Неужели знали о ней что-то такое, о чем не догадывался я?
Заморачиваться по этому поводу не стал, ускорил шаг и уже через пять минут мы оказались почти у самого леса.
— Каркуша, подсобишь? — на всякий случай поинтересовался у вороны.
— Кар! — раздалось у прямо над ухом, и пернатая бестия взмыла в воздух, устремившись вперёд.
— Идёмте.
Пришлось ухватить обоих берендеев за плечи и вместе с ними шагнуть под кроны деревьев.
Я уже два раза побывал на Кромке, но до сих пор не переставал удивляться. Почему-то казалось, что я попал в иной мир, но может так оно и было. Здесь даже воздух другой был: тяжелый, вязкий, с гнилостным оттенком.
— Где искать эту вашу оборот-трав?
— Недалеко от Ильмень озера.
— Оп-па, как удачно, — пробормотал себе под нос.
Именно в этом месте почему-то всегда росло очень много полезных трав. Почти все заказанные ведьмами растения можно было собрать у этого озера. Уверен, что и необходимый мне орлинник, я тоже сумею там найти.
— Ну, так мы идём?
— Угу, подождите немного, надо настроиться.
Расслабился, глубоко вздохнул, чувствуя, как энергия Кромки начала проникать в каждую пору и улыбнулся, заметив впереди пространство шириной примерно два метра, заполненное белёсой дымкой.
А вот и переход.
Придётся немного поблуждать в тумане.
— Вперёд, — указал берендеям направление, — только держитесь за меня, чтобы не потеряться.
— Кар! — раздалось из глубины серого марева.
— Иду я, иду, — ответил вороне.
Берендеям явно не нравилось блуждать впотьмах, где практически ничего не было видно дальше собственного носа, а вот мне, наоборот, стало комфортно, словно я находился не на мистической Кромке, а у себя дома.
Пока двигались вперёд, справа и слева раздавались странные шорохи, непонятные звуки, похожие на стоны умирающих зверей.
Берендеи периодически вздрагивали и озирались вокруг, но ничего увидеть, кроме мерцающих зелёных огней, напоминающих горящие глазницы монстров, не могли.
— Это всегда так? — поинтересовался Фрол и зарычал, отшатнувшись назад, когда практически рядом с ним из пелены тумана выступили два светящихся глаза.
— Держи себя в руках, брат, — произнес Микола, — Не смей оборачиваться, если не хочешь на всю жизнь остаться в медвежьей шкуре.
— Да байки всё это.
— А ты на себе проверить хочешь?
— Нет, — послышался голос Фрола, который сжал пудовые кулаки, и чеканя шаг, пошёл дальше, стараясь ни на что не обращать внимания.
Меня же абсолютно ничего не пугало. Я не чувствовал никакой угрозы, Каркуша также не выказывала беспокойства, а значит, можно было смело двигаться вперёд.
Минут пятнадцать нам понадобилось, чтобы добраться до места.
Вынырнули из тумана буквально у кромки воды.
— Пень трухлявый топором — да пополам! — выругался от неожиданности Микола.
Огляделся вокруг, там — где мы оказались, не было ни души, чему я очень обрадовался. Не хотелось лишний раз сталкиваться с местными обитателями. Нет — я не питал иллюзий, что мы сумеем избежать встречи с ними, но чем позже это случится, тем лучше.
Поморщился, понимая, что опять промочил ноги.
Вот что за непруха?
Надо было одевать старые кирзачи, которые валялись у бабы Стефы в сарае или купить новые в Чердыни, но ни того — ни другого я не сделал, поэтому сейчас расплачивался за свою оплошность.
Мы с берендеями стояли по щиколотку в воду, а самих нас окружал высоченный камыш.
Правда камышом это растение казалось только на первый взгляд.
— Не двигайтесь, — глухо произнёс Микола, — Мы в самой гуще прострел-травы.
— И что? — не понял я.
— Если будем делать резкие движения, стебли пройдут через нас насквозь, как нож сквозь масло.
Тихо протянул руку и едва коснулся пальцами растения, проверяя его плотность.
— Ух ты, — восхитился я и зажегся желанием прихватить с собой несколько экземпляров. Судя по тому, что я чувствовал, эти стебли нисколько не уступали металлическим стержням.
— Уи-ии — у-иии, — раздалось из-под моей ноги, и я быстро приподнял ступню, в ошеломлении вглядываясь и вниз.
Сначала подумал, что наступил на Игошу — мертворождённое дитя, загубленное матерью или умершие в течении нескольких дней после рождения, но приглядевшись внимательнее, понял: никакой это не Игоша, а всего лишь камень-плакальщик, который заказывала достать Пелагея.
Повезло, что я нашёл его так быстро.
Аккуратно наклонился, чтобы не задеть убийственные растения, и подобрал небольшой булыжник размером примерно с мой кулак.
На удивление, тяжёлым он не был, да и по ощущениям, оказался похож не на камень, а на кусок глины. Стоило надавить пальцами, как он смялся под моей рукой, а по ушам ударил резкий звук: — Уи-ии — у-иии.
— Тьфу, это не плакальщик, это — камень-сирена какой-то.
Глава 26
— И как его заткнуть? — поинтересовался у берендеев, вытянув руку как можно дальше от себя и морщась от пронизывающего мозг звука.
Самое забавное, что оборотни на писк каменюки никак не реагировали, хотя, по моему мнению, должны были это сделать. Звериный слух сильнее человеческого в несколько раз, а им хоть бы что: стоят, смотрят на меня и скалятся в обе рожи.
— Так ты не мни его, а погладь аккуратно, тогда замолкнет, — выдохнул, сдерживая смех Микола.
Пришлось последовать совету. На ласку камень-плакальщик среагировал практически мгновенно, начав снижать градус своего визга, а потом и вовсе затих.
— Фу-х, кажется, успокоился, — выдохнул облегчённо, и осторожно завернув каменюку в тряпочку, положил в рюкзак, — Куда теперь?
— Туда, — указал рукой староста берендеев, и добавил, — наверно. Давно я тут не был. Стефания сама приносила всё, что нам нужно. Говорила, что не хочет лишний раз кого-то с собой таскать на Кромку. Да и мы не рвались. Больно уж здесь тяжко.
Посмотрел на берендеев и понял, что мужикам действительно тяжело.
Мало того, что в их лицах проступали отчётливые звериные черты, так они ещё и сгорбились, словно несли на своих плечах неподъёмную ношу.
Пока шли, я внимательно вглядывался себе под ноги, отмечая те или иные растения и сверяясь с картинками в памяти. По описаниям и рисункам, которые мне предоставили ведьмы, довольно быстро нашёл несколько экземпляров заказанных трав. Через полчаса мой рюкзак был забит наполовину. Я собрал почти всё, кроме орлинника. Берендеи тоже пока не могли найти оборот-траву.
Больше всего меня беспокоила тишина. Мы были здесь уже более получаса, но не встретили ни одного обитателя Кромки. Подобное спокойствие настораживало, слишком уж неестественным оно выглядело, как затишье перед бурей.
Я оказался прав. Жаль, что к этому времени, не успели отойти от озера Ильмень на достаточное расстояние, потому как возникший за спиной шум, заставил нас резко обернуться.
А посмотреть было на что: огромная волна… нет — не так, огромная стена воды поднялась метров на семь над озером и понеслась к берегу.
— Бежи-и-иим! — заорал Микола, толкая в спину своего собрата.
Меня упрашивать было не нужно, я ещё раньше рванул со всех ног, понимая, что эта дура сейчас обрушиться на нас всём своим весом.
Если не прибьёт на раз, то смоет в озеро, а там…
Так быстро я ещё не бегал никогда в жизни. Даже пытаясь скрыться от вурдалака, не мог развить подобную прыть. Сейчас же нёсся на всех парах, надеясь, что волна не успеет поглотить меня и утащить на дно.
Едва успел, впрочем, как и берендеи. Огромная масса воды, хлопнулась на землю с оглушительным гулом, окатывая нас брызгами с ног до головы.
— Твою же… бабушку Стефу! Получилось, — выдохнул потрясённо, оборачиваясь и смотря, как бурный поток быстро стекает обратно в озеро, словно кто-то засасывает его назад, как пылесос.
Не успел додумать эту мысль, как у самого берега из воды начало пониматься огромное черное тело.
Микола дернул меня за рукав.
— Кромешник, уходи отсюда подобру-поздорову, а то, как бы чего худого не вышло. Хозяин озера не любит пришлых.
Я же, наоборот, застыл словно истукан, смотря на неведомого мистического зверя. Хотя, а зверя ли?
Монстр, вылезший наполовину из воды, оказался огромным, размерами напоминая двухэтажный дом, страшным до жути, но, когда я заглянул в его глаза, отчетливо понял, что этот обитатель Кромки полностью разумен.
— Волховец, — прошептал благоговейно Фрол и опустился на колени, чуть ли не молясь явившемуся перед ним божеству.
Почему божеству?
Да потому, что это мифическое существо действительно являлось Богом-оборотнем, который погиб в неравной битве с нечистой силой.
Микола тоже последовал примеру собрата и бухнулся на землю., бормоча непонятные для слова, чем-то похожие на молитву.
— Точно! — стукнул себя по лбу.
Волховец же покровитель всех оборотней, вот они сейчас как блаженные и выглядят, хорошо хоть башкой о землю не бьются.
Интересно, откуда Волховец получает силу? Нужны ему жертвоприношения или нет?
На всякий случай отодвинулся подальше от берендеев, а то, кто их знает, что взбредёт в голову «блаженным».
Я падать на колени не собирался даже перед Чуром, поэтому, лишь склонил на пару секунд голову, тем самым выражая почтение.
На задворках памяти что-то мелькнуло, и я вспомнил, что видел бога-оборотня раньше.
Не в жизни, а в своем сне или лучше сказать в полубреду, когда отключился у постели умирающей бабки. Он был в моих видениях, и так же как все остальные монстры, чего-то ждал, с надеждой смотря на ещё молодую, полную сил Стефанию.
Сейчас Волховец глядел на меня, правда в его взгляде читались совершенно иные эмоции. В них не было агрессии или желания разорвать на куски, скорее, древнее божество или точнее — его дух, обитающий на Кромке, присматривался ко мне, определял: стою ли я его внимания, смогу ли быть полезным, не являюсь ли угрозой для его существования. Он измерял мою силу, прошивая насквозь своим взглядом, словно препарировал лягушку.