— Ай, — снова воскликнула Марта и полетела на землю.
— Да твою, бабушку Стефу! Осторожней! Так и убиться можно.
— Без тебя знаю, — отряхивая руки от грязи, проворчала женщина.
— Слушай, а у тебя нет никакого другого способа передвижения? — прищурившись, спросил у Марты.
— Какого другого?
— Ну-у, не знаю, — протянул, пряча смешок, — Ты же, ведьма. Давай я тебе метлу сделаю, будешь летать как Макгонагалл из Гарри Поттера.
— Ну уж нет! — взорвалась Марта, — И вообще, я не такая старая.
— Тогда, как Беллатрикс Лестрейндж.
— Тьфу на тебя. Я что, похожа на сумасшедшую?
— Тогда как Герми…
— Она не любила летать! Это единственный предмет, который плохо давался Грейнджер.
— А ты оказывается поклонница Роулинг.
Марта пожала плечами.
— Назови мне того, кто не смотрел Гарри Поттера?
— Логично. Так что насчёт метлы?
— Сказки. Хотя, может в далекие времена кто-то и умел нечто подобное, но сейчас…
— Какая жалость, — вздохнул огорчённо и отвернулся, чтобы скрыть смех.
— Алексей, Ле-ша, — протянула ведьма, и поняв всё по моим содрогающимся плечам, стукнула кулаком в бок.
— Ай, — пришла моя очередь воскликнуть.
— Кар, — раздалось приглушённое из сумки ведьмы.
— Бедная Каркуша, как только ты её не раздавила, падая.
— Ничего твоей животине не сделается. Она неубиваема, так и знай. Пока ведьминская косточка не истлеет, ничего с вороной не случится. Даже если её на части разорвать, через сутки будет как новенькая.
— Кар-кар-кар! — возмущенно выдала пернатая бестия, которой явно не хотелось оказаться разодранной в клочья, и немного повозившись, выпорхнула из сумки.
— Очухалась, наконец-то.
В итоге, пришлось замедлить шаг. Каркуша теперь летела впереди, за ней шёл Сергей, а мы с Мартой плелись сзади. Я поддерживал ведьму за талию, чтобы она случайно не упала.
Каблуки после очередной «аварии» пришлось оторвать, правда легче идти от этого ведьме не стало. Она ещё и пятку намозолила. Хорошо, что знала наговор на исцеление, иначе пришлось бы тащить ведьму на руках.
Поход по лесу занял почти шесть часов.
Когда мы в середине дня вывалились в поле, расположенное на окраине деревни, сразу почувствовал, как в меня сплошным потоком хлынула сила.
Чурбаны гудели, делясь божественной энергией. Усталость мгновенно сошла на нет, и я в первый раз понял, что такое оказаться на своей земле.
Марта тоже воспрянула духом, а вот Устимову, наоборот, стало нехорошо. Усудец упал на колени, тяжело дыша и кашляя.
— Что это с ним?
— Он зашёл на территорию Кромешника, не получив на то разрешения.
— Сергей Устимов, рад приветствовать тебя на своей земле. Будь гостем моим, покуда не замыслишь злодеяние и пойдешь против меня ни словом, ни делом. Слово моё твердо, воля моя крепка. Да будет так.
Усудцу моментально стало легче.
— Уф-ф, что это было?
Пришлось объяснить.
— Алексей, — настороженно произнесла ведьма, косясь куда-то в бок.
— Что?
— Давайте-ка быстрее уйдем отсюда. Не понимаю, что она в неурочный час тут делает.
— Кто? — поинтересовался Сергей, глянув в указанном направлении, — Ох, какая красавица.
— Это только на первый взгляд, — буркнул в ответ, понимая, что вымотанный Усудец не может разглядеть истинной сути приближающейся к нам девушки.
— Приветствую тебя, Полуденница, — склонил голову.
Марта, вообще, поклонилась в пояс, а вот Сергей так и продолжал стоять и пожирать взглядом нежить.
— Согни спину, дурень, — прошипела ведьма, и Устимов, наконец, сделал как ему велели.
— Где ты был, Кромешник? — поинтересовалась Берегиня, а я почувствовал в её голосе беспокойство.
— На Кромке.
— А как же… — нежить хотела ещё что-то сказать, но перевела взгляд на моих спутников и замолчала, нахмурившись, а уж когда разглядела суть Сергея и вовсе отшатнулась. Устимов уже давно распрямился и сейчас с прищуром смотрел на Полуденницу. Взгляд парня поменялся, и я сразу сообразил, что дар вновь начинает брать вверх.
— Серёга, — рявкнул грозно, готовый при необходимости вступить в бой, — На этой земле без моего разрешения ты не будешь никого Карать или Миловать.
— Но она…
— Находится под моей защитой. Считай, что на Марию наложено вето. Я запрещаю её трогать.
— Ты называешь Полуденницу по имени, — ошалело прошептала ведьма.
— Ага. Всё, друзья, пойдёмте. Не стоит задерживаться, — подтолкнул вперёд Сергея с Мартой, а сам наклонился к Берегине, — В бижайшие дни не приходи, у меня Усудец на какое-то время останется. Я сам наведаюсь ближе к вечеру.
Полностью проигнорировать Полуденницу было нельзя, могла обидеться, а обиженная нежить — это полная катастрофа. Не хватало ещё в Тумановке локального Армагеддона.
На пути нам встретилось несколько жителей деревни, которые без стеснения начали интересоваться, почему мы с Мартой вышли со стороны леса и кого привели с собой.
Новичков здесь не любили. Только перестали коситься на меня с подозрением, как пожаловал новый гость.
— Марта, — шепнул ведьме, — Ты тут сама разберись, реши, что стоит рассказывать, а что нет. Мы с Серёгой лучше пойдём, от греха подальше, — покосился на напряжённого Устимого.
На него только сейчас обрушилось понимание всего происходящего. Я бы даже сказал, что последние сутки парень находился в состоянии аффекта, и сейчас оно начало спадать, «добивая Сергея по голове кувалдой».
— Пойдем, познакомлю тебя кое с кем, — хлопнул ДПСника по плечу и ускорил шаг.
Друзья, не забывайте ставить лайки. Автора это мотивирует и заставляет писать быстрее))
Глава 20
Стоило зайти на участок, как сразу заметил женскую фигуру за забором. Авдотья приблизилась к рабице почти в плотную и с интересом разглядывала Сергея.
Похоже, молодой парень ей понравился, хотя во взгляде ведьмы всё равно мелькало что-то гастрономическое, она смотрела на Устимова, как кошка на канарейку, которую собиралась съесть.
Серёга тоже заметил девушку, но стоило ему повернуть к ней свое лицо, как Авдотья отшатнулась, почувствовав суть Усудца.
— Кто это такая? — поинтересовался ДПСник.
— Ведьма, — бросил отрывисто, — Довольно циничная и беспринципная.
— Это я уже понял.
— Каким образом?
Парень пожал плечами.
— Не знаю. Просто душа у неё тёмная. Грехов, как мышей в подполе.
— А у меня? — спросил Устимова.
Усудец чуть больше минуты вглядывался в моё лицо.
— Ничего не могу разглядеть. Словно пелена перед глазами.
— А у Марты что-то видел?
— Не-а, но я и не пытался, — Сергей обернулся назад и вновь глянул туда, где недавно стояла Авдотья, — Красивая, зараза.
— Ага, очень, — тут я был полностью согласен с Устимовым, — Только смотри не влюбись, а то сожрёт и не подавится.
— Не думаю, она сама меня испугалась. Может, взять на перевоспитание?
— Ха-ха, попробуй, но поддержки от меня не жди. Самому придётся справляться. Странно, — пробормотал я, заходя в дом, наполненный тишиной.
Прямо как в первый раз: ни бряцанья посуды, ни недовольного ворчания, ни топота ног.
Единственное отличие — запах. Сейчас в помещении чётко ощущался аромат жареного мяса и печёной картошки.
— Еда-аа, — потянув носом, выдал Серёга и блаженно улыбнулся.
Понятное дело, мы не ели почти сутки. На Кромке не хотелось, а вот сейчас — голод обрушился на усталый организм как гром среди ясного неба. Я чувствовал себя смерчем, который готов засосать в себя всё что угодно.
Устимов был солидарен со мной. Парень на автомате потопал в сторону кухни, ориентируясь по запаху.
Я двинулся следом. Очень уж хотелось добраться до стола со снедью, всё остальное могло подождать.
— Да твою налево! — воскликнул шедший впереди Устимов, споткнувшись о чёрный комок, метнувшийся ему под ноги, и полетел на пол.
— Вот сейчас не понял, — протянул я, — Кузьма, что происходит?
— Бу-бу-бу, — раздалось откуда-то со стороны печки, но домовой не показался.
— Пшш-шшш, — донеслось до моих ушей из противоположного угла.
— А это что ещё такое? — взгляд метнулся в угол, где, изогнув спину и выпустив когти, на нас с Серёгой горящими глазами уставилось нечто похожее на кошку, но при всё этом — кошкой не являлось.
Длинный толстый хвост, больше напоминающий львиный; огромные острые уши с кисточками на конце, как у рыси; приплюснутая морда с обвислыми щеками, точь-в-точь как у шарпея — наводили на мысль, что перед нами не просто животное, а ещё одна разновидность нечисти.
— Какая занятная киса, — восторженно протянул Сергей, и сделал шаг по направлению к шипящему комку.
— Стой, — крикнул я, но было поздно.
Пушистая гадина стрелой метнулась навстречу Устимову, подпрыгнула в полёте, выпуская из мягких лап внушительные когти, метя прямо в лицо.
Рванул вперед, отталкивая Усудца в сторону и не лету перехватывая тварь, за что тут же поплатился.
Нежить вцепилась мне в руку зубами, раздирая её в кровь. Когти прошлись по коже, оставляя алые борозды.
— А ну, тихо! — рявкнул громко и встряхнул нежить так, что у той затряслась голова, — Кузьма, убери своего помощника!
То — что это коргоруш, я не сомневался. Удивляло, что домовой скрывал его от меня столь длительное время.
За печкой опять зашуршало, но Кузя так и не показался, зато пушисто-когтистая нежить вывернулась из моих рук и была такова.
— Весело у тебя, — усмехнулся Сергей.
— Угу, — проворчал недовольно, — Сутки всего не было, а уже беспредел какой-то, — Кузьма, живо вылезай. В конце концов, это не прилично, у нас гости.
— Вот поэтому и не вылезу, — послышалось недовольное брюзжание, — Ты, хозяин, кого домой притащил? Это же Усудец. Я пред его очи представать не собираюсь. Чтобы меня судили ни за что — ни про что? Нет уж, дудки!
Ага, походу мой смелый домовой испугался Устимова.
— Кузьма, — произнёс вкрадчиво, — Что ты там трясёшься, как осиновый лист? Ничего тебе Сергей не сделает. Он наш гость. На моей земле и без моего разрешения, дар применять не станет. Поэтому, вылазь, кому говорю!