Старков сидел в своем кабинете, просматривал утренние газеты. На первых полосах шли крупные черные заголовки в связи с убийством вице-мэра.
Без стука вошел Сергей, сел рядом, взял одну из газет, пробежал ее глазами.
Взглянул на Старкова.
– Крупную птицу подстрелили. Кто бы мог пойти на такое?
– На это могли пойти только смелые парни, – ответил Владимир.
– А где Герман?
– Отсыпается после трудов праведных.
Сергей улыбнулся:
– Отправить его на отдых, что ли?
– Ага, на Канары.
– Я серьезно.
– Если серьезно, то лучше после Маргеладзе.
– Вначале надо побеспокоиться о капиталах дорогого Вахтанга, – заметил Сергей. – На годик под следствие, а тем временем его капитал… как он мечтал о моем…
Оба рассмеялись.
В это время пропищал мобильник.
– Слушаю, – сказал Кузьмичев. – Вахтанг, как я рад тебя слышать! Что так? Нужна помощь. Что, уже поздно? А что случилось? Конечно, читал. Да, потеря большая. Какая сволочь это сделала? Бог его знает – нашелся кто-то. А знаешь, Вахтанг, мне его не жалко. По моим сведениям он был продажной тварью. Да, я считаю, что он получил по заслугам. Я? С чего ты взял? Руки марать? У него и без меня врагов хватало. Извини, Вахтанг, я тут не советчик. Обнимаю, – Сергей выключил мобильник, улыбнулся Старкову. – Запахло жареным. Звонит, вынюхивает.
– Но ты, Серега, излишне откровенен в характеристиках. Как бы не догадался.
– Пусть догадывается. Знает и дрожит.
Грэг, Кулиев и Жора, парень лет тридцати, худой и мрачный, сидели в летней кафешке, пили пиво, заедали сушеной рыбой.
Докладывал Грэг:
– Каждый день после обеда мать встречает его возле школы и в сопровождении охранника привозит домой. Перехватывать по дороге опасно, да и силы у нас не те. Из дома выходит редко.
– А если хапануть прямо из этой сраной школы? – подал голос Жора.
– Идиот, что ли? – оскалился Кулиев. – Там же морду Грэга знает каждый малец. Сразу попадет в распечатку «Их разыскивает милиция».
– Возле ихнего дома есть палисадник, – сказал Грэг. – Он там часто гуляет. Но палисадник обнесен железной решеткой.
– Один гуляет или с охраной?
– Когда как. Иногда с охранником. Но на воротах все равно постовой.
Кулиев по очереди посмотрел на друзей.
– Надо что-то делать. Но что?
– Попробую вытащить его, – сказал Грэг.
– Как?
– Придумаю что-нибудь. Может, даже через забор.
Никитка выбежал со двора школы, бросился к матери, повис на ее руках. Нина Пантелеева расцеловала сына, охранник предупредительно открыл дверь черного «мерседеса», и машина поплыла по зеленой неширокой улочке.
Выскочили на шумный проспект.
Послеобеденная Москва жила своей привычной жизнью – автомобильные пробки, вечно спешащий народ, мелькающая бесконечная реклама – на щитах, на домах, на столбах.
Нина с сыном сидела на заднем сидении, задумчиво смотрела на странный город, напоминающий кем-то запущенный, бессмысленный вечный двигатель.
Молчали в машине все – и сын, и водитель, и охранник.
Первым заговорил Никитка. Потянулся к матери, обнял ее:
– Мам, хочу погулять.
– Нельзя, – сухо ответила она и поцеловала мальчишку в лоб.
– Почему?
– Во-первых, уже поздно. Надо делать уроки. А во-вторых, я гулять с тобой не смогу, а няня занята другими делами.
– Но мне надоело. Сижу дома, как в тюрьме.
Нина удивленно взглянула на него.
– Откуда тебе известно, как сидят в тюрьме?
– Парни из класса рассказывали. Их тоже одних никуда не отпускают.
Мать снова поцеловала сына.
– Ничего, сынок. Разберусь с работой, буду больше с тобой.
Никитка затих, прижавшись к матери, «мерседес» вырвался, наконец, из пробки и понесся по просторной скоростной магистрали.
Подъехали к дому, в котором жили Пантелеевы. Первым из автомобиля вышел охранник, открыл дверцу со стороны Нины. Никитка не стал ждать, когда мать покинет салон, бегом понесся к подъезду дома.
…За длинным забором, который окружал двор дома, сидел в «Жигулях» Грэг и наблюдал за приездом Пантелеевых.
Войдя в следственный кабинет, Сабур увидел здесь, кроме следователя Максимчука, еще и адвоката Михаила Лерра.
Следователь молча кивнул Сабуру на стул. Тот сел, поочередно посмотрел на мужчин.
– Тебя знаю, – кивнул он на следователя. – Встречались. А ты кто?
– Ваш адвокат, Кирилл Иванович, – представился тот. – Лерр Михаил Борисович.
– Я не просил адвоката. Как-нибудь сам отобьюсь. Кто тебя прислал?
– Кузьмичев Сергей Андреевич.
Сабур удовлетворенно хмыкнул, даже качнул головой.
– Ты смотри, не забывает. Ладно, если от Кузьмы, готов и на адвоката.
Следователь в разговор не включался, молча листал дела. Достал папку с названием «Обвинительное заключение», положил перед собой. Сабур увидел название, искренне изумился:
– Ты чего, следак, дело мне уже шьешь?
– Вы сами давно его уже сшили… – ответил Максимчук, надел очки, поднял глаза на подсудимого. – При обыске с санкции прокурора у вас на квартире, Кирилл Иванович, было обнаружено порошкообразное вещество белого цвета, которое экспертиза признала наркотиком.
– Шутишь, что ли, следак? – тихо возмутился Сабур.
– Говорю предельно серьезно. – Следователь пододвинул к нему бумагу, посоветовал: – Ознакомьтесь с результатами экспертизы и подпишите этот документ.
Сабур читать не стал, отодвинул от себя.
– И не подумаю. Откуда я знаю, какое вещество вы изучали и кто его задвинул в мою хату?! Знаю я эти мансы, господин следователь!
Он посмотрел на адвоката, поинтересовался:
– Правильно я говорю, Лерр?
– По сути – да. По форме – не совсем.
Сабур рассмеялся:
– А я не хочу принимать никакой формы! Это твоя профессия – изгибаться. А я – какой есть, такой есть!
– Я вам советую прочитать экспертное заключение и подписать, – тихо произнес Максимчук.
– Подписать, чтоб петлю себе на шею набросить?!
– Подпишите, – посоветовал адвокат. – Здесь речь идет не о том, что вы с ней согласны, а что просто ознакомились с ней.
– Ты так считаешь? – хитровато посмотрел на него Сабур. – Советуешь, да?
– В общем, да.
– А в частности?
– В частности? – Лерр усмехнулся. – В частности – вам решать.
– Вот я и решаю. Не буду я подписывать этой малявы! Мало кто ее нацарапал, и мало какой потом будет геморрой! – Он насмешливо уставился на следователя. – Свободен?
– Не совсем… – с усмешкой ответил тот и достал новую бумагу. – Несколько месяцев тому назад исчезла некая гражданка Ципкина. Совсем недавно труп ее был найден в ближнем Подмосковье. Вы ее знали?
– Ципкина-Пипкина? – переспросил Сабур. – Без понятия.
– Она занималась проституцией и, по нашим данным, имела контакт с вами.
– С проститутками принципиально не общаюсь – дармовых телок хватает. А если это шутка, то мне пора по нужде. Мочевой пузырь подпирает.
– Потерпите, – сухо ответил Максимчук. – Ципкина, по сведениям, часто бывала у вас дома, и даже была посвящена в некоторые ваши профессиональные интересы.
Сабур тяжело поднялся.
– Ты чего, браток, мокруху мне шьешь, что ли?
– Во-первых, я вам не «браток», а во-вторых, сядьте. Допрос еще не окончен.
Сабур нехотя опустился на привинченный к полу стул, посмотрел на адвоката, ища поддержки.
– Видал красавца? Оказывается, я еще и какую-то Ципкину-Пипкину замочил.
– Не так давно газеты, телевидение сообщали о задержании двух рефрижераторов, груженых большим количеством наркотиков. Не припоминаете? – «Следак» с интересом наблюдал за подследственным.
– Не припоминаю.
– Напрасно. По нашим сведениям, вы имели к этому грузу самое непосредственное отношение.
Сабур промолчал.
– И именно об этом грузе вы беседовали с неким господином. А беседа писалась на пленочку.
Сабур насторожился.
– С каким господином?
– Напрягитесь, припомните, Кирилл Иванович… Господин весьма влиятельный и известный. Вы с ним встречались и не однажды… Подсказать фамилию?
– Подскажи, браток.
Максимчук пропустил «братка», постучал пальчиками по столу.
– В следующий раз, нам ведь с вами еще предстоит встречаться… Так вот, блудная девица Ципкина взяла эту пленочку и задвинула за энную сумму одному из ваших конкурентов. А потом мадам Ципкина была убита. И, как мы предполагаем, именно вашими «коллегами» – так сказать, в качестве наказания.
Подследственный пропускал через себя услышанное, почти лихорадочно пытался связать концы с концами из сказанного, зло посмотрел на Лерра.
– А ты, адвокат, чего молчишь как бобик? Пришел защищать, защищай!
– Я пока слушаю, – мягко улыбнулся тот.
– Слушать будешь на суде, когда эти придурки вынесут мне приговор по фуфлу! – Сабур перевел взгляд на Максимчука. – Мокруха не проханже, и больше ни на один вопрос не отвечу!
– Сегодня не ответите, ответите завтра, – спокойно ответил тот и нажал под столом кнопку звонка.
– Тормозни, начальник, – попросил Сабур, – дай мне с адвокатом переброситься.
– У вас еще будет такая возможность, – холодно ответил Максимчук и кивнул вошедшим конвоирам: – В камеру.
Грэг вошел в кабинет отца, открыто и радостно улыбнулся. Грязнов тоже улыбнулся сыну, пошел навстречу.
– Что-то ты, сынок, зачастил ко мне.
– Ты что, пап, не рад? – удивился тот.
– Смотря с чем явился.
– Денег просить не буду, не беспокойся.
– Начало обнадеживающее. Так с чем пожаловал?
– Хочу отлучиться на недельку – другую. Чтоб не волновался.
– В какие края, если не секрет?
– Предложили подзаработать. Грузчиком на рефрижераторе. С юга фрукты перевозить.