— Как я могу себе позволить усомниться в словах прекрасной дамы? — возмущенно переспросил дон Рамиро.
— Благодарю, — сказала донна Эвридика и тепло улыбнулась столь благородному идальго. — Еще, быть может, что-то нужно вам?
— Клеменсо, что по списку дальше там?
— Коли вас не затруднит, — сказал Клеменсо. — Еще бы книгу, что украдена из лавки дона Пареса. «Католикон», что отпечатан Гуттенбергом, из первого, как утверждают, тиража.
Вся краска разом сошла с лица донны Эвридики.
— Донна Эвридика, — проникновенно сказал дон Рамиро. — Вам лучше сесть, что пользы зря метаться?
Она послушно опустилась в кресло и упрямо поджала губы.
— Хотите вынудить меня вы в преступлении признаться? — прошептала она.
— Отнюдь, — возмущенно ответил дон Рамиро. — Неволить даму никогда себе бы не позволил. Клеменсо сделает признание за вас, а вы поправите, коли приврет он.
— Да, сеньор. Дон Себастьян просил раскрыть убийство дона Маркуса, с него я и начну рассказ. На Рождество отправился он в церковь, как добрый христианин. Но кто-то взял его и переубедил. Дон Маркус, позабыв про все, без слуг, за мост Сан-Мартина помчался вдруг. Что побудить его на этот шаг могло? Предположил я, что он получил письмо. Дон Маркус был богат, не авантюрен, а из страстей имел всего одну лишь. Вы, донна Эвридика, записку эту написали — уверен, альгвасилы выяснят, когда и где ее маркизу передали, — дон Маркус поспешил на зов, а за мостом убийца был уже готов.
— Но фехтовать совсем я не умею, — тихо возразила донна Эвридика.
— Владеет капитан, — поправил Клеменсо. — Уже доказано участие злодея. Итак, жених примчался на указанное место, где вместо вас он встретился с Урпано. Каким был повод для их ссоры, я не знаю, но встреча поединком кончилась кровавым.
— Наверное, наш капитан маркизу предложил жениться вместо вас на нем, — с усмешкой предположил дон Рамиро.
Донна Эвридика едва заметно улыбнулась.
— Затем Урпано угодил в тюрьму, — продолжил Клеменсо. — Откуда, кстати, вы его изволили спасти, иначе и сейчас он мог бы в камере крыс с тараканами пасти. Но в тот момент остались вы вдвоем. Вы и второй сообщник ваш — дон Винсент…
Донна Эвридика вздрогнула.
— Капитан — вояка храбрый, но малограмотен, — пояснил дон Рамиро.
— Точнее, неграмотен, — уточнила донна Эвридика. — Чего скрывать? Вам это слуги подтвердят.
— Умел он цифры понимать, — внес свою поправку Клеменсо. — Но, соглашусь, не означает это умения читать. Для ограбления книжной лавки Урпано не годился. Тем более что ни денег вор не взял из кассы, ни перстня дорогого с пальца. Дворянин воровством монет марать себя б не стал, а капитан и мелочью из кошелька маркиза не побрезговал. Нет, вор взял только то, за чем пришел. А кто был ради вас и книги готов пойти на все? Известно нам, что дон Винсент своей женою видеть вас мечтал. Но ваш отец, узнав о том, ему от дома отказал.
Донна Эвридика едва заметно кивнула.
— Отец лишь о богатстве думал, а Винсент беден был. Просила книги распродать, но это оказалось выше его сил.
— Узнав от дона Винсента о том, что дон Парес купил бесценный фолиант, — продолжил Клеменсо, — решили вы, что вот он — шанс. Продать чужую книгу, полагали вы, дон Винсент согласится без труда, тем более что сам процесс продажи реализует капитан. Дон Винсент вам сказал, что книга стоит пять тысяч дублонов — достаточно, чтоб пыль в глаза пустить отцу и получить благословение на свадьбу, — а дальше брак, скрепленный церковью, не разорвут и сто отцов. Но не понятна мне жестокость ваша, донна Эвридика…
— Скажите, донна, ну зачем убили книжника? — с мягким упреком спросил дон Рамиро.
— Он не хотел! — вскинулась донна Эвридика. — Забрался ночью, а дон Парес в лавке спал. Поставил лампу на пол, а сам, как червь, на книгах, на столе лежал. Ну, подрались они… Дон Парес оступился и упал… И головой об угол… Пока дрались, разбили лампу — в лавке начался пожар… Винсент схватил «Католикон» и убежал…
— Сокровище, — усмехнулся дон Рамиро. — Да, лавочник, представьте, лишь дублон за книгу предлагал.
Донна Эвридика вскочила с кресла.
— Что вы сказали, дон Рамиро?!
— Торгаш за фолиант давал дублон, — медленно повторил дон Рамиро. — Один. И то, чтоб отвязаться. Подделка, он сказал. Откройте книгу, посмотрите год издания, поймете, чего стоят все старания.
Донна Эвридика долго изучала собеседников очень внимательным взглядом, потом прошла к секретеру в углу, вытащила нижний ящик и достала из него книгу. Открыла титульный лист, кивнула и бросила фолиант на стол.
— Как Винсент мог так ошибиться? — прошептала она. — Я не понимаю.
— Человек, двумя страстями сразу ослепленный, многого не замечает, — сочувственно заметил дон Рамиро.
— Мне интересно, кто вторая? — зло спросила донна Эвридика. — Уверена — не я. Меня на книгу променял. А для него на все была готова я.
— Убийство вашего отца включая, — добавил дон Рамиро.
— Хотя вот это вас во многом извиняет, — Клеменсо положил на стол копию списка графа де Бульони.
Донна Эвридика вздрогнула.
— Вы дьявол, — прошептала она. — Я разорвала список на клочки, я помню это точно.
— И бросили клочки в корзину, откуда их достали, склеили и переписали, бессовестно подделав почерк, — пояснил Клеменсо. — Альгвасилы бывают на редкость пунктуальны. Как видите, все чудеса вполне материальны.
Донна Эвридика снова опустилась в кресло и несколько минут размышляла. Дон Рамиро и Клеменсо почтительно молчали.
— Вы поняли значение списка? — наконец, тихо спросила она.
— Все люди в списке не женаты, — сообщил Клеменсо. — Все без детей и все богаты. Догадки тут легки — любой из них мог вашей попросить руки.
— Да, как на рынке, — злобно прошипела донна Эвридика. — Кто больше даст?!
— Каков мерзавец! — воскликнул дон Рамиро.
— Не сознавала я, что делаю, — сообщила донна Эвридика. — Пока дышать не перестал отец. Тогда я поняла, что натворила. Признаться не посмела… Был бы то конец…
Она замолчала, и рассказ продолжил Клеменсо.
— Понимаю. Лишь стихло все, помчались вы к дону Винсенту. Ввести в дом ночью через тайный ход он мог бы только вас, или сообщника по ограблению. Капитан вполне помочь мог с кражей, но в тот момент сидел под стражей.
Донна Эвридика кивнула.
— Как будто рядом были вы. Он книгу отказался продавать. Я говорила: оба мы в долгах, без денег нашей свадьбе не бывать. Я говорила: фолиант тот кровью был отмечен, избавиться нам надо от него. Его я на коленях умоляла, но Винсент словно бы не слышал ничего, — донна Эвридика горько усмехнулась. — Тогда я поняла. Та книга в его сердце место заняла, что мне принадлежало безраздельно. Ее оттуда вырезала я немедля.
Она замолчала.
— А почему вы не ушли из дома через тайный ход? — спросил Клеменсо. — Вот не пойму — оставив дверь прикрытой, ушли через парадный вход.
— Да, правда. Но тут как раз все просто, — улыбнулась донна Эвридика. — С засовом я не справилась, перепугалась сильно. Но не настолько, чтобы вылезти в окно.
— Действительно, все просто, — признал Клеменсо. — Тогда мы перейдем к Урпано. Его деньгами вы прельстили, которые за книгу получить хотели? Вот тут вы сильно рисковали, право.
— Не слишком. Капитан давно ко мне внимание проявлял. И голову ему вскружить смогла я без особого старания.
— Холодный душ в конце пути мог к действиям враждебным подвигнуть капитана, — заметил дон Рамиро.
— Я полагала, благороден он, поймет страдания попавшей в беду дамы. Как рыцарь истинный, придет на помощь, не требуя наград.
— Весьма оптимистичный взгляд, — сказал дон Рамиро.
— Увы, смогла понять я это слишком поздно, и требования его были невозможны. Четыре тысячи дублонов капитан хотел, иначе выдать альгвасилам обещал. Пугал тюрьмой и плахой, а к ночи в спальню он вошел… Сказал, что способ для меня другой расплаты он нашел… Вы понимаете?… Он предложил…
— Да, понимаю, и конец такой мерзавец заслужил!
Донна Эвридика благодарно кивнула.
— Но как же на такой решился он поступок неразумный? — вопросил дон Рамиро.
— Быть может, он от страсти обезумел?
— Вполне возможно. Но не в первый раз вас видел капитан. Быть должен повод, чтобы вспыхнул он. И повод этот дали вы ему, хотя Урпано виновен без сомнения. Пусть даже обнаженной вы предстали перед ним, долг офицера обязывал к почтению. А коли разум потерял и стал срывать с себя одежду, то заслужил, чтоб вышибли ему мозги свинцовой пулей. Да, полагаю, дело было так, и капитан купился, как дурак. Лишь он спустил штаны, как был нацелен пистолет. В такой позиции у капитана шансов просто нет.
Донна Эвридика печально кивнула.
— Всегда я говорил, любовь — есть гибельная страсть, — заметил дон Рамиро. — Он спустил штаны, а вы — курок. Всем сластолюбцам поучительный урок.
— Я думала, прошла беда, — вздохнула донна Эвридика. — Но впереди — позор, тюрьма.
— Об этом после мы решим, — ответил дон Рамиро. — И так куда-то все спешим. У вас есть деньги?
Донна Эвридика бросила на него подозрительный взгляд.
— Осталось от отца дублонов сотни две.
— Прекрасно. Наше правосудие любит тех, кого возможно без затей повесить иль тех, с кого возможно много снять — вы не понравитесь… А потому я с легким сердцем вас передаю суду.
— Тогда забудьте, кто из вас придумал нанести ночной визит, — добавил Клеменсо. — А в остальном держитесь правды, и пусть вас Бог хранит.
— Благодарю, — чуть слышно прошептала донна Эвридика.
Дон Рамиро спустился во двор, где изволил сообщить дону Гарсиа, что раскаявшаяся преступница ждет его наверху, а он, блистательный дон Рамиро, свое дело сделал и потому удаляется домой, ибо он еще не ужинал, а пропускать прием пищи вредно для гения за работой. «Ну и кто оказался прав?» — спросили дурные предчувствия. Дон Гарсиа от души послал всех к черту и затопал по лестнице.
— Надеюсь, что вы поступаете правильно, сеньор, — заметил Клеменсо.