Как утверждает легенда, на одной из таких вечеринок в августе 1973 года восемнадцатилетний Кул Герк делал то, что он делал обычно: рассматривал толпу, чтобы понять, под какую музыку люди танцуют, а под какую нет. «Я заметил, что люди обычно ждут особых частей записи, чтобы потанцевать, может быть, [чтобы] выполнить их особое движение», – вспоминал он годы спустя. Ключ был в том, чтобы аудитория была ангажирована. Так как все в основном танцевали во время брейк-бита, ритмической секции между текстом, которую иногда исполняли только барабан и бас, Герк предположил, что именно это аудитории и нужно. Сменив комнату отдыха на джемы в парках и клубах, он начал экспериментировать, вычленяя из трека только брейк-бит. В технике, которую он назвал «Карусель», он проигрывал брейк на одной вертушке, а когда отрывок практически заканчивался, он включал вторую вертушку с идентичной записью, чтобы снова проиграть брейк-бит, когда первый отрывок закончится. Затем он снова включал тот же отрывок на первой вертушке, раз за разом проигрывая ту музыку, под которую толпа действительно хотела танцевать. Выбранные молодым диджеем малоизвестные фанк-треки можно было проигрывать столько раз, сколько он сочтет нужным. Но потом приятель добавил импровизированные стихи и шатаут поверх брейк-бита.
В 1973 году Нью-Йорк сходил с ума из-за Уолта Фрейзера и его команды «Никс», выигравшей чемпионат по баскетболу, но в Бронксе это никого не радовало. Сотни тысяч людей потеряли работу, средний доход на душу населения стал самым низким в Нью-Йорке. 40% жителей Западного Бронкса жили на пособие, 30% не имели работы, а безработица среди молодых достигла 60%. Цены на жилье рухнули, частично из-за автострады Роберта Мозеса Cross Bronx Expressway, которая разрезала район и отпугнула девелоперов. Тысячи офицеров полиции и пожарных переживали период временного увольнения, так как замаячило потенциальное банкротство города. Расцвела торговля наркотиками, стало больше мелких преступлений. Владельцы трущоб нанимали поджигателей, чтобы сжечь свои здания и получить страховку.
Между 1970 и 1980 годами в семи районах Бронкса 97% зданий сгорели или были заброшены.
Серьезных преступлений тоже стало значительно больше. Банды чернокожих подростков с такими названиями, как «Черные ножи», «Дикие черепа» и «Семеро бессмертных», делили Бронкс поквартально, то выигрывая, то проигрывая территорию соперничающим бандам, нанося друг другу смертельный урон. В 1977 году президент Джимми Картер проехал по унылым улицам под крики «Дай нам денег!» и «Нам нужна работа!». Он назвал поездку «отрезвляющей». Черта под неприятностями района была подведена несколькими днями позже, во время второй игры Мировой серии по баскетболу. Съемка с вертолета стадиона «Янкиз» показала бушующий пожар, охвативший здание в нескольких кварталах от стадиона. Ведущему ABC Говарду Козеллу приписывают ставшую знаменитой фразу: «Вот оно, дамы и господа. Бронкс горит».
Вечеринки Кула Герка под открытым небом в Западном Бронксе проходили в более спокойном месте по сравнению с проблемным Южным Бронксом. Но и там были диджеи, включая члена банды «Черные ножи», самой большой в районе, который называл сам себя Африка Бамбаатаа. Он был военачальником «Черных ножей», лидером, ответственным за расширение территории и привлечение рекрутов. Он умел переходить черту и заводить отношения с соперниками. Перемирие между бандами 1971 года совпало с тем, что Бамбаатаа решил стать диджеем. «Когда я все-таки стал диджеем, у меня уже была армия, поэтому я заранее знал, что мои вечеринки автоматически станут многолюдными», – позднее говорил он.
В 1975 году, после того как застрелили его кузена, Бамбаатаа резко изменился. Он создал организацию, которая трансформировалась в «Зулусскую нацию», ненасильственное сообщество, в которое вошли бывшие члены банд, желающие встать на путь исправления. Вдохновившись танцевальными вечеринками Герка, Бамбаатаа начал организовывать многолюдные квартальные вечеринки. Он сам стоял за диджейским пультом.
Он пошел дальше новаторства Кула Герка с его брейк-битом, соединяя такие разные источники, как части Grand Funk Railroad Monkees и речи Malcolm X. Получавшееся в результате смешение стилей не было похоже ни на что из того, что когда-либо слышали в районе реки Бронкс. Вечеринки «Зулусской нации» были не побочным занятием помимо усилий Бамбаатаа по продвижению мира, а, скорее, главным событием, и они работали. Музыка всегда была свежей, и эти вечеринки становились все более и более популярными и легитимными как альтернатива членству в банде. В конце концов они добрались не только до черных соседних кварталов в Бронксе и Гарлеме, но и до пуэрто-риканской общины в Восточном Гарлеме.
Если DJ Кул Герк принес брейк-бит, а Африка Бамбаатаа смешение жанров, еще один тинейджер из Бронкса, по имени Джозеф Саддлер, задал новый тренд. «Я никогда в жизни не слышал такого громкого звука, не говоря уже о музыке, – напишет он многие годы спустя. – Я чувствовал буханье басов через подошву моих Super Pro Keds». Тинейджер Саддлер, который впоследствии станет известен под своим сценическим именем Грэндмастер Флэш, начал возиться с вертушками, ресиверами, конденсаторами, усилителями и всем прочим, что он смог найти на улицах, и создавать собственный пульт.
«Я был ученым, ищущим нечто, – вспоминал он. – Я лазил в сушилки для волос, я лазил в стиральные машинки, в стереосистемы и радио, во все, что можно было воткнуть в розетку».
Грэндмастер Флэш сделал следующий шаг в развитии хип-хопа. Как и у Герка, семья Флэша имела карибские корни. Они приехали с Барбадоса. Опять-таки как и у Герка, интерес Флэша к музыке спровоцировала коллекция записей его отца, к которой ему не позволялось даже прикасаться. Флэш восхищался умением Герка переключаться с одного брейк-бита на другой, но чувствовал, что для него опускать иголку звукоснимателя в поисках начала брейка было слишком неэлегантным. Он нашел способ без заминок продолжать петлю брейк-бита: карандашом он отмечал начало брейк-бита на пластинке, поэтому он знал, на сколько кругов обратно ее нужно повернуть. И делал он это рукой, что было табу в то время. Флэш мог добавить элементы одной песни одной рукой и «перекрутить» брейк-бит другой рукой.
В результате сразу получалась песня, а пульт диджея сам превращался в музыкальный инструмент.
Во время первого появления Флэша в ранние утренние часы в «Лихорадке диско», клубе в Южном Бронксе в нескольких кварталах от стадиона «Янкиз», туда пришли пятьсот человек. С каждой неделей его сеты становились все более популярными, и толпа, состоявшая в основном из тинейджеров, становилась все более буйной. Владельцы клуба установили новую плату за входные билеты, чтобы покрыть расходы на дополнительную охрану: по одному доллару с каждого, кто обут в ботинки, по пять с каждого, кто обут в кроссовки.
Освоив брейк, эта «святая троица» – Кул Герк, Африка Бамбаатаа и Грэндмастер Флэш – породила новый вид танца, в котором кроссовкам предстояло сыграть важную роль. Парни, танцевавшие брейк, не были похожи на танцоров диско того времени, которые двигались под всю песню. Танцоры брейк-данса, или брейкеры, ждали продолжительного инструментального фрагмента, чтобы показать свои непредсказуемо быстрые движения, вдохновленные Джеймсом Брауном. Они вращались, изгибались, а движения танца были похожи на боевые искусства. Брейкеры-парни (и девушки) могли показать движения, отточенные в гостиных и коридорах, на вечеринках в квартале и в клубах, часто отправляясь в другие районы города, чтобы помериться силами с соперниками на танцполе. Конфронтация была в сердце брейк-данса. Брейкеры доказывали свое превосходство без насилия, выполняя движения, которые оппоненты не могли повторить или превзойти. Чем более стилизованными, плавными и в музыку были эти движения, тем лучше.
Движение брейкеров объединилось в 1970-х годах. В него вошли дети, слишком маленькие, чтобы попасть в клубы, но поощряемые все более частыми джемами под открытым небом. Чтобы приобрести и поддерживать репутацию, брейкеры объединялись в команды. Самым верным способом выделиться вместе со своей командой была одежда, такая же ультрасовременная, как и твои движения.
«Свежий» стиль брейкеров вплоть до кроссовок составлял резкий контраст с грязной одеждой молодежных банд, которые часто носили разбитые All Star от Converse или PF Flyers и переделанные джинсовые куртки. Стильным брейкерам нравились яркие брендовые вещи: спортивные костюмы, шапки Kangol, джинсы или футболки Lee, иногда с названием их команды, написанным староанглийскими буквами.
Хорошие кроссовки были необходимы для выполнения акробатических элементов брейк-данса, но важны были еще бренд и стиль. Брейкеры носили то, что было популярно на улицах: модели Suede и Clyde от Puma, All Star от Converse, Superstar от Adidas, PRO-Keds и Cortez от Nike. Когда в конце 1970-х годов бренды выпустили больше моделей разного цвета и стиля, вкусы команд расширились. «Нам нравились [Superstar от Adidas], потому что они выглядели привлекательными и типа бронированными, – сказал Джордж Пабон («Popmaster Fabel»), член «Зулусской нации» и брейкер в команде «Rock Steady Crew». – Плюс белое на белом покрытие на пальцах могло подойти к чему угодно».
Члены четырехугольного мира молодежной культуры хип-хопа (MC, диджеи, художники граффити и брейкеры) были на переднем крае уличной моды, начиная соперничать по степени влиятельности с игроками в профессиональный и любительский баскетбол. В каждом районе Нью-Йорка и по соседству с ними была своя манера одеваться. Если вы видели кого-то в велюровом спортивном костюме, бренд которого совпадал с брендом кроссовок, значит, вы попали в Гарлем начала 1980-х годов. Обувь Clarks и очки Cazal с толстой черной оправой были популярны в Бруклине. Кроссовки 69er PRO-Keds, баскетбольные кроссовки, которые издалека можно было спутать с моделью Chuck Taylor, были известны как «периферийные», потому что они были особенно популярны в Бронксе и Гарлеме. Африка Бамбаатаа часто носил «периферийные» кроссовки, когда диджействовал в парке. Танцоры брейка были посланника