— Если продолжишь на меня и дальше так смотреть, мы не вылезем из постели и сегодня, — произнес Мэтт, не открывая глаз.
— А может я не против? — улыбнулась я. — Зачем молодоженам куда-то идти?
Правда, наша брачная ночь затянулась, но это ведь и хорошо.
— Фил, мы были молодоженами месяц назад. И вчера вечером ты взяла с меня слово, что мы выйдем из дома. А сейчас смотришь так, что я хочу тебя съесть.
— Ах, как страшно, — посмеиваясь, я сделала то, чего больше всего хотела: прикоснулась к любимому мужчине.
Он тоже выполнил свою хотелку — поцеловал меня. Из нежного поцелуй быстро перерос в страстный, полный жажды и жаркого обещания ее утолить...
Спустя несколько часов я дремала на плече любимого, когда вдруг звякнул магофон.
— Слушаю, — произнес тихо Мэтт, стараясь меня не потревожить. — Да, я помню, что сегодня встреча с Лораном Мэтиасом, но...
— Мы на ней будем, обязательно будем! — закричала я, широко распахнув глаза.
Упустить возможность и не выяснить тайну мужа?! Нет уж, ни за что! Я так долго ждала, пока король Эрик отыщет того, кто может рассказать, почему Мэтт превращается в кота!
А еще сегодня знаменательное событие: первое официальное испытание летающего магмобиля, произведенного в Латории! Упустить триумф брата? Да как я могу?
Ах, могу... еще как могу, когда теплые губы ласково касаются обнаженного плеча, прокладывают дорожку из поцелуев по шее...
— Мэтт! — Я кубарем слетела с постели и схватила первую попавшуюся вещь. — Мы встаем!
— Так я давно, — хмыкнул он. — Заказал нам завтрак, точнее, уже обед из ресторана и вернулся к тебе.
— Вернулся соблазнять вместо того, чтобы разбудить, — притворно рассердилась я.
— Такое искушение, — он окинул меня алчным, ненасытным взглядом, — как устоять?
Устоять тяжело, согласна, поэтому мои свадебные выходные плавно переросли в свадебный отпуск.
А ведь заказов было валом, как никогда ранее.
Мэтт, вообще, предложил закрыть мастерскую и делать только то, что мне нравилось, благо его состояние позволяло не работать ради денег. Но я ведь взвою от безделья, поэтому отказалась, но позволила себе несколько недель безделья.
Кажется, пора с ним заканчивать.
***
Сегодня холодно, но солнечно. Говорят, это последние дни золотой осени перед затяжной снежной зимой.
Набережная за городской стеной переполнена — то ли погода выманила толпы народа из Квартена, то ли демонстрация крылатого латорийского магмобиля.
Смеются весело дети. Влюбленные пары без спешки гуляют вдоль реки по мощеной светлым камнем дорожке. Ало-золотая листва шуршит под ногами — мы предпочли зайти под деревья аллеи, чтобы никто не мешал.
Мэтт хмурился, слушая рассказ мужчины, так похожего на него, вдобавок тоже кромешника.
Дикость, что мой супруг и его потомок выглядят, как братья. Точнее, Мэтт и его пра- какой-то внучатый племянник Лоран Мэтиас.
Что у мужа была сестра-двойняшка, он рассказывал. Мы даже познакомились с остальными родственниками, когда летали в Давелию.
Ох, как же все всполошились, узнав, что Мэттхольд Мэтиас проснулся! Претендент на родовые земли из прошлого. И ведь он имел на них полное право, как единственный сын своего отца. Но Мэтт официально отказался от них, не захотев грызни за наследство с нынешними представителями рода.
Да и незачем ему: император пожаловал новый титул, а еще был счет в национальном банке Давелии. Его открывали для каждого воина Тьмы, которому пришлось уснуть. За двести лет там набежали солидные проценты.
— И все же я не могу в это поверить! — Мэттхольд схватился за голову. — Как такое возможно?
Его племянник молча развел руками.
— Я сам долго свыкался с этой мыслью, когда узнал.
Кромешники... Для них смерти подобна измена своему свету души. Вот только отец Мэтта им не был, и когда после пятнадцати лет тщетных попыток родить ребенка супруга попросила ей изменить, он согласился. Пара уехала на морской курорт, где и заключила договор с девушкой-фрегом, попавшей в сложную жизненную ситуацию.
Она взяла деньги, родила лорду Мэтиасу двойняшек и исчезла из их жизни навсегда. Леди Мэтиас стала их матерью не только официально, по-настоящему: Мэтт вспоминал о ней с теплотой и сыновней любовью.
— Почему родители мне не рассказали о таком? — Супруг все еще не верил, что родители скрыли правду о его рождении.
— Вы стали кромешником и ни единым словом не обмолвились о появившейся звериной ипостаси. Смески редко превращаются полноценно. А вот моя пра, ваша сестра, сразу пошла к родителям, когда у ее ребенка появились признаки оборотней, им пришлось рассказать правду о ее кровной матери.
Объяснения племянника были логичны, и Мэтт слегка успокоился.
Помолчав немного, Лоран извинился:
— Простите, я вынужден вас покинуть: у невесты скоро закончатся занятия в университете, хочу встретить ее.
Мэтт кивнул:
— Разумеется. Был рад знакомству.
— Леди Мэтиас, — кромешник почтительно поклонился.
Я ответила улыбкой.
— Хороший парень, — тихо произнес супруг ему вслед.
— Согласна. Не то что его двоюродная тетка, которая, плюясь слюной, посоветовала вернуться туда, откуда ты явился.
Вспомнив скандалистку, Мэтт хмыкнул и тотчас посерьезнел:
— Смотри, уже начинается.
За рекой, в центре поля, вокруг белого магмобиля мельтешили люди. Болес лично решил провести испытания своего детища и не слушал возражений, что ему это не положено по статусу.
Я знала, что магмобиль летает и надежен, но сердце все равно сжалось в тревоге за брата.
— Все будет хорошо, Фил, ты же знаешь, что испытаний было немало.
Я понимала, но все равно было страшно.
Нервничала, пока белый магмобиль не взлетел. С этой секунды остались восхищение и гордость за брата.
— Да! Болес сделал это! — радостно крича, я повисла у Мэтта на шее.
Он закружил меня, а затем крепко обнял и поцеловал.
— Поздравляю! — Слова прозвучали искренне.
Не было снисходительности, мол, в империи магмобили летают не один десяток лет, а до Латории техномагический прогресс только добрался. Нет, Мэтт радовался за успех Болеса вместе со мной.
Магмобиль сделал большой круг и плавно приземлился возле восточных ворот Квартена, взбурлив проходящих контроль людей и сильно напугав торговцев из Заохии, проходивших досмотр.
Толпа латорийцев ликовала, радостно крича и чествуя своего героя, мешая возмущенным иностранцам.
— И я хочу поздравить брата! Пойдем поскорее, — попросила я Мэтта.
— Подожди немного, хочу вручить тебе подарок.
— О! А в честь чего? — удивилась я.
Мэтт вскинул брови.
— А разве нужен повод, чтобы порадовать любимую жену?
Он достал из кармана три ключа, перевязанные синей шелковой лентой.
— От двух подарков ты можешь отказаться, — хрипловато произнес мой супруг, явно волнуясь.
Что-то мне подсказывало, что я и не подумаю это сделать.
— Первый от нашего дома в столице империи, — Мэтт указал на ключ из белого металла.
— Здорово! Мне очень понравился Ольрион, и с сестрой будем видеться чаще.
— Второй, — супруг продемонстрировал серебристый ключ, — от артефакторской лавки здесь, в Квартене.
— Ой... — только и смогла я произнести единственное междометие.
Лавка артефактора – это же баснословные деньги! Нужно найти и купить подходящее здание в проходном месте, хорошо защищенное, с огромным хранилищем и сейфами. А еще получить королевское разрешение, патент и еще много чего! А специально обученный персонал? Ох...
Я едва не грохнулась в обморок от счастья.
— И точно такую же лавку я хочу открыть для тебя в Ольрионе. — Мэтт показал третий ключ. — Ты не возражаешь? Естественно, будут управляющие и помощники, но хозяйка их ты.
Боги, неужели?.. Неужели меня больше не будут выставлять за порог, называя изобретения безумными?
Я зажмурилась. Вот же шмырь! Почему мне хочется плакать в такой замечательный момент?
— Спасибо, — прошептала я и спрятала лицо на широкой груди мужа. Он с готовностью обнял, даря невероятное чувство защищенности.
Увы, так стояли мы недолго. От ворот донеслись испуганные крики.
— Ловите их! Ловите! — с чудовищным акцентом кричал смуглый заохиец. — Им нельзя в воду, они земляные!
Из перевернутой крытой повозки дружно выпрыгивали жабы. Не больше средней собаки, ярко-розовые в лиловое пятнышко.
— Прелесть какая, — восхитилась я. — Такие смешные и яркие, как цветы.
— Ловите, это подагок для коголевы Латогии! — ужасно картавя, в отчаянии закричал заохиец.
Народ проникся и бросился на помощь.
Розовую прелесть ловили всей толпой с хохотом и гиканьем.
И все же одна шустрая жабка проскочила между ног стражника и бросилась к реке.
Услышав звонкий «плюх», заохиец побелел, как сметана, и сдал назад.
— Гоге мне, гоге! — запричитал он, прячась за ближайшую повозку.
— Бедная жабка, утопилась. — Мое настроение вмиг испортилось.
Мэтт помрачнел и отдал странный приказ:
— Будь здесь и активируй все свои щиты!
— Зачем? — спросила я у его спины.
Мэттхольд уже несся к реке, призвав кромешное оружие. Черный трезубец пугающе темнел в лучах осеннего солнца.
Зеваки ахнули и расступились, пропуская воина Тьмы.
Вовремя.
Из воды выскочил огромный монстр. Широкая пасть, полная игольчатых клыков, мощные когтистые лапы. Лишь розовая бугристая шкура с фиолетовыми наростами напоминала прежнюю «прелесть».
Страж, мгновение назад преследовавший безобидную жабку, кастовал ледяную сферу, но не бросил, почему-то попятился.
Жабища прыгнула. Воздух рассек крик боли.
Я зажмурилась в ужасе и уже не видела, как подоспевший Мэтт расправился с тварью.
Открыла глаза, когда супруг громоподобно гаркнул: