой, пока не поцелуешь нашего друга? Уж прости, таково правило.
Придуманное ими, то есть ему можно и не следовать.
Выполнять требование не хотелось, но дома ждал Барт, да и спать пора. А еще хотелось поужинать и принять ванну.
Ладно, это всего лишь поцелуй! Притом другая сторона безучастна и о нем и не вспомнит.
Спрятав артефакт, я поднялась на вторую ступеньку возвышения и, перегнувшись через бортик саркофага, посмотрела на безмятежное лицо спящего. Красивый мужчина. Но целовать не хотелось. Все внутри протестовало. Я словно совершу сейчас предательство. Только кого я предам? Незнакомца? Но ведь я ему ничего не обещала, как и он мне.
А еще... а еще он не пришел за мной, как ни тянула время.
Да, в глубине души я его ждала, очень ждала! А он не явился на помощь.
Ну, сам виноват, сейчас поцелую другого.
Сложив губы утиным клювиком, я медленно склонилась к лицу принца.
Ох, шмырь, не могу. Не могу так!
Пришлось зажмуриться, чтобы не видеть.
Еще ниже склониться. Еще чуть-чуть.
Главное, теперь не промахнуться, а то не засчитают чмоканье в нос...
— Да целуй уже! — крикнул Джет. — Что ты тянешь?
Меня окликнули и одновременно оттолкнули. Мягко, аккуратно.
Я открыла глаза. Щит в виде солнца с лилией сиял передо мной. Светился ярко и, как будто, угрожающе.
Защищает от меня принца? Я что, заразная, раз поцеловать не могу?! Только что думала о десятках лобызавших с грязными руками, и вдруг сама оказалась в их числе. Неугодной. Непригодной для поцелуя. Впору обидеться.
Я сделала шаг назад, помня о ступеньках. Еще свалиться не хватало — позориться по полной не хотелось.
Свет между мной и гробом стал отдаляться от последнего. Он словно... словно тянулся за мной?
Был моим щитом?
То есть это не принца запретили целовать, а меня защитили от поцелуя с ним. Неожиданно. И что это означает?
— У нее солем, — с благоговением произнес Джет.
— Да, знак избранной, — сдавленно отозвался длинный.
— Это моя невеста, — восторженно и одновременно недоверчиво произнес Джет.
Чего?!
Мой мысленный вопль совпал с возмущением длинного:
— Чего это твоя? Солем появился в моем присутствии. Тьма отдала ее мне!
О, меня сейчас будут делить?
Остро захотелось рассмеяться — такая вот своеобразная реакция на страх. Надо бороться с глупым желанием, чтобы не усугубить ситуацию. Вновь влипла в неприятности. Вон, как клубится чернота между кромешниками, того и гляди, заискрит.
Для взрыва не хватает только пробуждения принца.
— Джет, Ярвуд, что происходит? — раздалось позади грозное.
Как я не заорала в испуге?! На долю секунды показалось, что это принц очнулся.
Оборачиваясь, уже знала, кто за спиной. Своего незнакомца я узнала по голосу и странному ощущению покоя в его присутствии. А еще по горькому аромату степного меда и разнотравья. Ни с чем не перепутаю этот запах, уж точно «кошечка».
— Солем, — коротко ответил Ярвуд.
— Где? — искренне удивился мой незнакомец.
О! А и правда, где? Светящаяся лилия в солнечном круге почему-то исчезла. В какой именно момент, я не заметила. Похоже, за миг до появления моего спасителя.
— Только что была, — с досадой произнес Джет и, шагнув в мою сторону, протянул руку.
Обзор мне резко закрыла широкая спина.
— Не прикасайся к ней, — глухо, с едва слышимой угрозой в голосе произнес мой защитник. — Хватит того, что выкрали ради своей глупой проверки.
О, так он против конкурса «Разбуди принца поцелуем»? Ох, шмырь, как же мне нравится, что тоже считает это неразумным! В самом-то деле, как можно снять чары поцелуем? Нет в магии таких заклинаний, завязанных на прикосновение губ предопределенного человека! Это нелогично. Если девушки, подходящей по некоторым параметрам, не существует (не родилась или, наоборот, погибла), принц не проснется.
— Проверка дала определенный результат, — примиряющим тоном произнес Ярвуд.
Я наклонилась вбок, чтобы выглянуть из-за мужской спины.
— Какой результат? Легендарный солем, которого никто из вас никогда не видел? — насмешливо спросил незнакомец.
— Уже видели! — торжествующе воскликнул Джет. — Эта девушка отмечена солемом Тьмы!
Несколько секунд тишины, а затем мой незнакомец обернулся и напряженно спросил:
- Филиппа, у тебя есть знак на руке?
12 глава Игра тьмы
Если солем обнаружится сейчас, это станет огромной проблемой? И если я сейчас подверну рукава и взгляну на запястье, это выдаст меня.
— На руке? — переспросила я неуверенно. — Не знаю. Ни на левой, ни на правой ничего не ощущаю.
— И не ощутите, это не клеймо. Проверьте запястья, солем возникает только там, — посоветовал высокий кромешник и у собрата по ордену вкрадчиво поинтересовался: — Мэттхольд, ты назвал девушку по имени, давно знакомы?
— Не твое дело, Ярвуд, — резко ответил мой незнакомец.
Впрочем, уже знакомец. Мэттхольд. Редкое имя. А как его можно сократить? Хольд? Мэтт? Последний вариант мне нравился больше. Мэтт... неожиданно мягко звучит для огромного резкого мужчины.
— Леди, так вы покажите нам свои запястья? — спросил длинный. — Это позволит нам решить проблему с вашим нежеланием здесь находиться.
То есть, увидев солем, они сразу меня отпустят? Отпустят после того, как решили, что богиня отметила меня для кого-то из них? Ха, смешно. Точнее, обидно. Я что, в их представлении девушка, которая не умеет делать логические выводы?
Я принялась медленно расстегивать плащ. Под взглядами трех пар глаз это было делать неловко. А, может, они и не смотрят? Из-за капюшонов не понять. Нет, я чувствую возрастающее напряжение, и взгляды мужчин, как физическое прикосновение.
Так, не о том думаю. Важнее сейчас солем. Есть ли он у меня? Был однажды, затем спрятался, чтобы дать о себе знать сегодня. И я благодарна за спасение от нежеланного поцелуя, и не хочу, чтобы возникли проблемы.
Тьма, помоги, а? Я понимаю, как важно, чтобы у твоих воинов находились суженые, но, пожалуйста, не сегодня. Они так смотрят на меня, что становится страшно.
— Слушай, ты хоть до утра разденешься? — проявил нетерпение Джет.
— Не подгоняй леди, — отозвался Ярвуд и вдруг откинул назад капюшон плаща.
Я застыла памятником самой себе. Боги, у него темно-красные волосы. Рыжий кромешник!
Потрясает, что такие бывают. Нет-нет, мужчина был красив, даже очень. Правильные черты лица, кожа идеально белая, чистая, я такую видела только у рыжих красавиц, которые активно стирают веснушки моим «пятновыводителем». Неужели кромешник тоже чем-то пользуется?
Снова глупости лезут в голову.
— Значит, так, Ярвуд, да? Не посовещавшись, показываешь свое лицо? — сердито воскликнул Джет.
— У леди солем, — преспокойно ответил рыжий. — Так почему я должен прятаться от своей невесты?